И нечего теперь вспоминать о прошлом, распускать сопли и пытаться вновь попасть на глаза Завулону. После прошлогоднего урагана, разразившегося в день моего позорного пленения, он больше ни разу не заговаривал со мной. И не заговорит ближайшую сотню лет, уверена.
Я сбросил туфли, разделся, сел рядом. И стал рассказывать.
– Возможно, книгу спрятали в камере хранения? – предположил я.
– Ради всего святого, молчите! – взмолился Денис. – Нам только третьего эссе не хватало!
– Темные? – предположил Марк Эммануилович.
И не свиной, не коровьей, а именно человеческой. Будь проклята охота…