Трое смотрели на меня – как если бы где-нибудь во дворе на рабочей окраине я подошла бы к ним спросить, не пробегал ли здесь рыжий котенок. В их взглядах был интерес, в общем, доброжелательный, но слабый, как далекий тусклый огонек.
– Они хранители, – сказал Гриша. – В момент, когда… когда случился катаклизм, открылся портал, они оказались рядом, ну… их накрыло. Они переродились – из людей стали частью системы… сохраняющей мировую стабильность. Они не живые и не мертвые… У них двойственная природа, вот ты помнишь, наверное, что природа света – это излучение и волна…
– «Ночной полет»… «Планета людей»… Книга была такая толстая, старая, с самолетом на обложке…
Наверное, в детстве он был тихим книжным мальчиком. Возможно, вырос без отца, как и я. О многом я не успела его спросить, а многое уже потеряло значение. В какой книге он вычитал пример для подражания? Кто из его ровесников мог бы сказать и сделать то же самое?
Бегом вернулась в комнату Соколова. Кружила ночная бабочка над остатками пластикового застолья, все так же храпел на кровати неизвестный гость, зато танцор в красной футболке сбежал, оставив на подоконнике свои наушники. Павлик сидел, привалившись спиной к стене, но был в сознании – оглядывался вокруг, будто пытался понять, где он.
Лера проснулась поздно, выпила чаю, съела яичницу, которую поджарил Миша, и снова задремала. То, что творилось снаружи, мало ее волновало: в конце концов, главней всего погода в доме. А Миша был рядом, внезапная буря отрезала ему пути к бегству, и Лера с легким сердцем могла смотреть сны о розовых пони.