Все цитаты из книги «Дозор (5 романов)»
– Хорошо, а что дальше? – спросил я. – Но как взаимодействуют независимые Дозоры России и, к примеру, Литвы? А России, Литвы, США и Уганды? В человеческом мире все понятно, у кого дубинка больше и ко…
– Ведомо тебе, что пророк я, – сообщил Эразм. – Приезжай ко мне, судьбе перечить не стану, приму тебя.
Нет, я не смогу снять блок, поставленный неведомой ведьмой – если она сильнее меня или хотя бы равна по силе. Но, на мое счастье, «Деточкин тоже любил детей». Ведьма обошлась с их сознанием очень бер…
– Зачем? – заинтересовался я. Но бутылку поставил.
– Это – Марк Эммануилович Жермензон, – представил его Гесер. – Высший Светлый. Боевой маг.
Самолет – немножко иное. Но все-таки ты тоже готовишься к путешествию. Покупаешь билет, просыпаешься ни свет ни заря, садишься в такси и едешь в аэропорт. Колеса наматывают километры, а ты уже смотри…
Я, кисло улыбнувшись, похлопал себя по животу. В памяти Светланы сейчас бушевал ураган. Не такой я мастер, чтобы наложить ей сконструированную ложную память. К счастью, тут можно было дать лишь два-т…
Эффект был совершенно неожиданным. Слабенькие проклятия, висевшие над другими людьми, смело начисто. Пожилая женщина, устало тершая лоб, удивленно посмотрела на ладонь: у нее вдруг исчезла жестокая м…
– За здоровье, – согласился Лас. Выпил, занюхал платком. Посмотрел в окно, вздрогнул, пробормотал: – Ничего себе… как забирает.
Очень хотелось обозвать Гесера дешевым позером – конечно, положив вначале трубку. Но я промолчал. Во-первых, шеф мог услышать мои слова без всякого телефона. Во-вторых – уж кем-кем, а дешевым позером…
Вторая заметка была куда подробнее. Про «технические неполадки» уже не было ни слова. Текст был немножко суховатым, даже педантичным. С нарастающим волнением я прочитал, что погибший, двадцатипятилет…
– Это по меньшей мере глупо, защищать одну лишь шею. На человеческом теле есть пять точек, куда может укусить вампир.
— Да. — Эдгар старался говорить миролюбиво и корректно, чтобы Светлый не взвился от очередной придуманной обиды или надуманного подозрения. — Чешское пиво, подаваемое в Москве и подаваемое в Праге, —…
– Вот что с ним делать? – риторически повторила Анна Викторовна. – Вам квасу налить холодненького?
– Кто спит внизу, кто вверху? – деловито осведомился Эдгар.
Аналогия была тем более к месту, что я ухитрилась попасть в «Артек» как раз на шестой сезон, когда в нем традиционно проводится детский кинофестиваль. Через два дня ожидалось торжественное открытие, …
– Антон, у всех у нас в жизни бывают трагические события. Порой мы теряем друзей, а порой и врагов, но все равно виним себя…
– Годится, – кивнул я, набрал номер и включил громкую связь.
– Антон, ну будь серьезнее! – Светлана завелась немедленно. Как всегда, если я называл ее Великой. – Послушай меня… если Гесер тебе что-нибудь предложит – откажись.
Очень усталый, во всем на свете разочаровавшийся Светлый Иной.
Он не сразу понял, что Елена шутит. Потом ответил на ее улыбку.
А потом, через десятилетия, Егор изменит судьбу мира.
Короче говоря — воплощенная мечта Светлых, а не живой человек.
– Не хочу, мам! – капризно выкрикнул ребенок.
Она выглядела абсолютно миролюбиво. Длинное платье, уложенные в пучок, как у пожилой сельской учительницы, волосы. Большие пушистые тапочки на ногах дополняли картину.
– Пришли сдаваться? – холодно спросила Светлана. – Не вовремя!
Если бы Гесер не отрядил меня охотиться на вампиров…
– Вон лежит. – Я кивнул. – Я вас обоих вытащил. Спасибо, здорово помог…
– Мама! – окрикнула ее Светлана, вскакивая. – Мама!
– Мне отрадно это слышать, – сказал Эразм. – В Московии ли ты, или служба занесла тебя в далекие неизведанные края?
Горло пересохло, и язык отказывался повиноваться. Нет, не может такого быть… не стоит даже и обманываться…
Я едва удержалась, чтобы не разреветься. Чтобы скрыть слезы посмотрела на Ольгу — та все еще была без сознания. Хоть этим можно утешиться — ей пришлось куда хуже…
Мы доехали без приключений. После кольцевой дороги Семен раз пять пользовался магией, но лишь для того, чтобы отвести глаза гаишникам.
– Приветствую тебя, Великий, – сказал я, склоняя голову. – Это честь для меня… увидеть Великого Мерлина.
Следом стали появляться остальные. Симпатичная черноволосая девушка с кровоподтеком под левым глазом и разбитой скулой, невозмутимый коренастый мужичок, импозантный бизнесмен в восточном халате… Медв…
– Во-первых, виски бывает шотландским или ирландским, а не английским. Во-вторых, с каких пор ты стала его пить?
Далеко-далеко, в своем логове, глава Дневного Дозора Завулон зашелся в смехе.
– Какие деньги? – удивился я. – А… ваш сотрудник решил, что я ему предлагаю деньги?
То, что увидел Гесер две тысячи лет назад, вызывало страх и отвращение. То, что я видел сейчас, вызывало жалость и боль.
– Арина – такая затейница… – Я сел и плеснул себе чая. – Вот старая карга… все-таки обманула…
– А с твоей сестрой я только целовался, и то по пьяни. С Ленкой мы однажды переспали, она пришла, когда тебя не было…
– Есть кто-то, кого убийца хочет сделать Иным! Он понимал, что воспользоваться книгой ему не дадут. Поэтому убил Витезслава… сейчас не важно, как именно. Провел ритуал и стал очень сильным Иным. Спря…
– Дверь открыта, – спокойно сообщила ведьма, доставая из буфета разнокалиберные чашки.
И через несколько мгновений мы шагнули на третий слой – тот, куда по-хорошему стоит соваться лишь магам первого уровня.
В сумраке уши не заткнешь. Слушай, что говорят.
Я улыбнулся и ничего не ответил. Неплохие источники информации у Арины, но не всеведущие.
– То есть совершенно совсем приехали, – сказал Илья и бросил машину в сторону, прямо на деревья. Юля ойкнула, закрывая лицо руками. Светлана отреагировала более спокойно и все-таки вытянула вперед ру…
Я бросился вперед, к Дикарю. Дверь подъезда уже была открыта, и Дикарь говорил с Егором. Почему он вышел так поздно, в ночь, этот глупый пацан, уже прекрасно знающий, какие силы правят нашим миром? Н…
– Что такое Венец Всего и как его проще всего достать с седьмого слоя Сумрака? – спросил я.
Красиво они бежали! Даже из Сумрака их бег выглядел быстрым, вот только в прыжках зависали слишком уж надолго. Впереди – старый, мудрый вожак. За ним – волчата.
– Ну хотя бы предположи, Рустам! – взмолился я. – Ты мудрее меня. Что это может быть? Что мог найти Инквизитор?
– Я-то могу позволить себе быть добрым, – усмехнулся Завулон. – А вот ты, Антон, стесняешься собственной доброты.
– Правда? – Бард поднялся. – Три дня помыться мечтаю…
– Голова совсем по-другому работает, когда в зверином теле. В следующий раз осторожнее буду.
– Почему? – искренне удивился водитель, как будто раньше имел дело исключительно с фаталистами.
— Фотоателье… В этой паре снова город Самара, двенадцатый год…
– Входите. – Егор отступил от двери. – Только… сейчас мама придет с работы.
У меня сладко заныло внизу живота. Все-таки недалеко мы ушли от людей. И вроде бы понимаю я, что между Иными и людьми — чудовищная пропасть, что этот парень мне не ровня, и никаких длительных отношен…
Но сейчас меня ждал совсем не помпезно-туристический район.
– Ты чего? Ты чего, Антон? Это моя племянница двоюродная! Ее мать – моя сестра! Они в Строгино живут, я у них эти дни гощу, чтоб через весь город не мотаться!
– Уверены ли вы, что хотите этого? Прошло двести пятьдесят лет, но вдруг это пророчество еще не исполнилось? Тогда, стоит вам его услышать, вы запустите таинственный механизм пророчества. Во-первых, …
Я коснулся пробегающего мимо ребенка – ему было хорошо, он не чувствовал давящей, тяжелой жары, он бежал покупать мороженое. Он быстро восстановится. Сила была простой и чистой, будто полевые цветы. …
– И все-таки у тебя был выбор, – сказал я. – Был. Чужое предательство – не оправдание собственного.
