Все цитаты из книги «Империя Тигвердов. Невеста для бастарда»
— Сейчас иду, — оторвался от меня Ричард, но не выпустил из объятий, а прошептал на ухо: — Вкусное вино ты пьешь.
— Нет-нет, — широко улыбнулся он. — Нам, для закрепления эффекта, необходимо, чтобы молодые люди прониклись.
Хозяин дома выглядел каким-то раздраженным. Нахмуренный лоб с поперечной морщиной, поджатые в тонкую линию губы. Словно его друг не пообщаться с ним заехал, а привез какие-то новости. На редкость неп…
У меня в руках была как раз охапка грязного белья. И чувствовала я себя на редкость глупо.
— А по горным рекам летом у вас сплавляются?
Пока я взяла пару свежих платьев, уже не капризничая насчет цвета. И конечно же, мне подобрали теплую одежду, за которой я, собственно, и прибыла в город.
— Сожалею, ваша милость, — храбро возразила ему хозяйка салона. — Все уже оплачено.
— Госпожа Лиззард! Милорд просил зайти к нему.
— Простите за бестактность и крайнее нарушение приличий, — резко и недовольно замотал головой незнакомец. — Мне попросту не к кому обратиться.
— Из-за вас мама пострадала! — возмущенный голос Павла.
— Понятно, поругались, — протянул император. — А потом в критической ситуации надел на Веронику свое защитное кольцо. Ричард, распорядись насчет ужина, я поем у вас. И перстень рода Рэ принеси.
Я замечаю злобный блеск в глазах дам. Но злоба, впрочем, быстро сменяется завистью, когда они мгновенно оценивают, во что я одета и сколько это стоит. Мужчины держатся как-то доброжелательнее. Успева…
Сегодня он мне напомнил моего отца, и я невольно улыбнулась.
— А кто ж его знает?.. Я, кстати, как и Его Величество, пью гномий самогон.
— Хорошо, что они не бесшумные ниндзя, — успела я отойти от милорда Верда и даже поправить платье.
— Паш, выхода не было, — ответила я сыну.
Так мы называли любимый мультик про Геркулеса, его наставника Фила, Пегаса и нашего любимца Аида — главного злодея. Когда хотелось просто посмеяться — вспомнить детство и обо всем забыть, — мы пересм…
— Конечно, — улыбнулся он. И распорядился, обращаясь к Марии: — Пришлите счет.
— Не без этого, — рассмеялся он. — Я тебя люблю…
— Тогда откуда у тебя девчонка на паре? И почему она не писала лекцию?
— Невеста милорда Верда? — издевательски протянул знакомый голос.
— Согласен. Только я сначала прослежу, как доберетесь вы. А потом появлюсь — минут через двадцать. Я, во всяком случае, теплее одет.
Да! Это был фурор… А я ведь еще спиной к нему не поворачивалась… Что там у нас с тонкой ленточкой кружева на попе? И, изящно изогнувшись, я крутанулась на каблуках.
— Эх, — вздохнула я. — И не поваляешься вволю…
— Да, — выдохнула я, все же чувствуя непрошеную жалость к этому неприятному человеку.
— Нет. Он хочет, чтобы ему показали, что мир — нормален, граница есть и он в безопасности.
Они подскочили. Пашка покраснел. Рэм как-то тоже подрастерял напыщенность и уверенность.
— Пожалуйста… — отшатнулась от него, запуталась в длинной юбке — и упала бы, если бы меня не подхватили. Да что такое! Почему меня в этом мире просто ноги не держат? Я падаю, а он меня подхватывает! …
На мой лоб опускается теплая ладонь. Раздается мелодия непонятных слов — только более громкая, требовательная. Боль отпускает.
«Ну, погоди, — подумала я, мысленно обращаясь к поварихе. — Зараза!»
— Давайте выйдем из спальни, мне здесь не положено находиться. А поговорить надо.
— Пока ничего, — печально вздохнула я. — К сожалению.
Мы подошли к кабинету, милорд распахнул дверь. Я вошла. Он усадил меня в кресло. Сам обошел стол — и уселся напротив меня. На свое рабочее место. Взглянул с эдаким терпеливым снисхождением хозяина по…
О как! Я, оказывается, была шпионкой Османского ханства и наемной убийцей заодно. Меня заслали на территорию Империи с приказом уничтожить милорда Верда, бастарда императора. Я втерлась к нему в дове…
— Ваше сиятельство, — укоризненно покачал головой милорд Верд. — Такое ощущение, что вы меня не слышали. Вам НИЧТО не грозит со стороны Империи. К тому же… я принял вас в семью. И буду защищать.
— Хорошо-хорошо! С эстетической… Но это было желание, смешанное с сожалением: как хорошо, если бы… Но… Что-то такое.
В этой ситуации начинаешь сочувствовать императору — какой удар по респектабельности его семейства…
Меня заверили, что обед прошел без происшествий.
— Просто… Я обратил внимание, что для вас поездки… мм-м… в седле… — как-то неуверенно проговорил милорд Верд, — это что-то необычное.
— Точно, — рассмеялась я. — Размером со слона.
— Если вам будет угодно, вниз по улице, по нашей же стороне. Тут недалеко.
— Практически сразу замешиваем — и ставим в хо… — хотела сказать «в холодильник», но осеклась, — в холодное.
— Простите, — сочла за благо сказать я, про себя подумав, что надо бы выяснить причину его гнева, чтобы не оказаться в подобной ситуации.
— Прости. Я слишком привыкла к одиночеству. И если не подпускать к себе, и это норма жизни двенадцать лет… Очень трудно отвыкать. Трудно. И страшно.
Я смогла лишь усмехнуться — высокая иерархия. Да уж…
— С большую деревню, как возле вашего поместья.
— Спасибо, — тихонько ответила она. — Это… так приятно.
— Так что там с полосой препятствий? — вернулся к теме обсуждения милорд.
Я постояла, попыхтела. Потом и сама рассмеялась — ситуация действительно была презабавная. Съездили, называется, книжечек прикупить… Только синее пальто было жалко.
