Все цитаты из книги «Адамант Хенны»
Он нашел Эовин стоящей на самом краю лагеря. Стиснув кулачки, девушка неотрывно смотрела туда, где над лесом только что опало огненное зарево.
— Но… что же это? — выдавал из себя Малыш. — Что за напасть?..
Гигант крутил вокруг себя неподъемный боевой молот — излюбленное свое оружие.
— Эовин! — Фолко повернулся к девушке. — Тебе придется подождать здесь.
— Ну что, не послушались? — напустился на друзей Строри. — Протаскались, ноги посбивали? И куда теперь — до Лориэна скакать прикажете?
Фолко острее всех чувствовал этот напор. Не гнетущую к земле тяжесть, что навалилась на Фродо, когда Хранитель Кольца приблизился вплотную к черной твердыне Саурона, — но словно бы бьющий в лицо вете…
— Гнев мой все преодолеет, — не удержавшись, передразнил не в меру ретивую воительницу хоббит.
— Работник тогда работает, когда есть что жрать. — Он быстро отодвинул в сторону пяток рыбешек поплоше. — Это тебе и псу твоему.
И Хенна, на горе свое, решил, что настал час ему овладеть всем миром…
Корабли Вингетора и Фарнака тем временем успели развернуться. Правда, и крылья флота Скиллудра сумели почти полностью окружить «Скопу» и «Змея».
— Не убивайте! — крикнул Фолко друзьям. Вовремя — дага Малыша уже летела к горлу обреченного противника; тонкая сабля кхандца отшибла в сторону легкий топорик перьерукого и явно нацеливалась снести е…
— …Теперь я многое вспомнил. Я вспомнил, как шел к пирсам Серой Гавани… и огонь расступался под моими стопами. Но на самом деле это был не я… порой мне казалось, что я гляжу на самого себя со стороны…
— Всем нам только и осталось, что уповать на Морского Отца, — заметил принц Форве, тоже облачаясь в доспехи.
— Может, обойдется… — неуверенно проговорил кто-то за спиной хоббита.
— Однако он очень стар и мудр, — заметил Фолко.
— Не удивлюсь, если окажется, что их всех до единого собрали… — пожал плечами Фолко. — Вспомни, Вингетор рассказывал.
Высокий, режущий визг был нестерпим. Эовин упала на колени и, выронив саблю, зажала уши ладонями.
«Не с эльфами и эльфийскими прихвостнями должно нам сразиться ныне.
— Отлично! Значит, есть кому снести голову с плеч! — кровожадно объявил Малыш.
— Прошу сюда. — Вингетор учтивым жестом распахнул тяжко скрипнувшую дверь. Открылась каменная, винтом уходящая вглубь лестница. Освальд взял из кольца на стене факел и двинулся первым.
Но… неужели она плачет? — Адамант… он рядом с тобой! Под правой рукой!
Дюжины три стражников с короткими копьями принялись оттаскивать людей за ворота, выбирая тех, что постарше и не столь крепок. Отчаянные вопли и мольбы воинов ничуть не волновали.
— …Так вот мы и живем с тех пор. Ни один из парней с войны не вернулся. Один я, калека, которого не взяли в последнюю атаку! — Горбаг опустил голову, черные волосы упали на плоское, иссеченное рубцам…
«Он не враг тебе, ибо не ведает, что творит», — всплыло в памяти.
Идти осталось всего ничего, а многие все еще еле передвигают ноги! Какие из них воины?
Утро в Умбаре — это нечто восхитительное. Мягкий морской ветер, бирюзовое небо, тепло, но отнюдь не жарко. На улицах столпотворение, люди спешат свершить свои дела до наступления полуденной жары…
— Она ж влюблена в тебя по уши, — прошептал гном на ухо хоббиту. — А коли так — дело серьезное. Роханских дев не знаешь? В реку бросится, утопится, к хазгам в лапы попадет, а от своего не отступится!
Не сразу, но совместными усилиями гномов все же удалось уломать.
— А что произошло бы, окажись Хенна… таким же, как Олмер?
— Ничего не изменилось, — последовал холодный ответ.
Прыжок получился не из последних; лезвие серебристой рыбкой скользнуло в воздухе, звонко ударив в мачту. Канат оказался перерублен; где-то наверху беспомощно захлопала парусина.
— Так, значит, ты совсем ничего не расскажешь? — напоследок осведомился Вингетор.
— Выходили, как не выходить! Харадримы, полтора десятка всадников. Налегке, без поклажи. Всего один тюк и был. А спешили, словно за ними сам Морской Отец гнался.
Удерживаясь одной рукой, хоббит принял от Торина веревку, взял ее в зубы и перехватил свисавший сверху конец. Теперь предстояло подняться выше и передать его Рагнуру…
— В этом мире — нет, — последовал ответ. — Валар щедро напитали его силой… необходимой, чтобы справиться с Хенной, которому Адамант даровал почти полную неуязвимость. Сила эта растрачена, но душа Олм…
— Пришли на двух кораблях именующие себя Морским Народом в числе малом, не более двунадесяти десятков. Испрашивают позволения предстать ко взорам Божественного. — Боабдил вновь низко поклонился, для …
Язычок пламени задрожал и исчез, угли злобно зашипели, окутавшись паром, словно кто-то плеснул на них водой.
— Кажется, мы оставляли наше оружие и коней вот здесь. — Серый оставался каменно спокоен. Вот толь ко лицо у него сделалось совершенно чужим.
— Что могу сказать я, старый и немощный? — Голос его все еще дрожал от обиды. — Мой король давно уже живет плодами собственных мыслей, да еще и дает в Коронном Совете первое слово чужакам и наемникам…
Его не оставляло ощущение, что все эти мелкие походы, стычки, осады и даже штурмы есть всего лишь прелюдия к чему-то по-настоящему страшному, перед чем поблекнут даже ужасы вторжения.
— Боюсь, тогда здесь поляжет половина команды, мой тан, — вполголоса заметил Фолко. — Санделло уложит их всех и глазом не моргнет. А когда моргнет — то уложит вторую половину.
— Оставим это, — махнул рукой принц. — Перед тобой в долгу все Средиземье; кабы не твой клинок, победа Олмера оказалась бы полной, — и один Эру ведает, что творилось бы тогда в мире!
Горбун говорил негромко и сухо. Глаза его оставались холодны — лишь в самой глубинной глуби пряталась капля давней горечи. Широкий меч лежал у него на коленях, одна рука горбуна сжимала рукоять, друг…
Тубала стояла рядом, привязав коней к роскошной сикоморе. Погоню удалось сбить со следа, и теперь старый мечник вместе с юной воительницей могли позволить себе провести ночь не в седлах, запутывая сл…
Верно… Случись что — может, и успеют… Да нет, не успеют… Вон лучников сколько… Если не дураки — враз стрелами утыкают, в бой не ввязываясь…
— А! — Маленький Гном безнадежно махнул рукой. — Вызывали, кричали им — не отвечают. Фарнак самого Скиллудра выкликивал — тоже ничего. Они, глянь-ка, не шутят!
— Уж не хочешь ли ты сказать, что я струсил?!
— Кто? Выживший из ума Эркенбранд? Забудьте!
Словно что-то почувствовав, девушка внезапно остановилась, резко повернувшись в сторону Санделло. Повернулась, взглянула — и одним движением взлетела в седло, погнав коня к скрывавшим горбуна заросля…
Горбун стрелял почти в упор; он успел выпустить еще одну стрелу, когда из зарослей справа от дороги молнией вырвалась Тубала, вскинув свой жуткий двуручник.
И последним, кто проскользнул в него, был пламенный дух Феанора.
— Не может быть!.. Откуда?.. Бежим! — Последнее относилось уже к пленнице.
Неприметными тропами они двинулись на север.
— А ты кто такая, дева-воин? — елико мог галантно осведомился Малыш. В темноте подвала не было видно ни зги.
Хоббит услыхал, как Санделло скрипнул зубами.
По рядам пеших воинов пролетела команда «Готовьсь!».
— От случайной стрелы защитит. Если же в упор — то и кованые латы не уберегут… Ладно, поедем Судьбе навстречу. Чувствую, недолго нам осталось странствовать… Едем!
Маленький Гном тотчас же оказался напротив него — меч и кинжал наготове.
Разговор велся, разумеется, на языке Черных Гномов — тайном, даже еще более тайном, чем Наречие прочих Детей Ауле…
— Я тоже. — Фолко церемонно поклонился. — Давай поспешим! Что светлейший принц сказал по поводу этого плаща?
Воины из личной дружины Брего были ошеломлены, когда с вершины холма на них внезапно ринулось десять всадников. Прежде чем поимщики опомнились и схватились за луки, Эодрейд и его соратники успели одо…
Серый вновь вытянул руку — пальцы сжаты в кулак. Наставил его на новосотворенный огонь — и напрягся. Лицо свело судорогой.
— Теперь поняла? — Санделло резко повернул коня.
Спуститься со стены оказалось куда проще, чем подняться. Вниз вела широкая лестница — и никем не охранялась.
— Теперь я понял, отчего сюда не допускали Смертных, — прошептал он. — Не следует нам видеть эту красоту, ведь равной ей мы никогда не сможем создать…
«Они думали, что прикончили меня… они ошибались».