– Я же говорил, что будет так, – сказал Эдгар Арине. Вновь обернулся к мужчине: – Чего ты хочешь? Еще денег?
– А почему волк говорил? – спросил недоверчивый Ромка.
— Завулон тоже хочет жить. Ему не нужен Апокалипсис… надеюсь. Ему нужна фигура, равнозначная по силе мессии Света.
Из ладони Егора свисал маленький костяной амулет на медной цепочке.
Мне показалось, что Эдгар хотел спросить еще о чем-то, но тут в кабинет без стука вбежал Гэллемар. Глаза у него были круглые, словно у мышонка Джерри, неожиданно узревшего в непосредственной близи св…
— Не бывает таких случайностей, — будто выплюнул он. — Ты… ты грязная мразь… ведьма… Ты…
– Антон, если я… что мне делать с ребенком?
– А ты не знаешь, случайно, не был ли он знаком с дедушкой Чарльза Дарвина? – спросил я.
– Не надо исправлять! – воскликнула Светлана.
– Константин сейчас находится на службе Инквизиции, – напомнил Эдгар. – Светлые получат компенсацию.
– Но зачем? Зачем вам это понадобилось? Нулевая волшебница – это срыв равновесия, это нарушение баланса, это… это как атомное оружие, которое делают, чтобы не применять…
Мой «компас» прекратил изображать из себя вентилятор. Стрелка замедляла вращение. Стрелка застыла, задрожала – и медленно повернулась, указывая направление.
Егор засунул руки в карманы, обернулся. Уже минуты две, едва он вышел из поезда, его не оставляло ощущение чужого взгляда. Почему-то совсем не страшное, скорее – завораживающее, резкое, как укол.
– Что-то не так, – досадливо сказала Светлана. – Я от истории с Гесером все отойти не могу… и тут – ведьма!
– Иные там не работают, – буркнул Фома. – Не растет там синий мох.
Я посмотрел в небо – ослепительно синее, наливающееся жарой.
— Я тоже. К часу дети угомонятся, а я пойду купаться на пляж, туда, где утром были. Если хочешь — приходи.
«Нечего лезть на мирного Темного, — подумал я раздраженно. — Не я за ней гонялся — она за мной…»
Первая вырезка представляла собой короткую заметку о происшествии в туристическом аттракционе «Подземелья Шотландии». Как я понял, в этом заведении, довольно-таки банальном варианте комнаты страха, «…
— Коготь? — Я картинно заломил бровь. — Ты о чем, коллега?
Девушку я знал. Алиса Донникова. Ведьмочка из Дневного Дозора. Ее глаза округлились, когда она увидела шефа.
Магическое вмешательство третьего порядка?
Он вошел в кабинет и плотно закрыл за собой дверь. Почувствовал легкое движение за спиной, где смыкалась разорванная на миг защита.
– Гесер, мне нужно поговорить с кем-то из европейского трибунала. Немедленно.
– Наденька, ты жива? – глядя куда-то вниз, спросила Арина. Пригнулась – и подняла девочку из траншеи, поставила на землю.
Редко увидишь, как с лица так быстро спадает радость, чтобы смениться неприязнью и даже презрением.
– Заснули они там, что ли? – возмутился Илья, который подобными проблемами не терзался. Высунулся из окна – в машину сразу потянуло жарким, пусть и чистым воздухом. Помахал рукой, глядя в объектив те…
– Да брось ты свои светлые замашки… чего прощать-то… Честно дрались, ты честно победил. Все в порядке. Мне-то надо было сообразить, что ты не от страха Щит ставишь…
– Это называется «проваливай»? – Я улыбнулся.
– Я выполнила задание, – враз закончила Арина. – Сварила зелье, и в течение двух недель оно добавлялось в ситный хлеб. Всё! Получила благодарность от Дозоров, уволилась с хлебозавода, вернулась к себ…
– За мной, господа. Боюсь, это все было отвлекающим маневром.
– Твою налево, – пробормотал Илья, опуская магический жезл. – Ты что за зверей разводишь?
– А зря, он хоть и детский, но демонстрирует разные подходы к решению проблемы… Там как водится, представители трех народов действуют. Американец кошку загипнотизировал. Француз долго и тщательно дре…
Вот с именем Клава хорошо быть поварихой. Не обязательно толстой, но крепкой. И звать тебя будут лет с двадцати пяти «тетя Клава». Потому что «тетя» и «Клава» неразделимы. А как на человека влияет им…
Вот чем настоящий Высший маг отличается от неофита вроде меня – опытом. И умением делать кучу дел одновременно. Если бы я послал кого-то по делам и отслеживал потом его действия – я бы, наверное, мог…
Потом Сумрак распрямился. Слои Сумрака вернулись на свое место.
– Хорошо. – Я развел руками. – Давай начнем сначала? Я понимаю, что произвел не лучшее впечатление. И скажу честно, у меня это хроническое.
– Антон… – Голос шел сквозь сумрак, и я узнал Ольгу. – Антон, воронка уменьшилась на три сантиметра. Ты где-то сделал правильный ход. Думай, Антон.
– Светлый маг… – процедил Витезслав. – Адепт Света… Мы лишь храним равновесие, ясно? И Завулон попал бы под трибунал, вздумай он сотворить такое!
И в этот миг я поднял руки и ударил «серым молебном».
– Он же тебя изнасиловал! – возмутился я. – Несовершеннолетнюю!
Толик открыл ящик стола, смахнул туда мамку и посмотрел на диск.
— Его зовут Игорь Дмитриевич. Он веселый, и вчера только приехал. На гитаре песни поет и интересные истории рассказывает. В четвертом отряде вожатый уехал, у него жена сыночка родила, он думал, что ч…
Мир перед нами теряет краски, но не так, как это происходит в Сумраке. Мир становится белым, но это белизна смерти, а не жизни, это смешение красок, которое так же бесплодно, как их отсутствие. Сумра…
Киреева, украдкой запустившая на своем компьютере пасьянс, вздрогнула и приготовилась спорить. Я ее понимала. Два здоровенных района, да к тому же еще и неблизких. Толку, конечно, не будет, Анна Тихо…
– Нас очень мало, Антон. – Костя посмотрел мне в глаза. – Когда кто-то уходит, мы сразу чувствуем.
– Там разрывные пули. – Я выщелкнул из «Desert Eagle» обойму. – Разрывные серебряные пули. Калибр ноль сорок четыре. Три попадания нашпигуют вампира так, что он станет беспомощным.
— О как! — сказал бородатый, похожий на геолога парень, когда я вышел из темноты на свет. — В свитерке!
– Симулякр. Ты же знаешь, я люблю изучать замкнутые социальные группы.
– Иногда, – деликатно сказал Мерлин. – Ну… возле этой вашей диковинной башни. И еще когда ты дрался с оборотнем в лесу… И совсем немного…
Я молчал. Я смотрел, как парень на костылях подошел к соседнему столику, отмахнулся от предложения сесть и, опершись на перегородку, начал что-то рассказывать. Музыка перекрывала слова, но общий смыс…
Хорошая идея. Вот только из глубины квартиры навстречу оборотню ударил огненный разряд. Кто-то из остававшихся в резерве Светлых вступил в схватку. И сразу показал, что речь идет не о шуточках.
– Я не называл никаких имен, – быстро сказал Эдгар. – Я их не знаю! И могу напомнить, что уважаемый Гесер в ту пору работал в Средней Азии, так что предъявлять ему претензии смешно…
– Конечно. Полиция попросила ее пока не покидать город. Отель «Апекс-Сити», здесь неподалеку. Полагаю, тебе будет проще установить с ней контакт.
– Егор! – Я подскочил к нему, встряхнул, подхватил за подмышки. Он был легкий, совсем легкий, в сумеречном мире меняется не только ход времени. – Очнись!
– И все-таки? – настаивал Завулон. – Я знаю, что происходило на плато демонов. В общих чертах. Так что рассказывай.
Что-то мне не нравилось происходящее. Решительно не нравилось. С каких это пор Ночной Дозор стали готовить для взаимодействия с человеческими силовыми структурами? Люди сами по себе, мы сами по себе.…
– Погибла, – задумчиво сказал Егор. – Жалко. Она мне очень нравилась. Она такая сильная была, оборотень…
Тройной ключ – порождающий веру и понимание, он не верит мне.
Книжные шкафы из мореного дуба, тома под темным стеклом. Здоровенный письменный стол, на нем компьютер.
– Значит, заезжие, – решил Гесер. – В деревне, как я понял, люди не исчезали. А нет ли рядом пансионатов, домов отдыха?