— Они в безопасности? — снова вмешалась я.
— Скорее всего, вы просто-напросто не захотите лишиться клиентуры. — И я обвела взглядом дам.
— Я расстроился, когда проснулся и обнаружил, что тебя нет, — тихо сказал он.
Сначала в магазин женской одежды отправили меня. Джон проводил, представил продавщицам и распорядился, чтобы я, после того как все подберу, пришла в кофейню на этой же улице.
Мы пекли картошку, попутно объясняя герцогскому сыну, что вот такие черные практически угли — ни с чем не сравнимое, изумительно вкусное лакомство. С учетом добавления соли, конечно.
— Я даже боюсь предположить, с чего вы это взяли, — покачала я головой. — Вы сегодня настолько логичны в своих выводах… Наверное, после всего, что вы мне наговорили, этот вывод обоснован. Иначе зачем…
Прошел день, потом второй. Я практически не видела милорда. Он приходил поздно, уходил рано. Поскольку я быстро разобралась с ведением хозяйства, у меня образовалось достаточно свободного времени, я …
— Натан, — окликнул нашего конюха камердинер. — Нужно перенести милорда наверх. В спальню.
— Что-то срочное? — насторожилась я. — Вы даже не ужинали…
— Погодите, — остановил его император. — А вы хоть знаете, что такое кентерберийская магическая змейка?
— Паша? — вопросительно посмотрела на сына.
— Поняла. Попробую их поискать. Только я верхом не умею — представляешь, сколько я буду до академии пешком добираться.
— А почему вариант, что я твоя случайная знакомая из парка по фамилии Журавлева, тобой отвергнут?
— Теперь — никакого домашнего ареста, — подтвердил его слова генеральный прокурор. — Пускай до самой казни посидит в тюрьме.
— Они здесь? — безжизненно спросил барон.
— При чем здесь он? — удивленно посмотрела я на милорда Верда. — Мы развелись, когда Паше было два года. Это было двенадцать лет назад.
— Действительно, не мы. Я проспал. А мои люди не решились действовать без приказа.
Милорд вынес меня из спальни в прилегающую к ней комнатку, выполняющую роль гостиной.
И император Фредерик вопросительно посмотрел на целителя.
И самый главный вопрос, который задают себе граждане Империи: в безопасности ли наследник престола, который обучается в Военной академии на последнем курсе? Академии, где ректором назначен милорд Вер…
Что забыла? Ах да. Волосы… Волосы приходилось на ночь завивать на специальные тряпочки — папильотки. Взбрызгиваем льняным отваром и закручиваем. А что делать — должна же я выглядеть как бе-е-едная ов…
Когда мы вошли в столовую, милорды нас уже ждали.
— Скажите, — спросил он, когда экипаж резво катил сквозь торжественно-медный парк. — А что вас радует?
— Могу, но это будет тяжело. Стихии в этом мире практически не откликаются. Они словно умерли. Или спят.
— Вы не замерзли? Позвольте, я вас провожу домой.
— За знакомство надо выпить, — дал сам себе распоряжение милорд Верд. И сам поспешил его выполнить. В результате у мужчин в руках оказались рюмочки с гномьим самогоном, а у меня — вишневая наливка.
Они синхронно вздохнули с облегчением и вприпрыжку понеслись к дому. Наперегонки.
Заметил его и милорд Верд. Они подплыли друг к другу и церемонно пожали руки. Под водой этот жест смотрелся достаточно комично.
— Есть такое, — словно прочитав мои мысли, пророкотал вельможа. — Я плохо запоминаю все, что не относится к службе. Вот военные операции. Или обучение кадетов…
Огляделась. И пошла искать обувную лавку.
— Значит, надо поплавать, — рассмеялась я. — Дашь фору?
— Прошу прощения, — ответила я вслух, оглядев всех пятерых, — но ведь милорд Верд распорядился не делать различия между кадетами?
— Я согласен. — Бледный Пашка достает шпагу, встает в спортивную стойку, несколько раз прыгает вперед, потом назад. — Готов.
— И как прикажете это понимать, милостивый государь? — зарычал юный герцог на милорда Верда, полностью игнорируя мое присутствие.
— Меньше ждать просто неприлично. Больше — я не способен…
И он церемонно склонился передо мной. Я присела в реверансе и протянула ему руку. Он над ней склонился и вежливо коснулся губами кончиков моих пальцев.
— Допустим. Но ведь наша задача — не привлекать к себе внимания. А вот настолько глупая — даже и дворянка… Что едет пристраивать своих детей, когда все уже учатся…
— Вы уже прибыли, — спустился к нам со второго этажа милорд Верд. — Очень хорошо. Госпожа Лиззард, распорядитесь насчет завтрака — после него молодые люди отправятся в город за покупками.
— Представь себе. Он говорит, что это специальный, боевой, вариант.
Я вспомнила нежную изящную женщину и поняла: эта подпишет признание. Все подпишет. И если меня поддерживала мысль о том, что милорд очнется и поспешит мне на помощь, то в этой ситуации… Руки у меня з…
— Ника, — прошептал мне в ухо милорд Верд, — слава стихиям.
— Кто устроил побег моему сыну? — Отчаяние вытесняет все остальные чувства, и я почему-то это чувствую…
— Мы используем силу стихий. Воды, воздуха, огня и земли. Я, например, прошу о помощи землю — это моя стихия. Потом я напитываю силой слово — и отдаю приказ. И получаю то, что мне необходимо.
Я взяла бумагу в руки, сделала вид, что раздумываю. Потом быстро порвала ее на две части.
— Абсолютно, — согласился милорд Милфорд.
— Вы уходили через чужой, непроверенный портал?
— Мам, — высказывался Павел. — Я тебя все равно не понимаю. Если Рэму грозит опасность — надо ехать к дедушке. Он поможет.
Лицо у милорда Верда приняло какое-то обиженное выражение. Я не стала его расстраивать и поставила перед ним тарелку, подала приборы. Вряд ли бы он стал есть пирожки руками.
