Все цитаты из книги «Охота на тринадцатого»
— Истребитель должен был погибнуть в первые секунды боя, — с трудом выдавил офицер. — Один против всех… как?
— … и они не полезут в работу ремонтных доков. Наши учебные заведения их также не интересуют, как и наши пансионники, наша администрация и наша полиция… Что тебе еще надо, Ежи?
— Я что сказал?! — рявкнул пилот. — Мало в штрафной летали?
— …. и у того же астероида встречное сражение двух флотов в девяносто втором, это когда обе стороны заявили о победе….
— Из «Торов»? Не попадем! У нас не канониры, а смех в тельняшках…
Майор покачался с пяток на носки, что‑то прикидывая, поскреб морщинистый подбородок.
— Да по старинке, световодами. Да световоды есть, а боекомплект не дают. Говорят, вы не оружейники, и вообще на кой черт он вам в ознакомительный период…
Оператор странно вздохнул и затих. Элементар нехорошо крутнулся в фиксаторе, к счастью, не сорвался.
— Пошли ракеты, — напряженно сказал командир. — Нас пока не видят. И ладушки, и хорошо, и дальше б так…
— Все не так, — вздохнул командир. — С чего вы решили, что мы добываем славу России? Да, и элементар — трехместный.
— Ух ты! — оживился пилот. — Настоящий живой капитан? Госпожа капитан, как старшая по званию, укажите курс на базу! А то наш кэп считает, считает, а пилот говорит, не туда летим!
Старик подарил адъютанту пристальный взгляд, развернулся и проследовал в центр управления, по пути раздраженно пнув декоративную дверь. Адъютант прошел за ним, мысленно соболезнуя незнакомым пока что…
— Мы их световодами продублировали, — напомнил командир.
— Вот это правильно! — обрадовался стрелок. — И не надо всяким лишним знать, где мы были да что там делали! Любопытство — это вообще недостаток! Сопряженный с угрозой здоровью, вот!
— Ну кэптэн Джонс! Ну как не стыдно собирать сплетни? Что, будете докладывать начальству, что «тринадцатый» — призрак, воплощение всех невинно убиенных российских космонавтов, жаждущий мщения?
— И вас выпустили из лаборатории? — не поверил офицер.
— Космический мусор. Какой из него агент? Только время зря тратим. Сейчас бы на Валдай, на шашлычки — м — м-м!
— … и атакуют всеми наличными ракетами с дальней дистанции. Больше им ничего не остается, лазерную атаку надежно отражают экраны Фридмана, а подойти на дистанцию безусловного поражения не позволяют н…
— А счастье было так близко, — признался адмирал разведчику. — Думал, добиваю русского медведя. А оказалось, я его будил. Но ничего еще не потеряно. Буковски! Всех, способных держать оружие — а у нас…
И пристально уставился в глаза, как будто надеялся получить подтверждение.
— А я летаю с двумя оттуда. Экипажу приступить к наблюдению. Немедленно.
— А им плевать! — бросил Штерн и в очередной раз с подозрением оглянулся на развертку Клондайка. И хищно застыл, уставившись в нечто, видимое только ему одному.
— По инструкции, — машинально сказал офицер. — Вызываем тральщика, сбрасываем ему засечку, продолжаем дежурство в установленном порядке.
Полковник хмыкнул. Встал, походил по комнате в раздумьях.
— Так… они что, все шпионки? — ошарашенно пробормотал офицер. — Ай да европейцы, ай демократы, ай как своим доверяют…
«Верь!» — требовали все религии мира до того, как исчезнуть с лика Земли.
— Отсюда можно выбраться только по старинке! — пояснил он на бегу. — Ножками, Руди, ножками! И гляди во все стороны! Да, и стреляй в корпус, они без брони, и с чего‑то лезут в рукопашную!
— К «Локи» еще подойти надо, — заметил старшина. — Через лазеры.
Гремя протекторами, в конференц — зал решительно вошел наряд военной полиции и остановился в ожидании в центральном проходе. Ученые мгновенно замолчали, оценивая ситуацию с научной точки зрения. В см…
Офицер дотянулся и погладил сердитую девушку по голове.
Капитан Буковски повертел бумажку, пожал могучими плечами и вернулся на рабочее место.
— А ты и дальше хочешь кувыркаться? Ну я пошел…
— Взрыв их истребителя зафиксировали все средства контроля пространства! — громко сказал генерал Кожевников и неловко развернулся на протезах. — Они погибли, Андрей! Они — погибли!
— Опа! — раздался за его спиной удивленный голос стрелка.
— «Тринадцатый»? — нашел в себе силы удивиться офицер.
— Мы знаем. Самые надежные в мире. Только тральщиком управлял оператор. Как он управлял? Значит, командир успел снять защиту. Или не ставил, на случай гибели.
Генерал Кожевников качнулся на непривычных протезах, поморщился от боли и положил руку на твердое плечо лучшего выпускающего „Локи“, пацифиста, интернационалиста и стихийного философа — рутеника месь…
— Это что было? — спросил побуревший стрелок.
— Если только задержать дыхание, — слабо сказал офицер. — И недолго. Да и то… понесете на руках.
— Ну вот с этой силой, двигающей весь мир, нам и предстоит бороться. И начнем с себя. У нас генерал Кожевников и майор Быков дерутся за власть на «Локи», а личный состав выгораживает сектора под феод…
Он осторожно взялся за узкие ладошки амазонки и тихонько отвел от пораженного лица. Глянул — и внутренне признался себе, что тоже больше всего на свете хочет сейчас взять в руки гранатометный «залп» …
— Гробим матку! — прохрипели по связи. — Большая, сука!
— Есть! — бодро отозвались далекие операторы установок глушения.
— Представляю. Первокурсникам и так достается, спать некогда. Не поставлю. Пусть сама решает, когда активироваться, у нее интуитив — программа достаточно мощная.
— Где комэск амазонок? — брюзгливо осведомился офицер — протоколист. — Ее вызывали!
«Локи» развернулся, полыхнул сиянием распределенного двигателя и хищно начал разгон.
— Здесь присутствуют руководители семнадцати подразделений флота, — недовольно сообщил начальник штаба. — Они все внесли свой вклад в нашу победу.
— Скажите европейцу, пусть подходит сам! — неуверенно сказал офицер. — У нас же соглашение о гуманных методах ведения военных действий…
— Если б база находилась рядом с массивными космическими телами, то запросто, а если как сейчас, то, конечно…
Через полчаса офицер готов был признать правоту десантника. Он смог довести до ракетных платформ два десятка боевых пловцов, но чуть не умер от напряжения. А самая работа только предстояла. Ему еще н…
— … тем более. За семь секунд, когда рекорд по флоту на спасательной операции где‑то у полминуты. Лиц за щитками не видно, опознаватели не читаются. Потом бац, и на слипе. И стучит. А «семерка» тут ж…
— Сказал, перестарался по неопытности, — пожал плечами офицер. — Попался на шуточки оружейников. У нас же над новичками всегда подшучивают.
— Кэп, решать тебе! — серьезно сказал командир. — Без тебя мы бы сами, конечно, или грохнули, или отвернулись и не услышали… но дернул тебя черт написать рапорт, мешаешься теперь под ногами!
— Особая служба империи, отдел „С“, — усмехнулся в свою очередь капитан. — Вступил, чтоб чистить страну от всякой мрази. Но у нашего императора получается лучше, не так ли? Так что и я — за него.
— Отдел технического контроля совсем не работает! — высказался третий аналитик. — Русские подбираются на дистанцию ракетной атаки, а в отделе не могут объяснить, как они это сделали! Понятно же, что …
— Разгонную! — с отвращением сказал пилот и взялся за управление. — Подумаешь. Всего‑то пробить створку, занырнуть внутрь, покрошить три десятка роботов да разнести лазерные батареи в одном секторе. …
— Ну и выкинуть его тогда. Берется на двадцати метрах, а у европейцев сканеры лучше.
— Толку, что воевал? — взорвался офицер. — Думаете, я что‑то понял? Это мой первый бой! Откуда у вас полные имитаторы подвижных целей?!