Ее рука скользнула по юбке, сорвала с пояса веточку сушеных ягод. Швырнула в пылающие белые огни, вспухли клубы черного дыма – и ориентир для портала исчез.
– Зачем? – спросил я. – Костя, это же безумие! Зачем тебе власть над миром?
Я молчал. Уже все стало понятно. Что-то и впрямь сработало, что-то нашлось во мне такое, расположившее Светлану к столь полной откровенности. Мать.
– Три дня назад. Из нашего почтового отделения.
Злу вовсе не обязательно уничтожать Добро своими руками. Куда как проще позволить Добру самому вцепиться в себя.
– Вы Антон Городецкий, Высший Светлый маг… – тихо произнес детский голос. У меня затряслись руки, сжимающие плейер – теперь по моей могиле не просто ходили, на ней танцевали джигу-дрыгу… – Вы… вы нас…
Я посмотрел на избушку – и увидел в окне три лица. Арина, Надя и Кеша. Надя и Арина смотрели напряженно. Кеша пил молоко.
– Это неприемлемо для меня, – сказал я, с облегчением замечая подвох. – Алиса, благодарю за предложение мирного урегулирования. Могу принять его, но обещаю в аналогичной ситуации простить вам мелкое …
– Может, и к лучшему, что вы русский, – сказал Эразм. – Я вас не очень люблю, уж извини, еще со времен Севастопольской кампании. Но французов не люблю еще больше.
И увидел его. Подростка лет четырнадцати-пятнадцати. Несомненно, он был Иным. Наверняка инициированным, поскольку он завороженно глядел на меня через сумрак и от сумрака достаточно умело заслонялся. …
– Попробуй сравнить это с Белым Маревом. Заклинания-то явно одного корня… – Светлана встала, пошла к Наде. – Идем спать.
– Спортсмен, – усмехнулся Алишер. – Шахматист! А что нос расплющен – так это последствие детско-юношеских драк. Паренек с окраины, из района, славящегося неформальными отношениями.
И в общем-то неплохой Иной. Как для Темного – так просто замечательный.
– Тебе еще долго не предложат такие места, – обронил Витезслав. – Раз уж ты не видишь, в чем нас подставили…
– Надо поговорить, – сказал я. – Наедине.
Глаза бородача сразу стали скучными. Вероятно, он решил, что я из свихнувшихся контактеров или еще каких экстрасенсов. Что ж… Докажем.
– Ты сам-то веришь, что он вернется? – спросил я.
Лежать носом в пол было малоприятно; я напрягся и повернул голову.
– Абсолютным магом, – отрезал Костя. – И поэтому вам меня не победить. Вам не набрать большей Силы, понимаете? Я – абсолют!
– Надеюсь, господин Фан сегодня на службе, – сказал я. – И что нам не придется обойти весь музей в его поисках… хотя… в общем-то я не против посмотреть на сокровища. Не знаешь, магических артефактов …
«Ты должен его остановить, Антон. Следуй за ним и останови его».
– Не получили, – поправился Эдгар. – Что ж, допустим. Нарочный обратно не вернулся… что ж, все могло случиться с вольнонаемным работником в суровых московских лесах.
Не проститутка, просто молоденькая искательница приключений. Ну и хорошо. Не любил он профессионалок, все равно удивить его они бы ничем не смогли.
— Но если он при этом нарушает права других людей? Вот я сейчас подрежу кого-нибудь, и нарушу его права.
– Любое вмешательство до второй степени включительно.
Это его спасло – беспорядочно палившие автоматчики выпустили несколько очередей над его головой.
— Почему? — продолжала любопытничать Олечка.
Хлопнула калитка, и вошла Людмила Ивановна. Моя теща. А вокруг нее неугомонно мельтешила Надюшка. Едва войдя в сад, она с визгом бросилась к гамаку.
Максим опустил руку во внутренний карман пиджака, словно бы проверяя бумажник. На самом деле его занимало другое – маленький деревянный кинжал, вырезанный старательно, но безыскусно. Он сам выстругив…
В сумраке мокик был похож на сказочного конька-горбунка. Маленький, с рожками-рулем и глазиком-фарой.
– Темный куда-то пошел, – глядя через мое плечо, сказала Светлана. – Сосать чужие силы, творить злобные заклинания. А мы не вмешиваемся.
– Да, да… добрый слуга Света… Конечно. Ты прав. И ты можешь тысячу раз повторить, что я мертва. Что душа моя сгорела, растворилась в сумраке. Только объясни мне, подлой и злой, в чем между нами разни…
– Так я и говорю – поедем на машине? – спросил я, понимая, что выгляжу идиотом. Нет, хуже: идиоткой.
– Толик, я, наверное, сегодня не вернусь, – сказал я.
— Привеет, Олеег, — поздоровался Эдгар с невесть откуда возникшим прибалтийским акцентом.
– И есть второй вариант, – продолжал я, глядя на дочь. – Доказать Тигру… доказать Сумраку, что мы никогда не озвучим пророчества. Не скажем его людям.
Под внимательным взглядом шефа я прокрался к свободному креслу, сел.
— Я этим летом был в Венгрии. Венгерское пил. «Дрехер»… чуть ли не единственный их сорт.
– Давайте помогу… – Мальчишка сел, на миг сморщился: видимо, закружилась голова. Я протянул руку – он стал бинтовать запястье, неумело, но старательно. Аура мальчишки не изменилась, по-прежнему была …
– Сам тормоз и обалдуй! Еще ругаться будет…
– Ольга, сколько тебе лет? – спросил я. Между людьми этот вопрос мог бы прозвучать оскорбительно. Для нас в возрасте нет особых границ.
– Я должна была помочь ушедшим обрести покой. – Арина пожала плечами. – И я считаю, что итог того стоил. Да и Саушкин-старший закончил свои… деяния. И Эдгар упокоился. Мир стал лучше. Тебе нервы потр…
Бесхозная, беспризорная, скрытая даже от Иных.
Светлана, сидящая спереди, тревожно посмотрела на Юлю. Потом, крайне неодобрительно, – на Семена. Под ее взглядом невозмутимый маг едва не поперхнулся «Явой». Вдохнул – кружащий по машине сигаретный …
— Давай, — согласилась я. Мы чокнулись, выпили. Прошла мимо стюардесса, проверяя в последний раз застегнуты ли ремни, но на нас даже не посмотрела. Заклятие незначительности, наложенное Павлом, все-т…
– Человек свободен, пока он верит в свою свободу, – философски ответил таксист. По-русски он говорил очень хорошо, совсем без акцента. – Садись.
И нечего теперь вспоминать о прошлом, распускать сопли и пытаться вновь попасть на глаза Завулону. После прошлогоднего урагана, разразившегося в день моего позорного пленения, он больше ни разу не за…
– Что-то придумал, Антон? – раздался голос со спины.
Зов вел меня по Тверской, прочь от Кремля, в сторону Белорусского вокзала. Я шел в вечерней толпе — особняком, словно отмеченный. Да я и был отмеченным — Зовом. Меня не видели, не замечали. Никому я …
— Алиса Донникова, — произнес вампир. Даже его голос дрогнул — нечастой процедурой было временное ревоплощение, совсем нечастой… — Вы подвергнуты временному ревоплощению и находитесь в помещении Евро…
– Гесер! О, старый тибетский хитрец! О, мне говорили, что он любит дурацкие шутки! Спасибо, Антуан! Я… я должен был узнать. Должен был услышать. Иначе слишком обидно!
Я смотрел на него, обреченно понимая, что высшего мага не обманет маскировка. Он мог не распознать в Илье шефа, но старого лиса на один фокус дважды не поймать.
Как будто я вышел из лабиринта, где брел долгие дни и месяцы. Вышел, чтобы увидеть вход в следующие катакомбы.
– И ты прав, – кивнул Семен. – Высокие чувства, благородные порывы, бесшабашная смелость, отчаянная жертвенность – это все прекрасно. Но должна быть причина. Настоящая. Иначе все твои светлые устремл…
— Завулон, — абсолютно равнодушно сказала Алиса. — Это его операция.
– Ты хотела что-то спросить? – сказал Антон.
– И Гесер… он спрашивал про Руну. Руну Мерлина.
– Мне не нравится происходящее… – тихо сказал Витезслав. – Очень не нравится. Кто-то здесь слишком нагло блефует.
Семен обнаружился у самого фургончика. Он был заключен в сверкающий прозрачный шар, будто выточенный из хрусталя. Шар медленно катился, Семен, раскинув руки и ноги, вращался внутри. Его поза так смеш…
– Они под моей охраной… – раздалось из-за спины.