— Миледи, — тихий рык хозяина услышали все. — Прекратите истерику. И извольте покинуть мой дом.
Тут его взгляд сместился — и из возмущенного стал настороженно-любопытным. К нам, не убрав шпаги в ножны, подходили Рэм и Пауль. И у меня язык не повернулся назвать их мальчиками — это были молодые м…
И… до меня только что дошло — молодые люди ведь считают, что это я наябедничала. И кстати, как его называть прилюдно? Я подумала и решила называть его нейтрально.
— А что я творю? — тоном наивной ученицы спросила я.
— Кто — бастард? — Я даже в себя пришла, и вишневка в голове перестала приятно шуметь. Что ж ты будешь делать… Как не вовремя…
Я смотрела на него и не понимала себя. Чем я думала? Где были мои глаза? Рядом со мной был мальчишка, который не умел ценить жизнь — ни свою, ни чужую. Ни даже жизнь своего сына.
«Опять метель… И мается былое в темноте…» Строчка из песни крутилась у меня в голове, словно подхваченная ветром снежинка, что никак не могла найти покоя.
— Мама, представляешь, мы полосу препятствий проходили… А этот барон Кромер придурошный…
Весь день дети орали как резаные, как только появлялась необходимость в нашем присутствии. Сначала я пугалась, а потом поняла, что воплями издалека дети проявляют тактичность и дают нам возможность о…
— Я не знаю, кому можно доверять. К тому же у меня приказ матери: скрываться. Она взяла на себя расследование — выясняет, кто пытался нас уничтожить. Кроме того, ей надо взять герцогство под свою рук…
— Там дети в гостиной, — попыталась я оттолкнуть его.
— К вопросу о том, что принято, а что — нет… — Я пыталась понять для себя, не выдам ли я непонимание местных обычаев и традиций…
— Сам точно не знаю, — быстро ответил хозяин дома — и я отчетливо поняла, что он лжет.
— Ну, да… В вашем возрасте все равно. — Хозяйка изо всех сил старалась сделать приятное постоянным клиенткам.
— Пожалуй, лучшая новость за сегодняшний день, — скупо улыбнулся император.
— Журавлева Вероника Евгеньевна погибла давным-давно. Двенадцать лет назад. Автомобильная авария. Над ее покалеченным сыном Павлом взяли опеку ее родители. Они похоронили дочь — и не лгут.
Я посмотрела на него с осуждением. Ну вот только что был человек человеком. А сейчас… Опять аристократ. И морда стала… такая надменная. Хочется огреть чем-нибудь тяжелым.
— Он сильный маг. Про него ходят слухи, что он умеет чувствовать ложь.
— Спрашивайте, — разрешил мне хозяин дома.
Пауль посмотрел на меня повнимательнее и потянул за рукав Рэма. Мальчишки быстро сообщили, что уже не голодны, схватили по куску хлеба с ветчиной — кстати, порезали они хлеб и ветчину неаристократичн…
— Хорошо, — скомандовал герцог, — а теперь — несколько шагов.
Я понюхала, сделала глоток. По крепости — немногим слабее водки… Только со вкусом апельсина да еще каких-то травок. Да… стакана ее, родимой, мне явно будет многовато. Вечер определенно переставал быт…
— Нет… Просто слабость. Надо же что-то делать с моими родителями. Они почему-то уверены в том, что я погибла двенадцать лет назад.
— Спасибо вам, — оглядела я имперцев. — Спасибо.
— Правду. И вам рекомендую — наверняка он будет беседовать и с вами. Так что давайте договариваться, какую именно правду мы будем ему сообщать.
— У нас в такое не верят, — печально ответил мой сын.
— Я хочу, чтобы мои сыновья занялись делом, чтобы они имели возможность занять то положение, которого достойны. Что касается меня — я хочу крыши над головой и…
Закрыла глаза и прислушалась к звукам окружающего меня мира.
— Двадцать два человека — вся группа, — довольно сказал мне на ухо милорд.
— Миледи, вы дрожите. Вам надо лекарства ваши выпить…
— Это проявление вашего уважения к моему хозяину?
— Разведчик, — хором ответили мы с Пашей.
А Каталина резала лук. Много-много лука — как раз во все блюда… Рыдали при этом все.
— Прошу вас, милорды. Если вы соблаговолите пройти в гостиную — вам, безусловно, будет удобнее дожидаться. Слуга доложит о вас тотчас же.
— Кто такой господин Монтесье? — В голосе милорда Верда было сплошное ровное равнодушие.
— На этой поляне кадеты решают вопросы чести. Так… теперь пора и мне становиться невидимым. И Грома замаскировать.
— Вы так привыкли к дамам в борделях, что уже не понимаете, где находитесь?
— Вы захватываете новые земли? — звенящим голосом спросил герцог Рэймский.
— Конечно-конечно, — кивнула я. — Это понятно. Но нервы…
— Если от вас никто не ожидает сюрприза, может, стоит удивить? В том числе и самого себя?.. — неожиданно вырвалось у меня.
— Просыпаюсь я рано. Завтракаю в семь утра. В восемь удаляюсь на работу. Как правило, приезжаю на обед в два… Ужинаю — когда возвращаюсь. Обычно — поздно.
— Вы тут что — все с ума посходили? — Кто-то протопал, опустился ко мне, провел руками надо мной, почти касаясь. Меня окутывало теплом. Боль нехотя, но отступала.
И он посмотрел на меня вопросительно, словно ожидал, что я прямо сейчас начну объяснять причину. Ага, кинулась!
— Если вы интересуетесь, как у меня с деньгами… Мы не бедствуем. Пока, во всяком случае, но есть ряд обстоятельств…
Вспыхнуло радужное марево. Милорд сделал шаг — и исчез. Вернулся он минут через десять, тяжело груженный перечисленными мною продуктами и знакомой сковородкой из поместья, на которой я обычно пекла б…
— Я себя отлично чувствую. — Спокойствие, только спокойствие. Первому курсу в своем мире я смогла объяснить, что Ледовое побоище было в 1242 году, а Сталинградская битва — в 1942 году. Что это две ра…
И он пошел вперед, заставляя меня идти вслед за ним. И даже отворил передо мной дверь.