— … жилое строительство перешло на модули, глобы связи и вирт — экраны никого не удивляют…
— Сложный вопрос, — признали на рейдере. — Кожевникова знаем, вроде он ничо… может, понизить в звании, и нет проблем, а? До сержанта!
— Доползли? После двух недель в элементаре? После элементара стоять не могут, не то что ползти!
Новый комбез пришелся точно по фигуре. Офицер придирчиво осмотрел идентификационные знаки: погоны с одинокой маленькой звездочкой, шевроны все с той же звездой, значок офицера с внутренней стороны во…
«Тринадцатого» не существует, строго напомнил он сам себе. Потом заметил знакомую фигуру в оранжевом жилете и ускорил шаг.
Глаза девушки, к его огромной радости, оказались целыми. Успела зажмуриться, умничка! А обгоревшая кожа что? Пустяк, банальная задача для обычного медицинского геля! И, конечно, противошоковое, но эт…
— Любой бунт — против России, — заметил капитан. — И за последние сто лет, кстати, не было ни одного успешного, у нас сильное государство и много карательных корпусов. Потом не говори, что не знал.
— Ага, щас, разбежался! Значит, сразу я стану нужен всем, да? А я после абордажа что‑то жизнь возлюбил всеми синапсами души, представляешь? Не, не пойдет.
— Вот такая у него психушка, — вздохнул стрелок.
Стрелок скосил глаза за компенсатор и смутился.
Буковски покосился на своего кумира и тут же отвел взгляд. Ему было неловко за старика. Зачем он заявился в центр управления в полетном скафандре? Теперь операторы радарных установок наверняка решили…
— Поставьте аварийную заплату! — приказал офицер. — Быстро! Мне внутрь надо, без заплаты двери не открыть!
Контур установки низко загудел, накачиваясь диким сгустком энергии. Предкритический, самый эффективный режим, в шаге от взрыва.
— Как он меня достал! — вырвалось у генерала. — Что с ним можно сделать, ваше мнение?
— И где пилотажная? — торопливо спросил офицер, знаком передавая амазонкам раненую.
— Андрей! Тут по императорскую душу отряд ломится, спасай!
— А за главного у них кто? Может, в нем дело?
— Эскадре старт! — приказал офицер. — Минус, двадцать, семнадцать! Освободить директрису для «Торов»!
— … а можно ругаться в бою. Эффект, в общем‑то, аналогичный.
— Ребята, — необыкновенно ласково проворковала медичка из‑под маски. — Говорят, у вас опять номер тринадцать отличился? Это не вы?
Адмирал бросил взгляд на ее закованные в медицинские фиксаторы ноги и разом потерял самообладание.
— Пожалуйста, — серьезно сказал офицер. — С чем‑то же надо бить Штерна.
Офицер развернулся и неловко кивнул. Генерал поднял ладонь к пилотке, старательно скрывая подозрительные искорки в глазах.
И тут из осевых жилого сектора повалили экипажи. Вся эскадра прикрытия центральной базы в полном составе. Впереди с полетным шлемом в руке — зам бригады по боевой.
— Ну‑ка, ну‑ка, уже интересно! И в чем, по вашему всеобщему мнению, и европейцев тоже, заключаются обязанности «товарища императора»?
— Нас «тринадцатый» спасет, — сказала сержант Милая и странно поглядела на старшину.
— Укрупненные несовместимы с «Чертями»! Принципиально несовместимы!
— Потому что мы жить еще хочем! — вмешался стрелок. — Очень!
— Мы Усольцева завалили, вот они и отстали, — так же устало добавил стрелок. — Лично крошил гада, насмерть.
— Выходит, техники с вами в сговоре, — неохотно сообщил он результат. — Все знают, понимают, что снабжают обвесами криминального происхождения, но молчат. Ладно, с ними я разберусь… Но ракеты в ваше …
— Вы точно можете обнулить маячки? — подозрительно уточнил он.
— Военные корабли вообще‑то предназначены для войн и захватов! — желчно возразил Радзивилл.
— Выходим к пространству европейцев под всеми возможными средствами маскировки и на максимально возможной скорости, вплотную к пределу Фридмана, — твердо сказал он. — Затем последняя коррекция, и…
— Месье Берг! — десантник смотрел необычно хмуро и серьезно. — Мы за амазонками. Выпускай всех!
Видимо, остальные тоже правильно среагировали на знакомое слово, потому что в решениях были единодушны. Выжигать! Не считаясь с потерями!
— Ну тогда что ж, тогда понятно, что не отстанете, — усмехнулась девушка. — Тогда добро пожаловать в ад, адмирал Штерн!
— Ежи! — поморщился адмирал. — Эти дармоеды оторвались от жизни, как я посмотрю! Где там… где, где, я спрашиваю, эти, как их…
— Ну да, звезды четвертой величины вижу. А нужен — противник. Но что‑то новые установки его через помехи не берут… Так как, «семерка», сделаете?
— А, как пыточный столик замаячил, сразу дошло! — зло бросил стрелок.
— Тогда на Клондайке, — решил офицер. — В парке у госпиталя, мне там нравится.
— Зато подвластна похоть, этого достаточно. Господин генерал, вы намеревались говорить о чрезвычайном положении.
— Я тебя сам за нее грохну! — всерьез пообещал офицер.
— А где ваши рейдовики, генерал — полковник?
— Европейцы не испугаются, — усмехнулся пилот. — Они для такого боя лучше приспособлены. Матка потому и считается рейдером, что у нее вместо зеленой зоны — дополнительные силовые установки, а огневых…
Техник — сержант проводил его ироничным взглядом и снова углубился в документы. Лично он считал, что вопрос о местоположении Клондайка — самый интригующий. Но кто он такой, чтоб указывать главнокоман…
— Пошли «Черти»! — заорал командир. — Пошли, рогатые! Держимся, ребятки, пока матка не уйдет! Ну, директор, ну умница! А с виду дебил дебилом!
— А технологии олл — аут уже отменили? — коварно спросил стрелок. — Да нам в начале боя как дадут по электронике, и увидим мы только то, что в иллюминаторах. А «Дьяболо» с хвоста зайдут да кэ — эк…
— А как же! — сказал стрелок с честным видом.
Офицеры торопливо убрались из опасного кабинета.
Толстяк в средних рядах под всеобщими взглядами изобразил бурное негодование.
— Шевелись, русский размундяй! — не задумываясь среагировал старик. — Перед десантом ответишь за саботаж!
— Плохо! Кожевников хотя бы специалист, дело знает!
Приняв решение, далее командир „Русалки“ действовал четко, уверенно, без единой ошибки. Страх ушел, и больше ничто не мешало выполнить боевую задачу.
— Не дурак, — признал адмирал. — Спасся. Кто у нас специалист по спейс — валюте?
Офицер снова достал пистолет, крутнул на пальце.
На выходе из транспортной кишки на них накатили такие одуряющие запахи цветущих трав, что старшина с тревогой обернулся на офицера. Но „товарищ император“ шагал твердо, разве что болезненно сутулился…
— Постановщик помех стоит наготове у стартовых створок! — всхлипнул он. — Экспериментальный, фрактального типа! Только вывести! Я же его как раз на этот случай готовил! И некому!
Офицер сначала не понял. От того, что вернулись живыми, он слегка ошалел, какие тут дела.
Майор действительно решил поиграть за обе стороны. Не в первый раз, конечно, но теперь генерал мог от него избавиться, потому что недостатка в кадрах больше не было. К победителям многие желали присо…
— Есть! — так же буднично отозвался старшина, и дисколет наполнился многоголосием боя.
— Я‑то настрою! — раздраженно сказал пилот. — А как вы летать будете, умники? В двигателе двадцать четыре хорды, а настраиваются восемь! Три по восемь, понятно? Ни черта вам не понятно! Умники… Троне…
— Какой урод придумал эти двигатели? — пробурчал пилот и взялся за управление. — Дали гравитационную тягу недоразвитой цивилизации… чтоб этого Фридмана самого размазало по компенсатору, как нас сейча…
Девушка испытующе поглядела на него, подхватила поднос, целомудренно потупила глазки, приняла озабоченный вид и удалилась. Милая, непосредственная, умненькая разведчица.
