Все цитаты из книги «Темный мир. Равновесие»
– У тебя вторая группа крови, духи Kenzo Flower By Winter Flowers, сегодня ты была в бассейне, ела пиццу «Маргарита» и пирожки, типа, с мясом.
– Ты глухая?! Я говорю, беги к Главному зданию, чтобы ты там была вот-прям-щас!
– Даша, не верь ему, пожалуйста. Я не кукла, у меня есть…
Вот он в пяти метрах. В двух. Вот он прямо передо мной.
– И тратишь кучу времени на ненужные эмоции, – сообщил Пипл. – А парню-то осталось жить сутки от силы.
– А мне кажется, это у тебя неприятности! – девушка была не из тех, кто лезет за словом в карман. – Погадать хочешь? Позолотить ручку?
Я закрываю глаза и хочу проснуться, проснуться, это же страшный сон…
Я не знаю, день сейчас или ночь, зима или лето. Я не знаю, кто я. Я одна: все люди для меня одинаково чужие.
Я приподнялась на локтях. Села и огляделась. След взбаламученной тины отмечал мою дорогу из реки. Поверхность казалась спокойной, только водовороты вертелись, как черные грампластинки, утягивали на д…
Я сидела. У меня ослабли ноги. Еще минуточку, господин палач; и ведь с этим господином палачом мы так мило сидели на кухне… Болтали, смеялись…
Он привстал, открыл морозилку – она была забита до краев. Я разинула рот: действительно осетр. И еще что-то, с крупной чешуей и огромными хвостами. Полная морозильная камера.
– Даша, – сказал Пипл. – Как ты себя чувствуешь?
Наша с мамой однушка в Петрозаводске, где я родилась, была замечательным местом. Помню выпуклые линии на обоях в комнате, истертую плитку на полу крохотной кухни и огромный куст черемухи под окном. П…
– Я продал душу, да? – спросил шепотом. – И нет спасения, да? А Машенька-то в чем виновата? Она ни в чем… Я могу в ад… А ее за что?!
– А если эта Тень, которая убивает Мишу… окажется в тех десяти процентах, что не выходят?
– Послушай, – снова заговорил Сэм, – я… ладно, чего-то не помню. У меня амнезия… Но у меня есть воля, это я принимаю решения, я не марионетка! Не кукла из тряпок! Я себя ощущаю человеком, значит, я и…
– И что это значит? – сказал наконец Гриша.
– А я что говорил? Она реверснула канал! Слова равны действию. Она отпустила! От нее ждали, что она станет выпрашивать любовь, привязывать его к себе, провоцировать у парня вину… А она реверснула! Ве…
Он говорил и оттеснял меня к столу, за которым сидели хранители. Стук костяшек прекратился – они больше не играли. Они смотрели, замерев, как статуи.
Я идиотка. Мне надо было дожать колдуна, заставить рассказать про моего отца. Хотя… он мог бы соврать. Или отказаться говорить. Я была не в том положении, чтобы чего-то требовать.
Зазвонил мой телефон. На экране высветилось: «Сэм».
– Ты давно у нас работаешь? – отрывисто спросила Лиза.
Я грызла губы, думая о том, что случилось с рукой Сэма, настоящего Сэма, который остался в Москве, в подземелье. Неужели он тоже лишился двух пальцев?!
– Я тебя сгною! Я тебя посажу! Ты у меня кишки свои выплюнешь!
– Она обиделась, да? – Павлик смотрел на меня с надеждой. Ждал, наверное, что я скажу – пустяки, дело житейское, девушка простит…
– «Ко мне он кинулся на грудь, но я успел в него воткнуть и там два раза повернуть свое оружье…»
Но позвонил Миша. И я сказала: «Продиктуй адрес, я приеду немедленно».
– Не бойся. Не таких уламывали. Тебя в обиду не дадим.
Вдруг зазвенело стекло. Большое зеркало у гардеробной стойки рассыпалось вдребезги, и осколки разлетелись по всему вестибюлю. Студенты, не смущаясь присутствием преподавателей, обнаружили глубокие по…
«Это закрытый кластер твоей памяти! Ты забудешь сказанное и вспомнишь, когда придет время!»
– Да, – помолчав, сказал Пипл. – Теоретически, да. Но эта Тень… Я говорил, она непростая.
– Мама! Послушай, не сходи с места, никуда с ним не ходи, он…
– Она жива, – сказала Лиза с некоторым сомнением в голосе.
Позже я узнала, что звонок Леры застал Мишу в полиции. Он требовал, чтобы у него приняли заявление – не просто о пропаже человека, а о похищении. Дежурный не особенно верил ему – но в конце концов ве…
– Что он сделал?! – крикнула я с порога. – Мы ему отомстим, мы его по стенке размажем, скажи, что он сделал?
Я запнулась. Мне хотелось сказать ему, что подлинную историю мальчика, рожденного шесть сотен лет назад, заблудившегося во времени и полностью адаптировавшегося к современному миру, мне было бы гораз…
Слушая Мишу, я не заметила, как появились Гриша и Лиза. Миша тоже их не видел, потому что они молча выбрались из рекламного щита на остановке за его спиной.
– Спешу на пару, – отозвалась я сухо. – Спасибо.
Я увидела их издалека. Пароход медленно отваливал от пристани. Я бросилась бежать, как не бегала никогда в жизни.
Я постучала в двадцать девятую. Никто не ответил. Дверь была приоткрыта. Я вошла.
– Тень установила с жертвой контакт и выкачивает из нее жизненные силы. Так понятнее?
– Годная Тень, – сообщил Пипл. – Хорошо присосалась, чисто. Транзакция идет со средней интенсивностью, я даю еще три часа.
Миша осторожно вытащил его – в этот момент на все поле телеэкрана открылась фотография Сэма, и внизу побежали титры. Забыв обо всем, Миша смотрел на экран…
– Давай тогда в города играть? Я говорю «Москва», а ты, Сэм?
– Ему повезло, – медленно сказал Инструктор. – Мало кто из женщин… из настоящих женщин смог бы понять его и сделать из него человека… Иди скорее, Даша. Пипл говорит, транзакция набирает силу.
– Ну и сволочь, – я глубоко вдохнула. – Даже неохота спасать такого.
А может быть, лишение памяти – подарок, а не наказание?
Она поглядела на меня, и в ее глазах я увидела свое отражение: беспутная девчонка, скорее всего, наркоманка, всю ночь прогуляла на чужой квартире и даже не помнит где!
– Ты не хочешь сегодня прийти ко мне в гости? То есть имеется в виду культурная программа: вино, кино, домино… В смысле караоке…
– …моя вещь, – закончил он одновременно со мной. – Это моя вещь!
Я молчала. У меня не было оснований верить этому человеку… этой Тени. Но был ли у меня выбор?
Я успела сжать амулет в кулаке и увидела, как из сплетенных ладоней блондинки вырывается белый столб. Свет ударил в черное существо, как огромный кий по бильярдному шару, и вколотил в гигантскую поту…
Миша поначалу не подозревал, как умеет ревновать сама Лера. Кармен радом с ней показалась бы анемичной соплячкой; Миша убедился в этом сразу после истории с пропавшими ключами.
Я бросилась к порталу и чуть не споткнулась о тело Инструктора. Он лежал навзничь, лицо было разбито, глаза заведены под лоб, но пульс прощупывался.
Значит, Гриша был на моей стороне, а Лиза – на стороне закона. И поэтому они, не ругавшиеся никогда в жизни, разбежались, и Лиза… она уничтожила Гришин уникальный портал в зимнее озеро тысяча восемьс…
– Поняла, – сказала я быстро. – Продиктуй адрес, я приеду немедленно.
Машина отъехала. У меня подкосились ноги; для мамы этот день закончен. Для меня – все еще впереди.
– Ты забудешь, что я тебе сказал, – звучит в ушах голос моего отца. – Но когда надо будет – вспомнишь. Мне запрещено находиться в вашей вселенной. Я нарушил запрет один раз – ради твоей матери и ради…
И вдруг дернулся всем телом, нырнул головой, как человек, который засыпал сидя, упал и проснулся. Я увидела его глаза, воспаленные, помутившиеся, растерянные.
– Я сижу в Лондоне, в моей квартире, – он приподнял уголки рта. – Мне не надо ниоткуда выходить. Вот как вы отсюда выйдете и выйдете ли вообще – вам решать.