А вот теперь в его голосе были недовольные, рычащие нотки.
— Потому что у меня первый раз в моей чертовой жизни крышу снесло! — закричала я. — Вот почему! Я с ума сошла от тебя. Или ты думаешь, что для меня вот это все…
— Скажите, — полюбопытствовала я, — а в прошлые разы, когда было все, как положено, вам нравился результат?
— Я привыкла выполнять свои обещания, — хмуро ответила я.
Закрыл глаза, словно ему было невыносимо меня видеть.
Когда я открыла глаза, то поняла, что в домике тепло. Но темновато. Ребята прошлись по заброшенной деревне. В дома особо не лезли, но в сараях обнаружили много чего интересного. В частности, свечи, к…
— Добрый день еще раз, Каталина. Что на ужин?
— Маги, умирающие от нападения кентерберийской змейки, до последней секунды помнят все. И ощущают все, — пояснил милорд Милфорд. — Так что Рэ все видел и все чувствовал.
Я хлестнула женщину по щеке. Потом еще раз.
— До меня дошли слухи. Нехорошие такие слухи. Очень авторитетные люди — нашим они точно не по зубам — разыскивают женщину, у которой внезапно появился мальчик лет четырнадцати. Мальчик светловолосый,…
Милорд Верд ушел. Через какое-то время Оливия отвлеклась от пирожков — и покатила тележку с кофейником и чайником.
Хотела спросить про отца. Но прикусила язык. Неизвестно же, что у них случилось в семье…
— Надо понять, где это все действо происходит. И найти тех, кто подготовил этот исключительный розыгрыш…
Дошла до деревни, купила газету — магазинчик уже закрывался, но для экономки милорда Верда они с удовольствием сделали исключение.
— Да почему ж не по имени! — раздражения в голосе прибавилось. — И вот зачем так… Ты специально заставляешь чувствовать себя каким-то насильником, который тебя принудил?..
— Значит — известно… От гауптвахты — до казни… В зависимости от ситуации. Это там, где мне все понятно. А дома, я могу или гневаться — но повод нелепый, — или уволить всех… И тогда искать еще кого-то…
— Чаще всего «милорд», — честно призналась я.
Застоявшийся конь резво взял с места бодрой рысью.
— Позволь, я провожу тебя в гостиную, где мы и поговорим, — сделал шаг назад милорд Верд. — Здесь это и неловко, да и…
— Вероника Евгеньевна! Что нам делать с зачетом? — очень жалобно протянул самый смелый.
— Спасибо ему, — вздрогнула я от воспоминаний.
— Нет, — удивленно посмотрела я на него. — С чего вы взяли?
Но мы в свое время хотя бы добровольно признавали свое несовершенство. А эти красавцы и красавицы. Личности… Мало знаем, практически ничего не умеем… А гонору…
— Подписывайте, — приказал он мне, не прекращая улыбаться.
— Какой адрес Его Величество написал на листочке — туда я и отправилась. — Что-то наша беседа стала меня раздражать.
— Простите, если показался грубым, — вдруг сказал он. — Я — Ричард Фредерик Рэ, лорд Верд, бастард Его Величества.
— Ты на юге, пока мы были в отпуске две недели, с лошади не слезал, — покачала я головой, — так что не прибедняйся.
— Как ты говорила мне? Надо заменять неприятные воспоминания радостными.
— Я не позволю казнить Луизу прежде всего потому, что она невиновна.
— Вы хотите сказать, что остатки змейки под вазой?
— Ну, насчет «подпустила» я бы поспорил… — Он провел губами по моей шее. — По-моему, я пробился сам.
Юный герцог был смелым человеком — и кончики пальцев мне поцеловал. Стараясь не смотреть в сторону своего начальства, он отступил в сторону принца. Мне послышалось, или аристократ издал облегченный в…
— А может, все-таки интерес, — негромко рассмеялась я. — И я так выражаю что-то подсознательное.
— Зато завтрак вы мне организовали просто изумительный, — теперь в голосе послышались бархатные нотки. — Свершилось то, о чем я так долго мечтал.
— И дороги тоже… — в голосе за спиной послышалась усмешка. — А все мелочи вокруг… Я запоминаю плохо.
— Список составите — я попробую что-нибудь придумать.
— Мы же явились домой не вместе и с разных сторон, — холодно-то как! — следовательно, мне весьма проблематично будет объяснить, почему я пришла в вашем плаще. Держите.
— Девчонка на паре — потому что у нас, в академии МВД, обучаются и девушки тоже. А лекцию не писала — потому что дурочка. Невоспитанная дурочка. За что и пострадала. Пострадает… Черт, а кого же у них…
— Нет-нет, — улыбнулся он, немного грустно, как мне показалось, — не паникуйте. Все хорошо. Просто…
— Ты еще меня защищать кинься от девчонки, которая у меня на паре ногти красила, — фыркнула я.
— И кто ты такой? Или надо обращаться на «вы»?
— Бегу накрывать, милорд! — И Оливия, поклонившись, унеслась.
— Вот честное слово — не стоит, миледи! Все, что можно, милорд сделает!
Вдруг стало очень холодно. Я осторожно открыла глаза и обнаружила, что нахожусь у входа в пещеру. Все вокруг засыпано снегом. И местность явно не та, что я наблюдала вокруг академии.
— А каким же образом вы не ввязались в этот рыцарственный, но совершенно нелепый порыв?
— Я думаю, он всегда мечтал, чтобы его признали, — тихо сказала я. — Но даже и мысли не допускал, что это произойдет.
— Госпожа Лиззард! Вас к себе милорд Верд требуют. Задержались даже после обеда. А вас все нет и нет.