— Я поражен тем, какое влияние оказывает на вас обычная русская шпионка! — завистливо сказал Радзивилл. — Где бы мне таких достать, да побольше? Засунуть по штучке на каждую из наших лун и руководить…
— Через десять?! Буковски, так же говорили и десять лет назад, и двадцать, и тогда, когда ты еще не родился!
— Выкинуть в топку с почестями! — проворчал адмирал, сложил кокон и тяжело сел. — А то я не догадываюсь, кто там валяется! Командующий Седьмым флотом и председатель совета директоров Луны-13! Правда,…
— Тяжела императорская доля, горек его хлеб! — ляпнул стрелок.
— Не профукал он генераторы, — заметил стрелок командиру. — Диверсантов‑то завалил. Его уже потом в спину застрелили. Посмотри, как лежит. Надо было эту суку еще в медблоке, голыми руками! Не, ну что…
— Как же он так? — пробормотал «товарищ император». — А говорил, мастер боя…
С активированной панели управления огнем на него глянуло тревожное лицо Лючии. Он подловил на одной из встреч нужный ракурс, тайком сделал фикс — момент, разведчица не заметила. И вот теперь смотрела…
— Лучше я займусь навигационным оборудованием, — твердо сказал офицер. — Астронавигация — обязанность командира экипажа.
— А если без захвата власти? — внезапно спросил офицер.
— Разумеется, месье император, это наша работа.
Интонация, как и сценка, показались ему знакомыми.
— Да, он включился в игры за власть, что не делает ему чести как военному, — взяв себя в руки, с достоинством ответил генерал. — Но он сполна заплатил за свою ошибку. Приказ же его по сути верен! Мы …
— Так он надорвался? — пробормотал офицер. — Уже что‑то…
Затаив дыхание, они следили, как по «космодрому» быстро движется слитная процессия. Впереди сам зам директора по боевому управлению в полетном скафандре, за ним плотная группа чинов военной полиции, …
— Готов! — завистливо сказал пилот и взялся за управление. — Хорошая у Олежки нервная система! Наорался, напсиховался, отрубился — и через час жив — здоров, как ни в чем не бывало! А я бы загнулся от…
— А в матках вшита программа плавного хода, вот почему. Зачем матке маневры, с ее лазерами? А в истребители ничего не вшито, истребителей много, их не жалко. Подумаешь, пару сержантов размажет по ком…
— Очень уверенно действуешь, — заметил капитан. — Чувствуется глубоко проработанный план, а за планом — серьезная идеология. Передай мой респект особой службе.
Офицер закончил обработку ожога, обернулся и недоуменно уставился на нее.
— У подразделений амазонок свои чины! — донеслось гордое. — Сержант женского спецназа соответствует летному капитану! Понятно?
— Здравая идея, — серьезно сказал стрелок. — Но не здесь же.
— Отдохни, дорогой, не ори лишнего! — пилот обхватил друга и умело потащил к выходу из кают — компании.
— Это не ко мне, — отказался командир. — Вот господин офицер стоит. Это он у нас хочет добывать славу России.
Экипаж завороженно изучал картину. Офицер тоже вгляделся. Выглядело, как будто старшина свел воедино все программы контроля пространства и еще добавил анимации. Крохотные кораблики на сфере выглядели…
— …целуются, орут, раскрашиваются в искусственные цвета, задают идиотские вопросы, бегают туда — сюда! И еще они там все — дуры!
— От нас в любом случае не отстанут, — вздохнул старшина. — И дело не в только в полной теории гравитационных преобразований. Кэп, ты хоть понял сам, что сделал? Ничего ты не понял… Заложил основу но…
— Мы не „тринадцатый“! — поморщился старшина.
— Если бы так. Не в меня вы верите, а в «тринадцатого», как все ленивые русские! Что прилетит и за вас все сделает. «Тринадцатого» нет, понял?!
— И ей поверили? — нервно спросил офицер.
— Что кэп? — взорвался офицер. — Мне, может, страшно! Я жить еще хочу! А вы толкаете… на подвиги, вот! Да, я не просто офицер флота! Довольны?
— Я стар, ищу преемника, — честно сказал адмирал.
Вселенная медленно вращалась перед закрытыми глазами, на ее окраине злобно горели двигатели кораблей Седьмого флота. И кто‑то еще подтягивался из глубины европейского сектора. Скорее всего, старый зн…
— Как не определяется? — не понял офицер. — Вон же они…
Капитан ясно осознавал, что, скорее всего, погибнет через несколько минут. Но погибнуть — это ничего, это нормальный конец десантника. Погибнуть он мог, но сберечь товарища императора — обязан, несмо…
Пилот осторожно вывел истребитель через один из разбитых куполов центра управления, и «семерка» непривычно медленно и плавно полетела к родному уже «Локи».
— Это одежда бисекс, — еле заметно улыбнулся бывший адъютант. — Если вы не заметили, адмирал — мы теперь на Луне-1. Здесь все так одеваются. Здесь и на Земле. Мода, сэр.
— Тогда поставим! — обрадовался Гончар. — Или взорвемся! Принудительный режим — он такой! Пятьдесят на пятьдесят!
Офицер в затруднении уставился на несуразицу, закрепленную на стенде.
— Ладно, показываю. В первый и последний раз. Сержант Огневой! Доложите технику — лейтенанту, что приказом командира экипажа переданы ему до конца дежурства для проведения вспомогательных работ по юс…
— Так‑то лучше. Ведь можешь, когда хочешь, Гётц! Я из тебя еще сделаю настоящего солдата…
— А как же ребята? — прохрипел штурмовик.
— Так используй, лейтенант Радович! — рявкнул адмирал. — Мне же не с тобой надо потолковать, а вон с ней — пока она не перебила наших хваленых штурмовиков!
— Не поймут — грохнем! — отрубил офицер. — Пусть на «Нибелунга» посмотрят! Кстати… на «Нибелунге», как у вас? Майор!
Адмирал смотрел на разведчика раздраженно и требовательно.
Потом к ним пробились офицеры управления, и началось то, о чем предупреждал командир.
— Куда выйти, к сфере европейцев, что ли? — неприязненно уточнил командир.
— Без этого в космосе не выжить, — пожал плечами адъютант.
— А легкие сразу за оружие хватаются, проверено! — проворчал пилот. — Знаешь, как кэп стреляет? Аж двух «Дьяболо» обнулил!
— Это наш Клондайк, какие к дьяволу протоколы? — рявкнул адмирал раздраженно. — Просто дайте связь!
Разумное решение, мысленно одобрил он капитана. Что может быть лучше, чем черный ход — особенно когда про него не знают враги? А у «Локи» такой имелся.
— А вы все экипажи опрашивали? — равнодушно спросил пилот.
— Мы обещали не дезертировать, — твердо добавил старшина.
И взлетел. Ну а потом, естественно, упал. Головой в пол, спиной об стену…
Разовая электроника мигнула и сдохла, стрелок матерно выругался.
— Его прикрывают, сэр! — возразил один из операторов. — Мы попадали дважды! Но там стоит кто‑то перед ним и гасит конус поражения компенсаторным облаком!
— Тральщик «Ильмень», оператор Эверест, — так же спокойно отозвались с тральщика.
— Не могу! — прохрипел далекий майор. — На заводе застряли! Охрана, падлы, стреляют! Продержись чуток, очень прошу!
— Или хотя бы согласовываете со своей особой службой атаку на Клондайк, — флегматично добавил пилот. — На предмет, чтоб оне подогнали пару маток в поддержку.
— Мы искали штаб, поэтому ошиблись, — пояснил аналитик, поморщившись. — Штаба у бунтовщиков действительно нет. Но руководитель есть. И косвенно виноваты в ошибке именно вы, господин генерал. Могли бы…
— Мальчик, тебе никогда не понять, что такое настоящий мужчина! — усмехнулся ему в лицо генерал. — Супрессор — всего лишь химия. Чувства химии неподвластны!
— Дожили: резидент европейцев по матке шляется, а мы ему ничего сделать не можем! — зло сказал стрелок. — «Тринадцатого» ему подай! А из трассера в задницу?!
— Балбесы вы, ребята, — неловко сказал командир. — С нами летит такая девушка, а вы кидаетесь на нее, как… она же девушка!