– Прошел сюжет по новостям, – услышала я мягкий голос Леши. – Говорят, в университете массовое отравление. Работает прокуратура. Двадцать человек уже в реанимации и много таких, кто жалуется, но для …
Мы вышли в бетонный коридор, длинный и холодный, пролегающий на страшной глубине. Над нами громоздились переборки и перекрытия, массив земли, фундамент и вся громада Главного здания. Страшно представ…
«Ты ключ. Не амулет, а ты. Не заклинание, а ты. Ты откроешь любую дверь. Попробуй».
Он отступил от стены, и я увидела, что кирпичей под граффити больше нет. Есть дыра с оплавленными краями, внутри струится воздух, как над костром, и что-то еще просвечивает, будто далекий фонарь в ту…
– Ты извини, у нас бардак, – сказала Лиза.
– Гриша, – снова начала я. – Ты не знаешь… кто-то когда-нибудь пытался открыть портал?
Он кивнул, как будто я поблагодарила его за чашечку кофе.
Сидящая за столом женщина подняла взгляд. Уставилась прямо на шкаф. Мне показалось, она смотрит мне в глаза.
Ступая, как мишка косолапый, на внешнюю сторону стопы, я отбрела на несколько шагов. Обернулась на осколки. Невесть отчего у меня сильно заныло сердце.
– Спасибо, – пробормотала я, пряча свою драгоценность в карман.
Он кивнул, нахлобучил шлем и с великолепным ревом укатил по аллее. Я пожалела, что не ношу с собой свежих лимонов – чем-то надо было убрать с лица предательскую улыбку.
Я замотала головой и рассмеялась. Он решил, наверное, что я сумасшедшая.
– Информативненько… Может, мне за тобой подъехать на машине?
– С кем ты там разговариваешь? Кто пришел?
– Значит, что ты встретила кого-то, кто потом появится в эротических снах… У тебя как с сексуальной ориентацией?
– Извините, – сказал Сэм, глядя в сторону. – Здесь воняет.
Задрожала стена, потеряла плотность. Мыши разбежались, оставив коньяк нетронутым. В проеме появился Гриша. Его лицо оставалось в тени.
Машина остановилась. Женщина глянула мельком и продолжила свою работу. За последние несколько лет она резко постарела, похудела, на подбородке появились складки, глаза под цветастым рабочим платком с…
– Проблемы с парнем. Она его ждала, он не пришел, она обиделась…
– Да. Сворачивали шею, когда ты проходила мимо. Ты их не замечала, потому что тебе было плевать.
– Ну в каком смысле пророк… – он развел руками. – Могу видеть будущее на пару минут вперед, и то не всегда.
– Симпатическая магия, ее имитативная разновидность, основывается на принципе «подобное производит подобное». Древнейшее и простейшее колдовство. Для тех, разумеется, кто знает в этом толк…
Я спасала маму… А тот посвященный, о котором мы говорили, Антон мстил за брата. Все всё понимают, но…
– Еще раз выключишь телефон – я тебя убью своими руками! Потому что я тебя люблю и волнуюсь!
…Гриша и Лиза получили от меня эсэмэску, путаную и истеричную. И, ни с кем не советуясь, пришли мне на помощь.
Он был Тенью. Я видела одновременно обе его ипостаси: сухощавый преподаватель, желчный и строгий, наверное, профессор. И темное существо без лица, жадная тварь из другого мира. Тень.
– Хорошо, – я пропустила его слова мимо ушей. – Могу я идти?
Я молча поднялась за ним по лестнице. Квартира, как и сказал Пипл, была под номером сорок один.
– Э-э, – проблеяла я. – А… ну да. Конечно.
– Оставь его, пусть проспится, – все так же лениво сказала за моей спиной девица. Я обернулась, по-прежнему сжимая в кулаке амулет…
– Ну, знаешь, ты меня вымотала с этим шопингом, я в жизни столько не бегала по магазинам…
– Лера спит, – сказал Миша, прикрыв дверь кухни. Это означало: «Прости, мне очень неловко, но мы не должны шуметь. Меня мучает неведомый кошмар, но я не стану будить свою девушку, ее нельзя беспокоит…
– Дарья, ты слышишь? Если у тебя неврастения, так обратись к врачу… А еще лучше – сделай паузу в своих романтических похождениях, меня достали твои многочисленные мужчины!
Он кивнул, принимая благодарность. Я поняла, что, если сейчас начну с ним говорить, обязательно ляпну глупость. А если промолчу – буду потом жалеть.
– Ну что, ты решила свои срочные проблемы?
– Они вечно мерзнут, во-первых. Если в жаркий день видишь человека в теплом свитере и шарфе – обрати внимание. Во-вторых, они боятся молока: оно для них как кислота. Сомневаешься в ком-то – предложи …
– Где-то так, – сказал Гриша. Он запнулся еле заметно, на единственную долю секунды, а я слишком была занята своими переживаниями, чтобы обратить внимание.
Я помотала головой. Страшнее уже не будет; что такое маленький надрез на коже для человека, который вот прямо сейчас предает друзей и вступает в сговор с Тенью?
Я увидела свое отражение в зеркальной стенке скоростного лифта. Коснулась амулета на шее… и отдернула руку. Мне осталось несколько минут. Потом принцесса превратится в жабу, карета в тыкву… Внешне вс…
– Слушай, ну, это семейное дело… Пипл, разливай, а то сейчас начнутся разговоры…
– Нет никакой ниточки. Эта Тень не идиотка, она же знала, что мы возьмем Леру. Она давно все подчистила, концы в воду!
Когда она вошла на кухню, треснуло зеркало маленькой пудреницы, лежавшей на подоконнике. Механический будильник, громко цокавший, щелкнул в последний раз – и остановился.
– Ничего не скажет, – ответил за него Пипл.
Через Лерину ванную мы с Гришей ушли в офис. Леша сидел за мониторингом, и новости наконец-то были хорошие: состояние жертв стремительно улучшалось. Всех, кто был в реанимации, перевели в терапию, а …
Но кто похитил подростка Егора Сторожева, кто изменил его память и подсадил фальшивую личность, кто сделал живого хорошего человека послушной куклой, сломал ему жизнь и чуть не убил? С кем я говорила…
– Он не Тень, – сказал Пипл. – Я его как следует обнюхал.
– Ничего подобного… Мама, помнишь, в одиннадцатом классе, в мае, я ездила на дачу к Светке Поповой, с ночевкой?
– Там тебе и место! Со свиньями в одной клетке! Потому что ты свинья, обещала перезвонить – и что?!
В этот момент бетон разошелся и в стене открылась дыра. Лиза приятельски протянула мне руку…
В отличие от других посвященных, Леша не потерял свои способности полностью. У него сохранилась способность заглядывать в будущее, правда, всего на несколько секунд, максимум минуту. Зная, что в офис…
– А что ты знаешь о современных колдунах?
Я сдержалась и села. На столе стоял заварочный чайник на двоих, две чашки и шоколадное пирожное на блюдце.
У нее была ярко-синяя «Шкода», забитая в колонну припаркованных соседских машин так плотно, что я в первый момент подумала: здесь не выехать.
Обыкновенная урна стояла у пустой скамейки. Сжимая в кулаке цепочку, я занесла кулон над круглой пастью урны…
Девица стояла внизу, на газоне. Снова махнула рукой – как юнга на мачте отбывающего корабля. Повернулась и затрусила прочь – вертя задом, подпрыгивая.
Огромный зал – странно огромный, учитывая, сколько земли, камней, перекрытий, сколько труб и жил в оплетке у нас над головами. Везде иней, страшный холод, похоже на разоренный космический ангар на др…
– У нас проблема, – сказал он, помолчав. – И гораздо серьезнее, чем я думал. Сэм знал, откуда у тебя амулет?
– Даша, – он принялся вытирать слезы с моих щек. – Ты знай. Я не могу поднять на тебя руку! Я не могу… Если кто-то посмеет, я его по стенке размажу. Но если я сам такое сделал в помутнении, меня прид…
– Ну вы поглядите на нее – пара давно уже идет, а она тут прихорашивается! – донесся насмешливый голос от аудитории.