Брюс стоял, держась за грудь. Его трясло. В глазах был откровенный страх. Кроме Брюса, тут никого не было. Никого и ничего – подземелья исчезли. Лишь песок, серый и цветной одновременно, лишь разброс…
– Нет. Я врач, я знаю. Медицина не всесильна.
– Конечно. Я ведь уже высказал свое мнение. – Брюс нахмурился. – Мы не в средневековье живем. Мы граждане Европы, на дворе двадцать первый век. Надо ломать старые модели поведения… – Он вздохнул, пок…
— Я буду очень рад, если ты придешь. Только… не пойми меня неправильно.
Но только обычного проклятия, дилетантского и неоформленного, хватает на час, два, максимум на сутки. И последствия от него хоть и неприятные, но не смертельные. А вот черная воронка над девушкой был…
— Нет. Она влюбилась сама. И не подозревала даже, кто я.
– Да. Ты решишь сама. И эту ответственность с тебя не снимет никто. И что бы ты ни сделала – ты все равно будешь жалеть о несделанном.
– Томас, надо уходить. – Я заглянул в глаза великана. – Томас, пора назад. Пора домой.
Но есть еще Инквизиция, она стоит над Дозорами, она тоже хранит равновесие, она – третья сила и разделяющая структура более высокого порядка, она исправляет ошибки Дозоров…
Он помнил. И сразу понял, к чему такое вступление.
– До туалета не добежал. Наложил в штаны. Ему в дежурке старую форму нашли, он в душе отмылся…
Навстречу ему вышел улыбающийся, слащавой внешности мужчина. Со спины догоняли симпатичная молодая девушка и небрежно одетый парень с серьгой в ухе и рваных джинсах.
Я зажмурилась, одновременно и в сладком предвкушении, и в панике. Что тогда делать? Это уже будет не развлечение с человечком, которое мне позволил Завулон. Самый настоящий треугольник…
Нет, у меня к ней не было ни малейшей влюбленности. Может быть, потому, что я помнил ее в нечеловеческом виде, может быть, потому, что мы очень быстро перешли к отношениям друзей и партнеров. Может б…
– Давайте обсудим такую ситуацию. В городе происходят какие-то волнения, полиция пытается восстановить порядок. Сил не хватает. Толпа поджигает машины, грабит магазины, избивает мирных прохожих. И во…
– Что надо всегда понимать, что делаешь, – безжалостно напомнил я. – Ты же маг. Иной. Светлый. Тебе быть дураком – особенно стыдно!
И еще — безумная надежда, что он поступит правильно. Что мой враг победит, и значит — я тоже не проиграю.
Мы с Ольгой последовали за ним. Вне машины холод Сумрака вцепился в нас мертвой хваткой. Дул ровный стылый ветер, вечный ветер второго слоя.
– И порой во имя личного блага Темные Иные способны нести добро окружающим, а Светлые – причинять зло, – кивнул Антон. – Верно. Хотя я удивлен, что вы плаваете в самых основах… Итак, что означает пят…
– Что тут странного? Либо дикий вампир, либо спятил с недожора… у них это обычное дело. Ну и чувство юмора, видимо, специфическое. Убить человека в аттракционе «Замок вампиров»!
– Ничего… я держусь. – Светлана улыбнулась. – Получилось.
Я развернулся и, обозначая свой протест, вышел из сумрака. Мир вздрогнул, наполняясь красками и звуками. Теперь я торчал, идиот идиотом, посреди скверика. Для стороннего наблюдателя это выглядело бы …
И пойдет он снова искать самогон, перебиваться случайными заработками и вымещать злость на такой же спивающейся, уставшей от всего жене. Не человека надо лечить, а всю Землю.
– Брюс, я не хотел бы тревожить ваши Дозоры, – сказал я. – Еще сочтут, чего доброго, будто московские коллеги сомневаются в их профессионализме. Может быть, вы подскажете, кто у вас в городе главный …
Секунд через двадцать я понял, что предыдущая поездка была неторопливой увеселительной прогулкой.
Меня охватила дрожь. Мелкая нервная дрожь, будто я опять была ученицей, первый раз пробующая оттянуть чужую силу. Наверное, так трясся бы на моем месте набоковский Гумберт-Гумберт.
Светлана, прошедшая в чулан вслед за мной, только вздохнула и взяла меня за руку. Гесер мрачно крякнул. Завулон вздохнул – казалось даже, что искренне.
Эдгар вознесся на верхние этажи и бросил Завулону через сумрак знак Хожда.
– Ведьма отказывалась наотрез. Что ж, ее право! Тем более что в некоторых ситуациях она шла на временное сотрудничество. Но в начале прошлого века, вскоре после социалистической революции, произошло …
Словно три тени пронеслись братья-вампиры. Окружили микроавтобус — уже в стадии трансформации, лезли между губ клыки, и кожа приобретала бледную немощную окраску. Типичный облик нежити…
Наверное, это идет с первого класса. С какой-нибудь «Родной речи», где написано про вкусное-превкусное парное молоко. И наивные городские дети верят.
– Она ушла в Сумрак! – крикнул я, отлепляясь от стены и ища взглядом свою тень. Но Эдгар все же секунду помедлил: проверял, не отвела ли нам ведьма глаза.
Я выскочил из сходящихся дверей, торопливо пошел следом за мальчиком.
– Букет… – Сержант сморщился, как от зубной боли. – Остановили ребята как-то такой букетик… вылетели с работы, хорошо хоть, под суд не пошли! А мне эта работа знаешь как досталась?
Ольга. Умна, опытна, прозорлива и житейски цинична. Эдгар не знал ее точного возраста, но справедливо подозревал, что Ольга старше него самого минимум вдвое. Эдгар не знал истинной ее силы — не было …
Голос затих, скрылся за гранью, отделяющей шестой слой. За гранью, хранящей мир ушедших Иных.
Он доехал до перекрестка улицы Галушкина и Ярославской, остановился во дворе многоэтажного здания. Посмотрел на тлеющий черный огонек, медленно перемещающийся внутри здания.
Дверь открылась, и вошла Галя. Но в таком виде, что у меня дыхание перехватило. Коротенькая черная юбочка, почти прозрачный розовый топик – Лолита нервно курит в углу.
– Чего ты от меня ждал? – резко спросила Света. – Я нормальная, здоровая, молодая женщина. У меня с зимы мужика не было. Понимаю, ты вбил себе в голову, что Гесер нас свел, как лошадей на случку, вот…
– Трое, друг мой. Трое. Правильное число.
– Обращаю тебя к Свету, – произнес я формулу вербовки. – Отринь Тьму, защити Свет. Даю тебе взор отличать Добро от Зла. Даю тебе веру идти за Светом. Даю тебе отвагу сражаться с Тьмой.
«Ничего, Антон. Я надеялась, что она сможет дать нам зацепку… но ошиблась».
– Света, ты же пришла мириться? – удивленно спросил я. – Так вот, я мирюсь. Все нормально. Ничего не считается. Это жизнь, и в ней всякое бывает.
Светлана уже протолкалась к нам, прищурилась, услышав последние слова. Вот только этого нам не хватает: чтобы она принялась лишать окружающих памяти!
– Трибунал, с полным допросом, – мрачно сказал я. Ничего хорошего в выворачивании сознания нет, конечно…
– Я тебе все объясню, – сказал я. – Но не сейчас и не здесь. У тебя дома.
Знание о том, что такое «саркофаг времен», хлынуло в меня вместе с Силой Инквизиторов. Знание холодное, мертвящее – потому что применивший заклинание оставался в саркофаге вместе с жертвой – навсегда…
– Даже я. По документах выходило, что умер он. От дифтерии…
Антон Городецкий, как выяснилось, был женат на Светлане Городецкой и имел двухлетнюю дочь Надежду Городецкую. У Антона Городецкого был маленький бизнес – фирма по торговле молочными продуктами питани…
Подходя к нему, я прекрасно видел, как он накачался. Под завязку, как говорится… он уже даже не мог аккумулировать Силу, а кидал всю выкачанную в Сферу Отрицания. Мне достаточно было одного взгляда, …
На плато демонов мы выехали в половине четвертого утра. По пути миновали крошечный поселок в горах – меньше десятка глинобитных домишек чуть в стороне от дороги. На единственной улочке горел костер, …
— Он очень сильный маг, — отрывисто сказал Толик. — Сильнее меня. Я его прощупать пытался. И не смог — он мгновенно закрылся.
– Борис Игнатьевич, вы, как я вижу, поняли, что происходит…
– Ну-ну, – неопределенно отозвалась Светлана. – Потом поинтересуйся у Ольги, как она бережет фигуру.