Считаю и буду стоять на том твердо: новая сила в этом бою реально вышла на арену истории. Именно силой ее посчитали все заинтересованные стороны. Причем силой сверхъестественной. Ничем другим успехи …
— Георгий, стрелок в отключке, — еле слышно сказал старшина. — Дай ему стимулятор. Если можешь.
— Ох, умеешь ты на чужой шее прокатиться…
Офицер мстительно усмехнулся и погрузился в расчеты. Признаваться в том, что он вовсе никакой не офицер особой службы, что такой службы вообще не существует в природе, он не стал бы даже под пытками.…
Майор проводил его озабоченным взглядом, но догонять больше не стал.
Установилась внимательная тишина. Экипаж крайне заинтересованно уставился в спину командира.
— Не попали? — участливо поинтересовался адмирал. — Бывает.
— Дурачок! — выговаривала девушка. — Что творишь? Умрешь — меня господин комендант разорвет! Твоя госпожа пилот… в космос меня выкинет! Голой!
— Сколько времени мы здесь? — просипел офицер.
— А как же? — в результате пробормотал он. — Как тебя.
— Никому в дурном сне не придет в голову раскрывать элементара в открытом космосе, — хмуро сказал командир. — Это смертельно опасно. Там страховочных концов не предусмотрено, и цепляться особо не за …
— Захват! — напряженно сообщил старшина. — Сейчас дадут…
А чтоб потерь было меньше, а результата больше, решили, во — первых, отправить по следу бунтовщиков «бутерброд»: мощную группировку кораблей космофлота, подпертую не менее мощным сводным соединением …
Потрясенные, они молча наблюдали за агонией казавшейся прежде несокрушимой громадины. А SS перестроились и двинулись в погоню за уходящей группой российских «Чертей».
— Я у нашего аналитика спрошу! — нашелся майор.
Сказать офицерам было нечего, и это было очень плохо, потому что адмирал некомпетентности не прощал. Но молчать было еще хуже. За молчание адмирал мог убить. И, поговаривают, уже убивал.
— Поддерживаю! — нахмурился офицер. — Ох, доберусь я до вас. Но пока что некогда. Огневой, продемонстрируешь, как укрупненные трассеры… присобачиваются, пусть посмотрят. И я посмотрю.
Уйдет наш век, уйдет и двадцать пятый, пока что такой далекий. Сотрутся в памяти, забудутся имена. Забуду и я. Я жил тогда, живу сейчас и буду жить вечно — мне не упомнить всех.
— Куда? — остановил его заместитель. — Марш к руководству завода! Без тебя его точно перестреляют! В медблоке сам разберусь!
— Шахматы — игра по правилам! — грозно сказал он, отвешивая шлепка.
Маленький сухой полковник приблизился к лейтенанту и дружески положил ему руку на плечо.
Он был хорошим солдатом, капрал Гётц, и вообще‑то неплохим человеком. Но какое это имеет значение на войне?
— Радуйтесь, что не против всего Седьмого флота! Да, истребители! У нас нет других сил!
Девушка покраснела и кивнула. Офицер тоже кивнул. Девушка из инкубатора вполне могла не понимать, почему мужчина на нее смотрит. А старшина, насколько мог заметить офицер сквозь приступы кашля, не то…
— Запачкаешь парадную юбку! — предупредил офицер.
— В следуюсчий раз, — прошептала она. — Быть очень нежный, да? Будет нюит, приду красивая, да?
— Мы сейчас на захват Клондайка, — сообщил в результате он. — Поможете?
— Ага, и где ее в бою искать? Это у европейцев порядок, не у нас, не забывайте.
— Скажите — Света, — решила она. — Пусть спросят, я выйду.
— Мне на выпуске один хороший человек посоветовал умишко спрятать, потому что шибко умные народу не нравятся, — усмехнулся офицер. — Только я до этой мысли сам дошел, когда мне два года было.
— Никого не было, — наконец ответил командир. — Не, не видели. А как? А чем? Радар женщин не берет! Мягкие потому что, сигнал вязнет, вот почему! Да пошли вы сами. Ну давайте серьезно. Мы контролиров…
— Зачем сейчас охранение? — машинально спросил офицер. — Европейцы же ушли.
— Чем мы хуже генерала Кожевникова? — пробормотал он упрямо. — „Молчи — молчи“, ну‑ка дайте по европусам олл — аут! Раз пошла такая пьянка — повоюем!
— А пошли они по инерционной. Их самих чистить пора.
— Сейчас не двадцатый век, — неловко сказал офицер. — Есть же биопротезы.
— Куда шевелить, через иллюминатор, что ли?! — огрызнулся пилот. — Выпускающие где? Я за них створки не открою!
— Снова сбросить облако помех? — неуверенно предложил Буковски.
Верь, соблюдай обряды, вверяй себя богу, изучай священное писание, и тогда… с воздаянием за веру на этом свете, правда, у религий было туговато, основные преференции ожидались за смертным барьером.
— Но полторы тысячи бойцов так просто не… — начал офицер, потом вспомнил экзоскелеты десантников, махнул рукой и побежал по осевой к лифтам.
Девушка оглянулась, замялась, но потом подала знак пилотам идти без нее. Он налетел на нее в каком‑то безумном порыве и, наверно, подхватил бы ее и закружил, но она едва заметно уклонилась и выставил…
— Слышь, ты, не помню, как тебя там! — рявкнул адмирал. — Я вас завоевал — а мог бы перебить! И перебью, мне дураки в пространстве не нужны! Понял?
— Я спрашиваю, — криво улыбнулся офицер. — Я незаметно спрашиваю. А вы отвечаете — незаметно для себя. Только я пока что не понимаю ваши ответы. Но я пойму, обещаю.
— Смерти моей желаешь? — криво улыбнулся адмирал. — То, что прячется на Клондайке, определит наше будущее! За такие секреты и мы, и русские будем биться до последнего корабля!
— Лючия Овехуна, — шепотом прочитал надпись на скафандре офицер. — Пилот. Из вражеской Испании, получается. Ну‑ка… Эсте устед буэне?
— «Тринадцатый» начинает меня раздражать, — проворчал пилот, берясь за управление. — Один за всех воюет. А мы, выходит, блистеры протираем.
— А ты не болтай лишнего, — подумав, посоветовал капитан. — И пусть работает.
— Пригласите сюда комэска — один амазонок, — приказал он.
— А как вы до кокона добрались, герои? Входной люк снаружи не открыть, я проверял лично.
— Ну, вы, трехместный экипаж! — вмешался специалист. — Машину осваиваем, или мы оформляем отказ? И сидите на матке в ремзоне!
— Планирование операций у нас из рук вон, — серьезно сказал пилот. — Ну сложное это дело для русского ума, все не учесть, мы же понимаем. И исправляем по мере сил.
— Капитан погиб, защищая императора от террор — группы, — виновато доложил лейтенант Гром.
Старший диспетчер сжал зубы и с размаху ударил по сигналу боевой тревоги.
— А как вы на потрошеном тральщике до матки доползли?!
— Олег, люк, — напомнил командир. — И, это…
— Кто — командир? Старшина?! Ну у вас и порядки! Лейтенант стрелком летает, старшина командует!
— Даже так? — пробормотал Штерн. — Ну хорошо… Девочка, передай своему руководству ультиматум. Пусть вернут Клондайк на место, и я гарантирую вашей верхушке политическое убежище в европейской империи.…
— Господин майор — гений кратких определений! — восхитился месье Берг. — Я не выразился бы ясней даже после недели размышлений!
— Вроде без бомбы, — неуверенно сказал стрелок. — Мне нравится.
— Идиот, ты, не знаю, как тебя там! Мы снова в облаке помех! Толку теперь с ваших попаданий? Одна надежда, что успели проредить русские истребители, и наши SS добьют оставшихся прежде, чем мы получим…
— И управление запаролено на командира! Управление — точно запаролено! А российские пароли…
— Кэп, кто у нас тактик? — укоризненно сказал пилот. — Ты у нас тактик. Даже занятия вел, помнится. Это ты должен сказать, что делать.
— Откуда нам знать? — буркнул старшина. — Это война, Олег. Может, она и не подрывалась. Сашка не такой человек, чтоб за просто так расстаться с жизнью.