И вот вчера мы стояли над городом… В странном волшебном месте, куда меня привел странный, удивительный человек. На расстоянии чувствуя тепло его плеча, я ощутила, как между нами протянулись ниточки. …
Я выскочила из общаги, как скипидаром намазанная. Настя и Павлик целовались у крыльца, не обращая внимания ни на кого. На следующую пятницу у них была назначена свадьба.
– Наоборот! Если я их впущу – я их буду контролировать. Хозяин кувшина отдает приказы джинну, хозяин огнива отдает приказы инфернальным собакам, тот, кто открыл сосуд, управляет всем, что внутри! Эле…
Его взгляд был ответом. Мое зависшее было сердце дернулось – и запустилось снова.
Зеркало запотело. Ни о чем не думая, а просто очень жалея кулон, я нарисовала очертания глаза на помутневшем стекле…
– Я не могу его отпустить. Если у марионетки отрезать ниточки – марионетка умрет… Вне меня и моей воли Сэм – всего лишь кусок мяса, ты извини. Но если я подарю тебе куклу…
– Извини, если отвлекаю, – голос его казался усталым и нездоровым. – Скажи, мы с тобой вчера встречались?
– Все его понимают, толку-то, – Лиза вздохнула. – Сотрудник Доставки договорился с Тенью – значит, он больше не Сотрудник Доставки.
На фотографии почти семидесятилетней давности трудно было различить лица. Котлован, экскаватор, прожектора…
– Потом, – он улыбнулся. – Мистическая природа Москвы не терпит моего присутствия… пока. Это древний город со сложной системой магических защит и противовесов, поэтому мне приходится действовать чужи…
– А старперы, которые поставлены хранить, ни фига не охраняют, – добавила блондинка.
– Ясно, ясно, извини… Я почему-то думала, что у тебя сегодня первой пары нет…
Я оскорбленно прикусила язык. В этот момент маршрутка, за которой мы тянулись, остановилась впереди у обочины, и из нее выбрались Миша со своей брюнеткой.
– Хочу согреться, – пролепетал парень заиндевелыми губами.
Потом мне рассказали взволнованные первокурсники: во время занятий в бассейне в воду упал парень с мехмата. Совершенно непонятно, откуда он взялся, – в одежде и ботинках, оглушенный и странный, видно…
– По моим прикидкам, самая первая Тень, которая к нам вошла. Сколько людей он за это время сожрал, страшно представить… И еще у него на счету шесть убитых посвященных.
Это случилось со мной. Теперь уже грех сомневаться. Я просто девочка, просто серая мышь, с раннего детства поставленная в строй грубым окликом воспитательницы: «Ты что, Лебедева, лучше других?!»
Он был прав. Это означало, что почти два часа ценного времени мы погубили напрасно.
В его голосе совсем не было страха. Я поняла, что в жизни не видела испуганного Сэма и, наверное, не увижу. Такого бесстрашного, веселого, такого жизнелюбивого парня нет больше нигде на земле…
– Уходите быстро, равновесие нарушено, разгерметизация заканчивается, сейчас здесь будет много Теней. Я их встречу… насколько меня хватит… Гриша, рамку!
– А ты не можешь мне помочь? Ты или Гриша…
– Ну, две таблетки, раз я избранная. Чтобы выбрать синюю или красную…
Гриша не стал отпирать. Пожав плечами, нарисовал рамку на бетонной стене, и я прошла ее насквозь.
– Ага, конечно! Это в первые минуты у них шок, а потом они регенерируют!
– Тебе, наверное, трудно, – сказала я, забыв о застежке на губах.
Я оборвала разговор. Пипл, конечно, славный парень… Но его предположение насчет Сэма стоило мне первых седых волос. А за выражение «редактировать память» хотелось бить ногой по гениталиям.
– Его вызвали в деканат, – ответил кто-то из Мишиных однокурсников. – Только что.
– Да все ты знал, не прикидывайся, – сказал спокойный, почти веселый голос.
– Вселился… кто? Злой дух? – я попыталась перевести все в шутку, но вышло не очень смешно.
– Этот текст я знаю с детства наизусть. Но цельность статуи – условие того, что заклинание сработает. Чтобы нарушить равновесие портала, я должен был полностью собрать ее. Но работу не завершить, пок…
В этот момент белая дуга, сорвавшись с Лизиных ладоней, ударила его в грудь – и он опрокинулся в портал. В бездну.
– Твой отец – Тень! Рано или поздно он найдет тебя. Затащит к себе. Ты будешь одной из нас.
Я кивнула. Взяла букет с медведем и открыткой. Вошла в комнату: здесь было непривычно чисто и прибрано, Настя валялась на кровати с ноутбуком на животе.
– Тогда почему ты смотришь на меня, как Снегурочка на доменную печь?
Леша так напряженно глядел на экран, будто проходил сложный уровень в шутере. Но когда я подошла поближе с чашкой кофе в руке – оказалось, что на экране перед ним текст.
– Дело не во мне! У нас Тень, которая не просто пиратит. Которая превращает в Тени живых людей…
Я врезала ладонью по спинке скамейки, так что посыпались чешуйки облупившейся краски. Ну Инструктор. Ну живодер.
Человек в дверном проеме вскинул шланг, который держал в руках. Струя прозрачной жидкости ударила в лицо «доктору». И на этот раз он не успел увернуться.
– Ты не поняла. Мы не знаем до конца, что происходит. Если кто-то вселился в Сэма этой ночью, чтобы получить твой амулет, он может снова это сделать в любой момент.
– Варежку закрой, муха влетит! Ты за рулем, а не прыщи давишь, не снижай обороты!
– Папа, – прошептала я, не сознавая, что говорю, – помоги мне…
– В общем, да. Ты же видишь – они играют в домино…
Если честно, я испытывала что-то вроде разочарования. Ну, пришел бы уже, привел приговор в исполнение. Чтобы я уcпокоилась наконец, и не о чем стало думать.
– У тебя столько пропусков, – снова заговорила Настя.
– Не подходи к Тени сама! Не подходи одна, это опасно, слышишь?!
– Привет, – сказала я, стараясь держаться естественно. – Ну что, успокоил свою жену?
– Все-таки Тень замкнула канал, – сказал Гриша. Миша вздрогнул и обернулся.
Загорелся яркий свет – Сэм держал в руке телефон, высвечивая бетонные стены и плесень, железные ступени лестницы, глубокий колодец, ведущий вниз…
– Придумаем, – сказал он. Это означало – «Да, я тоже знаю, что мы здесь умрем, но не хочу говорить об этом».
Таяло граффити на стенке дачного домика. Вокруг колыхалась нетоптаная, нестриженая трава. Прохладным ветром тянуло от речушки, поросшей камышом. Кроме нас с Гришей, на маленьком участке за щелястым з…
Я ошиблась. Хозяин сигвея запыхался, но не отстал: едва повернув, я в него чуть не врезалась.
Он ударил меня в лицо, так что потолок и пол в комнате сразу поменялись местами. Никто и никогда меня так не бил. Я понятия не имела, как это больно… и как это унизительно.
Он увидел меня в толпе и явно обрадовался. А уже через несколько минут к столу его выстроилась очередь – с книгами на подпись.
– Ну конечно, – Лиза вздохнула. – Леша скинул пару записей с камер слежения… Все нечеткие, лиц не видно, но он продолжает мониторить.
– Ну и что? – вступила Лиза. – Ты зачем туда пошла в одиночку, тебе жить надоело? Еще и нас подставила…
– Гриша, а сколько… сколько приблизительно Теней может быть в Темном Мире?
Мы спустились ниже. Открылись двери; зеленая лужа посреди коридора была подернута ледком.
– Мы тоже не во фраках… Давай, мы должны это обсудить!
– Нет, – что-то в ее голосе заставило меня еще больше похолодеть. – Этот два месяца никого не жрал, постился… В здании есть другая Тень. Миша на месте?
– Сделаем, – Леша кивнул. – Ты не расстраивайся из-за этой вазы.
Он пожал плечами и снова завертел ручку фонаря.
Изогнутым ножиком он надрезал пирожное. Отправил шоколадный кусочек в рот.
– Я так и знал, что найдешь, – он серьезно кивнул. – А какие у тебя планы на сегодня?
– А что было? – спросила, когда чай немного остыл.
– Ничего не надо, – я вывернулась из его рук.
– Ни фига себе! – Сэм подпрыгивал от радости, будто щенок фокстерьера впервые на охоте. – Супер. Супер. Можно снимать?