Начинался Харад. И одновременно навстречу шло Сердце. Огненное Сердце, счастье и проклятие Средиземья…
Сперва Тубала лихо отшибла мечом добрый десяток наделенных в нее стрел; но вот среди тупых попалась одна боевая, и широкий, на манер ножа, наконечник рассек кожу на ее левом плече.
— А вот об этом мы с тобой и пришли потолковать, — с места в карьер начал Фолко.
Фолко, Торин и Малыш разом тяжело вздохнули. Ответить на это никто не мог.
Темноволосый бился на земле, из обрубков ног хлестала кровь… он еще пытался ползти, но тут расчетливый удар Санделло прекратил его муки.
Радужный мотылек в один миг оказался возле сына Синего Мага. Да. Он говорит правду. В сердце его и глазах нет лжи. Он отдал бы Адамант Духу Познания…
— Тебе придется пробраться в ставку Хенны. Смени плащ с леса на степь.
Мастер-резчик удивил всех, насадив голову хищной птицы на длинное чешуйчатое драконье тело. Получилось ни то ни се — но команда «Скопы» придерживалась прямо противоположного мнения.
— Когда это ты у Махала милости просил? — криво усмехнулся Торин. — Нет, если сами не справимся — никто не поможет. Мы с тобой, Строри, виноваты, мы Фолко присоветовали Эовин не гнать, значит, нам с …
Сейчас у длинных пристаней стояло всего три корабля.
Восемь роханских командиров спустились в большой пиршественный зал. Там сейчас было темно и тихо — праздник отшумел вне стен замка.
Фолко и его спутники уходили прочь от города. Заросшие редкими раскидистыми деревьями холмы тянулись далеко на юг и на восток. Беглецы оторвались от погони. Эовин, прирожденная всадница, оказавшись в…
Серый, внезапно оттолкнув ее руки, упал лицом в траву. Спина бурно вздымалась от учащенного дыхания. Он страшно захрипел, точно ему не хватало воздуха… и так же резко выпрямился.
В положенный срок, как и предсказывал Ория, появился Сварой. Молодой тан без долгих колебаний согласился участвовать в походе; вместе с Орией он, подписав рядную грамоту, остался в Тарне ждать подход…
Дракон Познания покинул свое уединение. Он смотрел вверх — и взору его представал не плотный облачный щит, хранивший землю от кусачих морозных стрел, и даже не высокая голубизна зимнего неба, но чудо…
— По поводу плаща? А, он может принимать любой цвет. В нем ты легко притворишься хоть кочкой на ровном лугу, хоть выступом стены, хоть свернутым пологом шатра. Раньше у нас такого не было. Нужда заст…
— А не думает ли сильномогучий тан, что наша свара лишь потешит Хенну? — слегка перефразируя известное место из Красной Книги, обронил Фолко. Ему тоже приходилось все время сдерживать себя, гася подс…
— Слишком много нелепиц, — продолжал хоббит. — Перьерукие — откуда их столько? Идут лавиной, без строя, словно сам Моргот гонит, а задуматься не дает. Четверти войска хватило бы, чтобы покончить с эт…
Ночь выдалась кошмарной. Посланник не сомкнул глаз. Мрачный и угрюмый, он поднял невыспавшихся, злых гребцов.
Этот немолодой и странный человек был ее единственной надеждой; иногда казалось, что он вчера родился на свет, а иногда — что Он уже давным-давно измеряет шагами бесконечные тропы этого мира.
— Так нельзя, — прошептал хоббит на ухо Маэлнору. — Надо встать и идти как ни в чем не бывало. Тех, кто не прячется, хватают не сразу…
— И то верно! — Торин хлопнул себя по лбу. — Так ты думаешь, где-то снова…
Острые жала со звоном ударили о сталь широкого лезвия. Серый орудовал мечом словно щитом — ни одна из стрел его не задела. Эовин вся так и сжалась в ужасе — ей казалось, что колючая туча вот-вот накр…
— Я припомню тебе это, Фарнак, акулья сыть! — заорал он, грозя кулаком.
Олмер вырвался вперед, заметно опережая своих соратников. Во взнесенной руке Олмера король увидел длинный меч со странным черным клинком, от которого, казалось, катились волны сухого, злого жара.
— Если здесь зреет измена… — ледяным голосом отчеканил Торин.
— Ты хотел что-то сказать, наш верный Боабдил?
— Ты побежишь навстречу медленной и лютой смерти, — устало проговорил он. Губы его едва шевелились, и стоявшей чуть ли не вплотную Эовин приходилось напрягать слух, чтобы разобрать хоть слово. — Отсю…
— Знаю, знаю, — кивнул Фолко. — Но здесь случай особый. Мы рискуем проиграть, если все не будет сделано быстро и четко…
У хоббита остался один лишь меч. Кинжал Отрины валялся там же, где и остальные метательные ножи, — под ногами хозяина Адаманта. Выбившийся из сил Малыш и вовсе плюхнулся на землю, опираясь на эфес во…
— Нет! — Захлебываясь криком, Фолко споткнулся, рухнул ничком, прямо на изрубленный, покрытый кровью труп. Мир померк перед глазами. Тонкая нить, протянутая между ним и золотоволосой фигуркой, внезап…
— Не произноси здесь этого имени! — сурово одернул эльфа-воина принц Форве. — Нечего звать сюда его тень. И так Зла хватает…
Оторвались — но только лишь для того, чтобы лицом к лицу столкнуться с новой опасностью.
— Потеряем головы… может быть, — криво усмехнулся Малыш. — Хотя — на все воля Махала! Ты знаешь дорогу, Рагнур? Тогда веди, пока я не передумал!
— Перворожденные владеют могучей магией, говорили в Рохане…
Тангар ответил стремительным выпадом, Хенна подставил древко, поворачиваясь грудью к Торину. Свет Адаманта ударил тому прямо в глаза, и в тот же миг выпущенная принцем Форве стрела вонзилась Хенне в …
— Шхакара? — Серый поднял руку к наморщенному лбу.
Грозный Эзеллохар они миновали в трепете и молчании. А солнце все никак не могло подняться над горизонтом, и казалось, что все еще продолжается день третьего марта, когда «Скопа» покинула Харадский б…
— Я уже ответил сильномогучему. Он враг мне.
— В наших? — удивился Олмер. — Нет, так не пойдет. Каждый говорит за себя. Помните, что Сила у этой вещи, наверное, пострашнее, чем у знаменитого Кольца!
В Умбаре было жарко. Жарко и пыльно. Но — замечал Фолко — встречные прохожие как-то странно напряжены, озлоблены, готовы вот-вот затеять драку. Хоббит видел искры тревоги, скрытого нетерпения, озлобл…
— Ну да. Убили ее дружка… или там отца, или брата — вот она и мстит, — охотно пояснил кхандец. — Что, мало от вашей руки народу полегло? А Тубала это и узнала… больше мне ничего в голову не лезет.
— Потом постучимся в дворцовые ворота и скажем: извиняйте, нам тут одну девчонку забрать нужно? — съехидничал Малыш.
Санделло шагнул вперед. В руках у него оказался длинный сверток — «трофеи» Хенны из имущества путешественников были разложены прямо тут, в шатре. Горбун невозмутимо поклонился Олмеру.
— Может. А в окрестностях обосновалось некое племя перьеруких.
— Еще одна маленькая тайна. — Олмер с улыбкой покачал головой, поддерживая воительницу за плечи и помогая ей сесть.
— Так, значит, я с вами? — выдохнула девушка.
— Нас сейчас перебьют! — в отчаянии крикнул Фолко, но было уже поздно.
Фарнак говорил что-то еще, но Фолко уже не слушал. Они выполнили свой долг Маршалов Марки, они наняли флот эльдрингов… и теперь оставалось выполнить другой — не дать королю Эдораса нарушить слово. И …
«Двери Ночи… — думал хоббит. — А за ними — пустота… холодная, всепроникающая; безмолвная… Пустота, забвение, черное беспамятство…
И вновь, словно в приснопамятные дни погони за Олмером, погони за Кольцом Тьмы, Фолко всей грудью ощутил упрямый и злой напор чужой и страшной силы. Вражеской Силы, и не важно, в какие одежды она ряд…
С вершины степь просматривалась далеко на юг и восток. Вот он, лагерь, вот черные росчерки рвов, валы и все прочее… Скопище каких-то странных телег о шести здоровенных — в человеческий рост — колеса …
— Не подначивай, — вздохнул Маленький Гном. — Ничего я не боюсь. Просто не люблю, когда так смотрят, словно зарезать мечтают…
— Отец, ты говоришь — половинчик? Фолко? Но ведь у него полно всяких эльфийских штуковин! Что, если Адамант достанется ему?! — не выдержала Оэсси.
В жизни своей Фолко не видел ничего страшнее.
— Ох и будет же нам от Махала! — в тон ему откликнулся Торин, нанося смертельный удар…
А войско Олмера росло не по дням, а по часам. Таны один за другим вставали под его знамя, над мачтами вновь затрепетали знакомые стяги — белый круг с трехзубчатой черной короной в центре черного же п…
— Да ладно тебе, Фолко! — Хьярриди рассмеялся, толкнул собеседника кулаком в бок. — Говори уж, чего случилось. Хотя я небось и сам отгадаю. Королю Эодрейду опять мечи эльдрингов понадобились?