— Чтоб я еще раз участвовал в абордажной операции! — простонал офицер и вновь попытался выкашлять легкие. — О… хуже было только в земном имитаторе… Оля… ты умница, не выполнила приказ. Одних нас бы г…
Если честно, Буковски не понимал причин адмиральского загула. Ну не нашли русских «Чертей». Ну и что? Значит, они заблудились в космосе, выработали до конца жизненный ресурс, и… и можно про них забыт…
— Ну… это просто русские, сэр, — осторожно высказался генерал. — Плохо организованные, недостаточно вооруженные, ненадежные посудины. Думаю, мы можем сделать с ними всё.
— Лучше подумай, сколько их останется в живых после первого боя, — пробормотал командир. — А если биться будем там, где я подозреваю, то вопрос, останутся ли вообще.
— А все равно не понимаю! Что такое эти расходники? Трубочки в метр длиной, внутри непонятно что! А премся, как бешеные, и еще энергия остается, чтоб «Черта» обеспечивать… нет, не понимаю.
Механик поскучнел еще больше, пробормотал что‑то насчет перевода в нормальную эскадрилью и свалил.
— Спасает вашу шкуру, — кивнул офицер. — Несмотря на то, что ей приходится отбиваться ногтями. Господин генерал, экипаж «Локи» переоценил вас. Мы не для того затеяли бунт, чтоб на наших кораблях нача…
Справедливости ради заявляю, что скотство человеческое — оно и в Европе скотство. Чистенькое, аккуратное, трудолюбивое. Из‑за чего его не сразу разглядишь.
Последовало долгое молчание. Потом экипаж встал.
— Ну и счастливого полета! — легкомысленно сказал стрелок. — Назвался врагом — будь готов полетать. Помнишь, как нас в сто двадцатом?
— Товарищ император! — проворчал стрелок. — По законам войны вам надо быть где? В навигаторском посту, вести «Локи» в атаку на Клондайк! Какого черта вы тут забыли? Я Сергею щелбана проиграл!
— Объясните, — сказал он. — Вот вы весь полет строите предположения, планы, варианты… а смысл? Повлиять все равно ни на что нельзя. Кто мы такие? Экипаж малого истребителя — меньше, чем никто. Винтик…
— Пустое! — отмахнулся адмирал. — Главное, чтоб в голове было. Итак?
Люк переходной кишки мягко надвинулся, отсекая мирные шумы стартовой площадки.
— Да, я понимаю! Я понимаю, что на базе мятеж, что четыре придурка сами в него лезут и нас тащат под расстрел, а руководство, гниды, только нас лапают да меж собой грызутся, и… тебе девчонок не жалко…
— Молодец, — оценил старшина серьезно. — Экипажу не тормозить. Стрелок, тебе говорю! Десант умотал, оставил лидера без охраны! Обеспечить кэпу огневое прикрытие, немедленно!
— Как двадцать четыре? — не понял офицер. — Нам шестнадцать выдали!
— Молитесь, суки! — звенящим от ярости голосом посоветовала синеглазая фурия. — Командир бригады спецназ „Амазонки“ Ольга Милая — честь имею!
— Амазонки! — охнул кто‑то за спиной адмирала, судя по голосу, впечатлительный командир имперского спецназа.
— А мы думали, вы в навигаторском посту дремлете! — непочтительно встрял в разговор стрелок.
Внутри «Локи» было… странно. Широкие и абсолютно пустые коридоры наполняла какая‑то слабосветящаяся взвесь. Поначалу еле заметная, по мере продвижения к зеленой зоне она становилась все плотней и пло…
— Все же решил форсануть двигатели? — полюбопытствовал стрелок с диска. — А не взорвутся?
Перегнулся вниз, присмотрелся и посоветовал оружейникам заменить трассеры нулевого градуса на укрупненные. Хотя бы один, но правильнее три. Выслушал ответ и ласково поинтересовался, а не дать ли кому…
— Стрелок — один, у нас торпеда осталась? — спросил командир. — Подорви‑ка головного.
— Да ладно тебе, — неловко отозвался капитан. — Я бы раньше успел, да сестру искал. А там бой…
А еще он дважды устраивал ему встречи со своей сестрой, с той, кого он знал как Лючию Овехуна. Ну и что, что он в ее присутствии терял дар речи? Встречался же, и счастье от тех встреч переполняло его…
Полетный скафандр лежал на кокон — кушетке. Офицер оделся, проверил личное оружие — на месте. Потом поискал шлем. Майор виновато развел руками.
Офицер сглотнул и провел ладонью по воспаленным глазам.
— Извините. И передайте респект вашей особой службе. Я только что догадался, в чем дело. Оригинальное решение! Хотите, расскажу?
«Семерка» вырвалась в космос — одна против своры истребителей с подошедшей матки европейцев.
Адъютант завистливо проследил, как ловко, не выпуская из рук гранатомета, ввинтился в люк адмирал, бросил на пол автомат и постарался не отставать.
— Слышь, пошел к черту! Оно мне тоже не развлечение, битой машиной вас подбирать! Могу выкинуть, если не нравится!
Капитан вынырнул из эйфории и попытался ответить — но не преуспел. Жесткая рука старика кинула его к выходу. За спиной истошно вопили о немедленной эвакуации, и капитан даже дернулся по велению долга…
— В связи с открывшимися новыми обстоятельствами разрешите представиться, — сказал старшина.
— Штерн не дурак, — обреченно признал офицер. — Всегда нас бьет, когда на «тринадцатого» не нарывается… Что, точно вот — вот подойдет?
— Пошел сигнал! — радостно сообщил оператор. — Ребятки, продержитесь там, а? Ну очень прошу! Есть засечка целей! Сейчас мы их…
Полковник Радзивилл всмотрелся в тактическую карту. Она обновлялась с неплохой скоростью, русские установки олл — аут почти не повлияли на работу электроники. Если верить карте, флагман совершил в об…
Майор подумал — и угрюмо кивнул, соглашаясь.
— Не кэп, а младший лейтенант! — жизнерадостно ляпнул стрелок. — Смотри, как на комбезе звездочка сияет! Одна и маленькая, но го — о-рдая!
Адмирал дико улыбнулся в лицо капитану — и приказал сбросить защитные экраны…
Старшие офицеры грузно рассаживались по своим, строго защищаемым от посягательств местам. Совещания являлись их основной работой, тут мелочей не было. Кто где сидит, и сколько секретарей за спиной, и…
— А, ну да, ну да, на «тринадцатого» одна надежда, кроме него некому…
— Нет, и еще долго не увижу. Я же не ваша особая служба, мне радарные группы требуются, знаете ли! — непочтительно отозвался капитан. — Включатся, посмотрю!
Бывший адъютант глубоко вдохнул, задержал дыхание и постарался привести мысли и чувства в порядок.
Генерал кивнул своим мыслям, похлопал главного аналитика по плечу и ушел.
— Не отвлекайся на ерунду! — сердито сказал офицер. — Я не кэптэн Джонс, вам сколько раз говорить? Так, капитан, десант застрял, потому отменяй все и оживляй «Локи» так быстро, как только можешь — и …
На «тринадцатого», вот на кого. И можете начинать смеяться. Только, если побываете на войне, смеяться вам резко расхочется.
Адмирал медленно развернулся. Припал на правую ногу, шагнул неловко и опустился в кресло.
— Не скажу, — пообещал офицер. — Так что с данными?
— Людмила Механик, — тихо сказала девушка. — Сестра. Младшая.
— Ну, прогресс… когда лучше становится, — пробормотал задиристый спорщик. — И я Виктор, если чо.
— Так они и получают от нас постоянно. Еще про официанточек вспомни.
— Понял, — пробормотал Псих. — Это что‑то вроде опознавателя своих?
— Экзоскелет выкидываем! — категорически заявил он. — В нем микросхем столько, что обычным нелинейным локатором за полста метров берется!
— Он? — не поверил майор. — Техник — сержант?!
Ответом ему было красноречивое молчание. Старое правило о наказуемости инициативы с годами не утратило силы, наоборот, окрепло.
— Соблюдай воинскую дисциплину, сержант, — посоветовал из‑под дисколета техник — лейтенант.