Мишин ролик снова и снова повторялся у меня перед глазами. Прыгает камера… Бегут любопытные… Чужие ноги на траве… Мертвый парень, окровавленный подбородок, стеклянные глаза… «Я не знаю, к кому мне с …
Я, может, так и ушла бы, но очень хотелось пить. А там внутри был кулер с бесплатной водой. Денег-то у меня осталось семь рублей с копейками.
Я мигнула. Красный отблеск пропал, я снова смотрела на мир обычным, обыденным взглядом, и никаких надписей на стене не было. А если поглядеть вот так…
– Идем, – сказал он отрывисто. – Свечку только загаси.
– Давайте петь по очереди, – сказал Гриша.
– Я просто не успел! – Леша выглядел виноватым.
Когда мы оттуда уезжали, мне едва исполнилось тринадцать. Было очень грустно, страшно и безысходно, казалось, заканчивается жизнь. При этом показывать настоящие чувства я не могла – следовало радоват…
И, запрокинув бутылку, она стала шумно хлебать свое пиво. Непонятно как – по наитию – я поняла, что нельзя позволить ей допить.
– Ну ты врешь, – сказала Настя, всматриваясь в мое лицо. – Явно врешь. А почему бы не сказать? Боишься, что я тебе составлю конкуренцию?
– Нет, из тебя определенно будет толк… Спасибо за поздравление. Я открою портал в ближайшие часы.
Рядом стоял Инструктор и глядел очень внимательно.
– Ой, Машенька, папа звонит! Машенька, возьми трубку! Папа звонит!
Дрожали стены. Нарастал ближний гул и далекий свист.
– Молодец, правильно соображаешь, только надо добавлять волшебное слово – «пожалуйста».
– Разные бывают Тени, – сказала Лиза и поджала губы. – Некоторые жизнь высасывают… Некоторые отбирают время…
– Целую, – говорю в трубку. – Перезвоню потом. У меня зарядка садится.
– Все, что ты хотела узнать о Темном Мире, но боялась спросить. В тысяча девятьсот сорок восьмом году мы начали рыть котлован… Знаешь эту легенду насчет заморозки?
– Лера? Как ты себя чувствуешь? Ну, не обижайся, я вышел ненадолго… да не бросил, сейчас вернусь! Хорошо, куплю… хорошо, принесу… Да, очень быстро…
По моей спине прошла волна горячих мурашек. Я помнила.
– Перестань, – я посмотрела укоризненно. – С ним беда случилась, случайно траванулся паленой водкой. Ни на каком дне рождения он не пил, а в отключке валялся, спасибо, что вообще не помер…
Вот такой мальчишка. Не знаю, где он теперь, – у него нет аккаунта в социальных сетях.
И оба провалились – в преисподнюю, как мне показалось в этот момент.
– Ты не понял. Надо сказать город на «а».
Блондинка вскинула руки. Синеватая вольтова дуга беззвучно ударила попрыгунью в грудь – и та свалилась, как кукла, как пластиковый манекен. Блондинка на каблуках схватила ее за щиколотку и куда-то де…
– Ты уверена? – спросил по обыкновению кротко.
– Как он это делает? – шепотом спросила я у Лизы.
Я обняла его и некоторое время рыдала, уткнувшись носом в синего Тоторо. Гриша меня не торопил, хотя ему было здорово не по себе.
Передо мной была статуя из белого сияющего камня, изваяние красивой женщины с надменным лицом. Она смотрела, кажется, прямо на меня – смотрела единственным глазом, потому что второй был поврежден и к…
Утром, отправляясь на верную казнь, я не позавтракала и даже не выпила кофе. На свежем воздухе ко мне вернулись радость жизни и аппетит, при этом из всей еды, анонсированной Пиплом, я отыскала в доме…
– Я… понимаете, родился в тысяча четыреста десятом году в Новгороде, – он говорил осторожно, будто боясь преждевременно меня шокировать. – А тут чума, и я, видите ли, заблудился между жизнью и смерть…
– Ты похудела. Щеки ввалились. Ты же ешь первое, да? Людям необходимо есть горячую жидкую пищу. Все эти фастфуды – прямой путь ты знаешь куда…
Грянул звонком телефон, я и его чуть не выронила в урну.
Хранители опять играли в домино. Кажется, они потеряли к происходящему всякий интерес.
В печке горел огонь. Я сидела на старом табурете, грела ладони; я плакала от счастья и облегчения и даже не пыталась сдержать слезы. Все равно меня никто не видел.
Чужой человек, попав в этот офис, никогда бы не догадался, что здесь имеют дело с Тенями, порталами и кровавыми метками на стенах. Офис как офис. Просторный, уютный. Отлично оснащенный и обставленный.
– Она знает, что ты со мной и я тебя вытащу, – я пыталась шутить, но вместо шутки прозвучала глупость, – может, потому, что не хватило иронии в голосе.
– Отлично… Ты извини, но у меня созрело дерзкое предложение.
Сказано было небрежно, будто невзначай. Я закрыла рот и для верности представила, что на губах у меня застежка-змейка и что она крепко заперта. Очень хорошее психологическое упражнение, помогает смол…
– Я Дашу потом выведу, – сказал Инструктор Грише. Тот кивнул, торопливо нарисовал граффити и проскользнул в открывшийся проем – там пахло кофе и негромко играла музыка, Леша сидел, уткнувшись в компь…
Молодец была Скарлетт О’Хара: я, говорит, подумаю об этом завтра. И я так измоталась за день, что глаза сами собой стали закрываться, а ведь до фильма еще дело не дошло – реклама…
Я прекрасно знала, что она спала. Я слышала ее сладкое сопение.
Шутники, значит. Лифт набрал скорость – у меня снова закружилась голова. Говорят, первый проект университета отклонили, сказали – слишком много потребуется лифтов, вы нам спроектируйте что-то этажа н…
Наклонившись вперед, я разогналась, на сколько хватило мотора. Люди шарахались на моем пути. Я катила не на занятия, а прямо в противоположном направлении – от своего филологического корпуса к главно…
Несколько минут мне потребовалось, чтобы в чужой ванной кое-как привести в порядок лицо и прическу. Я боролась с искушением принять душ, но решила, что это будет слишком.
– Условно все подходы к определению количества информации можно разделить на пять видов: энтропийный, алгоритмический, комбинаторный, семантический, прагматический.
Я подавила первое желание и не стала хватать его. Ясно же, что колдун на это рассчитывал.
– Но тебе же интересно, правда? Когда человек исследует новое – ему всегда страшно…
– Ле-ебедева, вставай! Пора мне проситься в другую комнату, ты меня забодала своими выходками… Лебедева, ты идешь на первую пару или нет?
– Из тебя, пожалуй, будет толк… Ну, давай поедим.
Гриша знал, где находится Тень, но не успевал рисовать рамки. На одно граффити ему требовалось несколько секунд, и, когда мы через стену кабинета попали на крышу дома напротив, Тамара оказалась уже н…
В это же самое время Леша, сидя за компьютером, моделировал варианты будущего. О том, что надвигается катастрофа, он знал еще вчера. Теперь он пытался во множестве вероятностей отыскать хоть один сце…
Полоска воды между бортом и берегом делалась все шире.
Сейчас решетки не было. Миша стоял на подоконнике, спиной ко мне. Я поняла, что стоит мне закричать «Миша!», как он тут же шагнет вперед.
Меня осыпало холодным потом. Померещилась фигура мужчины посреди комнаты – но это был всего лишь Настин плащ, наброшенный на плечики и подвешенный к дверце шкафа; если убежать, меня найдут. Гриша отк…
Я не знала, о чем еще с ним говорить. Я его боялась… и одновременно понимала, что надо сейчас расспрашивать, много, жадно. Чтобы потом не жалеть всю жизнь.
– В моем телефоне садится батарейка, – сказал он после паузы.
Он пересек дорожку и развернулся, верхние пуговицы его светлой рубашки были расстегнуты, в глазах выражение типа «блистательный мачо». Замедлил ход, собирая любопытные и завистливые взгляды, откинув …
– Гриша, хватит, – не выдержала я. – Успокойся.
– Если тебе душ принять, ты скажи, – отозвался Гриша. – Но тебе же только руки помыть, да?