— Ты ведь все равно бумаги подписывать не будешь?
— Я не сказала «да», милорд… Я не сказала «нет», — промурлыкала я строчку из незабвенного фильма «Три мушкетера».
И конечно же, кому-то понадобилось поднырнуть под меня и ухватить за ногу. Я извернулась и опять ушла под воду. Поняла, что это Ричард. Плотоядно улыбнулась — и оплела его ногами. Получи! В любую игр…
Но нельзя. Мы еще не дошли до императора Фредерика и наследника.
— Не понимаю, — пожаловался он мне на меня.
— Я — не подозреваю, — скупо улыбнулся император.
В этот момент Оливия и мама Вилли лепили меленькие пирожки с разными начинками, я фаршировала перепелов — убила бы уродов, которые решили, что эту мелочь можно есть. И что именно эту живность надо по…
— От людей, конечно. Знаете, есть такие неугомонные и бесцеремонные существа. Все им что-то нужно, и они, как правило, весьма безжалостны в достижении своих целей.
— День был трудный, — проговорила я и села рядом.
— А это правда, что есть такой принцип — если подписано признание, то вина считается доказанной?
Действительно, перчатка, которую я сняла в процессе нашего с ним «общения», лежала на земле.
«Каково ему живется?» — задала я себе вопрос. Вздохнула, подумав, что нелегко. И продолжила рассматривать атлас здешнего мира.
Я не сводила с милорда Верда гневного взгляда. И мне было все равно, что его считают страшным человеком и что свое недовольство он может обратить на меня.
— После того как прибыла команда, отправленная мною на землю с… новостями, я отдал приказ на ваше исследование.
— Да уж, я понимаю, что не на уровне дворцовых мероприятий.
— Это который Ричард-то? — поинтересовался старичок.
— Денис Юрьевич! — разозлилась я. — Что за шутки?!
— А что ты хочешь изорвать?! Только скажи… А лучше — сделай!
— Уел, — согласилась я. — Но, надеюсь, это не для семейного просмотра?
— Нет. — Я с облегчением покачала головой.
— Ты считаешь, что мое предложение — это повод для шутки?
— Именно так. И всегда не понимала: зачем это кому-то надо… Ну, занимайся своей жизнью и не лезь в чужую… И все будет гораздо спокойнее и приятнее.
— Это та, что тебе понравилась в магазине?
Интересно… Недовольно на него посмотрела не только я, но и Рэм.
— Я тоже не планировал всего, что получилось вчера. Хотел сделать все, как положено, — ухаживание, признание, предложение.
— Свадьба будет очень скромная, — начал объяснять Ричард.
Милорд Милфорд раздраженно что-то фыркнул и пошел на выход, унося меня.
— Так что вся надежда на вас, госпожа Лиззард. — Милорд Милфорд сделал просящее лицо. — Вы же не дадите погибнуть моему вечеру?
— Вы уверены, что вам дали именно наш адрес?
— Ну… Есть место, которое ты настолько терпеть не можешь, что никогда бы туда не сунулся?
— Милорд, я всецело доверяюсь вам. — Постаралась, чтобы и мой тон не нарушал патетичность момента.
— А почему стихотворение не о любви? — съехидничал гость хозяина дома. — Дамам же положено любить стихи о любви!
Какие правильные вопросы. А у меня на них как раз нет ответов…
— Спокойной ночи, — пробормотала я. И сбежала к себе.
К тому же на выходных милорд Верд привез мальчишек из академии и удалился. «По делам», — сообщил он. И мы с ним любезнейшим образом раскланялись.
Я пожала плечами, открыла один из шкафов, куда еще с вечера сложила все, чтобы по-быстрому напечь блинов. Осталось только достать молока из холодного — так назывался специальный шкаф, куда слуги скла…
— Тогда давайте пригласим молодых людей. В конце концов, это их касается в первую очередь.
— Подходим к самому главному… Что вы хотите взамен?
— Луиза Аделаида Льер, баронесса Кромер — единственный представитель этого семейства, что была в Императорском дворце в тот день, когда на тебя натравили кентерберийскую магическую змейку. Кстати, ни…
— Тогда… Я бы рекомендовал госпоже Лиззард ответить вам отказом. Поблагодарить за гостеприимство и удалиться. Нам пора.
— Полог я поставил, нас не слышно, — прошептал он мне — и тоже дал волю рукам. И не только рукам.
Я бросила прощальный взгляд на картину и отошла.
— А корсеты? — вспомнил он свою нелегкую борьбу с этим видом женской одежды.
— Госпожа Лиззард! — поднялась Оливия. Ее движение повторили остальные. — А мы переживали, где вы.
Меня подняли еще до рассвета. Через два с небольшим часа после того, как отпустили.
— Вас это волнует как мою примерную прислугу?
— Что? — поднялись мужчины при моем появлении. Они сидели с милордом Милфордом в той же самой гостиной, где я их оставила. И пили. Ну, естественно, чем же еще заняться двум знатным господам в минуту …
Он заставил меня замолчать, впившись в губы каким-то злым поцелуем. Потом, оторвавшись, долго смотрел мне в глаза.
— Нет. Ни против вас, ни против Империи я ничего не замышляю.
— Милорд… — Он скривился, тоже хотел мне что-то сказать, но я ему не позволила. — Все потом… Не сейчас. Могу я поговорить с сыновьями? Наедине.
— И вряд ли Его Величество прикажет казнить всех подряд, если это все провернула женщина. Да еще и от большой любви…
Пока совершала это движение… Нет, наверное, мне померещилось. Я еще раз опустилась на колени и еще раз поднялась, стараясь двигаться как можно более плавно.
Я опираюсь на его руку и понимаю: что бы ни случилось, он прикроет. Защитит.
Я уже запуталась, сколько дней прошло после нашего ночного разговора, когда ко мне пробрались сыновья. Но однажды я проснулась и поняла: «Все, хватит». В постели находиться сил больше нет. Был бы еще…
— Ах, «сожалеть»?! Ну, тогда вы можете сожалеть и об этом… миледи.