Хотя Миллог и клятвенно пообещал собаке кормить ее до конца ее дней и никогда не утруждать работой, пока что выходило совсем по-иному. Именно пес отыскивал пропитание в этих небогатых добычей местах,…
Дивное Древобородово питье сгинуло бесследно, и Фолко приходилось рассчитывать только на себя — да еще, быть может, на помощь перстня Форве.
— Вот как? — Девушка гордо рассмеялась. — Хотела бы я глянуть на этих парней!
— Их там не меньше пяти тысяч, — произнес Амрод. — Много лучников. Есть тяжеловооруженные. Все тропы перегорожены завалами.
— Эй, что случилось, десятник?! — гортанно выкрикнул харадрим, оказавшись перед начальником умбарской стражи. — Почему?..
— Не верю я! — заорал он, выхватывая меч и одним ударом снося ни в чем не повинное деревцо. — Не верю, чтобы мной вот так вертели! Даже когда с Олмером… не так все это было! Что я им — кукла?!
Тьма откатывалась под ливнем солнечных стрел — но еще раньше Санделло забирался в седло. На бледном лице горбуна живыми были только глаза, одни лишь глаза. Все остальное — неподвижная, мертвая маска.…
— Ага, а если на следующий день в драку? — не отставал Торин.
Появление кого-то из Майяр… Возвращение Гэндальфа…
Впереди, блистая металлом узорных доспехов и гордыми золотыми гербами на алых щитах, надвигалась вторая цепь.
Но вот наконец-то Умбар, наконец-то пристань и…
— Мы сейчас, скорее всего, здесь… Удачно, скакали-то мало что не наугад… Застав поблизости нет. На рассвете двинемся к северу.
— Эгей, почтенный Брего, что это ты гуляешь так поздно? — во весь голос крикнул Фолко, чуть ли не по пояс высунувшись из бойницы. — Тревоги-то вроде не было!
— Но и не их… Почему ты можешь спокойно созерцать войны, бедствия и беззакония, ничего не предпринимая, даже когда точно ведомо, кто виноват?
Земля тяжко застонала. Тоскливый и яростный, вопль боли и гнева огласил окрестности; вокруг погрузившегося в земную плоть клинка вскипела темная кровь. Лицо Санделло побелело; но сам горбун даже не д…
Даже в слабом лунном свете было видно, как страшно побледнел Форве.
Фолко смотрел. Лицо, навечно врезавшееся в память, то самое лицо, хотя, конечно, и его не пощадило время. Олмер сильно изменился — остались неизгладимые следы страшной боли и нечеловеческого ужаса. Н…
Снизу донесся чуть слышный тройной скрип. Гномы и Рагнур на месте.
Харадрим так же стремительно бледнел, как только что багровел. Смуглая кожа южанина посерела, на лбу проступил пот.
— Сколько нас? Ты, я да Фолко? Рагнур, эльфы, таны? Десяток, не больше, — покачал головой Малыш.
Санделло подал голос первым, презрев все приличия.
Золотой Дракон одним движением взмыл в небо.
Сабля в тот же миг оказалась у него в руках.
— Видел, — вздохнул Фолко — глаза слезились немилосердно, все казалось туманным и нерезким. — Видел и… похоже… знаю, где искать этот огонь.
— А хоббиты? Они тоже там? — Фолко ни к кому не обращался, но Дух Познания отчего-то счел нужным ответить.
Наверное, она тут же бы и кинулась на шею Фолко — если бы не Адамант.
— Я докажу! — Он поднял потемневший меч, грозя непонятно кому — то ли Западу, то ли Северу, то ли Югу.
Фолко блаженно жмурился, привалившись к нагретой жарким здешним солнцем деревянной шее морского зверя, что украшал носовое навершие «Скопы».
Хоббит крепко зажмурился. Да. Адамант совсем рядом… и вся Сила его обращена сейчас на то, чтобы совладать с неожиданной атакой на лагерь.
— Не посмеют, — властно бросил Серый. Ничего уже не осталось в нем от прежнего робкого рыбаря, которым помыкал даже простой сборщик податей.
Сидевший возле крайнего домишки старый гоблин, подслеповато щурясь, вгляделся в застывшего пришельца, окутанного черным как ночь плащом.
Торин, расшвыряв стражников, тоже кинулся к горбуну; но было уже поздно.
— Стойте, да стойте же! — Фолко кинулся разнимать гнома и человека, готовых вот-вот вцепиться друг другу в глотку. — Совсем обезумели! Рагнур! Малыш! Торин! Забыли, с чем дело имеем?!
Он должен дотянуться! Должен! Бойня, случившаяся двенадцать дней назад, нелепая и странная битва — явно от того же выжигающего рассудок жара! Он, Фолко, должен почувствовать его! Обязан!
Фолко обернулся. Быстро догоняя «дракон» Хьярриди, с запада ходко шел длинный и узкий корабль. Очевидно, его кормщик хорошо знал извилистый и узкий фарватер, потому что скорости новоприбывший не сбав…
— Вот и славно! — заметно оживился второй гном, пониже ростом. — У меня горло ну прям-таки совсем пересохло! Если на мою долю меньше полновесной бочки достанется — обижусь смертельно!
— Плевал он на все слова, — так же еле слышно сказал Фолко. — Я не я буду, если все это — не дело рук просветленного Хенны!
«Мы погибли!» — успела подумать Эовин. Ужас провел по спине ледяной лапой… и тут же уступил под натиском неукротимой роханской гордости.
— Ну что ж, думаю, дело не из простых, но и его справить можно. — Хьярриди поднял глаза к потолку, словно что-то подсчитывая. — Но вот что важно — торговать-то… где будем? — подмигнул он Фолко.
Пес же, напротив, совсем исхудал. Кожа да кости, и глаза горят голодным огнем. Несколько раз Миллог замечал, как женщина склонялась над собакой, что-то негромко говоря ей на непонятном певучем языке,…
Над палубой сгустилось недоброе молчание. Рука Олмера лежала на рукояти Черного Меча; Санделло застыл рядом с Вождем, и ладонь его, нырнувшая под плащ — Фолко не сомневался, — сжимала один из метател…
— Кто знает, может, их всех казнят на закате, — угрюмо заметил хоббит, опускаясь на колени. — Ждать нельзя!
— Именно так. — Санделло холодно кивнул. — Он указывал мне путь.
Дверь была заперта на внушительной толщины цепь, отомкнуть которую можно было лишь изнутри и когда створка полностью закрыта. Гном коротко взмахнул топором — и мифриловое лезвие, сработанное в дьюрин…
— Нет… — Чуткие пальцы хоббита осторожно ощупывали замазанные глиной горловины. — Фангорн ушел отсюда… Я чувствую. Это место хранит память о нем, но сам он сюда не вернется.
Сквозь все земные толщи оно пробивалось сюда, в глубины, с той же легкостью, как солнечные лучи пронзают насквозь мелкий лесной ручеек, высвечивая каждую песчинку на дне.
Воительница уже нажала на спуск — однако стрела, дзинькнув, бессильно отлетела от сверкающей брони гнома Торина.
Тем не менее двое спасавшихся от погони и в самом деле плыли прямиком к борту «Скопы». Предостерегающе крикнул кормчий. Ринулся к борту Вингетор, придерживая меч; всполошились и на следовавшем в киль…
«Мы спасем ее, — думал Фолко об Эовин. — Спасем непременно. Я уверен.
— Боюсь, тогда бы тебе солоно пришлось, брат гном, — покачал головой эльдринг. — Тебя изгнали бы из Умбара, самое меньшее, а то бы еще и продали харадримам на рудники… Говорят, там даже гномы не выде…
— Не думай о них, — вдруг повернулся к девушке Серый. — Не думай, и они не тронут тебя.
— Ну, не преувеличивай! — засмеялся Фарнак, направляясь к собеседнику.
Попросил бы борт о борт встать — так ведь нет, ему гоняться захотелось…
Жалящий, злой Свет по-прежнему беспрепятственно разливался по южным землям; а там, куда он не мог проникнуть, неизбежно начинала скапливаться такая же злая Тьма.
— Ты прав. — Форве кивнул. — Я распоряжусь. А вы идите! Пока погоня блуждает по лесам, никто не станет разыскивать беглеца в ставке Хенны…
…Золотоискатель из Дэйла, Злой Стрелок, Вождь Эарнил, Король-без-Королевства, Кольценосец, Ужас Запада, Потрясатель Основ, Проклятье Гондора, Бич Арнора и Погибель эльфов…
Хоббит открыл глаза. Вокруг храпели эльдринги. Ни Фарнак, ни Вингетор не рискнули бы теперь бросить якоря. О возвращении также никто не заикался. Все понимали — если оно, это возвращение, и состоится…
— Честный бой? — Скиллудр расхохотался. — Я не дерусь с недомерками!
Трое с арканами не торопились. Окруженным деться некуда. Пусть пришелец размахивает длинным мечом — никто под его удары не полезет… А дернется, сам вниз прыгнет — тут его стрелами и утыкают.