Он бросил свою пачку вместе с зажигалкой. Девица поймала, тут же закурила – привычным движением, жадно, торопливо. Потом сдержала себя, стала курить нарочито медленно, выпуская дым вверх.
Миша ушел в общежитие. Лера ни секунды не сомневалась, что виной всему – я. И снова была, в общем, права.
– Ты не обольщайся, она не сдохла. Их нельзя убивать.
Холод пробирал меня до костей, как того несчастного очкарика. Холод и жуть.
Я перевела дыхание. Сейчас не время об этом думать… Но я, кажется, унаследовала от мамы ген полной неудачливости в личных отношениях. Если мне кто-то нравится – этот чел всегда не мой, и я гордо смот…
– Нет. Мы с подругой квартиру снимаем. У знакомых.
– Покатаетесь? – он спрыгнул с сигвея, широким жестом указав мне дорогу. У него были роскошные, издевательские, зеленые глаза – как у плута в старинном романе. Как у принца, который зачем-то переодел…
– Я не возьму с тебя дорого, – Тень склонилась ко мне, безликая, отвратительная, страшная. – Сделки с посвященными – совсем по другим тарифам. Для начала я оставлю тебя в живых. Кивни, если согласна.
– Ну, скажем так… Мы пока никого не переубедили, – в его голосе слышалась досада.
Мне захотелось кинуться головой вниз в темную воду…
– Ты не понимаешь, от чего отказываешься.
– Ты очень пожалеешь, когда я тебя найду, – отрывисто сказал голос ее отца.
– У нас все было хорошо… я его хотела с роди… родителями знако…
К счастью, мне удалось догнать отъезжающую маршрутку. Лишь бы пробки не было – тогда я не так сильно опоздаю…
Я замедлила шаг: Миша и Лера шли от проходной по направлению к остановке. Миша казался оглушенным и не очень здоровым. На нем были старые джинсы и вытянутая кофта явно с чужого плеча, туфли – влажные…
Я стиснула зубы. Хладнокровие было сейчас моим единственным оружием. Хлипким, надо сказать.
– Надо было… приглашать его, когда у меня был семинар по философии, – Сэм вдруг широко улыбнулся. – Он бы отвечал… за меня… Чего-нибудь наврал бы про поэтику Аристотеля. Кстати, хороший способ сдават…
Посреди комнаты накрыт был стол. Сэм не удержался и заказал в ресторане какие-то закуски, сыр, овощи, шампанское. Я кусала губы и пыталась вообразить: через несколько минут, когда из меня выкачают не…
– Не могу объяснить. Это интуиция… сон, если хочешь. Ты связана с чем-то… с избавлением. Был кошмар, в котором я тонул и не мог выбраться, а ты меня спасла. И сейчас опять – это похоже на кошмар. То,…
Водитель матерился, перекрикивая вой ветра. Вылетело стекло, потом второе. Воспитательница накрыла собой двух малышей на переднем сиденье. Я же помню – белая от ужаса, она накрыла их собой, хотя авто…
– Где он?! – закричала я, прервав студента, который с мученическим видом пытался рассказать про Тауэр-Бридж.
Инструктор чуть усмехнулся. Кивнул, хлопнул меня по плечу и зашагал к столу, где играли хранители.
Под ногами у меня захрустело стекло. Я стояла на груде осколков прямо посреди дороги – осколки были мелкие, противные, как будто здесь расколотили молотком целый ящик стеклотары. Как я умудрилась их …
В трубке раздались странные звуки. Я с ужасом распознала рыдания.
Я набрала номер Сэма. Я настояла, чтобы ему оставили телефон, хотя Лиза и Гриша были категорически против.
– Я догадывался, что Сэм не может быть Тенью, – сказал Леша, который слушал наш разговор.
В трубке заревел Настин фен для волос – я узнаю его из тысячи, в прошлой жизни этот фен был пароходной сиреной.
Мир – не такой, как мы себе представляем. Атмосфера ветвится, будто сад, каждый человек подсвечен изнутри, как лампа из прозрачного камня, как подсвечник из плотной соли или китайский бумажный фонари…
Миша что-то примирительно сказал, я расслышала только «Тетя Света, ну что вы…».
– Даша, ты где? Даша, ты где, ты почему не отвечаешь, ты хочешь, чтобы у меня сердце разорвалось?! Что у вас там в Москве творится? Ты где?!
– Мы спешили. В столовой очередь… Хотя обычно Маша из дома еду приносила, ну, деликатесы всякие, всегда свежая рыба… Делилась с девчонками. Она вообще нас баловала, а сама любила фастфуд… то есть люб…
– Даша, мы не успеем, – начал Пипл. – Есть вещи, которые невозможно преодолеть…
Тетушка за стойкой поглядела на меня, как на привидение. Больше на почте никого не было – пахло сургучом, клеем и резиной, потому что кроме конвертов и открыток здесь продавались калоши, пластиковые …
– Зато голуби никого не жрут. Не падают сверху на спину, не втыкают когти, не забирают чужую любовь…
Он держал в руках коктейльный бокал с лимоном и декоративным зонтиком. Вряд ли в этой аудитории больше чем за полвека ее существования кто-либо пил коктейли.
– Плохая?! Ты телевизор смотришь иногда? Там про вас такое показывают! Немедленно бросай все, приезжай ко мне…
– Привет, дядя Толя, Серго, Иван Иванович…
– Инструктор нас должен уже хватиться, – сказала я.
Снова завибрировал мой телефон. На дисплее высветилось – «Мама».
– Нет, она не силовик, я так и думала, – Лиза задумчиво взялась подбирать раскатившиеся мячи.
– А посвященные, которые… Лиза, Пипл, Гриша, Леша…
– Обожаю такое дело, когда вся толпа разом лезет в рамку, да еще криво поставленную…
– Знаешь, я, наверное, зря тебя потревожил. Прости, пожалуйста…
– Ничего… Ничего здесь нет, никакой Тени, мы зря сюда приехали.
– Четвертый вид описывает содержательность и новизну передаваемого сообщения для получателя. Наконец, пятый вид обращает внимание на полезность полученного сообщения для пользователя, – лектор смотре…
Пипл ударил. Мяч летел очень медленно и поворачивался в воздухе, по широкой дуге он летел прямо мне в голову…
На кухне Пипла сидел Инструктор и ел пряник. Я не удивилась ему и даже почти не испугалась.
– Дарья! – рявкнула Лиза в трубку. – Тут полный магазин народа, Леша не хочет начинать без тебя, ты сдурела?!
Но я не решилась его обижать. В конце концов, он исполнил обещание: показал мне то, чего я никогда не видела и вряд ли еще увижу.
Меня колотило так, что я боялась откусить язык.
– Сегодняшний день можешь считать вторым днем рождения, – сказал Инструктор.
– Последний рейс на сегодня! – разносился над берегом женский голос, усиленный мегафоном. – Последняя прогулка по Москве-реке, подходим за билетами в кассу! Кто опоздает, ждет до завтра! Последняя пр…
Человек в дверном проеме опустил шланг. Перед глазами у меня прояснилось, и я увидела, что это Инструктор.
А вдруг я наговариваю на Леру? Может, я несправедлива к ней? Я, получается, мимоходом разбила чужие отношения… Не следовало прятаться под диваном, надо было сказать Лере в глаза: твоего Мишу пиратит …
– Вообще-то красная – это леденец от горла, а синяя – изюм в шоколаде… Ты в порядке?
Я подняла ногу. Моя подошва была похожа на спину стеклянного ежа: осколки воткнулись острыми уголками и, казалось, вот-вот пробьют насквозь.
– Она вообще классная девчонка, кто о ней гадости говорит – просто дураки…
Я вдруг поняла – верю. Вот этому странному существу, которое, вполне возможно, не человек вовсе. Который сперва орал на меня, как фельдфебель, потом загнал под грузовик, чуть не убил…
– Это Дарья Лебедева? – спросил на том конце хриплый незнакомый голос.
Молчание. Стук – наверное, телефон положили на стол. Далекий голос Леры: «Ты думаешь, я унижусь до этого разговора?»
– Это потому, что ты недосыпаешь! Поздно ложишься!
И теперь у меня нет ни его телефона, ни единой фотографии. Я потеряла одного, спасая другого, а тот даже не сказал мне «спасибо», потому что все начисто забыл. Фигово-то как быть супергероем, анонимн…
– Зачем? – удивился Гриша. – Открыл рамочку, помылся в номере, закрыл рамочку… Все просто.