Наверное, когда Геннадий Саушкин хотел спасти своего умирающего сынишку, он действительно желал добра. Не всей душой, конечно, у него уже не было души. Но разумом и сердцем он не хотел смиряться с ег…
– Дневной Дозор, – повторила девушка. – Алиса Донникова, Иная.
– Эдгар! – холодно сказал Геннадий. – У всего есть границы!
Первое, что он выяснил, что ревоплощение — это вовсе не воскрешение некогда развоплощенного Иного. Все оказалось гораздо проще и банальнее.
Я понял все сам, еще не закончив говорить.
Улыбнувшись, Антон достал завернутую в бумагу бутылку.
Человек, теплым летним вечером прогуливающийся по набережной, золотой цепи никогда не носил. У него было хорошее чутье, вполне заменявшее вкус. Он вовремя сменил спортивный костюм «Адидас» китайского…
«Тогда… тогда узнай, мог ли ею воспользоваться Витезслав? Все-таки вампир, низший Иной…»
Я постоял, глядя на дерево и того, кто на нем сидел.
На самом деле я подъехал к дому через четверть часа – что-то в загадочном механизме московских пробок переключилось и машины задвигались более-менее живо. Я остановился возле дома, на привычном месте…
– Большой уже мальчик, а в сказки веришь… Нет такой книги.
– Как звучит третья строка? Ты перевел как «получишь все и ничего, когда достать его сумеешь», помнишь? Так вот имеется в виду «получишь все и все потеряешь» или «получишь все, но оно тебе не нужно»?
Она посмотрела мне в глаза и кивнула, успокаиваясь.
Чувствовал он себя явно неуютно. Толик возглавлял отдел системщиков уже больше года, после того как Антон ушел на оперативную работу. Но ни один сотрудник Ночного Дозора не вправе терять квалификацию…
Поезд в последний раз дернулся и встал. Металлически звякнуло в тамбуре, вереница моментально оживившихся людей дрогнула, мало-помалу выплескиваясь из вагона. Как всегда — озабоченные возгласы, приве…
У меня по коже пробежал морозец. «Someone is walking over my grave», как говорят англичане. Кто-то прошел по моей могиле…
– Подумаю, – поддержал я ее педагогические усилия. – Если совсем слушаться не будет – возьмем на перевоспитание. У нас и не такие детки становились шелковыми!
– Я просто выбираю меньшее зло, – добавил я.
Их было много. Очень много тех, кто стоял и слушал мой разговор с Мерлином. Игорь Теплов и Алиса Донникова – они были рядом, они держали друг друга за руки, но в лицах их не было счастья. Девочка-обо…
– Ладно, Антон. Решай свои личные дела… которыми потом придется заниматься Инквизиции. Только не надо разъезжать ночью по горам, навернетесь в пропасть.
– От четвертого до Высшего… но пропали бы десятки людей, мы бы заметили…
Мне тоже приходилось выбирать – и я до сих пор не знаю, всегда ли делал правильный выбор. Но то, что я совершил только что, рисковало стать самым серьезным выбором в моей жизни.
Снова была обида в его голосе, он разве что губы не надул. Мне захотелось улыбнуться, но боль мешала. Он поглядел на кинжал и неуверенно занес его снова. В следующий миг Егор оказался рядом. Встал, з…
– Это потому, что вы к Европе ближе, – разъяснил Нодир. Узбекистан он явно не считал совсем уж не относящимся к Европе. – А у нас ничего, у нас когда мир – тогда можно и рядом жить.
— Вот и прекрасно. Потому что ты летишь на родину этого божественного напитка. В Прагу.
– Самим Тьму не победить. Надо, чтобы людишки просветлели. Стали добрыми и ласковыми, трудолюбивыми и умными. Чтобы каждый Иной, кроме Света, ничего не видел. Какая цель, как долго круги шли, когда о…
Но бар остался именно таким, каким я его запомнил. Стойка, высокие табуреты, блестящие пивные краны. И телевизор в углу. Только клип по нему крутили совсем другой. Парень с подозрительно красными гла…
– Слушаю тебя, Антон, – ответил Гесер. Вроде как не разбудил я его. Хотя… в Москве еще вечер.
– Я был лучшим в Самарканде, Гесер. – Парень пристально посмотрел на него. – Не улыбайся, я знаю, что здесь стану последним. Возьми меня в Дозор. Учеником учеников. Цепным псом. Памятью отца прошу – …
Арина смотрела на меня как на того, кто ей симпатичен – но неизбежно станет врагом… и скоро, очень скоро.
Костя повернулся, когда тонкие серые нити окутали его в Сумраке. Шагнул ко мне, встряхнулся – заклинание рвалось на глазах. Никогда еще не видел такой грубой, но эффектной работы.
– Нет, не ты. Нужен именно баран. Животное такое. Или овца. Или корова. Это меня не волнует. Через четыре часа ты стоишь поблизости от вокзала с животным. Нет, собака не годится! Потому что не годитс…
На миг я растерялась. Какое забытое ощущение! Не я снимаю мужчину, а он — меня!
И будет желание – страшное, невыносимое. Желание помочь. Объяснить, намекнуть, подсказать.
Я закрыл глаза. Представил, как серая тень от век ложится на зрачки. Потом открыл глаза и осмотрел квартиру сквозь Сумрак.
– Не знаю. Вероятностный прогноз никогда не давал точных указаний. Известно одно: ты можешь снять воронку.
– Костя?! – воскликнул Эдгар, останавливаясь.
– Да. О свободе. О том, что каждый занимает в жизни то место, которое заслуживает. О том, что любая жалость унижает, о том, что подлинная любовь слепа, о том, что настоящая доброта беспомощна, о том,…
– Ведьму надо найти, – сказал Гесер. – Зла она не натворила, но зарегистрироваться обязана. Ну… обычная процедура, ты же знаешь.
Знание о том, что такое «тень владык», скользнуло в меня вместе с Темной Силой. Знание отвратительное, ужасающее – потому что даже Завулон никогда не рисковал поднять эти тени с пятого слоя Сумрака…
– Оля, справишься? – поинтересовался шеф. Имелось в виду что-то, о чем они уже поговорили.
— Зеркало… — Игорь поморщился. — Зеркало порождает сумрак. Завулон не мог его использовать напрямую… но вот притащить в Москву глупых сектантов с артефактом и подпитать Рогозу Силой — вполне. И цель …
Они так искренне были настроены мне помочь, что я не знал, как и миновать этот кордон сплошного дружелюбия и благожелательности. К счастью, приземлился какой-то самолет – и за мной замаячили еще неск…
Мы повернулись, продолжая держать над головой Щит, от которого с грохотом отскакивали камни. Проследили взгляд Афанди. Усилили ночное зрение (впрочем, Алишер после моей стимуляции в этом не нуждался).
– Только не убивай! – выкрикнул Лермонт, когда я поднял руку.
– Да, не выйдет, – согласился Гесер. – Я не ручаюсь даже за своих сотрудников, а уж Иные, не состоящие в Дозорах, откажутся наотрез.
– Рад, что вам что-то понятно, – сказал я.
– Ну не Путина, конечно. Жемчужникова Володю, поэта…
Выглядели Великие вполне мирно и расслабленно. Никак не похоже, что готовятся к схватке с Тигром. Только что ж они тогда в офисе делают?
– А это что-то изменит? Вы же настаивали, что пророчество надо уничтожить…
– Ладно, ладно, пошутила, – сказала Ксюша серьезно. – Он упал и умер. Его похоронили и пошли праздновать.
Тебя не страшат ночные улицы и пьяные гопники.
– With it, thou shalt acquire all – and nothing shalt thou get…
Я больше не могу сдержать ту мощь, что бьется во мне, с каждым ударом сердца готовая разорвать жалкое человеческое тело. Я открываю рот одновременно с Рустамом. Я кричу, но кричу уже без слов.
– Ну? – спросил я. – Что надо сделать? Бросить за спину, и там вырастет лес?
У меня не всегда получается любить людей.
– Как соотносятся Бог и гуманизм? – удивилась Арина. – Гуманизм – это человеческое. Ясно даже из названия.
– Пиво пью. Но пророк сказал, что первая капля вина убивает человека, он про пиво ничего не говорил.
– Здравствуйте, – очень вежливо сказала Надя. – Дядя Гесер, тетя Оля, здравствуйте.
Одновременно с тем, как растаяли мои силы, и невидимый пресс вновь навалился на меня, вдавливая в теплую, сумрачную глубь.
Кстати, почему бы мне не проверить единственного подозреваемого? Пока еще есть время.
– Тебе точно никто рот не заткнет, – усмехнулся я. – Света, ну зачем эти лекции? Я не великий маг, но азбучные истины знаю, не надо напоминать…
– Можешь ли прожить без магии? Ну и как? – В голосе Арины был неподдельный интерес.