— Милорд Верд! — окликнула я его, чтобы поблагодарить.
— Я думал — с ума сойду, когда узнал, что ты пропала. А потом, когда мне доложили, что с тобой случилось… Ника. — Он чуть отстранился от меня, посмотрел мне в глаза. — Поверь мне, я сделаю для вашей …
— Будьте добры, присоединитесь ко мне за ужином.
На последнем совете в нашей избушке было решено появиться в городке Триммс, который находился на расстоянии одного перегона от столицы. Именно через этот городок проходил тракт, связывающий столицу с…
— Вы видели нас вдвоем? — рассмеялась я, глядя прямо в его глаза — они были уже не алые, а словно присыпанные пеплом. Словно огонь перегорел и не осталось ничего.
— Простите. Не хотел ставить вас в неловкое положение. Просто я… Как бы так сказать… Самим фактом своего существования — уже неловкость. Поэтому я как-то приучился не замечать людей, которые пытаются…
Я еще раз хихикнула, теперь над их серьезными лицами, и пошла священнодействовать. Им троим было велено найти вкусняшек к блинам и организовать напитки.
— Не отпускай, — попросила я. — Мне так хорошо с тобой…
— И что будут делать представители аристократических родов? Чистить конюшни?
— Вы можете заниматься своими делами, а я пойду на кухню.
— Легенда — это то, что мы будем рассказывать всем. Кто мы, откуда мы, как нас зовут, — пояснил Паша.
— И лимарру просыпала, — невпопад ответила я.
— Мало ли, вдруг я что-то опять порву, — мечтательно протянул любимый. И тут же добавил, насмешливо посмотрев на Марию: — Надеюсь, счет за эти вещи вы пришлете мне. А не моим сослуживцам.
— Миледи, — тихо прошептал он мне. — Когда я чувствую, что вы меня хотите, я просто схожу с ума…
— Что же ты тогда столько экономок за год сменил?
— Только остается одна проблема, — нахмурилась я.
— Миледи, — строго сказал милорд Верд, а у самого в глазах прыгали чертенята, — прекратите меня соблазнять.
Владыка сделал повелительный жест — крышечки ракушек одновременно распахнулись. Еще один жест. Теперь по отношению ко мне — приглашающий.
— Мы не знали, — ляпнул, не подумав, кто-то из них.
В номере меня ждали мальчишки. Они азартно резались в дурака.
— Я как-то привыкла за все отвечать сама. И за своих детей в том числе.
— Дети… — сказала я много позднее, когда мы уже успокоились.
— Что с моим сыном? — задал вопрос император Фредерик.
— Мама, — прошептал он где-то в моей голове. — Мам. Ну, наконец-то.
— Размеры? — совершенно серьезно поинтересовался главнокомандующий в отставке.
— С благодарностью принимаю ваше предложение, — склонила голову я.
— Ника, ответь мне честно, я должен знать. Ты мучаешься от того, что поддалась страсти и теперь изменяешь мужу?
— В этом что-то есть, — не спорит со мной отец моего жениха.
— А вот с этим я бы поспорил, — печально отвечал начальник контрразведки.
— Вот. — Мне протянули карточку с адресом. — Гостиница здесь. Очень приличная. Моя сестра держит. И кормят вкусно.
— Ты правильно сказал, Ричард, семья. Прости, я пойду.
Пока никто из них и не догадался, что я издеваюсь. И заодно даю возможность выспаться лорду Верду.
— Получилось замечательно. Вот как раз то, что было вчера… Это было… волшебно. — И покраснела так, что спрятала лицо у него на груди.
— Какого рода записью? — не понял император Тигверд.
Мать и сын переглянулись. Похоже, какая-то идея пришла им в голову одновременно.
Мальчишки до этого сидели тихо, как мыши. Старательно и аккуратно пережевывали пищу и не менее старательно делали вид, что их тут нет.
Сердце клокотало где-то в области горла, руки потряхивало.
— Я готовлю на всех. — Она уже не поворачивалась.
— У вас ведь все знают, чем грозит использование этой самой змейки?
— Разве обедневшие дворяне не работают экономками или гувернантками? — возразила я.
— Вот так, — улыбнулся мне мужчина. — Я поставил слабенькую защиту. Солнце точно не пробьется.
— Вы не злитесь на нас? — осторожно спрашивает у меня он.
— Так чего же мы сорвались, когда учебный год уже начался? Логичнее было бы летом, к вступительным экзаменам.
— Хорошо, — одобрительно кивнул. — Сейчас.
— Вы вчера встречались с бароном Кромером?
«И даже не в моем», — хотела сказать я, но вовремя прикусила язык.
— Но у вас не будет неприятностей, если вы сделаете исключение? — спросила я.
— Тебе идет, — плотоядно оглядела я его. Сереброволосый, широкоплечий, высокий. Темноглазый. Властный. Настоящий принц магического королевства.
Я не знала — злиться мне или хохотать… Или пойти дать по башке. Всем. Это абсурд какой-то. Еще четырнадцатилетние подростки не занимались моим моральным обликом…
— В моем мире есть закон — за одно преступление два раза не наказывают, — улыбаюсь я. — Так что можете не переживать, Ваше высочество.
— Ой, — вспомнила Оливия, зачем она меня вызывала. — Вы правы. Негоже заставлять милорда ждать.
— Я не рассматриваю тебя как ресурс, — рассердилась я. — Только как человека.
Мы действительно отправились сразу после ужина. И, конечно же, после того, как милорд Верд надел мне перстень обратно на палец.
— Ричард, — прошептала я и прижалась к его губам.
Не рассказывать же ему, что я не только красавица, но и умница. И пусть серьезно, на разряды, я никогда не плавала, но в бассейн ходила регулярно. И занималась вдумчиво.
— Напеките на завтрашнее утро блинов, — распорядилась я. — Надо узнать, с чем милорд их любит.