Даже не помню название фильма. Я и не собиралась на него идти, но бродить по улицам два часа не было желания, равно как и сидеть в кафе в одиночку. Пришла в мультиплекс, взяла попкорна, вытянула ноги…
– Массовые жертвы. Полчаса назад было десять человек, сейчас уже почти сорок.
– Спасибо в карман не положишь! – отозвался он с неожиданным сарказмом.
Они ушли вперед, ругаясь и возмущаясь вслух, и я мысленно совершенно была согласна с их возмущением. Мне и раньше приходилось слышать о людях, которые нанимают «Скорую» для быстрых поездок по городу.…
– Сэм, это счастье, что ты всего лишь псих. Ты не представляешь, чего я только не пережила за эти несколько часов…
– Она жива, – примирительно сказал колдун. – И все твои друзья живы… И будут живы, потому что ты же не дура и сделаешь, как я сказал. На, позвони Грише…
– Никому не звони, – сказал Герман, он же «доктор», он же древняя, очень опасная Тень. – Ты же хочешь ее увидеть – не в гробу?
Но я начисто забыла о нем, когда увидела у входа в филологический корпус огромный блестящий мотоцикл. Мотоциклист снял шлем уже знакомым мне движением – он и медвежью голову вот так же снимал; из-под…
Мне некуда было прятаться. Идти в таком виде в университет или в общагу… Страшно представить, что скажет, например, Настя.
– Я тебе скажу… Потом. А сейчас сними свой кулон… Я не буду его отбирать, не бойся.
В человеческом обличье он выглядел ухоженным, в меру загорелым, сухим и поджарым мужчиной лет тридцати. Его открытое лицо располагало к себе: пациенты должны верить такому доктору…
– Сейчас без пяти два, – сказал Герман. – Даю тебе времени до пяти часов. После этого срока, если я не получу, что мне надо, ты получишь высохшую мумию.
– Разбор полетов потом, – доверительно сказал мужчина. – Сперва дело надо сделать, так?
– А я говорил: на операцию надевай только кроссовки…
– Ребята, – сказала я наконец, – а где вы моетесь?
Они повернули головы совершенно синхронно, как один человек, и посмотрели с недоверием.
– Кстати, меня зовут Семен. Для друзей Сэм.
Я протерла воспаленные глаза. Сосредоточилась – теперь это стоило большого труда. Глубоко дыша, будто под тяжелым грузом, я огляделась вокруг, пытаясь проникнуть взглядом за пределы нашей бетонной ко…
Существо без лица, черная текучая тварь, похожая на живую отливку из битума. Так мог бы выглядеть бред Сальвадора Дали под очень тяжелыми наркотиками. Я выпустила амулет; девица как ни в чем не бывал…
Гриша торопливо нарисовал граффити на кафельной стене. Плитка исчезла, задрожали оплавленные края, заплясало марево внутри рамки, я зажмурилась, шагнула вперед и почувствовала, как под моими ногами в…
Я набрала Гришу. Как ни странно, в подземелье мой телефон ловил Сеть, хотя и на пределе возможностей. Гриша явился тут же – через рамку, не трогая тяжелую запертую дверь.
Я поняла, что теряю сознание. Мир нависал надо мной, перевернутый, с искаженными пропорциями. Я видела снизу конструкцию кровати, шланги капельниц и блестящие туфли «доктора». Я видела, как человек в…
– Ну вот… А служба Доставки – не шарашкина контора, а сложная система мистических связей. Тот факт, что посвященные пересра… переругались между собой, – удар по нашей безопасности и стабильности порт…
Мы сидели на скамейке в парке: я, Пипл, Лиза и Гриша. Рядом высилась громада университета. Надвигалась гроза, а с ней, кажется, сильный дождь: небо наливалось сизым цветом, кусты пригибались, будто ж…
Я зажмурилась и только сейчас поняла, какая чудовищная тяжесть свалилась у меня с плеч.
– Там сверху, за гербом, живут соколы, – сказал он.
Он ударил Германа по руке снизу. Недоеденный шоколадный батончик выскользнул из пальцев Тени и по широкой дуге полетел за борт.
– Я живу в вашем мире почти семьдесят лет. Все это время я собирал информацию.
– И куда здесь нажимать? – спросила я небрежно.
Приличные девушки так не поступают, с горькой ухмылкой подумала я. Если бы моя мама узнала, что я творю…
И они пошли дальше. Миша даже не оглянулся.
– Приезжай, – сказал мой собеседник в трубке. – Адрес я пришлю.
– Голуби повсюду гадят. Ты бы видела, что творится на площади Сан-Марко.
– Эту штуку надо открыть. А потом обязательно закрыть. Чтобы никто не свалился.
– Твоя наивность граничит со слабоумием. Очень жаль.
– Конечно, – я уселась напротив. – Посмотри в лицо фактам. Вы с Павликом…
– Ты хорошо помнишь, как ты упала с моста в воду?
За окном выглянуло солнце. Я протянула руку над столом – тень от моей ладони упала на колбасный кружочек со следами зубов.
– То, что творит эта Тень, вообще, по-моему, не имеет аналогов, – пробормотал Пипл.
– Так вот, у Светки Поповой нет никакой дачи. Мы с ребятами поехали в Москву, погуляли по городу, протусили в каком-то клубе до утра и на электричке вернулись обратно. И никто из родителей ничего не …
Лиза села за руль и, не повернув головы, а только по зеркалам, выбралась за несколько секунд – четко, сухо, профессионально. Я молча позавидовала.
– Сегодня, – проворковал Пипл. – Или нам придется принять меры…
– Извини, – обиделся Гриша. – Красную дорожку не успели постелить.
А рядом стоял ее Герман. Я взмолилась, чтобы это была неправда, чтобы мне померещилось, чтобы глаза меня обманули…
– И мой папаша был такой! Перепихнуться по-быстрому – и дальше бегом! Все мужики одинаково устроены!
– Ты созрела? – спросил он в трубке. – Поговорим?
– Ну Даша, – сказала Настя обиженно. – Хорош прикалываться. Я с тобой серьезно разговариваю!
– Я могу помочь тебе, – говорит отец, – только на грани жизни и смерти. Иди на свет!
– Я помню, – сказал Гриша. – Даша, а как же Инструктор? Разве он не остановит этого… колдуна?
– Твой отец! Он нас не бросал! Понимаешь?! Ты была права…
– Ты помнишь свою первую учительницу? – быстро спросила я.
– Ты на Эйфелевой башне была? – он глядел на Москву через свой бокал, на просвет.
В кирпичной клетушке с дверью-решеткой Леша и Пипл обнаружили Лизу, которая едва-едва пришла в себя – в наручниках. Все трое были ошеломлены легкостью, с которой колдун расправился с Доставкой.
– Мы опытные работники, и у нас сбалансированная команда. – Лиза притормозила у тротуара: в сотне метров возвышался мой учебный корпус. – Просто поверь нам.
Я закусила губу. А ведь верно. Во всех традициях начало новой жизни, обретение нового статуса именно так и происходит: претендента как бы убивают – понарошку… а затем он рождается заново.
– Нравится… Спасибо. Я просто очень… я, знаешь, рева-корова. Часто плачу, в кино, в театре, над книгой… Спасибо, Сэм, я просто не знала, что ты умеешь так.
– Да неважно. Тут к тебе… тут Павлик хочет что-то сказать.
– Круто, – Лиза прищурилась. – А я только яичницу.
– Ну, идите, – преподаватель посмотрел уже на меня. – Не отбирайте время!
– Я… всегда буду тебя помнить, Сэм. А сейчас отпускаю. Ты свободен!
– Меня… Я… давай для простоты назовем это порчей. Меня… заколдовали. На мне порча. У меня отбирают… способность быть любимой.
– Зачем тебе… – я начала спрашивать и запнулась. Догадалась сама: – Значит, портала не будет… и ты навсегда останешься в нашем мире?
– Я позвонила хозяину вашей квартиры! – кричала немолодая женщина. – А в следующий раз позвоню в милицию!
– Аварийный разрыв контакта с Тенью аннулировал транзакцию. Этот парень в рубашке родился. Будет жить теперь долго и, надеюсь, счастливо…
– Кто орет? – Настя подняла аккуратные светлые брови.