— И в чем же выражается бездарность планирования? — тихо спросил он.
— Захватил он. Договориться, чтоб охрана ушла, когда за спиной рота десанта лыбится, не великий подвиг! Тащи трассеры, герой! И ракеты! Есть в арсенале ракеты?
Генерал подготовился снова получить в виде реакции выражение тупого рвения на лицах, за которым скрывалось безразличное «ну и что?», но на этот раз неожиданно для себя попал куда надо. Лица офицеров …
— И меня грохнуть! Иначе от нас не отстанут!
— У меня сильное сердце! — твердо сказал офицер.
Офицер под тремя внимательными взглядами вытащил пистолет, рассеянно покрутил в руках, смутился и спрятал обратно.
— Бил европейцев и буду бить, — вздохнул он. — Какой тут мир?
— Ну… было б неплохо! — откровенно улыбнулся контрразведчик.
Адъютант виновато склонил голову. Адмирал открыл рот, чтобы выругаться — но почему‑то сдержался. В задумчивости вышел из конференц — зала, даже не пнув по обыкновению двери, которых терпеть не мог. Н…
Командир пер мощно и неотвратимо. Офицер еле успел посторониться.
— Надо, да кто б спрашивал нашего мнения…
— Как был революционером, так и остался, — проворчал Виктор. — Твой клон такой же?
Генерал с неопределенной улыбкой уставился на майора.
— Ето… ето быль жизнь, господин эмперёр, — вздохнула Клаудия и подтолкнула его к дверям. — Я в етом… не врачуха, вот. Я — вино принесть, смеяться звонко, постель стелить, еще шахмат играть как никто…
— Его не будет! — клятвенно заверил стрелок.
Я живу в эпоху, когда это начало исполняться.
Пожелание было нелишним, потому что неведомый отчаянный диверсант наверняка именно там и сидел, куда так старательно целился командир.
— В восемьдесят девятом, — внушительно напомнил Буревой, — игнор кончился бунтом и прибытием карательного корпуса. Оно нам надо?
— Мы точно выведем «Локи» к Клондайку! — с воодушевлением сказал офицер. — Мне показалось, или я учуял через «черную бороду» приводные маяки европейцев?!
Великой глупостью и наивностью он это считал.
— Вот мы и добрались до сути… — пробормотал Радзивилл и встал. — Адмирал, крупные собственники Клондайка недовольны потерей своих активов! Боюсь, если вы продолжите эту политику, вам не прожить больш…
— Но «тринадцатый» — просто легенда! — осторожно возразил Псих. — Нам на курсе говорили, это вроде как манифестация народного подсознания…
— Отвалите! — рявкнул командир нахлынувшим встречающим.
Офицер огромным усилием воли оторвал взгляд от занимательнейшей сценки.
— Кэп, вот зачем вам неуместное любопытство? — вздохнул командир. — Так славно повоевали, даже живы остались, что особо приятно, и тут на тебе, что да почему…
— Мы гоним русских в засаду, — вглядевшись, доложил командир бригады. — Сэр.
Жизнь на Земле шла как обычно, невзирая на полдень даже не двадцать второго, а уже двадцать третьего века. Солнце светило, небо голубело, и легкий ветерок игрался листьями цветушника, самого дорогого…
— Не цитируйте вульгарные анекдоты на серьезном совещании! Речь идет о жизнях людей, вверивших вам свои судьбы! — яростно напомнил генерал.
— Минус, сорок пять, двадцать! — рявкнул командир. — В облако!
— Я девяносто лет Сергей, и что?! Мы — не — разгонимся! Точка!
После тесноты сферы дисколета пилотажная «Локи» поражала простором. Здесь трупов не было, и офицер недоуменно посмотрел на старшину.
Офицер открыл глаза и внимательно посмотрел на собеседника.
Операторы разразились сериями приказов по пока что действующей связи, выводя из зоны помех автоматы наблюдения, и через несколько секунд изображения восстановились.
— Да, у вас получилось узурпировать власть в космической части европейской империи, — наконец сделал первый ход Янг. — Но что дальше?
— Там… завод по производству расходников! — выпалил он. — Руководство на проходной и требует представителей командования! Что, стрелять?
— Ты дурак? — прорвался возмущенный голос. — Какое тебе личико на пяти тысячах? Сгенерированное? Так мы сейчас, махом по каталогу подберем!
— Он не раскрывается. До конца боевой операции не раскрывается.
— Эс — оу — эл! — донеслось торопливое из динамиков внутренней связи. — Личный состав «Локи» выходит из боя! Согласно гуманным принципам войны требуем коридор безопасности для отхода! Или хотя бы убе…
В черноте космоса словно расцвел огненный цветок.
— Понял он! — сердито пристукнул по стенду стрелок. — Командир, нам с ним вообще нельзя общаться, он информацию даже из нашего молчания тянет, точно говорю! Вот что он опять про нас понял?
— Не возражаю! — легко согласились на рейдере. — Но вообще‑то я — майор Бессонов, если чо!
Комэск амазонок беспокойно оглянулась на свой дисколет, косо стоящий на двух опорах.
— А как я вас от трибунала отмазывать буду? — удивился офицер. — Мне надо понять, на основании чего вы действовали именно так! Пока что я знаю то же, что и все: вы с чего‑то разрушили створки стартов…
— На ранце? — задумчиво переспросил пилот. — На Клондайк — на ранце?! Не, можно, конечно — только скафандр любым трассером рвется в клочья. И если там стоит хотя бы один автомат… а он обязательно сто…
— Ты ее защищаешь, потому что она тоже инкубаторская, чуете вы, что ли, родственную кровь? — проворчал контрразведчик и отключился.
— Ох, добже! — обрадовалась она. — Тако ж хотела обжаловаться! Не есть приличен жечи драгие панелки!
— Большинство подразделений космофлота перешло под мое руководство, — заметил генерал. — Это — не заявления, это факт.
— И что сплетни? — живо заинтересовался офицер.
С точки зрения разведок это была анархия.
— Кэп, если быстро, то есть ремонтный тамбур, — подсказал командир.
Адмирал достал пистолет и выстрелил разведчику в грудь. Развернулся, добавил в голову — и так же молча отвернулся к экрану. Пистолет остался в свободно опущенной твердой руке. Офицеры сопровождения с…
— Спасибо, — пробормотал ошарашенный Псих в спину уходящему майору.
Вот такая появилась у русских странная религия. И название за ней закрепилось дурацкое, но об этом дальше.
— Плюс! Левый двадцать, двадцать пять! — торопливо доложил офицер.
— Работают! — пожал плечами майор. — Не нам же с пылесосами ходить! Руководство мы грохнули сгоряча — а что они в погонах? Некогда было знакомиться! Ну и… а остальные работают. Как‑то договорились ме…
А еще в облаке прятались стартовые платформы ракет, мины и много чего секретного, любовно пополняемого каждый год предусмотрительными обитателями Клондайка.
— А как?.. — заикнулся стрелок. — В смысле, на чем они…
— Ничего мы не можем сделать, — проворчал пилот. — У нас пауза между пакетами информации короткая. Если чирикнем не со своего места — это оставление боевого дежурства, трибунал. Комэск давно на нас з…
— Я — Олег Огневой, первый стрелок «семерки» бригады «Внуки Даждь — бога» свободной России…
— А почему сейчас мир катится к дроблению?
— Генерал Зееленбиндер! — гаркнул Штерн, не смущенный всеобщим вниманием. — Ищите в зонах помех малые цели! Эти сраные русские засрали пространство боя, чтоб незаметно провести к нашим задницам свои …
Она встала, придирчиво осмотрела себя, поправила воротник — совсем как примерная девочка. Потом подошла и уткнулась в его плечо.
— Не орать на моего подчиненного! — вмешался генерал.
— Врежь ему еще, Сергей! — прошипел стрелок. — На пыточный столик захотелось, да? Там не обычные матки, а рейдеры, на гадальный сайт не ходи! Под невидимостью в шесть слоев! А у него — вон же они! «Н…
— Сейчас, сейчас… — нервно улыбнулся ему в лицо адмирал. — Сейчас и мы получим!
— Вон амазонки пришли, — лениво заметил пилот. — Русские, зато много.