За нашей спиной медленно вытирался старик, даже не подозревавший о ведущемся в Сумраке разговоре. А мы буравили друг друга взглядами, и никто не хотел уступать.
– Так их-то больше! – воскликнул Лас. – А протезы головы пока несовершенны…
Игорь выпил снова. Антон молча поднял рюмку, кивнул, поддерживая непроизнесенный, но понятный без слов тост.
– Глава и хвост, – задумчиво сказала Арина. – Не знаю, не знаю… Эдгар, выпускай Конга.
– Привет, Антон! – радостно крикнул он. Подошел, подтянул соседний шезлонг, плюхнулся в него. – Как настроение?
— Понял, — сказал я. — Спасибо. Я могу идти?
– Хорошо, Городецкий. Приезжайте вдвоем. Водитель знает, куда ехать.
Как всегда, Максим испытал миг страха, короткий и обжигающий прилив ужаса – вдруг все-таки, несмотря ни на что, совершена ошибка? Вдруг?
– Ухожу… – шепнула сова, исчезая. Когти больно впились в плечо.
Маги его уровня не ошибаются по мелочам. Их ошибки – это пылающие города, кровавые войны и импичменты президентов. Но никак не забытые бытовые удобства.
– Сравнил, – фыркнул Семен. – Коллекционный дождь образца тринадцатого года и серийный весенний ливень, причем набранный в Москве, он бензином вонял, веришь?
– Пардон, мадам, – произнес он, пропуская останки. И бодро двинулся в ванную.
– Нет, – сказал Антон. – Не очень. Точнее – совсем нет.
На дверь – заклинание Абсолютного Запора (этих заклинаний на самом деле два, но другое не дало бы никакого эффекта, будь оно применено к неодушевленному предмету). На всю стену – легкий Щит, чтобы пр…
– Так решат дураки, – попытался я утешить непризнанного барда.
– Ценю такое внимание, – ехидно сказал я.
– Может, тебе насест соорудить? – спросил я, запирая дверь.
Коснется мелка, обычного мелка, которым можно рисовать классики на асфальте или писать «2+2=4» на школьной доске.
– Гадящими! – согласилась девушка. – Именно так! Провести лучшие годы за обслуживанием нужд неразвитых человеческих особей… Надеюсь, вы не собираетесь читать мне мораль и убеждать, что я одумаюсь и з…
– Вот это правильная температура, – извлекая из открытой бутылки винный термометр, сказал Лас. – Не передержали. А то охладят водку до консистенции глицерина, пьешь, будто жидкий азот глотаешь… За зн…
– А если я погибну – это только прибавит ей воли и ненависти к Тьме?
Так что сейчас Антон стоял перед Гесером, уже наклонившись было над креслом, но остолбенев и забыв сесть.
– Проверьте, – твердо сказала Анна Викторовна. – И если… даже если собака. Если детям не почудилось…
– Чувствую. Просто чувствую. Для этого Дозор и удалили из города, ведь верно? И Светлану привели в необходимое расположение духа.
– Он имеет вид кубка, – любезно пояснил Петя.
– Зови меня просто – бобо! – велел Афанди.
— Конечно. — Райво говорил очень убедительно. — Мы ведь обязаны прибыть на заседание Трибунала. А Ночной Дозор Москвы обязан убедиться, что освобожденные свидетели отбыли в Прагу. Вот увидишь, он буд…
— Ничего страшного, — я обняла его за плечи. — Маленькие уже спят, а старшим только полезно… это тоже воспитание.
– Ему нужно совсем чуть-чуть, – сказала Надя. – Давай я…
– Только что вышли, – ответила Арина не оборачиваясь. – Паша, Лена и Петя. Четвертый, первый, второй уровень, Светлые.
Сумеет. Вмешательство седьмого уровня. Ерунда, конечно… но уже нарушает баланс между Дозорами.
– Это радует, – согласился я. – А тебя проверили?
Она взмахнула рукой, демонстрируя мне Минойскую Сферу, и исчезла.
– Не откажусь. – Маг не стал кокетничать. – А… ваша супруга не против?
— Алиса, я думаю, ты не вправе этого допускать. Есть рабочее время, а задерживать тебя до часу ночи… — мама покачала головой.
Учитывая ситуацию, жертв было немного. Преподаватель и один из стажеров, математик по образованию. Может быть, у него не хватило времени посчитать, что может противопоставить Высшему вампиру необучен…
Штука это неприятная, причем в первую очередь для шефа, которому пришлось вломиться в мое сознание.
Антон обыграл Завулона не потому, что собрал больше всех Силы. Все равно Завулон был сильнее.
— Дарья, я, собственно говоря, только хотела узнать…
– Ну а то, что самолет благополучно долетел до Барселоны?
– Налейте стакан чая с двумя ложками сахара… хочу перед смертью попробовать.
Мне самому захотелось спрятаться. Но в глубине души я хохотал. Гесер всех провел! Я не понимал, как именно, но провел!
Увидев нас, Игорь поднялся навстречу. У меня сразу вылетели из головы дурные предчувствия. Нет, насколько красивый мужик!
Не знаю почему, но я замер перед чужой дверью. Это были больше, чем просто слова. Я впитывал их кожей, всем телом. Я забыл, кем я был, но как вспомнить — кем я стал? И не вышел ли я на новый круг вме…
– Ничего, – с явным огорчением ответил мальчик. – Сообщаем вам, после чего связываемся с Дозором…
К сожалению, на каждого человека в оцеплении были наложены защитные чары.
– Здесь не меньше месяца никто не живет, – согласился я. Посмотрел на вешалку – зимняя куртка, меховая шапка… на полу – грязные тяжелые ботинки на меху. Не месяц, куда дольше. Хозяин отсутствовал как…
Я сошел со стекла, побрел по кругу, глядя не на людей – те расступались сами, а в сумрак. Нет, охраны здесь больше не было. Остается решить, где сам штаб. Вверху, в служебных помещениях башни, среди …
Это ничем не приметное кафе было в самом центре, на Солянке. Дверь в стене, прямо с улицы, пять столиков, маленький бар – в «Ассоли» даже в квартирах барные стойки повнушительнее.
Некролог. Соболезнования Леониду Прохорову, депутату Государственной Думы, чей сын трагически погиб…
– И обнаружили ее вскрытой посредством дистанционно управляемого устройства, – сказал я. – Так? Что-нибудь вроде тех роботов, которых используют на ядерных станциях?
– Что это вы мне указываете? – мрачно сказала Лера, когда я вернулся. – Спасибо, массаж у вас хороший… я сейчас!
Ноги сами принесли меня в подвальные этажи. Дверь одной из комнат оказалась открыта, я заглянул. Там сидели и неторопливо попивали коньяк «старички» – Жермензон и Глыба. Марк Эммануилович преспокойно…
– Игнат работал согласно общей схеме. Комплименты, интерес, обожание, влюбленность. Это ей нравилось, но вызвало рост воронки. Антон, ты идешь другим путем – сочувствие. Причем сочувствие бездеятельн…
Я обернулся – и увидел Лермонта. Но уже не в облике плотного пожилого господина, а в его сумеречном воплощении.
Арина сидела на стуле, скромно положив руки на колени. Она больше не улыбалась – и вообще была само послушание.
– Знаю. – Светлана вздохнула. – К сожалению, я интуитивный прорицатель.
Я посмотрел надпись на обложке – «Фуаран – вымысел или правда?». Слово «Фуаран» было напечатано крупно, остальные – мелким шрифтом.
– Олени, – автоматически ответил я. – Но этот… он никак на оленя не походил. Козел, конечно, но никак не олень…
– Тоже не выходит. Сотни лет… кто-то из вас уже прикончил бы другого. Завулон тут говорил, что магия – как удар шпаги. Так вот, вы не на шпагах деретесь, а на спортивных рапирах. Обозначаете укол, а …
Рядом с объятым ужасом мышонком прыгал здоровенный, лоснящийся котяра. То тянулся к мыши лапой, то клацал пастью. Разумеется, это был лишь морок, причем примитивный, наведенный исключительно для грыз…
– Это Гена, он у нас большой романтик. – Эдгар засмеялся. – Нет, не собирались мы тебя трогать. Месть – штука хорошая, но только если у тебя не осталось ничего, кроме мести… Надо же было Гесеру именн…
Мальчик задумался. Ему нравилась девушка-маг и нравилось полуосознанное понимание того, что он умнее.
– Антон, у тебя гораздо более важная миссия.
– Жалеть, наверное, можно, – кивнул я. – Но к чему ваша жалость, шеф? Она пуста и бесплодна. Иные не делают человеческий мир лучше.