– Любовь, – сказала Лиза. – Тень высосала из твоей соседки ее любовь, и мы не успели прервать транзакцию.
Вход в ванную оказался сразу за дверью кухни. Я вошла…
– Традиционная! И это не твое дело! И перестань меня обнюхивать!
– Я знаю, что было очень больно, – я погладила его запястье. – Сэм…
Я сказала, что очень рада. Хотя в сердце моем шевельнулась… ревность, наверное. Потому что для дурного предчувствия не было, конечно, никаких оснований.
– Да иди ты, – она встала. – На любое слово у тебя пять найдется…
Я оборвала разговор. Долго стояла спиной к Пиплу, ждала, пока выровняется дыхание.
– Лебедева, – закричала Настя в трубке, – тут Содом и Гоморра!
В ее памяти больше не было ни Германа, ни парохода, ни всего, что случилось в этот день. Букет цветов остался в урне на набережной.
Она застыла. Я подумала, сейчас что-то случится: пощечина, разговор, момент истины…
– Первая кабинка, – сказала тетушка. Здешним кабинкам было не меньше полувека – деревянные, потемневшие от времени, с огромными железными таксофонами внутри.
– Вы его заморозили, а мы его упустили, – сказала я.
– Кто хочет? Назовите его имя! За что он вам заплатил?
– Во-от! Ты была обречена – но справилась! Редчайший случай в нашей практике, можно сказать – первый случай! Я тобой горжусь, Лебедева, хоть ты и дурочка бываешь иногда… А ты-то помнишь, как все случ…
– Лебедева, тебе эсэмэска пришла, – ревниво сказала Настя. – От кого из двух?
– Что ты спасла ему жизнь? Да. Люди, которые становятся свидетелями нашей работы, частично теряют память. Это необходимо.
Я заснула как убитая всего через полчаса – в обнимку с Сэмом.
– Значит, вам нужно отпирающее заклятие? Все ради текста?!
Тот молча вытащил из-за стеллажей еще один ватник и накинул ей на плечи.
А после того, как я ушла в общагу… О чем они еще говорили и какие приводили аргументы? Лиза – максималистка. Она из тех, кто пойдет на костер за правду… как она ее понимает.
Я остановилась, чтобы перевести дыхание, и поймала в ладонь свой амулет. Сжала, чувствуя, как серебряный глаз прижимается к коже…
– Даша, а если ты посмотришь… Ну, особым взглядом… Может, разглядишь что-то снаружи? Ты говорила, видишь землю прозрачной – ну так попробуй!
– Алло? – закричал знакомый голос, кажется, совсем рядом. – Кто это? Кто звонит?!
– Тогда электронных камер не было, а на пленке он плохо получался. Я еще скандалила в ателье…
– Так иди и поешь! Анорексички хреновы! Хочешь, чтобы меня инфаркт хватил?!
– Духом – да… Но колдун позаботился, чтобы во всем остальном она сделалась очень слабой…
Потом отбросил пульт, осторожно закрыл дверь в комнату и уже через минуту выходил из подъезда – навстречу дикому ветру, летящим песку и мусору, смерчам, грозе и Апокалипсису.
– Ты чего? – она неуверенно улыбнулась. – Соскучилась? Вот и я тоже…
– Там грязно и темно, – сказала я уже не так твердо.
Трое смотрели на меня – как если бы где-нибудь во дворе на рабочей окраине я подошла бы к ним спросить, не пробегал ли здесь рыжий котенок. В их взглядах был интерес, в общем, доброжелательный, но сл…
– Разрыв шаблона, – пробормотала Лиза. – В другой раз подумает.
– Нет, – отозвался он. – Зачем? Это же безумие! Представляешь, толпы Теней, и все голодные… Тут с одной или двумя не знаешь, что делать…
– Я домой пойду… Не могу сегодня учиться… Сил никаких нет…
И, забыв на столе половину учебников, я бегом бросилась к проходной.
– Пожалуйста, разрешите, я отравился с утра, – заныл он по-русски. – У меня была рвота… Ну пожалуйста…
– Первый прорыв случился в сорок восьмом году, – продолжал Инструктор. – Массовый прорыв, в грозу, вот как сегодня. Большую часть удалось потом отловить. Но несколько штук остались. И сидят здесь с т…
И еще: мне, возможно, наконец-то удастся узнать, кто мой отец.
Всегда скорая на слезы, сейчас я не плакала. Изо всех сил рубанула ладонью по краю раковины, чтобы физической болью заглушить отчаяние и страх. Вот как сражаться с человеком… с колдуном, который на в…
– Спасите ее, – Миша сильно побледнел. – Скажите, что делать. Я пойду на все.
– Машенька! Доча! Я здесь, посмотри… Папа пришел!
– Почему ты мне позвонил? – спросила я, глядя на бессильно опущенную голову Леры. – Почему не в «Скорую», а мне?
– Девушка, вы слишком хороши для мехмата…
– Да, именно так. А хочешь знать, что происходит снаружи? Гриша, ты хочешь знать, что с Лизой, жива ли она?
– Мы найдем ее потом, – мягко сказал Пипл. – Мы обязательно ее найдем. Мы ей выставим такой счет…
И по каменной коже пробежал огонь. Колдун попятился; статуя горела, на ее плечах и бедрах затягивались раны, из расколотого изваяние становилось целым. Мне вдруг подумалось в дурацкой надежде, что эт…
– Мы пойдем прямо к холодильной установке, да? А что тебе конкретно надо сделать, в чем задание?
– Портал – возмутительное нарушение мировых законов, физических и мистических, всяких. Шестьдесят шесть лет я искал способ его уничтожить. Но нашел только сейчас… когда встретил тебя.
– Даша, давай выпьем шампанского? Попробуем этот сыр? Ты такого не ела… А вот смотри, что здесь есть…
– Тихо, тихо, – Пипл уселся рядом на парковую скамейку. – У тебя по-любому есть несколько часов, прежде чем она тебя сожрет.
Он тяжело дышал, будто после долгого бега.
– Плохо, – призналась я честно. – Из еды только макароны, из компании только мыши, и от французского коньяка они по-хамски отказались.
– Дарья, ты просила час – у тебя осталось три минуты.
– Оставь, – сказал Пипл. – Это тюльпан, а здесь нужен снифтер… Гранд Шампань: цветочная группа ароматов с нотами цветущего винограда, сухого липового цвета и высушенных побегов виноградной лозы… Сейч…
Эта штука оказалась лучше, чем я думала. Сигвей – забавная машина, на нем установлены гироскопические датчики; если не знаете, что такое гироскоп, посмотрите на детскую юлу. Почему она не падает, сто…
– Ну, Гриша, он извращенец, что ли, или совсем дурак?..
Он отвез меня на задворки университета, где я за два года ни разу не была. Припарковал машину, снял с пожарного щита железный багор и поддел крышку канализационного люка. Открылся колодец, снизу ощут…
Свечка догорала. Белый парафин растекался теплой лужицей, очертаниями похожей на голову Микки-Мауса. Я отломила у «Микки» ухо, сжала в пальцах, стала разминать податливый парафин. Из него можно слепи…
Я уже почти ничего не вижу – пот заливает глаза, сердце в ушах барабанит, и хочется моему наставнику врезать как следует, но руки заняты. И я почти вслух клянусь себе никогда никогда-никогда больше н…
Я достала телефон, сама не зная, что собираюсь делать. Бездумно открыла мамины письма – и стала просматривать сегодняшние фотографии, от самой первой, у поезда. Но только теперь я глядела на них свои…
Он остановился, подобравшись, как охотничий пес. Я замерла, боясь ему помешать.
Шлепанье босых ног, грохот свалившихся книг, Настины ругательства вполголоса.
– Мы принесли тебе поесть, водички, термос, – затараторил Гриша. – Вот сумка с одеялами, пуховые, почти новые, вот туристская пенка, вот книжки – детективы, между прочим, начнешь – не отлипнешь. Вот …
– Объясните мне, что случилось. Пожалуйста. Мне очень… мне надо к врачу, моя голова…
– Оттуда лезут к нам Тени. Чтобы отнять у людей… жизнь, силы, тепло…
– А готовить некому, – пробормотала Лиза. – Приходится тупо жарить… Кстати, ты рыбу умеешь готовить?