— Не, погодите! — возмутился стрелок. — На Клондайк?! А ничего, что я еще жить хочу?!
— Короче, столкнетесь с «тринадцатым», передайте ему мою личную просьбу о встрече, — серьезно сказал офицер.
— Хотели, но Седьмой сейчас америкосов гоняет, так что ограничимся Клондайком. Вы как?
— Полдень двадцать второго века, — пробормотал старик.
— Сам знаю! Так на что потрачены средства? На защиту, которую спокойно проходят какие‑то сраные бунтовщики?!
— Четырнадцатый, — заметил пилот. — Я считал.
— А разве европейцам мало проблем со Штерном? — невинно поинтересовался генерал.
— Ну и как мы вломим Штерну? — брюзгливо осведомился пилот.
Непонятно, чего намешала ему шустрая горничная, но он чувствовал расслабленность и непривычную безмятежность. И еще ему хотелось говорить, как будто попал под удар допросной химии.
Бумс! Дверь в особый отдел оказалась со скрытым, самым лучшим в мире российским запором. Как выяснилось, российский десантный ботинок лучше.
— А ты, как там тебя, оценил правильно, да? — язвительно отозвался адмирал. — Сынок… «тринадцатого» недооценил даже я! Я! Его — и амазонок!
— Никак, — честно сказал офицер. — Просто это наша работа. За нас не сделают.
Вместо ответа мониторы полыхнули перегрузкой.
Какой‑то майор попытался его взять под руку. Командир, вроде бы не двигаясь, прикрыл офицера с одной стороны, пилот со стрелком плотно встали с другой.
— Уверен, вы что‑нибудь придумаете… так, откуда у нас взялись две «Косатки»? Вон, на старте стоят?
— Почему, ну почему я не могу застрелить эту сволочь еще раз?! — беспомощно сказал Штерн и опустился на колени перед компенсатором. — Сейчас, моя девочка, потерпи немножко…
— И что за рыбку мы поймали на этот раз? — полюбопытствовал он. — Открой личико.
— И что теперь, бесконечно воевать? — возмутился стрелок. — Это не война получается, а игра какая‑то! Только со смертельным исходом для нас!
— Испортил отделку, — заметил он. — Это наши погибшие?
— Не любишь ты женщин, — улыбнулся офицер.
— Амазонкам — старт! — с трудом решил офицер. — Крошить всех, невзирая на опознаватели! «Семерка» — поддерживает!
Адмирал вопросительно вздернул белесые, почти неразличимые брови.
— А я музыкальную группу окончил с отличием по классу клавишных, вот как! Я управление двигателем на гаммы расписал и полгода разучивал! И то боюсь ошибиться! Умники! Хорды им настрой… для чего? Чтоб…
— Но плотности огня — достаточно? — рявкнул адмирал.
— Не умеете? — участливо вздохнул стрелок. — Вот и у кэпа пока не получается…
— И нечего смотреть, я тоже считал, что Клондайк — дезинформация для пущей секретности! — буркнул старшина.
Хорошее место, пожить бы здесь, решил в результате капитан — и прибавил скорости. Трехэтажный корпус госпиталя посреди парка под главным куполом Клондайка издали выглядел мирным, но что там в данный …
— Но тогда существовали зенитные системы! — воспротивился офицер.
— Девяносто первый — унизительное поражение у астероида Редкоземельный, — продолжил офицер. — Точно как вы вспоминали, перехват на последней трети полета, внезапный ракетный удар, страшный разгром… и…
— Экипаж малого истребителя «Чёрт», опознаватель «семерка», командир Буревой, — спокойно доложил командир.
— Это всё? — с подозрением уточнил старшина.
Я не унесу знание с собой. Пусть люди в далеком трехтысячном знают, кто поднял Россию на своих плечах. Европейцы говорят — Бог. Ну — ну. Я‑то знаю правду. Я — внизу, мне видно. А начиналось так…
— Ну и не жалко! — буркнул майор. — Все равно энергомодули на исходе. Что еще?
— Чтоб не трогали! — буркнул майор. — Это наш император, ему можно.
— Матка русских, должен напомнить, успешно уничтожена! — возразил он.
— Включить сферу не можешь? — удивился офицер. — Режим радиомолчания снят, олл — аут с «Нибелунга» не было…
— Лишать себя работа, выслуга, пансион? — поразилась девушка. — Почему?
— Подписка о неразглашении, инструктаж на случай встречи с вербовщиками противника…
Обзор перекрыла стройная девушка, затянутая в медицинский стерил — комплект. Клаудия. Заглянула в глаза устало, но очень внимательно, совсем как настоящий врач. Да она скорее всего им и являлась. Пом…
— Делать мне нечего, про любовь думать! — проворчал пилот. — Кэп, командир, вы закончили там? Приказ на эскадру по порядку движения кто передавать будет? Сержант Стрежевой, что ли?
— Один вопрос решен, — невозмутимо подытожил офицер. — Теперь, товарищи специалисты с профессиональными умениями, не совпадающими со спецификой занятых должностей, извольте перечислить причины, не по…
— Вот мы и сообщили, — буркнул командир. — Вот нас и выслушали. Вы что‑то от нас хотели, господин офицер?
— Не знал, что в «Локи» есть сервисные выходы, подходящие для истребителя, — заметил он. — Что, вы вот так в любой корабль пролезете?
— Да пошел ты по инерционной с лавандой вместе…
Я — автор, я высший судия и беспристрастный свидетель.
— Да, но знают все, а «Черта» дооснастили только вы, — угрюмо сказал офицер.
— Это — небольшое поручение? — хмуро уточнил старшина.
— Майор, у нас сейчас стрельбы лазерных батарей! — напомнил один из охранников.
— Не имеют! — поправил ошеломленный офицер.
— Господа, мы одержали победу! — язвительно сказал адмирал, едва появившись в дверях.
— Слышу! — отозвался затухающий голос. — Виноват, исправляю…
— Ах генерал Зееленбиндер, значит! — зловеще сказал Штерн, и адъютант снова посочувствовал дураку, установившему двери на входе в центр управления. — Целый заместитель командующего прославленным Седь…
— Через защиту не сможем! — категорично вставил пилот. — И не надейтесь!
— Не дождетесь! — вдруг громко сказал лейтенант Гром, рубанул воздух ладонью и решительно шагнул в сферу трансляции.
— Всё? — осведомился офицер холодно. — Все секреты?
— Господин заместитель директора центральной базы флота, первая эскадра бригады спецназ «Амазонки» вернулась из боя, — тихо доложила сержант Милая, глядя поверх офицеров. — Под флагом.
— Господа, нам снова плюнули в рожу! — желчно сказал адмирал. — Поздравляю.
— Живи, мой командир. Продержусь, сколько смогу. Брат — на лазерах…
И выпускающий сделал неопределенный жест рукой.
— Да у нас‑то… — пробормотала амазонка, не в силах отвести взгляда от разорванных тел, — Шурке рожу бью…
— Даждь — боже милостивый к сынам своим, укрой верных воинов… — исступленно забормотал стрелок.
Девушка в пилотском компенсаторе подняла на них измученное и заплаканное лицо.
— Ну, как‑то же надо тебя называть? — смутился майор. — А то «товарищ младший лейтенант» ухо режет! Младшие лейтенанты передо мной, майором, должны на задних лапках бегать, а не наоборот! Твой экипаж…
— Связь точно не умею! — буркнул стрелок. — Это специализация Бориса!
— А ничего нет, — улыбнулся капитан. — Я — контрразведка. Вот компромат могу на десантуру дать, этого полно. Надо? Да, и они — лишние. Понял?
В злом молчании они ждали разблокировки дверей.
— Табельное оружие офицера идет без обвесов.
И тут он заметил подозрительные искорки в серых глазах. Вот зараза!
— Много языков знаешь? — стараясь выглядеть равнодушным, спросил он.
— Европейские не откажут! Это тебе не российские корабли, самые надежные, мать их Даждь — бога от внебрачной связи правнучка…
— А хоть бы и так! — хладнокровно отозвался техник — лейтенант.
— Не мы! — отрезал генерал. — Значит, бесперебойная связь невозможна, но тем не менее была, я правильно сделал вывод?