— Да, один раз я уже произносил эти слова. — Голос Серого прозвучал с несомненной усмешкой. — Именно так оно и было. Именно так. Но теперь все станет по-другому. Посмотрим, как шедшие за мной сумели …
— Потом объясню. Надеюсь, ты не откажешься пройти между этими костерками, хотя тут и так жарко?..
— П-понимаю, — с трудом выговорила Эовин.
— Спасибо тебе, Фолко, сын Хэмфаста. Мое заточение кончилось! И теперь я поквитаюсь за все!
— И не только Эодрейд, — медленно добавил Фолко. — Но и Брего тоже.
Так вот, слушайте меня, воины! Я хочу, чтоб мы сражались вместе, а не друг против друга. Тем более что война наверняка уже началась и отряды Хенны уже идут на север. Нам придется драться. Драться за …
Они вновь оказались во внутреннем дворике.
Объятый пламенем, он рухнул куда-то к Восточным Пределам Валинора…
Гномы, хоббит, Эовин, Санделло, Оэсси, бесчувственный Олмер, по-прежнему пребывавший между жизнью и смертью, принц Форве, Амрод, Маэлнор и Беарнас — вот и вся рать, что отправлялась брать приступом т…
Замелькала, сливаясь в неразличимый серый вихрь, сабля Рагнура — кхандец оказался искушен в тонкой игре клинков, — и Фолко, улучив момент, бросился Тубале в ноги. Еще миг — и на упавшую дружно навали…
— Где живу? — улыбнулся хоббит. — Сейчас мой дом там, где войско Рохана. А если мы вернемся в Эдорас… Король Эодрейд укажет мне, где преклонить голову. Но зачем это тебе, Эовин?
— Прежде мы проходили от Каменки до Молчаливых Скал, почти не причаливая к берегу, — медленно говорил Вингетор. — Полупустыня, редкие нищие племена… а теперь все в одночасье изменилось. Не за десятил…
— Именно так. Он потратил, наверное, все свое золото. Набрал целую армаду — капитанам былого впору! — и пошел на юг. Один, как всегда.
— Держитесь крепче! Оссе хочет проверить, насколько прочна «Скопа»!
Кони топтали копытами людей. Всадники пронзали копьями, рубили с седел длинными кривыми саблями и расстреливали из луков. Навстречу атакующим наездникам полетели было дротики, но их оказалось уже мал…
Я верну себе память… а потом сделаю тебя королевой.
— Куда ж еще? — искренне поразился Маленький Гном. — Не через пустыню же?
— Я хотела… я думала… — пролепетала она и, словно устыдившись этого лепета, гордо вскинула голову. — Возьмите меня с собой! — выпалила она одним духом.
Сзади борт воза открывался, словно настоящие ворота. И длиной эта повозка, самое меньшее, вдвое превосходила знакомые Эовин телеги. Шириной, кстати, тоже.
Он почти ничего не говорил. Молча принимал угощение, и казалось, не задевают его ни колючие взгляды, ни дерзкие слова — на самом пределе дозволенного древним обычаем. Он лишь клал поперек колен длинн…
— Мы спросили у этих напрямик, — продолжал Рагнур. — Их набольший ответил: мол, Великий Хенна всегда рад желающим вкусить его благости. Я сказал: мы вооружены. Они ответили: нам, то есть им, нечего б…
Но за ними гнались настоящие мастера своего дела. Вопли: «Хен-на!
Фолко поднялся. Покрытый теплой кровью Адамант мягко светился. «Что же мне делать с тобой, смертоносная игрушка Богов? Ну же, не тяни, Наугрим ждет огненного погребения, достойного Сожженных Гномов!»
Хоббит почувствовал, что его словно бы внезапно окатили ледяной водой.
Привлеченные шумом и криками, со всех сторон сбегались вооруженные эльдринги. Еще миг — и вспыхнула уличная схватка. Пытавшиеся спастись бегством харадримы напарывались на частокол мечей, но оружия н…
— Теперь осторожнее, — не забыл предупредить Рагнур. — Место открытое, мы — как на ладони… Ловчие соколы у харадримов преотличные.
На уровне груди от одного борта до другого тянулись поперечные жерди — так, что можно было налегать и руками, и грудью. Над головами — дощатый потолок. Снизу боевую повозку защищали подвешенные на це…
— Да, ровно обезумели… Средь бела дня напасть!
Фолко взмахнул рукой. Синие цветы на лезвии пылали; сейчас, сейчас зачарованное лезвие найдет цель, и посмотрим тогда, поможет ли тебе Адамант, о Божественнейший Хенна!
— Самый что ни на есть расперьерукистый перьерукий! — уверил кхандца Малыш. — Ну, конечно, перья у него не как у орлов Манве… но тоже есть.
— Все напрасно! — Звероподобный детина, только что зарубивший очередного врага, внезапно отбросил алебарду, плюхнулся на задницу и в голос зарыдал, уткнувшись бородатой физиономией в ладони. — Все эт…
Сотня за сотней, громадная армия рабов Харада (а в лагерь согнали не менее ста тысяч человек — верно, полностью выбрав всех, кого могли, с рынков Умбара и внутренних областей страны) потекла через во…
Фолко, Торин, Малыш. Эльфы — Форве, Амрод, Маэлнор, Беарнас. Кхандец Рагнур. Тан Вингетор. И еще две дюжины отборных бойцов.
Но боль, как видно, не отступала, напротив, становилась сильнее. Серый сполз на песок, по-прежнему прижимая ладонь к сердцу. Он застонал — тихо, сдавленно, сквозь зубы.
— А кто сможет? — пожал плечами тан. — Я, например, не могу. Так что не стоит пока ломать себе головы. Разузнаем побольше — тогда и будем решать.
«Стыдись! — тотчас же одернул он себя. — Там, в Рохане, заварится кровавая каша… которую тебе — не увиливай! — должно не допустить… А Эовин… — Хоббит чувствовал стыд и боль. — Ты в ответе за нее. И о…
Пока он был вместе с гребцами, его щит прикрывал и их, но теперь, когда его не станет… И все же можно надеяться, что погибнут не все. В то время как здесь ни у кого, кроме него, не сыскалось бы и еди…
— Марийские Молоты, что мы тут теряем время! — завопил Малыш.
Быть может, друзьям вновь удалось бы прорваться сквозь ряды врагов — но оказалось, что харадримы быстро учатся. На сей раз их явилось куда больше, шли тяжеловооруженные панцирники, рослые, настоящие …
— Ага, мы будем драться, проливать кровь, а потом с поклоном отдадим сокровище этой желтой разросшейся ящерице с крыльями? — неожиданно резко бросил Олмер. — Я думал, ты куда более горд, половинчик Ф…
— От тана Фарнака с приветом и словами: «Я проводник из Кханда!» — И гость назвал пароль.
— Но нас пропустили! — воспротивился хоббит. — Мы не можем напасть первыми!
— К лагерю! — крикнул Фолко. У хоббита замерло сердце, перехватило дыхание; ему казалось, что он вот-вот сорвется и полетит вниз. — Там же Эовин!
— Отлично. — Кхандец быстро и ловко сматывал веревки. — Теперь вниз!
Дивный клинок черноволосого посланца ответил вместо слов. Взметнулся Черный Меч. С криком рванулась вперед Оэсси, за ней — Санделло.
— Чудеса, да и только. — Проводник развел руками. — С такими мы еще не дрались… но это даже и к лучшему! Интереснее будет…
— Ага, и Третий Маршал Марки отправил за нами в Харад наемного убийцу! — усмехнулся Торин.
— Моим предком был Боромир, сын Дэнетора, Наместника Гондора, Страж Белой Башни! — с гордостью изрек Олмер. — Боромир, а не Арагорн должен был принять власть в Минас-Тирите!
— Кажись, все! — заорал Маленький Гном, отбивая очередной выпад.
Миллог слабо замычал. С каждой секундой в простой душе ховрара нарастал панический, небывалый ужас, слепой, бессмысленный, от которого люди бросаются в пропасти или закалывают себя, чтобы только изба…
«Он обезумел! Он погубит нас всех!» — только и успел подумать хоббит.
— А что ты с ней сделаешь, попади она тебе в руки? — перебил хоббита Олмер. — Что ты сделаешь с этим Камнем? Едва ли тебе удастся его раздробить или уничтожить. В нем Силы куда древнее и могущественн…
— Я в порту видел флаги… — начал Фарнак, перечисляя имена и боевую силу тех танов, с которыми, по его словам, «можно хоть на Аннуминас».
— Ну и повезло же нам! Вот повезло так повезло! Знак — он здесь, рядом, и идти никуда не надо! Поднимайтесь скорее!
— Почему я должна тебе отвечать? — Эовин собрала все силы. — Кто ты такая?
Сборщик уехал. Рыбак по имени Серый некоторое время смотрел ему вслед, а затем, ссутулившись, поплелся на берег. Сети там сушатся, посмотреть бы надо — не прорвались ли где…
— Мы могли бы убить эту войну, а не разжигать новую, — проговорил Фолко.
