Его не оставляло ощущение, что все эти мелкие походы, стычки, осады и даже штурмы есть всего лишь прелюдия к чему-то по-настоящему страшному, перед чем поблекнут даже ужасы вторжения.
— Пришли на двух кораблях именующие себя Морским Народом в числе малом, не более двунадесяти десятков. Испрашивают позволения предстать ко взорам Божественного. — Боабдил вновь низко поклонился, для верности стукнувшись еще раз лбом. — По речам их — взыскуют Его благости…
Должны быть линзы, чтобы собирать свет и бросать его вдаль… Только едва ли все это сработает днем…
— Н-надо… — с трудом проговорил Фолко. Ему вдруг отчаянно захотелось домой.
Уцелевший человечек в коричневом тотчас повернул коня и, хлестнув его, поскакал прочь.
— Что могу сказать я, старый и немощный? — Голос его все еще дрожал от обиды. — Мой король давно уже живет плодами собственных мыслей, да еще и дает в Коронном Совете первое слово чужакам и наемникам, пусть даже весьма искусным!