– Да потому что «стыдно» – это для ребенка, который на заборе слово из трех букв написал! – убежденно произнес Пастухов. – Да и то… по нынешним временам это уже даже ребенку не стыдно. Как застесняли…
– Мы на плато, где вы били Темных Белым Маревом.
– Очень неудобное заклинание, – сказал Лермонт с облегчением. – Хотя и надежное.
– Извините, девочки. Антон, давайте подумаем не о последствиях, а о предпосылках к случившемуся. Иногда полезно заглянуть в прошлое.
Но этот обменник оказался давно и надежно закрытым. Ни света, ни щелки, ни обязательной таблички с текущим курсом.
Я вошел вслед за Ласом в уютное купе спального вагона. Здесь было всего две полки, маленький угловой столик, скрывающий под столешницей треугольную раковину, маленький откидной стульчик.
– Привет, Иннокентий, – сказал я. Почему-то меня его визит не удивил. – Как дела?
– Молодец! А то, что ее готовы были убить из-за тебя, из-за твоего преступления? Этого ты не знаешь?
– Завулон, мы согласны, – сказал я. Опустил руку на напрягшуюся спину Тигренка. – Она твоя. Забирай ее – до суда. Мы чтим Договор.
– Они тебе теперь не бабы, а сестры во Христе!
– Будем пикироваться дальше? – спросил я. И поднял руку, складывая пальцы в знаке Атон, отрицании не-живого. Давно собирался проверить, работают ли древние североафриканские заклятия на современную р…
– Понял. Надо к начальнику поезда. У меня мало мест. Четыре места свободных.
— А на третью ночь девочка себя привязала веревкой к кровати, за правую косичку, — таинственным шепотом продолжала я. — И в двенадцать часов проснулась, потому что веревка натянулась, и волосам стало…
— Может быть, кто-то хотел выгнать Бюро Инквизиции из Берна?
Дело не в словах, конечно. Слова ничего не могут изменить, хоть каждое выделяй Интонацией, будто оно с заглавной буквы. Это как заклинания у ведьм – мнемоническая формула, включающая в моей памяти «ш…
За моей спиной хлопнуло – Арина исчезла. Офис Ночного Дозора огражден таким количеством магических барьеров, что за его воротами Арина легко могла остаться навсегда – несмотря на всю свою мудрость и …
Облака разметало, и в небе открылся просвет – крошечный глаз ясного темно-синего неба. Где-то за пеленой облаков садилось солнце.
— Я бы стрелял, — резко сказал Антон. — И в Костю — тоже. Выбора не было. Мне было бы очень горько, согласен, но я…
— Она же никогда не болела! — будто прорвало ее. — Никогда!
Постоял, глядя на бьющие в небо лучи прожекторов, на освещенную будочку пропускного пункта.
— Гесер хочет ускорить превращение Светланы в Великую Волшебницу?
А Семен провел «фриз», темпоральную заморозку. Двух собак она настигла в воздухе: окутанные синим сиянием тела повисли над землей, вытянув вперед узкие оскаленные морды. Сорвавшиеся капли слюны сверк…
И наконец, на самом дне, еще один пакет. С какими-то брикетами.
– Почему? – ляпнул я и торопливо исправился: – Надо остановить Темного мага?
– Правда. Антошка, как ты его? – Илья кивнул в сторону высящегося над домами вихря. – Не замечал у тебя подобных способностей!
– Теперь он станет Темным? – возмущался Гесер. – Так? Это что, было специально спланировано? Сын Гесера – Темный маг?
А в следующий миг дверь за спиной Наташи с грохотом распахнулась. Прихожая враз оказалась заполненной людьми: двое мужчин крепко держали ворожею за руки, еще один быстрым шагом прошел на кухню — не о…
– Не идет! – капризно воскликнула девушка. – Ну ты посмотри, он же не идет!
– Вот это правильно! – воодушевился водитель. – Человек знает, куда едет и зачем. Прилетел – и сразу на базар. Без вещей, без жены, без проблем – так и надо жить! Но деньги-то захватил, на базар идти?
– А я – аэрофоб, – с гордостью сказал Лас. – Нет, если очень надо, то литр виски помогает поверить в аэродинамику. Но это на крайний случай, в Японию там или в Штаты… туда поезда не ходят.
– Подсудимый, зачем вы пришли к потерпевшему?
– Это имя такое – Назгул. Это не те назгулы, что в американском кино, – сверкая белозубой улыбкой, объяснил Нодир. – Человек такой есть. Был, умер в прошлом году. Он долго помирал, а жена у него моло…
— М-мать! — заорал Шагрон, выдергивая меня из раздумий.
На экране появилось изображение почтового отделения. Вначале из одного угла – можно было прекрасно видеть, что делают сотрудницы. Потом из другого – на вход и почтовый ящик.
— Но восемьдесят восемь… тоже как-то… странное число! — Игорь горящими глазами смотрел на Антона. — Нет, ты подумай! Не восемьдесят семь! Не восемьдесят девять! Именно восемьдесят восемь! Подозритель…
– …того, чтобы у Кеши появилась надежда, – закончил я, глядя на дочь.
Они поднялись одновременно и направились к дверям. Первым вышел Петя и встал в коридоре, придерживая дверь, потом Лена. Паша задержался на миг и посмотрел на меня. То ли с симпатией, то ли с сочувств…
В глазах Леры появился хулиганский огонек.
Я отпрыгнул к стене, бросая в дракончика файербол. Совсем маленький, чтобы не вызвать никаких потрясений в реальном мире.
Получишь все и ничего, когда достать его сумеешь.
— Буэнос ночес, господа. Простите, я заскочил на огонек.
— Алиса, год назад, когда ты Завулона ублажала, было бы все согласно инструкции.
— Новый год в Праге! — вздохнула Алита. — Да не какой-нибудь — двухтысячный… Слетать, что ли, с тобой?
– А как же он достиг Высшего уровня? – спросил я, глядя на Геннадия.
Тогда я позволил себе снять щит – и чужая Сила ухнула в пространство, растекаясь вокруг.
Потом я увидел, как Светлана поднимает руки и на ладонях ее пульсирует колдовской желтый огонь.
– А воронка по-прежнему… – начал я. И замолчал. Я увидел.
– Вот… вампиры… – Он снова и снова возвращался к этой теме. – Они Темные?
– Ольга, мы разговариваем! – рявкнул я. – Дай нам минутку…
– Запрокинь голову и прижми к носу. Сейчас мы позовем… доктора.
Максим опять посмотрел на меня, и вновь пронизывающее дыхание сумрака сверкнуло в его глазах. Он пытался увидеть ложь, увидеть Тьму, увидеть злобу и ненависть – то, что только и дано было ему видеть.
«После твоего отъезда шеф заказал два рисунка. Твой портрет и изображение дракона. Оба стоят в рамочках у него на столе — за рамочками я бегала в худсалон на Тверскую. Шеф мне бутылку „Клико“ в награ…
Пророчество мальчика Кеши. Его уже знает Арина – значит, Тигр идет за ней… Или не идет? Согласно классической версии, Тигр пытается уничтожить пророка, не допустить озвучивания и осуществления пророч…
И никто в целом мире не мог помочь. Егор помнил взгляд той женщины, что выгуливала собак. Взгляд, прошедший сквозь него, настороженный, но вовсе не равнодушный. Она не испугалась, она просто не видел…
— За что? — спросил Игорь. — Алиса… зачем ты… так?
– Сумраку нужна Сила. Силу дают люди, обычные люди, и чем сильнее их радость или горе – тем больше Силы. Сумрак не жесток, но он требует свое. Человеческая радость его тоже вполне устраивает, но редк…
– Жить, юный маг… Здесь даже вампирам не нужна кровь. Здесь все другое, все иначе. Все так, как должно быть. Тут настоящий мир… на пятом, шестом и самом великом – седьмом слое. Тут возносятся к небу …
Тигр поднял руку и помахал мне – то ли здороваясь, то ли прощаясь. Потом повернулся и ушел в темноту.
Вампирша крутанула головой – ее шея легко сделала оборот на триста шестьдесят градусов. Ого! Я про такое даже не слышал… и наши боевики, вероятно, тоже: Тигренок зарычала.
Некоторые считают нас, Темных, злыми. Вот уж нет! Мы просто справедливые. Гордые, независимые и справедливые.
– Пил вчера? – сочувственно спросил Бисат.
Я посмотрел на Светлану. «Танатос» – это вовсе не обязательно верная смерть. Заклятие еще можно снять.
И кто сказал, что парное молоко – это вкусно?