— Раз она там, значит, нам надо следовать за ней. — Хоббит отлично понимал, что это — почти верная гибель, и все же…
Ты больше не Оэсси. Ты избрала путь мести — бессмысленной, иссушающей душу, — что ж, твое право. Но сопровождать тебя я не намерен. У меня есть свои собственные дела. Так что прощай.
— Лучше побереги силы. — Кольца на мече Санделло коротко тренькнули.
— Неужели ты думаешь, что Силы Мира позволят нам запросто разгуливать по Валинору? Не удивлюсь, если они встретят нас еще у Одинокого Острова.
Гномы, разумеется, не замедлили пристать с расспросами.
— На них рассчитывать нельзя, — мрачно обронил Торин. — Только на самих себя.
Времени оставалось мало, очень мало: когда обход наткнется на трупы или когда выбравшийся на шум дотошный прислужник увидит плавающие в крови тела?
Каждый взмах радужных крыльев отзывался жестокой болью во всем теле.
— Друзья мои. — Король обвел соратников взглядом. — Спасибо вам за верность. Вы шли со мной до самого конца. Но теперь наш путь окончен.
— Стойте!.. — Олмер пошатывался, но глаза горели таким огнем, что казалось — в них сейчас заключен весь Свет Адаманта. — Это… поединок!
— Э, вы что… эта! — всполошился Брего, мигом оказываясь между старым воином и Фолко. — Храбрейший, я, ну прошу тебя…
— Глупец! — Щека Санделло внезапно дернулась от сдерживаемого гнева. — Я дрался с этими гадами! Они гонят людей на смерть, точно скот на бойню!
— Они что, следят за тобой? — прошипела Тубала.
Торин и Малыш, тоже в полном вооружении, на всякий случай подошли поближе.
— Тут ему с моими молодцами не тягаться, — не без самодовольства заметил Фарнак. — На хвосте привезут…
Эовин не осмелилась возражать. Этот человек… он был Силой сам по себе.
Эовин сжалась, стискивая саблю. Будь что будет. Но живой она им не дастся! Хватит, побыла уже рабой!
Удержите охрану на расстоянии… пока я буду говорить с Хенной. Долго это не затянется, я знаю. А вот потом…
— Ну да, ты! Что меня касается — так я Строри, сын Наина, гном Лунных Гор… точнее, бывший гном с Лунных Гор, потому как давненько уже там не бывал. А ты кто и почему спасла Эовин?
— О! Мастер Холбутла! Почтенные гномы! — Король поднялся из кресла, оказывая честь своим лучшим рыцарям.
— Она-то у меня как раз отваром коры альбалома пропитана. Протяни ее по земле вокруг стоянки — и тебе нечего бояться… Скорпионы там или пругасты нипочем не перелезут. От их укуса противоядия не знают…
— Конечно, нет. Но ведь я не зря говорил тебе об Эодрейде. Он бежал из Рохана, примкнул к эльдрингам и, сам того не желая, оказался в войске Олмера. Потомок Боромира уходит из этого мира, его армия о…
Пришло время выбирать, мастер Холбутла, подумал хоббит. Наугрим… неважно, откуда он взялся. Его слова: «Я отнесу ЭТО Великому Орлангуру…»
— …И все-таки зря ты не скажешь мне всего. Раньше за тобой такого не водилось.
Времени было мало, очень мало — но все же его хватило, чтобы, свалив еще одного из харадской шеренги, дать девушке возможность скрыться. Пусть бежать тут некуда — все равно! Не стоять же и покорно жд…
Тургон отшатнулся, но поздно — черной молнией прямо в сердце ударил его Черный Меч, рассек доспехи, точно были они из легкой ткани, и выставил из спины Перворожденного окровавленное острие.
— Впервые слышу, чтобы лучший боец армии Олмера Великого стал поминать Судьбу!
Задыхаясь, Фолко вылетел за пределы стана, врезавшись в стену зарослей.
Ответом было молчание. Фолко заметил, что, хотя землетрясение немилосердно крошило и рушило все, вокруг отряда сохранялся островок спокойствия. В этом-то островке и стояли сейчас прижавшие спутников …
Скованные одной длинной цепью невольники пара за парой вытягивались за ворота Умбара. Стража привычно смотрела равнодушными взорами: здесь такое происходило каждый день. Правда, не в таких количества…
Принц был прав, и Фолко понимал это. Нужно было привести в порядок войско, обиходить раненых и лишь после этого двигаться дальше. Тем более что войск тут у Хенны как будто бы больше не было…
«Слышу. Но если ты говоришь, что достоин владеть Адамантом…»
— Оставь воду, — повторил Серый, и все окружающие стали отчего-то поспешно отползать в стороны, насколько позволяла длина цепей.
— А ты можешь сказать, что заставило тебя двинуться в путь? — в упор спросил Фолко.
— Разве у нашего достойного хозяина есть какие-то известия? — тотчас осведомился Фолко.
— Уничтожить! — Малыш даже стукнул кулаком.
Нет уж, нельзя пренебрегать никакой возможностью. Крюк до Исенгарда невелик. Предупредим Фарнака, чтобы подождал, и…
Дунландцы угрюмо взирали на происходящее, но не вмешивались.
— Я, я, я во всем виноват… — И хоббит, запинаясь, торопясь и глотая в спешке окончания слов, поведал друзьям Авари о своем видении, о том, что Хенна якобы может видеть посредством «дарованной ему Сил…
— Будет тебе! — остановил друга Фолко. — Про Умбар это ты правильно сказал. Думаю, заглянуть туда было бы невредно. Где там у нас Древобородово питье?
— Никогда не поздно свернуть на восток, — отозвался Санделло. — Я спешу, и это понятно — времени у меня мало, но если я потерплю неудачу…
Та же картина и на западе, и на юге… Темен оставался лишь север — но там притаилась погоня.
Маленький Гном действовал, как всегда, быстро и не раздумывая. Схватив котелок с водой, он в одно мгновение опорожнил его за шиворот Торина. Тот взревел, словно десять балрогов сразу — так, что Рагну…
— А веселее, когда они звенят, — заметил воин.
— Как глупо… погибать от руки половинчика… — успели прошептать ее губы.
Сворачивали. Проклятый лес, застилающий взор не только тьмой, но и бесчисленными широченными листьями, в беспорядке свисающими сверху! Фолко поудобнее перехватил лук. Вместе с эльфами и принцем Форве…
На какое-то время Фолко полностью выпал из мира, прислушиваясь к своим ощущениям. Нет… ничего… ничего особенного… а вот если взглянуть сюда?!
— Наверное, прав у меня побольше, чем у тебя! — отрезал горбун. — А если будешь спорить — он точно достанется тем, кто гонится за нами!
— Будет чушь молоть! — прикрикнул хоббит. — Мы такое уже пили. А вот что с тобой случится, коли ты энтского питья отведаешь, один Эру знает!
«Драконы» шли на веслах; оружие мореходы держали в полной готовности.
— Надо предупредить наших! — выпалил Фолко, как только Малыш захлопнул дверь.
— Постой, постой! — спохватился наконец Фарнак. — Так это что ж получается — Нардоз сожжен… а все окрестности?!. Там ведь жило немало наших!
— Это судьба, — кивнул Малыш, очень, очень, очень серьезный Малыш, каким Фолко не видел его с самой Серой Гавани.
Глядя на хоббита широко раскрытыми глазами, Тубала, как во сне, протянула Фолко руку.
Эодрейд выслушал хоббита молча, лишь на скулах его играли желваки.
— Не спускай с них глаз, — лишний раз предупредил хоббита горбун. — Если они только завопят свое «Хенна, Хенна!» — бей их без колебаний. Иначе они прикончат нас.
Дружно повернувшись, они ринулись наутек. В дверях таверны тотчас возникла пробка.
— Все погибли, старина, — негромко ответил Вингетор. В его голосе не осталось и следа прежнего веселья. Он мог со смехом говорить о собственном поражении, но в том, что касалось остальных…
Вокруг шатра разгорелся нешуточный бой. Умелые и не обделенные силой эльдринги сражались с яростью, которая остановила лихой порыв даже отборных стражников Хенны. Фолко со всех ног ринулся к ним.
Теперь хоббиту не было нужды прибегать к дару Форве. Он чувствовал: корабли идут навстречу страшной Силе — Силе, испускающей гибельный Свет.
Наша рать была стерта в пыль! Я до сих пор поражаюсь, как потом удалось собрать тридцать тысяч…
— Значит, оказать тебе помощь и было их тогдашним делом, — усмехнулся Рагнур.
Мало-помалу шар уменьшался. А о борт по-прежнему плескалась спокойная волна.
К загадочному Тириону, к трону самого Манве… туда, где обитает Наивысшая Сила этого мира, Сила, пред которой ничто вся Мощь Саурона или даже Моргота. И они бросили вызов этой силе… непобедимой, неодо…
— Армию не надо, — отозвался Малыш. — А вот мы — пойдем. Вы поплывете без нас…
Однако правая рука его мгновенно ответила стремительным выпадом — и серебристый клинок вторично пронзил грудь Злому Стрелку.
— Вот как? Редкая добыча, клянусь всеми песчаными морями великого Тхерема! Как же Хургуз ухитрился тебя поймать? Никогда не поверю, что этот мешок шакальего дерьма осмелился перейти Харнен!