– Лишнего я не рассказываю… С ним не все в порядке, Даш. Он… странный. Это еще Инструктор заметил, когда редактировал его память: он сказал…
Он подскочил к стене трансформаторной будки и стал рисовать что-то на кирпичах – баллончик в его руке оказался вовсе не дезодорантом, а пульверизатором с краской. Он рисовал граффити серебристо-метал…
– Бред! Гадость! Это инквизиция средневековая!
Бокал грянулся о пол и разлетелся осколками. Я подскочила к подоконнику в тот момент, когда Миша был уже недосягаем – он летел вниз, я поймала пустоту. Мне оставалось только смотреть, как он падает, …
– Не волнуйся за меня, мама. Я берегу… И я тебя очень люблю.
Старушка молчала, обдавая меня безмолвным презрением. И я бы ушла, не смея требовать ответа, но тут меня окликнули от подъезда. Лиза шла по дорожке – свежая, будто не было бессонной ночи, в джинсах и…
Вы ненавидите переезды так же люто, как ненавижу их я? Мама искала себя, меняя города и работу, сходясь то с одним, то с другим «приличным мужчиной». В восьмой, девятый, десятый и одиннадцатый класс …
– Врать мне не надо, пожалуйста. Вторая попытка?
– Ну, привет тебе от папаши! – бросила она с внезапным раздражением.
Он протянул мне руку и помог подняться. Я покачнулась.
Пипл подписал пять книжек – для племянников. Лиза и Гриша подписали себе по экземпляру, и еще четыре Леша отложил для Инструктора и хранителей.
– Сэм, послушай, я ведь тоже… Мой отец вроде как бросил мать до моего рождения, но я верю, что не бросил, а с ним что-то случилось. И все, что от него осталось, – кулон…
Пипл толкнул меня локтем в бок. Я запнулась.
Я говорила тихо, но так уверенно и внятно, что меня расслышали сквозь гул, крики и грохот. И посмотрели на меня с каким-то новым выражением, все, даже Инструктор.
Замок сработал, дверь лязгнула. Инструктор вошел первый. За дверью была железная лестница с ржавыми ступеньками, мой фонарик выхватывал из темноты черные бетонные стены, покрытые грязью и плесенью, т…
– Как это – что бы ни случилось? – спросила она с внезапной тревогой в голосе. – Что такое?
Ничего не сказав и не обменявшись даже взглядом, они обошли ресторан и зашагали дальше – по направлению к кафе, которое по виду и статусу было гораздо скромнее.
…Мальчик катился на велосипеде через лес. Переднее колесо налетело на корень. Мальчик перелетел через руль и приземлился на гору прошлогодней хвои.
– Вообще не понимаю, что происходит. Мне надо поговорить с Инструктором… Но давай, пожалуйста, выпустим Сэма.
– Обряд взросления, связанный со смертью и возрождением, – ответила я, не задумываясь.
– Гриша. Мы не знаем, что творится наверху.
– Тихо ты, – Лиза отвернулась. – Мы – на стороне людей. Тени – враги.
И, раздувая ноздри, он медленно двинулся по улице, иногда останавливаясь, иногда даже опускаясь на четвереньки и склоняя голову к асфальту. Люди смотрели на него с недоумением и страхом. Но настоящий…
– Послушай, мы все преодолеем. Мы вместе. Я всегда на твоей стороне!
– Зачем?! Это же безумие, толпы Теней… просто конец света!
А когда открыла глаза – Сэм уже смотрел на меня по-другому. Напряженно… и с удивлением. Будто не узнавал. Его любовь исчезала, удалялась, пропадала так быстро, что он и сам мог это воочию наблюдать. …
– Посмотри, какая прелесть, – Настя протянула мне чайник. – С розочками…
– Дуралей. Если ты всего лишь немного сумасшедший – это же обычное дело! А кто нормальный? Я, что ли?
Он мигнул. Глаза его прояснились, сделались осмысленными, жесткими. Я не узнала Сэма в этот момент.
Фонарь горел неярко, но все-таки светил. Гриша взял пустую пластиковую бутылку, придирчиво осмотрел, снял крышку и начал дышать внутрь.
Потому что это было фото Сэма, сделанное, по-видимому, несколько лет назад. Сэм был в школьном костюме и с лентой «Выпускник» через плечо.
Молнии хлестали одна за другой, а дождя не было; я сидела на скамейке, растерянная и злая, время от времени сжимая в кулаке амулет.
– Да есть там одна стерва… Приезжает на пары на «Скорой». Чтобы в пробках не стоять.
Инструктор ухмылялся. У тротуара стояла знакомая мне машина с буковкой «У» – как раз под знаком «Остановка запрещена».
Он спрыгнул на бетонное перекрытие и подал мне руку.
Его лицо светилось сквозь толщу воды, спокойное и уверенное. Пузырьки из моего рта поднимались кверху – но в этом зрелище больше не было паники. Был праздник: воздушные шары. Елочные игрушки. Пузырьк…
Даже Настя при всем своем стоицизме удивилась.
Вот так и получилось, что после всех неприятных открытий я вернулась в общагу почти в хорошем настроении.
Открылась рамка. Задрожали неровные оплавленные края. Ухмыльнувшись, Сэм – вернее, его кукловод – глянул на меня и шагнул в проем. Стена сомкнулась за ним, превратилась в бетонный монолит, оставив на…
– И мы так просто ее отпустили?! – я тоже встала.
– Привет, – Лиза окинула меня взглядом. – Ты не ночевала дома?
– Он спас мою маму! И меня! Он имеет право…
Откуда это? «Сказка о потерянном времени» Шварца. У меня лучший в группе нюх на цитаты. Состарились бедные дети…
– Научил, молодец, – вполголоса сказала Лиза Грише.
– Случилось! Он у Соколова в комнате бухает на дне рождения! А ты за него не заступайся! Защитница нашлась!
Трясущейся рукой я набрала маму. Прошел звонок, другой, я чувствовала, как струйки пота сбегают у меня по спине.
– Ладно, я тогда спрошу конкретнее… Вы – мой отец?
– Опять она, – с отвращением сказала веснушчатая девушка в двух шагах от меня.
Я обнаружила, что дверь в кухню открыта и Лиза стоит на пороге.
– Да поймите вы, поезд ушел! Что бы вы ни делали – эта девчонка теперь Тень! И люди, которые сейчас умирают в реанимациях, висят на ней!
Щука дернулась у Гриши в руках, словно быть проданной через Сеть казалось ей особенно унизительным.
– Они тоже про него спрашивали. Я помню только, что вечером он был у тебя на шее. Как обычно.
– А если уничтожить портал, а оставшихся Теней держать взаперти, в такой специальной тюрьме… Можно сделать как бы ров из молока, ну, технологически…
– Не шути так, – я через силу улыбнулась. – Эта штука мне дорога, ты же знаешь, это память об отце, и я…
– А вот не надо было гадости делать, – процедила Лиза.
– Меня пригласили вечером в клуб, я надела новые туфли… А они оказались «испанскими башмаками». Хоть снимай да иди босиком… Маша увидела и дала мне свои кроссовки, у нас одинаковый размер…
– Мы десять лет в законном браке! – Гриша криво ухмыльнулся. – Хоть раз можем устроить нормальные семейные разборки?
Но любоваться пришлось недолго. Почти сразу я разглядела потеки на полу. Темные… кровь. Смазанный отпечаток ладони, бесформенные пятна, которые криминалист определил бы, наверное, как «признаки борьб…
Когда я выпустила амулет и мир вернулся в норму – на экране самозабвенно целовались. Мама наблюдала, не обращая на меня внимания. Я вернулась в кухню и вытерла салфеткой мокрое от пота лицо.
Я опять сдержалась, но спрашивать больше не стала. Если знает Лера, должны быть еще свидетели: однокурсники, друзья, соседи.
Я вдруг поняла, что не знаю телефона Сэма. Он пришел ко мне в медвежьей шкуре, потом мы крались мимо охраны, вскрывали замки, потом любовались Москвой, потом позвонил Миша, – было, короче, не до того…
– Круто, – сказала я. – Но… вы же все равно будете со мной дружить, правда?
Я знала. Каких только легенд не рассказывали про Главное здание: якобы грунты под котлованом были слабые, поэтому их залили жидким азотом и поставили тайные криогенные генераторы…