Пока Дикарь жив, капкан не захлопнут. Мало выдать меня за психопата-охотника, за браконьера от Светлых. Важно еще и уничтожить настоящего Дикаря.
– Я узнал, есть ли у нас право на вмешательство первого-второго уровня – спасти весь самолет. Такого права, увы, не было. Тогда я взял право на пятый уровень и снял с рейса мальчика и его мать.
– Основной вопрос – уплата партийных взносов за март…
– Не бери в голову, – сказал Толик – Лучше просмотри интимную жизнь шефа.
– А он с самого низа шел, – подтвердила мой вывод Арина. – С седьмого уровня. Терпеливо шел… В тысяча девятьсот двадцать пятом году получил он должность хранителя Императорского музея «Гугун» в Пекин…
В конце концов, служба есть служба. Она и опасна, и трудна. И на первый взгляд как будто не видна. Должно быть материальное поощрение.
Но я не знаю речёвок, я не умею ходить строем.
– Слушаю тебя, ученик, – глядя в глаза, ответил он.
Данный текст запрещен к распространению, как порочащий дело Света.
– Вампир, – честно ответил я. – Не волнуйся, он тоже на службе. Он плохой, но сейчас не опасен. Ничего никому не сделает.
Вампиров и оборотня он даже не посчитал достойными упоминания.
– Всего лишь голод. Вечный голод. И пустота внутри. Вам это не понравится, я уверен.
Сила. Я знала, что она есть. Я почти чувствовала ее, бьющую из мальчишки силу: рожденную болью, обидой, стыдом, острую и чистую… Я почти могла ее взять — как любая темная Иная, чья сила — чужая слабо…
И тут же вскинула руку, посмотрела на окно спальни.
Я снова продефилировал перед зданием вокзала и спустился туда, куда мне нужно, — на кольцевую.
Теперь понятно. Времена были лихие, Иные гибли почти так же часто, как и обычные люди. Затеряться было несложно.
— По первому разу всех впечатляет. Пошли, еще насмотришься.
Размышляя об этом, я сходил в туалет, принял душ (все очень компактно было втиснуто в два квадратных метра – и эти люди попрекали Советский Союз за «хрущобы»?). Оделся и задумчиво спустился вниз, в п…
– Да и я хороша, – призналась Светлана. – И впрямь, зачем я тебе ликбез читаю? Ты в Дозоре каждый день с ведьмами дело имеешь…
– Допустим, – кивнул Гесер. – Но все-таки пророк…
Графинчик описал вираж и унесся в сторону холодильника.
— Вот ведь черти. — Игорь покачал головой. — Все, как я люблю. Это Семен консультировал, так?
В детстве не любил школу, в юности не любил институт – и все ради того, чтобы в магической полиции курировать преподавание! Интересно, если бы я остался программистом или занялся архитектурой (так хо…
Посмотрев сквозь сумрак, я бросил машину вперед, вписываясь между неуклюжим джипом и громоздким военным грузовиком. Щелкнуло, сложившись, зеркало, задевшее за край грузовика, – мне было все равно. Пе…
Он лежал посреди гостиной, распростерши руки. Лицо было по-детски удивленным и обиженным, словно вместо вожделенной конфеты в фантике вдруг обнаружился злющий шершень, незамедлительно вогнавший жало …
— Да, — я улыбнулась. — Именно поэтому. Вы ведь нормальный, здоровый мужик, и реакции у вас правильные. Но есть закон, и поэтому вы предпочитаете не нападать на девушек, а вначале за ними ухаживать.
Я промолчал. Да, запрещено. Ибо это самый простой и верный способ направить человеческую массу к Добру или Злу. А значит – нарушение равновесия. Бывали в истории короли и президенты, принадлежащие к …
– Две недели на пляже, – гордо ответил я.
– Откуда мы знаем, что она предприняла в отношении Завулона? – Я пожал плечами. – Почему-то мне кажется, что и Дневной Дозор не проявит излишнего рвения в поисках ведьмы.
Я ее понял. Запахи, конечно, были – запахи затхлости, сырости, скопившейся пыли. Не было того запаха, которого мы ждали, который боялись почувствовать, – сладковато-гнилостного запаха обескровленных …
– Это было пророчество, и я его изменила! – твердо сказала Арина.
– Я вчера шел в отель и увидел на поваленном дереве маленького мальчика. Он играл на свирели, а вокруг него роились какие-то светящиеся букашки. Увидел меня, оскалился и убежал.
– Мама, где Надюшка? – чуть-чуть повышая голос, произнесла Светлана.
Он первый раз произнес слово «тигр» так, что оно прозвучало как имя.
– Спасибо, – сказал Гесер. – Это первое. Теперь о втором. Книгу «Фуаран» надо найти. Любой ценой. Вероятно, будет сформирован поисковый отряд. Я хочу, чтобы от нас в него вошел Антон.
Но, наверное, есть такая правда, которая хуже лжи.
Откуда-то появился Юра; я совершенно не к месту подумал: почему в отсутствие шефа обязанности старшего исполняет Эдгар, хотя Эдгар по силе балансировал на грани второго уровня? Юра казался мне сильне…
Окончательно проснулся я уже за Тулой. Купе по-прежнему было пустым, но теперь я понял, что сам этого хотел. И еще понял, что мои желания в этом мире обычно сбываются.
Я вдруг почувствовал, как челюсти пронзило раскаленной иглой. Ах ты ж сволочь…
– Что это значит? – спросил я с подозрением.
– Ты все-таки выяснил, – сказала Ольга. – Или догадался?
Да, мы ничему не научились. Наверное, не хотим.
Что я пройду по штабу, выясню, что о Дикаре здесь никто и ничто не знает, и постараюсь потянуть время?
– Егор! – окликнул я его. – А ты как в Эдинбург приехал? Сам по себе?
– Он не хотел его убить, – твердо сказал Фан. – Он подстегивал его. Торопил.
Я ждал. Я не стал уточнять, что я не человек.
– Кошмар какой… они всегда так матерятся, как ты думаешь?
Им всегда кто-то мешает и всегда кто-то в чем-то виновен.
– А что, это редкость? – спросил он, явно о чем-то размышляя.
Он пел, и я вдруг с пронзительной ясностью поняла: ничего не будет. Там сидит развеселая компания, на песке — бутылочка-другая и разломанные булочки, прихваченные с ужина на закуску. А я-то, дура… ма…
Они возникли рядом почти мгновенно. Да, накачались изрядно. Только Геннадий чуть поотстал, видимо, прошел со второй попытки.
– Его звали Завулон. Мы больше никогда не встречались, но как я знаю, он уже много лет как глава Дневного Дозора Москвы. Вы ведь знакомы, верно?
Конечно, за прожитые Гесером годы любой отрастит дубленую шкуру. Научится сносить насмешки.
– Вперед, – командовала Ольга. – Сверни налево. Дальше. Направо. Постой…
– Допустим. А как еще можешь интерпретировать произошедшее?
– Я же рассказывал, – буркнул Семен. – Довольно легко.
– Проверяется, – ответила Ольга. – Пока таких данных нет.
– Лет с семи. В шестнадцать уже участвовала в операциях.
– Я над этим думал, – неохотно сказал Эдгар. – Тут есть только один, но решающий довод против. Преступник поймет, что происходит. И сможет нанести удар первым.
Если один из двух выходов — ловушка, значит, надо искать третий.
– Иной с серой, невнятной аурой – «тигр»? Как-то не сходится, верно? Учитывая, как метко Пастухов охарактеризовал нас и Темных.
Холодно. Все-таки холодно. Мне показалось, что зима умерла насовсем, только показалось.
«Антон, опомнись. Ты стоял перед Саушкиным, когда он произнес заклинание. У тебя уже не второй уровень».
Каждый образцовый советский пионер должен был совершить в жизни три вещи — навестить Ленина в мавзолее, отдохнуть в «Артеке» и повязать галстук октябренку. После этого он мог приступать к следующей с…
– Месть Завулона. – Шеф с сомнением покачал головой. – Нет. Ты с ним столкнулся недавно. А удар был рассчитан три с половиной года назад. Вопрос остается: зачем?
– Да. Я поднял архивы. Подобные случаи были зафиксированы три года назад, весной и осенью, и два года назад – осенью. Каждый раз отсутствовали физические повреждения, но имелись разрезы на одежде. Дн…
– Нет, гражданский. Какая разница? Шаблоны знаний по пилотажу у него есть.
Один лишь взгляд на реальный мир сказал мне все.
Я вздохнул, сел за стол, перелистывая ненастоящий «Фуаран». Интересная книга, спора нет…
— Да… вечером, звонил, что вещи заберет кое-какие… — пробормотала она.
Если в моей квартире нет унитаза, значит, так и должно быть.