— А Эовин? — спросил друзей гномов Фолко. Перед боем они оставили девушку в лагере их войска… — Что с ней, жива ли она?..
— Серьезную куплю правитель затеял, — покачал головой Хьярриди. — Это с Терлингом и Огоном схлестнуться придется?
— Эгей! Почтенные, что тут случилось? — со всех сторон посыпались вопросы, когда схватка окончилась. — Что это на них нашло?..
Тем не менее возня Хенны со стрелой дала Торину время прийти в себя.
— Какой смысл? Приманка сработала, мы здесь. Если он нас видит…
Санделло смотрел на нее спокойно и твердо.
Солнце только-только взошло. По левую руку вздымались угрюмые громады Хлавийского Хребта, и между протянувшимися далеко на юг длинными руками отрогов по-прежнему лежала тьма. Скоро, совсем скоро жарк…
— Боюсь, что с твоими сородичами, достославный принц, — скучным голосом сказал Дракон. — Ваниар, Телери… быть может, и Нолдор…
— И вы вдвоем прорвались через все заслоны? — недоверчиво проговорил Вингетор.
— К пристани! Пробиваемся к пристани! — скомандовал хоббит.
Но все усилия оказались тщетными. Пленник — а он оказался ажно тхеремским тысячником — ничего не знал об Эовин. Хотя — сквозь зубы — и выдавил, что она могла укрыться среди рабов…
— Не спеши со смелыми словами, достойный тангар. Силы наши небеспредельны. Никто не знает, как поведет себя Адамант. Вдруг я признаю вашу правоту и вместе с вами понесу сокровище к Ородруину…
Заученными движениями отбрасывая мечи опьяненных яростью людей, Фолко поневоле вспоминал полевую межу в Арноре и мирную осень, когда он, совсем еще юный хоббит, шел вместе с Торином и Рогволдом (эх, …
Эльфы принца Форве скрестили оружие с воителями Ваниар. Гномы схватились с Нолдор, Санделло и Оэсси бились в центре, рядом с Олмером.
Сама же Эовин успела первой дотянуться до выроненной стражником сабли.
«Покончить», «расправиться», «избыть»… Нет! Служить Ему — вот в чем истинное счастье!
— А думаешь, ею владел Хенна? Просто думай о том, что нужно сделать… и все. Да поторапливайся!
«Чтобы вознаградить эльдрингов, я отдам им несколько харадских кладов», — вспомнил хоббит слова Великого Орлангура. Золотой Дракон опустился в некотором отдалении от лагеря, чтобы не пугать своим вид…
Божественный Хенна что-то взревел — и в шатер со всех сторон рванулись стражники — и люди, и перьерукие.
И тогда залитое кровью тело Олмера шевельнулось. Пальцы стиснули Черный Меч. А миг спустя, сбросив тела бедняги Миллога и пса, отомстившего за господина, Злой Стрелок поднялся.
— В открытом сражении Хенну не одолеть, — покачал головой принц Форве.
Непривычно широкий изогнутый меч поднялся в защитную позицию.
С последней надеждой хоббит взглянул на Рагнура — но кхандец, как ни в чем не бывало, уже вновь набрасывал на себя кольчугу.
— Так и мы шутить не станем! — от баса Гротти, казалось, сейчас начнут раскалываться стеклянные кубки. — Ударим не хуже хирда! Вот увидите!
Лагерь располагался в некотором отдалении от деревень. Малыш и Рагнур затеяли было обойти его кругом — и вернулись, лишь когда миновала добрая половина ночи. Торин и Фолко вконец извелись от беспокой…
— Ты прям-таки все наперед знаешь! — хмыкнул Маленький Гном.
— Едва ли у Оссе это получится, — заметил Форве. — Власть Орлангура велика… не Майару, пусть даже и приближенному Ульмо, останавливать его.
Торин угрюмо кивнул. Малыш спрятал клинки. Чуть помедлив, кхандец тоже убрал руку с эфеса. Несколько мгновений все молчали.
— А, Тургон Гондолинский! Долго же ждал я этой встречи! Наконец-то отомщу я за смерть создавшего меня!
Взгляд Великого Дракона послушно явил ему и сам остров, очень быстро отыскав одного из обитателей.
— Вот и свиделись, — спокойно заметил он, точно расстались они не десять лет назад, а самое большее с неделю.
Фолко шагал по пыльным умбарским улочкам, и в голове даже против воли появлялись мысли не только о несчастной Эовин. Безумие, опасное и непонятное, расползалось по Средиземью и отравляло одинаково вс…
И вновь поход. Шла весна 1733 года, война за Адамант длилась и длилась.
— Я украл Талисман у него, — спокойно уронил горбун.
Точно безумный, он вновь вскочил в седло.
Залаял кудлатый пес, бросаясь в ноги хозяину.
Он говорил на Всеобщем Языке чисто, почти без акцента.
Из-за этих вот разъездов (Фолко сразу заподозрил, что дело тут нечисто) несколько раз приходилось менять место стоянки, скрытно перебираясь подальше в заросли. Зоркий Рагнур заметил нескольких хищных…
— Тогда я первым сообщу тебе об этом, сильномогучий тан. — Санделло пожал плечами. — И в твоей власти будет решать, как поступить со мной.
— И тут появились перьерукие, да еще в числе, превышающем всякие представления о здравом смысле! — заметил Вингетор.
— Мы не уйдем! — гаркнул Бралдо, лихим ударом проламывая грудь запоздавшему стражнику. — Ты что! Там же наш тан!
— Так что теперь я могу куда больше, чем раньше! Я уложу их целую сотню!
Миг, один-единственный миг смотрел хоббит на лежавшего подле Эовин человека. А затем неведомая Сила легко, словно пушинку, отшвырнула хоббита прочь…
Первый рухнул со стрелой Фолко в глазнице. Еще троих уложили эльфы. А еще миг спустя пришел черед мечей…
— Мы… не можем поднять оружие на тех, кто одной крови с нами… — сдавленно пробормотал Маэлнор.
— Свет, Свет, Свет! — Хоббит сжал виски ладонями. — Что за Свет?
— А ну вставай! — неожиданно для самой себя, крикнула на него Эовин. — Стыдись, трус! И смотри!
Однако Тубале не хватило сил. Она почти проложила себе дорогу на волю — но вот ноги ее внезапно подогнулись, и Санделло едва успел прикрыть девушку. Кто-то из эльфов — Фолко не разглядел, кто именно,…
Ночной лес вздыхал, ворочался под лоскутным, из туманов сшитым одеялом, поскрипывал, дышал. Тьма готова была в любой миг взорваться потоком колючих стрел. Эльдринги брели по грудь в вязкой болотной ж…
— Совсем, верно, харадримы взбесились! Никогда раньше такого не случалось!
Друзья ненадолго остановились перевести дух. Все-таки сейчас предстояла нешуточная схватка, и лучше поберечь силы.
И хоббит повернулся. Перед глазами стояло лицо Эовин… из которого уже уходила жизнь.
Кавалькада скрылась в дорожной пыли, и только теперь Серый смог повалиться на руки бросившихся к нему рабов.
Никто не ведает, что говорила царственному супругу Владычица Арвен, но Великий Король принял вызов.
Эльф кивнул. Они миновали площадку, вновь углубившись в лабиринт шатров и навесов. «Их наверняка должны были упрятать поглубже. Хенна не удовольствуется простой палаткой. Темница у него тут если и ес…
— Махал! Тут еще и колючки!.. — шипел Малыш, продираясь сквозь заросли.
Поймите же, никто не может сказать сейчас, как повернутся события. Не стану лгать, что, попади Адамант ко мне сегодня, сейчас, я использовал бы его совсем по-иному.
— Ты чего несешь, а?! Где мы ее отыщем, а?! Там?! — Он ткнул пальцем в сторону смертного поля.
— Бранд!.. Тириод!.. Хельсе!.. — Фолко окликал воинов одного за другим.
— Это наш последний шанс, — хрипло произнес Торин. — В суматохе сражения…
Третий Маршал тоже куда-то скрылся. Фолко, Торин и Малыш расположились возле развилки коридоров, перекрывая путь наверх, к королевским покоям.
— Ты чего? — Рагнур нахмурился — гордый кхандец не любил, когда в его словах сомневались. — Не веришь мне, что ли?
Немилосердно палило солнце, и это мешало пешему войску орков; кхандцы же, напротив, были все, как один, бодры, веселы и заявляли, что достаточно намерзлись у берегов этого самого Моря, будь оно трижд…
Фолко произнес все это чуть нараспев, покачиваясь, точно в забытьи.
Врагов-то, глянь, и не осталось. Вот разве что истерлинги в Арноре… Так до них на «драконах» не больно-то и доберешься. Скиллудр уж на что силен, а только и он отступил. Но хватит об этом. Как вы пос…
Никто даже не озаботился спросить чужаков — откуда они, зачем, куда идут… Вязать — а там разберемся.
Фолко зажмурился — и золотая мягкая паутина опустилась на него, окутывая, обволакивая, затягивая в покойный, благостный сон. «Ну вот и Хенна… ну и что… подумаешь, посмотрим… и уйдем себе… и все будет…
— А крюки кто сделал? — Извечное любопытство хоббита вновь взяло верх над осторожностью.