Вздохнула. Попыталась одеться. Намучилась с нижним бельем. Корсет — вещь неудобная. Отметила, что в этом варианте крючки на платье, как и шнуровка на корсете, были спереди — видимо, герцогиня прекрас…
— Всем известно, дорогая госпожа Лиззард, что бальные платья не покупают готовыми, а шьют на заказ. Так что, когда оно вам понадобится, — придется приглашать портных в дом.
— Сначала сочувствие. Потом насмешку… Причем не ядовитую — как в моей обычной жизни, — а легкую, почти невесомую. Не оскорбительную. Словно у тебя были проблемы, а я тебя повеселил…
— Мать жива… Я ее чувствую, — прошептал Рэм.
Каталина посмотрела на меня недовольно, милорд — счастливо.
Я подошла к своим коробкам и хотела уже взять их с собой, но поймала крайне удивленный взгляд девушки.
— И это все, что ты можешь мне дать? Раздраженный ответ?
— Не надо понимать, — прижалась я губами к его ключице, расстегнув несколько пуговиц на рубашке, — просто люби…
— Расскажи нам о своем мире, — попросил Паша.
Вот тут у меня испуганным зайцем затрепетало сердце. Я пришла в себя, огляделась. Я была на камне, возле стоял, уже спешившись, милорд Верд.
— Напрасно. Я блокирую вашу связь, — донесся голос барона. — Вы впечатлились серьезностью ситуации?
Господа, недовольно зыркая по сторонам, прошли в открытую для них дверь, что вела в гостиную.
Барон Кромер лежал земле, не подавая признаков жизни. Подбежав, я обнаружила небольшую стрелу у него в горле.
— Он хотел узнать, в поместье ли его жена и сын.
— Так это же хорошо, что мы его встретили, разве нет?
— Какая, собственно, разница, — улыбнулась я ей, разворачиваясь. — Главное, чтобы настроение было хорошее.
— В смысле? — опять не понял нас юный герцог.
— Барон Кромер… добрый вечер, — поприветствовала я его. На самом деле хотелось спрятаться — хоть за тот же самый камень. — А что же вы без герцога. Как-то непривычно.
— К морю! — разулыбались мальчишки. И со счастливыми воплями полетели вперед.
Но восторженный выдох «Ника!» в исполнении милорда Верда, когда он меня увидел, того стоил…
— Вот вы говорите, что дамам положено любить стихи о любви. А вам? Вам лично какие стихи положено любить?
— Миледи! — сказала она, придя обратно. — Вас милорд зовет. И вид у него… недовольный.
— Ия, прекрати это безумие. Надо искать того, кто полюбит, а не ждать того, кто полюбить не смог.
— Он же лорд, — возмутилась Каталина. — Не какой-нибудь ремесленник или торговец. Ему положено…
— Ты прекрасна, — произносит он едва слышно.
— Как вас легко перепугать, — отметил мой хозяин. — Присаживайтесь, госпожа Лиззард.
— Ты прекрасна, — прошептал он между поцелуями.
— Да, — рассмеялась я. — Почему-то именно это мое умение вызывает то наибольший восторг, то наибольшее недоумение.
— Императорский маг проводил свои расчеты. По тому времени, пока тебя еще можно было спасти. Мы явились через четверть часа после того, как миледи Вероника извлекла змейку. Значит, у тебя было не бол…
— Дворянство получить для своих будущих детей. Кстати, во второй бумаге надо будет описать сеть заговорщиков, которыми ты руководила.
И через минуту с облегчением вдыхала воздух. Его было не то чтобы много, но он был.
И это слово — такое мерзкое — тем более по отношению к существу, которое я хотела всем сердцем… Во мне что-то щелкнуло… Я распрямилась и посмотрела на мужчину, которого любила, с улыбкой. Должно быть…
— Нет. Имперцы защищают. Мы вмешиваемся, если силы не равны, а кто-то отстаивает родную землю. Ну, и если император отдал приказ.
Он замолчал. Глаза его замерли, рассматривая что-то нам неведомое.
Не говорить же ему, что я пою только в состоянии тяжелого алкогольного опьянения. И исключительно романсы. И исключительно мимо. Но тогда у меня душа поет — и какие там ноты…
— Я правильно понял, что вы преподаете историю своей страны?
— Что? — От бесконечной нежности в его темных глазах становилось не по себе.
Звенят шпаги. Рэм словно сливается с оружием — мальчишка напротив ничем ему не уступает. И я вдруг понимаю, что их дуэль похожа на танец: опасный, смертельный, но удивительно красивый.
— Герцогство Рэймское, — гордо объявил Рэм. — Мы богаты и независимы. Наша страна расположена в горах, виды потрясающие. У нас лучшие в мире ювелиры. Исключительные виноградники на южных склонах. Мы …
— А это и не важно. — Мужчина уже не улыбался. — Вы влезли в мужские игры, милочка. Поэтому на жалость можете не претендовать. Да и всякие ваши бабские штучки не подействуют.
— Ничего, — честно сказала я. — Только из дома выставил.
— Смешно им, — ворчал Ричард, пока мы с императором успокаивались. И перевел взгляд на меня: — Миледи, извольте завтра же отправиться к портнихе и решить этот вопрос.
— А во-вторых? — постаралась я отвлечь милорда Верда.
— Простите за истерику, — мне стало неловко. — При мне никого еще не убивали.
— Из еды? — насмешливо поинтересовался он.
— Сильным, сильным, сильным… Вы заметили, что все время повторяете это слово? Может, надо быть умным и уметь избегать конфликтов?
— Но, миледи, — начал Рэм. Я не сводила с него взгляд, Рэм смешался.
Выходить, честно говоря, не хотелось. Я была смущена, как юная девушка. Да что там — я после своего первого раза так смущена не была. Может, потому, что таких эмоций не испытывала?.. Такой жажды обла…
— Ваши сыновья возмущались и отказывались.
А вот чего я сама не отправилась спать, а сижу и ожидаю милорда Верда, хотя обещала себе этого не делать, для меня оставалось загадкой.
