Капитан ясно осознавал, что, скорее всего, погибнет через несколько минут. Но погибнуть — это ничего, это нормальный конец десантника. Погибнуть он мог, но сберечь товарища императора — обязан, несмотря на смерть.
— Мы не „тринадцатый“! — поморщился старшина.
Офицер посмотрел на слушателей. Что ж, его слушали очень даже внимательно, и оружия в руках ни у кого не наблюдалось. Пока что.
— Вот любишь ты хорошую песню испортить! Хорошо, а что сам предлагаешь? Приказывай, товарищ император!
Офицер словно во сне увидел, как безвольно мотнулась в компенсаторе голова Олега, нашарил панель управления огнем… ракета ушла в нестерпимое сияние хорд «Одина». Дисколет крутнулся, сорвался в маневр — и тяжесть отступила, оставив после себя тягучую боль во всем теле.
— Так у вас парная? — припомнил офицер свои научные труды. — Когда у Шурки психушка, она тебе бьет?