— Ваша охрана, товарищ младший лейтенант, — еле заметно усмехнулся старшина — десантник. — До обеда мы с вами, потом сменимся. Ходите везде свободно, проход обеспечим. И прикроем спину.
— Щас свои собьют! — охнул стрелок. — Борух, меняй опознаватель!
От группы стоящих в стороне старших офицеров отделился один и решительно направился к бунтовщикам.
— Кэп, зеленая зона работает, — доложил он.
— Ах какая хорошая позиция, — проворчал пилот и взялся за управление. — Ах как мы всех прикроем… под прицелом собственных лазеров и убегая от европейских ракет… ах как нас хватит секунд на двадцать…
— Молодец! — скупо улыбнулся офицер. — Госпожа капитан, ситуация такова: по данным разведки ожидается атака Пятого флота на нашу центральную базу. А у нас руководство спит, и назревает бунт. В данных…
— Я выйду! — вмешался кто‑то звонкоголосый и решительный. — Ловите.
— Европейские официанточки — класс, — согласился стрелок.
И офицер протянул им руку. Рука зависла в воздухе.
Офицер с подозрением оглядел экипаж. Еще с академии он точно знал, что научное доминирование какой‑либо группы в мире глобальных коммуникаций невозможно, однако ему явно пытались втереть нечто против…
— На волне самоподрыва! Очищайте осевую и не мешайте, м — мать ваша Даждь — бога шлюхи троюродная внучка!
— Флуды не разводите! — неловко буркнул старшина. — Сходите лучше договоритесь с десантурой да действительно захватите арсенал. Товарищ младший лейтенант, возглавите или как? А то десантники могут тр…
Истребитель в прицельной глобе отчаянно замигал опознавателем.
Почему это произошло? Может, радиация повлияла. Может, ослабленный в большинстве индивидуумов инстинкт размножения. Но я думаю — люди наконец стали чуточку умнее.
— Буковски, русские что, действительно спят?
— Экраны Фридмана, — странным голосом сказал офицер. — Не понял. Они снаружи не сбиваются…
— …мы прилепили на корпус матки обычный такой звучок. Какой именно — без разницы, лишь бы он при олл — аут выщелкивался на раз. Европейцы — они же исполнительные! Сказано в начале атаки применить сре…
А вот его сыну не спрятаться, не укрыться. Он — офицер, ему вести людей.
— Кто вы, господин майор? — решившись, спросил Псих. — Решаете вопросы из компетенции начальника академии… он не возражает?
— Ну, он же из особой службы, — неуверенно высказался стрелок. — Специально обученный. Наверно, как‑то спасает ситуацию. Разруливает, вот.
— Лети, гордая птичка, — прошептал офицер. — Да не встретятся тебе «Черти»…
— А вы как SS крошили? — подала голос белокурая комэск-1.
— Кэп, неправильно, — лениво заметил пилот. — Мы не на базу летим, а к черту в задницу. И амазонок за собой тащим. Я отсюда вижу, что не на базу.
— Верно! — признал полковник. — Но не в твоем случае. Тебе мы собираемся предложить работу в нашей структуре. Что скажешь?
— Техник — лейтенант Еремеев, — дисциплинированно поднял руку следующий офицер. — Хорошо, мы возле астероидного кластера Клондайк. «Локи» прется по инерционной без экранов Фридмана, под прицелами все…
— Ах, ну да, я и забыл, — пробормотал пилот, и вселенная рванулась навстречу.
— Ага, как и у вас. Кстати, нам тоже в ремзону. Встали и пошли.
— … и на моих пилотесс не заглядываетесь, что просто здорово! — заключил Штерн. — Значит, после вахты вступишь в руководство, и не вздумай отказываться, застрелю!
— Признавайтесь сразу, — перебил командир. — Кто у нас сможет вести тральщика?
— Сэр! — не сдержался адъютант. — Это наш Клондайк!
Он не поленился встать и сходить в гардеробную за шлемом. Подумал и решил оставлять его у кровати, так правильней.
— Не страннее, чем недавнее возвращение на потрошеном тральщике, — возразил пилот. — Там… просто все, не сложнее, чем тральщика увести, в общем. И что, вы считаете, что нашли «тринадцатого»?
— А зачем? — не понял стрелок. — Технологии клонирования достаточно дешевые, нам так в инкубаторе говорили. И дети получаются без генетических отклонений, красивые, вот как я. Или неправда?
— Побежденными мы бывали, — меланхолично заметил пилот. — Убитыми тоже. Предателями — нет. И не будем.
— Мы дети Даждь — бога, и правила наши просты!.. — загремел над площадью его яростный, многократно усиленный голос.
— Но как я вас «тринадцатым» распишу? — возразил стрелок.
— А как, по — вашему, мы к матке европейцев подошли? С российским опознавателем, чтоб вы знали, мы бы только до зоны безусловного поражения лазерами смогли б подойти, никакая невидимость не спасла б.
Полномочный представитель Ставки Роберт Янг внимательно разглядывал ботинки адмирала. На его худом немолодом лице не отражалось и тени неодобрения. Опытный политик, он прекрасно понимал, что ботинки …
Он отодвинулся. Группа парамедиков аккуратно и деловито занялась эвакуацией генерала. В невесомости это получалось медленно, и офицер, поморщившись, подплыл им на помощь.
— А если никакой не включить, то получим с двух сторон, — буркнул командир. — Матка сожжет, европейцы подорвут, что останется.
За последней снесенной трассерами диафрагмой вместо заполненного аппаратурой зала открылась ужасающая картина разрушений.
— Автострадная! — уважительно сказал Виктор, провожая сальным взглядом золотоволосую красотку. — Сенсорная! Видел, как она штурвал? Двумя пальчиками!
И проследовала впереди него к столику, беззаботно размахивая юбкой. Она ориентировалась в каюте гораздо лучше хозяина, прекрасная шпионка. И, кстати, в слабой гравитации двигалась вполне уверенно, на…
Старшина вгляделся в сферу, поймал цель в захват системы слежения.
— О, совсем как контрик! Чего тут знать‑то, чего? Нашу матку завалили, значит, следующей будет база флота, на гадальный сайт не ходи.
— Понимаю, майор, и даже лучше тебя. Но я так решил. Матка для нас слишком большая, не справимся. Готовьтесь к атаке. Вам пробьют разгонную.
— Кэпа тащи, мечтатель! А то затанцуем под трибуналом за организацию мятежа не хуже девочек!
Ремонтный порт пыхнул вырвавшимся воздухом. И легче этого облачка скользнула в спасительную черноту космоса невидимая «семерка»…
— В космофлоте мы ждем, — угрюмо сказал командир. — Обсуждали ж уже не раз.
— Амазонки не приглашаются! — воспротивился стрелок. — Амазонки послать могут. В лучшем случае.
— А жаль! — рявкнул старик. — Генерал Зееленбиндер! Действуйте! Разнесите русских в пыль, поодиночке, как принято у нас, европейцев!
— Вот это мы влипли, — только и сказал майор — десантник.
Офицер криво усмехнулся и встал. Общежитие для временного состава отличалось от личных сот простором и возможностью общаться, но, к сожалению, не защищало от насмешек собственного экипажа.
И тут вспыхнули разом и заполнились молочной белизной радарные развертки. Только объемная карта пространства боя сияла устаревшими данными.
— Разведка, сколько пополнения мы принимаем в трехсменку? — негромко спросил он. — Ведь это вы провесили трассу из российского сектора в «черную бороду», к нам? Без приводных маяков нас не найти, зна…
— Перешла в активную фазу, с большими потерями личного состава, — кивнул офицер.
— Садите на диск парламентера, даете импульс в нашем направлении, и пусть летит, — посоветовал командир. — Мы тут поймаем. Наверно. Если прицелитесь точно. И если парламентер понравится обликом.
— Потому что это наш Клондайк, адмирал! — возмущенно сказал дежурный офицер и поднялся из компенсатора. — Я — генерал Зееленбиндер, заместитель командующего Седьмым флотом! Мы нанесем удар по Клондай…
— Может, постучаться? — предложил стрелок. — Командир?
— А что она не подчиняется? Дура царапучая!
— Цель вижу! — раздался напряженный голос Лючии Овехуны. — В захвате!