«Вот мальчишки обрадуются!» — подумала я.
— Я просто представила, что после сочинения в академии унитазов для помывки не хватает…
— Это я уже понял. Но тогда уж рассказывайте все как есть, — приказал мой ребенок. — А то, мамочка, твои сказки о том, что это сын подруги, которая попала в больницу, а ее ребенку жить негде… Это про…
Зеленокожий сделал несколько шагов вперед, оказался по колено в воде.
— Перед самым выстрелом он сказал, что вас попытаются достать через меня. Но он в этом участвовать не будет.
Склоняемся. Ричард в низком поклоне, я — в придворном реверансе, с припаданием на колено.
— Вы не обязаны объяснять. И у вас не имеют права требовать объяснений, — начал Рэм.
— Это нормальное развитие отношений. Если мужчина уважает женщину — а я вас не только люблю, но и безгранично уважаю, — он женится. Да что у вас за мир такой ненормальный?
Натан поспешил выполнить приказ. Они вдвоем с Джоном подняли милорда Верда и потащили наверх. Целитель поспешил вслед за ними.
Оказывается, мы уже дошли до магазина. Я была настолько поглощена беседой, что и не заметила этого.
— Интересно, но она не лжет, — протянул герцог, который прокурор.
Должно быть, со стороны это выглядело очень и очень мило, потому что раздался невнятный возглас милорда Верда, похожий на рычание.
— А кто такой Штирлиц? — поинтересовался Рэм.
— Матушка, — обратился ко мне Рэм. — Я настаиваю на том, что здесь оставаться опасно и надо уходить.
— Очнулась, милая? — с поистине отеческой заботой поинтересовался у меня старческий дребезжащий голос. — Напугала ты нас. Думали уже, что потеряем.
— Доброе утро! — поприветствовал он нас. — Добро пожаловать в Роттервик! Соблаговолите представиться.
— А то что? Госпожа экономка Лиззард… Или уже не просто экономка?
Посмотрела на себя в зеркало, пока умывалась. М-да… Красота неземная, глаза опухли, вся разлохматилась. Покачала головой, рассмеялась.
— Нет, я так не думаю, — прежде чем поняла, кому возражаю, отозвалась я.
— Ма-а-ам! Фильм же не о том. И вообще, они же не умели воевать.
— Эдакий барственный жест, — съехидничала я.
— Хорошо, — посмотрев в мои глаза, сказал он. — Владыка Ир, поможешь?
— Пусть свершится моя воля, — волнение из голоса императора уходит. Остается только безграничная сила. — Я принимаю Ричарда Фредерика Рэ и всех его потомков в род Тигвердов. И объявляю Ричарда ненасл…
А сама озадачилась вопросом: «А кстати, почему?..»
— Ника, я боюсь уже говорить фразу о том, что я сумею вас с детьми защитить. Однажды я ее тебе сказал… И получилось так, как получилось. Ты спасла меня и сама при этом пострадала. Ты права, когда гов…
— А вы пожалуйтесь на меня хозяину, — улыбнулась я, глядя ему прямо в глаза.
Джон и Натан понеслись в деревню — за женщинами. Надо было кому-то убирать дом и помогать нам на кухне. Надо было еще докупить продуктов. И нанять официантов — подавать блюда. Даже я ужаснулась, узна…
— Есть платье цвета морской волны. Есть лазоревое. Может, бирюза…
А вот детективов я себе набрала пачечку: и серию про махинации на скачках, и серию про детектива Райза.
А я отметила, что милорду, судя по реакции, понятно, что такое и Интернет, и флешка, и фильм… Любопытно. У них же ничего такого не было. По крайней мере, я не видала.
Расходы были занесены в книгу аккуратным, явно мужским почерком. «Наверное, Джон постарался», — подумала я.
— Сударыня, — он рассмеялся, — общение с вами — это одна радость. А если так, я не буду сердиться, что вы подслушивали, а вы кротко согласитесь пообедать со мной.
— Вероника Евгеньевна… Там… к вам, — со странными интонациями проговорила наша лаборантка и припустила по коридору прочь.
— Ладно, — поднялась я. — Костер прогорел, мы вроде определились. Пошли спать. Утро вечера мудренее. Завтра начнем готовиться.
— А… Вы можете ему сообщить, что произошло недоразумение и я уже дома?
— Рэ! — где-то хлопнула дверь и раздался голос милорда Милфорда. — Стрелок ушел.
— И не почувствовали, что на берегу есть я? И что мои сыновья прибыли со мной? — В голосе милорда почувствовалось рычание.
Презрительно. Оценивающе-раздевающими взглядами.
Сегодня, во вторник, его кадеты-дипломники не почтили нас своим присутствием. Из чего я сделала вывод, что их «экспедиция» все еще продолжается.
— Не знаю, не знаю. — Я посмотрела на Рэма и Ричарда. — Там мифологию Земли долго объяснять… И то, как ее переделали под сюжет. А если «Офицеров»?
Несколько минут под душем, поморщилась, надевая кружевное белье на влажное тело. Неудобно, а я торопилась. Потом я осмотрела себя в зеркало — отметила, что на шпильках смотрюсь изумительно эротично. …
В окно моего небольшого и уютного «пыжика» постучали.
— Простите, милорд, но все это… так нелепо.
— Мясо, — кровожадно и в чем-то ожидаемо заявил он. — Доброго дня, госпожа Лиззард. Молодые люди, лошади оседланы. Вперед.
Он тоже не отводил взгляда. И вдруг я поняла, что он улыбается. Он еще и доволен нашей перепалкой?
Вот интересно, как они будут мне кланяться во дворце, буквально через день.
— А как милорд относится к карамельному соусу? Я так понимаю, это на любителя?
— А где это мы, кстати говоря? — решила я скоротать время за приятной беседой и поинтересовалась у милорда Верда.
Я рассказала, как дождалась милорда, как приняла его плащ, как он пошел, сделал несколько шагов по лестнице и упал. Как я боролась с чем-то или с кем-то. Показа