– Ольга, сколько тебе лет? – спросил я. Между людьми этот вопрос мог бы прозвучать оскорбительно. Для нас в возрасте нет особых границ.
Может быть, и уйдет. Спрячется где-нибудь в тундре или в Полинезии.
Если Кипелов — Иной, он Темный. Никто не сможет петь о свободе ТАК. И никто, кроме Темных, не услышит в этой песне ее истинного, глубочайшего смысла!
«Странно, – после короткой паузы произнесла Светлана. – Очень странно. Такое ощущение, что кто-то с вами играет. Мне это не нравится, Антон».
Я зашел в свой номер, включил свет и закрылся. Поставил в углу «Стрелка И», все еще попахивающего пороховым дымом. Стянул окровавленную футболку, выбросил в мусорное ведро. Посмотрелся в зеркало.
Сегодня, впрочем, Семен выглядел еще непритязательнее обычного.