Мертвая девушка, почти девочка, совсем как ты — погибшая для того, чтобы жил я. Я помню ее взгляды… Они жгут меня с первой же секунды, после того как ожили в моей памяти. Это — старый долг, но он дол…
Псы отстали — у Рагнура, по счастью, осталось несколько жменек отбивающего ищейкам нюх снадобья.
Оставив на всякий случай топоры гномов начальнику заставы, Фолко и его спутники двинулись дальше.
Фолко готов был поклясться, что стоящий перед ним харадрим куда больше привык водить в бой конные сотни, нежели купеческие караваны.
— Ты что, какой тебе тут Дориат! На Одинокий Остров ушли остатки Нолдор, а Тингол — если ты о нем — давным-давно в Валиноре…
— Хорошо еще, если только этим обойдется…
Тубала тоже запомнила белооперенную стрелу, клюнувшую лезвие ее сабли.
Маршалы поднимались один за другим, неловко кланяясь королю.
— И ты еще спрашиваешь? — Вожак презрительно сплюнул в траву. — Разве не ты приносил клятву Вождю Эарнилу? Разве не ты ходил в отряде Огона? И разве не ты потом командовал у соломенноголовых, когда т…
— Уф-ф-ф… — Серый устало опустился на землю. — Ты цела?
Адамант на груди Хенны превратился в огненное облако. Уже не светящийся Камень — но клуб гневного Света; лучи его стали стрелами. Сила потекла к лезвию меча в руке Божественного.
«Но что они могут с нами сделать? Убить?»
— Фр-р-ха! — Тан Старх брезгливо кривил губы, оглядывая серую толпу выставленных им на продажу рабов. — Акулья сыть! — бросил он первому помощнику. — Кто их возьмет-то?! В Хараде покупщики ныне разбо…
Наконец выбились из сил даже двужильные гномы — однако впереди показалась пристань. Было не до радостных криков и объятий. Эовин и Фолко только и смогли, что обменяться взглядами и мельком, без слов,…
— Ты! Как зовут? Лет сколько? Откуда родом?
Фолко улыбнулся в темноту. Малыш, боящийся страшных историй на ночь, — на это стоило поглядеть.
Хоббит по-прежнему с трудом верил в происходящее. Они мчатся в Валинор!
Началось томительное ожидание. Вновь — «ожидание на краю»…
«Ну и украшение же у тебя», — успел отрешенно подумать хоббит, и тотчас же то ли сам Хенна, то ли его чародеи, то ли они вместе — нанесли ответный удар. Нет, это был не ураганный шквал всеиспепеляюще…
— А потом мы узнали и кое-что еще, — продолжил Торин. — Они стали выпытывать, откуда мы; Рагнур сказал; из Умбара, с Севера. Их начальник покивал и осведомился, не за двумя ли преступниками мы гонимс…
Это было правдой — в обезлюдевшем Рохане теперь выходили замуж и женились рано.
«Равновесие требует от меня молчания. Чем меньше ты будешь знать, тем больше шансов, что я удержу раскачивающиеся все сильнее и сильнее Весы».
Санделло спешился. Деревенька ему встретилась крошечная — лишь десяток домов, из которых три явно заброшены. А в остальном… селение «кровожадных» орков, столь долго наводивших ужас на все Средиземье,…
Только не здесь — там, в конце тайных путей, что берут свое начало от Дверей Ночи… И Ниенна оплакивает, наверное, каждого уходящего этой скорбной дорогой, но что значат слезы ее? Или они смягчили бол…
Фолко со сдавленным криком метнулся было вперед — однако Маленький Гном ловко повис у него на плечах, мигом придавив к земле.
— Мне это совсем не нравится, — сквозь зубы процедил Фарнак. — Ты был в Совете?
— Мастер Холбутла! — Эовин осторожно присела рядом с хоббитом.
И потом… эти леса… Неведомые, непонятные, где смерть подстерегает на каждом шагу, где не знаешь ни одного дерева, ни одного куста, ни одной былинки, где не ведаешь, что поесть, куда преклонить голову…
Проскочив мимо разъяренных сподвижников Хенны, Фарнак и Вингетор вывели корабли в море на соединение с флотом Скиллудра…
Некоторое время тело оставалось недвижным. Потом с хриплым выдохом-проклятием спасшийся приподнялся на локтях — изо рта тотчас хлынула вода. Застонав, он вновь рухнул; однако миг спустя вновь поднял …
— Э, нам не впервой! — Малыш беззаботно махнул рукой. — Столько лиг вот так, наугад, исхожено… Так что пойдем до конца.
Меч потянул израненного Олмера в атаку. Прянул черной молнией, пробивая защиту, — и темноволосый глухо вскрикнул, зажимая рану в левом плече.
— Хорошо ли бьются южане? — спросил тем временем Торин. — Хотелось бы знать побольше, сильномогучий тан!
Однако… странно, там, в ее глубине, к холму мало-помалу приближались две золотистые искры… что бы это могло быть?..
— Истинно так, — кивнул Фолко. — И, скажу я вам, это пугает меня больше всего.
Перед ними растянулась армия Хенны — кто это такой, Эодрейда не слишком занимало. Враждует с давшими ему приют — и этого достаточно. Былой хозяин Эдораса видел полки тхеремцев, конные и пешие, занявш…
Ты виноват в ее смерти, Фолко, — с беспощадной прямотой сказал себе хоббит. — Ты и никто другой. Мог ведь не брать девчонку с собой — но нет, поддался на уговоры гномов, а почему? Да потому, что хоте…
На окровавленном лице работорговца появилась злобная усмешка. Он вновь поднял свою пайцзу и что-то визгливо выкрикнул. Вокруг них уже собиралась толпа — исключительно харадримы.
А потом грянул голос — голос Олмера. «Убей меня!» И он прорвал завесу.
Спина Олмера исчезла в крутящемся рыжем вихре. Не колеблясь, Санделло шагнул следом, в последний миг ощутив вцепившуюся ему в локоть руку Оэсси.
Они очутились в низком сводчатом помещении. Это и впрямь был какой-то склад: по углам громоздились мешки, кули и тюки. Скупо светила единственная масляная коптилка; в дальнем конце — еще одна дверь, …
— Оставь. Мы на войне. И она, похоже, будет еще пострашнее, чем с Олмером.
— Да погодите вы! Если Вингетор не пошел в поход, то это значит, что он отправил кого-то вместо себя! — вмешался обиженный Рагнур. — Правду сперва узнайте, а потом уж судите, почтенные!
«Я передам твои слова Великому Манве. — В голосе Олорина зазвучали жесткие нотки. — Ожидайте его высокого решения!»
Торин и Малыш разом насторожились, уловив, откуда ветер дует.
Фолко, Торин и Малыш сражались, как всегда. Голова оставалась холодной.
— Видел я его, — махнул рукой Фарнак. — Белый весь от бешенства — что план его провалился. И… кгхм… на вас, друзья мои, зол весьма и весьма. Вам в Рохане пока лучше не появляться…
Они свернули. Раз, другой и третий, стараясь запутать и сбить со следа погоню. Приходилось выискивать разрывы в сплошной стене деревьев, петлять, отыскивать ручьи и оттянувшиеся далеко от материнских…
Санделло только усмехнулся, слыша наивную похвальбу гнома.
— Да нет! Не на Юг! На Закат — так я слышал.
— Почему последний? — невольно удивился Фолко. В самом деле — к северу от благодатной степи тянулись жаркие и влажные леса, непроходимые чащобы и болота; там один человек с луком мог остановить целое…
— Если уж вы сами не можете понять, в чем дело, то чего же умудренные мудростью веков Перворожденные хотят от простого Смертного? — парировал Санделло.
— Спасибо тебе, старый друг, — негромко произнес Олмер. И глаза его вновь стали глазами простого смертного человека. — Неужели ты верил все эти годы?..
Они потратят много времени, добираясь до крепости Морского Народа, еще больше — пока отыщется корабль на юг… Кто знает, не повторится ли история с Олмером — они сошлись лицом к лицу, когда уже было п…
Маленький отряд вновь сбился плотным клином, прикрывая раненых.
Он повернулся к бесчувственной Тубале — крепкие руки эльдрингов подняли девушку, кое-как усадив у мачты.
— Все правильно, — шепнул кхандец. — Это коридор, что ведет в Зал Удовольствий правителя… За мной!..
Перьерукие воины оказались совсем рядом. Разумеется, никаких перьев на руках у них не оказалось: как говорил Вингетор, перья служили отличительным признаком аристократии. Эовин увидала совершенно обы…
— Так, значит, твой долг… — начал потрясенный Фолко.
— Ты о чем, отец? — Оэсси заглянула ему в глаза. Санделло заметно помрачнел.
— Да опомнись же ты наконец! — рявкнул Строри в самое ухо хоббиту.
— Стадо и погонщики, — презрительно усмехнулся Серый. — Ну, ничего, ничего… Не вздумай только размахивать саблей, Эовин!
— Отыщем, отыщем… — проворчал Маленький Гном, однако без обычной бравады. — Если будет на то Махала милость…
Развеется, едва лишь силы сшибутся. К трем основным цветам картины добавится четвертый — алый, цвет крови. А она, похоже, разольется здесь настоящим половодьем.
И что значат какие-то там проклятья, если ему удастся заполучить ЭТО?!
Они действительно прорвались. Легкие копьеца и почти невесомые топорики перьеруких — ничто против выплавленного в Горне Дьюрина оружия. Оглушив и сбив с ног полдюжины человек, хоббит и его спутники п…
— Думай как хочешь, а только прав все равно я, — с прежним равнодушием бросил горбун. — Их подобрал «дракон» Морского Народа… больше некому… верно, они подали какой-то знак. Так что здесь едва ли теб…
— Мэллон! — четко выговорил Фолко по-эльфийски. Он действовал по наитию, что порой бывает полезнее долгих и многомудрых рассуждений.
Гребцы с ужасом косились на своего пассажира.
— Разумеется, если только один непоседливый гном не будет дергать меня все время, — усмехнулся хоббит.
Эовин недоумевающе глядела то на одного, то на другого. Рагнура всякие там огни и прочая чепуха не занимали вовсе — и кхандец даже не прислушивался к разговору спутников. Сидел, вострил саблю…
Фолко поднялся. Уловив на себе неприязненный взгляд Эркенбранда, он повернулся к старому воину и почтительно поклонился ему.
— Наверное, это будет история еще длиннее, чем про Камень Пути, — пожал плечами Фолко. — Вдобавок главное сейчас не это. Торин, Малыш и другие мои спутники — кстати, и Санделло и Тубала — попали в ру…
— Дело твое. — Фолко равнодушно пожал плечами. Говорить с умалишенной — какой смысл?
— Уж не хочешь ли ты сказать, что намерен бросить вызов Властителям Запада? — с почти явным ужасом проговорил принц Форве.
— Видел? Вот ведь дрянь, — прошептал на ухо Фолко притаившийся рядом Беарнас. — И откуда только взялись? Не иначе, Мелкорово наследство!
— Эх, Серый ты, Серый… Как дураком был, так, прости меня, и остался. Уж десять лет, как нашли тебя в дюнах голого, — только и мог бормотать что-то не по-нашему! — а ты все не поумнел. Едва-едва урок …
— А зачем? Там и без него все отлично идет, — проворчал Малыш.
— Иными словами, ты трусишь, — чистя ногти кончиком кинжала, спокойно заметил Малыш. В следующий миг виснуть на плечах кхандца пришлось уже Торину и Фолко — вместе с Эовин.
— Готовы? — глухо прозвучал его голос. — Мы уходим из Средиземья.
— Короче, если завтра в дорогу, то надо спешить — у нас ведь ничего еще не собрано!
«Если Камень останется в пределах этого мира — быть беде. Валар и эльфы слишком любят прошлое. А Свет из него, бывает, становится Злом».
На измятых шелковых подушках и покрывалах лежал бездыханный Хенна, могучий воин.
— Никаких «но»! Оглянитесь и посмотрите сами — только не останавливайтесь, рубите, рубите, пока нас не разорвали на куски!
Тысяча измотанных и усталых эльдрингов бросила вызов десятикратно сильнейшему войску Божественного. Со стороны это казалось чистым безумием — да так оно и было. На рассвете морские удальцы молча, без…
Вокруг забора толпилось немало народа — так что Фолко пришлось изловчиться, чтобы бросить хотя бы беглый взгляд на вход в узилище.
— Вот и все. — Серый осторожно опустил бесчувственную Эовин на мягкую траву. Последние два дня девушка оставалась в беспамятстве. Серый мог лишь поить ее, хотя после того, как они спустились с перева…
Кружившийся быстро терял связность речи, приводя себя в какое-то странное исступление. Остальные хазги тоже вскочили на ноги, начиная один за другим кружиться столь же неистово. Кое-кто выхватил сабл…
«А ты уверен, что сумеешь? Ты ведь давно не заглядывал в свой перстень, не пора ли?»
— Я не сошелся с Олвэном. Уж больно ему хотелось все делать по-своему… Отправился на юг. Хотел стать наемником в тхеремской армии, но с ними у меня тоже вышли неприятности. Пришлось бежать… Вот, отор…
Разведчикам повезло. Пройдя лагерь из конца в конец, удачно избегнув и пристального внимания стражей, и грубоватого гостеприимства тарегов, они обнаружили то, что искали.
— Но в прошлый раз ты говорил… — начал было принц.
Торин был в бешенстве. С тех самых пор, как гном пришел в себя, он не переставая ругался самыми черными словами, правда, лишь когда рядом не маячила Эовин, а поскольку она все время вертелась поблизо…
— Молодец! — услыхала она одобрительный возглас Серого. — Давай дальше!
— К утру будут здесь, — негромко произнес он.
Усмехнулся юноша и молча показал Великому Королю две половинки разрубленного рога, что был оправлен в серебро.
Разметав немногих остававшихся под стенами, войско Олмера ворвалось следом. В Умбаре началась кровавая резня, и мало кому из перьеруких, тарегов или тхеремцев удалось вырваться из этой бойни…
— Туда! — зарычал Дракон. Обернулся и поднял уцелевшее крыло, словно заслоняясь от чего-то ужасного.
Позади нарастал конский топот. Спасения не было. Пока еще враги не сообразили, куда делся верткий беглец — но к стуку копыт прибавился заливистый лай псов, и дело приняло совсем уж скверный оборот.
«На моей совести кровь многих, которых я убил, потому что они хотели убить меня. Оставим этот глупый спор, слышишь?!»
— Ну да, только грабили! — не выдержал и Малыш.
Стрелы посыпались со всех сторон. Эльдринги носили хорошие доспехи, но от бьющих в упор лучников уберечься не могли. С проклятием упал один отважный мореход, за ним — второй. Стрела пронзила кольчугу…
Золотой Дракон спокойно складывал крылья.
Проводнику пришлось изрядно нагнуться, чтобы не расшибить лоб о низкую притолоку. Высокий, поджарый, узколицый, весь прокаленный солнцем, в просторной белой одежде, с накинутым на голову белым же кап…
Пес, словно поняв, что ему говорят, внезапно перестал выть, вскочил и побежал вдоль берега. Пыхтя, толстяк повернул коня и поскакал следом.
— И коню предназначенные — тоже? — Санделло был очень терпелив.
— Две команды на одном корабле? — Фарнак поморщился. — Мордобоем дело кончится, ты же знаешь!
«Неужели у Тубалы все так и получится — легко и просто?» — успела подумать Эовин за миг до того, как, заметив неладное, нечеловеческим голосом заверещала стражница.
Вожак задержался. Понимая, что тот хочет что-то сказать, Фолко шагнул ему навстречу, всем видом показывая, что готов выслушать, но захватить себя врасплох он больше не даст.
— А почему это он должен был ждать? — возмутилась Эовин. — Разве можно ждать, когда оскорбляют воительницу Рохана?! Спасибо тебе, почтенный Строри!
— Мастер Холбутла, о чем это вы так громко спорили с Третьим Маршалом этой ночью? — без предисловий начал король. — Что он делал возле башни с сотней вооруженных воинов?
— Храбрейший, обида помутила твой разум, — холодно бросил король. — Мастер Холбутла и впрямь получает содержание из моей казны, поелику не имеет никаких ленных владений в пределах Рохана, что, я вижу…
Серый не произнес ни слова, очутившись на палубе «дракона». Он молчал, когда его заковывали, молчал все время пути к Умбару, молчал и сейчас, стоя на позорном помосте. И лишь в глазах — прежде бесцве…
Переглянувшись, Фарнак и Хьярриди отрицательно покачали головами.
— Ну и странно же тогда сей Свет у тебя действует, — покачал головой Малыш. — На нас — в общем-то никак… А Эодрейд, почитай, совсем ума лишился… Эльдринги вроде ничего, и, чтобы харадримы друг с друг…
— Накормить нами здешних рыбок! Вставай! Сейчас будет жарко!
— Кто бы это мог быть? Ладно, идем дальше…
— Ага! — воскликнул гость, так и не назвавший королю своего имени. — Ты боишься спорить со мной! Значит, все, что я говорил, — правда! Ты боишься осквернить уста ложью здесь, в священном зале Гондора!
Только когда рухнул десятый по счету воин, верховые подались назад.
— Поешь… — выдохнул он. — Поешь… я там… пару птиц сбил… зажарил. Ты… поешь…
Тубала ошарашенно оглядывала окружавших ее людей, эльфов, гномов.
Все, молчанию пришел конец. Теперь главное — орать погромче и пострашнее… В руках у эльдрингов один за другим вспыхивали факелы, а сами морские удальцы с громким победным ревом рвались вперед, играюч…
Фолко видел внутренности просторного шатра — яркого солнечно-золотистого цвета. Не было ни черных тронов, ни дымящихся отравными испарениями курильниц. Пол в шатре оказался застелен яркими, разноцвет…
— Эй, Фолко, идем отсюда! — нахмурился Малыш. — Они, по-моему, тут все белены объелись.
— Даже если он… ну, того… страну, понимаешь-скать, погубит, а народ, ну, уцелевший там, значит, в рабство ввергнет? — в упор спросил Брего. Могучего сложения, шириной плеч он почти не уступал гному.