Все цитаты из книги «Самый младший лейтенант. Корректировщик истории»
– Серьезно?! А я уж было подумала. Слушай, ты стрелять ведь не хочешь?
– Что вы тут? Воруете? Набежали, бомжи проклятые.
– Что там? – рядом присела неслышно возникшая Катрин.
– Угу, смотри не спейся там от трудовых будней. Водяра здесь специфическая. «Кристалл» плачет в сторонке горькими слезами.
– Значит, Хельмут Найок, 1911 года рождения? Уроженец Киля, студент-недоучка Кельнского университета? Занятно. Давно из Берлина?
Этажом ниже выдал длинную очередь «МГ». Сквозь пролом в стене было видно, как унеслись трассирующие «светляки» в темноту парка. Вот сволочь, а если в ответ вмажут снаряд?
– Это хорошо, – одобрила Катрин. – Люблю, когда обо мне беспокоятся. Об обстановке можно подетальнее?
– Не переводчики, – процедила Мезина, – а бойцы с отличным знанием немецкого языка.
– Бушлат накинь да выйди на свежий воздух, позвони.
– Вряд ли они это понимают. Боюсь, сопротивляться они будут отчаянно.
Отдувались, переглядывались. Все целы. Бронетранспортеры постреливали в сторону пустыря. Грузовик осел на пробитых скатах, но не горел. За ним копошились трое немцев.
Письма в щелястую дверцу Женька запихал, подтолкнул лучиной. Из прогоревшей печки почему-то пахло печеным луком.
– Я поехал, – капитан Варварин встал. – Да, я вам консервов привез. Не дай бог полезете пропитание добывать – еще один огневой очаг спровоцируете.
Обитала начальница в доме старом, явно дореволюционном. Даже лифта здесь не имелось. Женька потоптался перед дверью квартиры, выкрашенной темно-рыжей классической краской. Изнутри доносилась приглуше…
– А чай, случаем, не случится? – живо откликнулся связист постарше.
Душ. Когда выполз, начальница отобрала полотенце.
Женька смотрел на схваченные ледком лужицы и думал, что отчужденность все-таки чувствуется. Уходит Варварин. В смысле он-то как раз и остается. Остается пить спирт, составлять служебные записки и про…
– Нормально. Должно пробирать. Только пусть совесть тебя не мучит. Пока ты здесь корячился, он бы тебя три раза ухлопал. Резкий был мужчина.
– Не могу, – пробурчал Женька, врубаясь лопаткой в тяжелый грунт. – У меня, Кать, штаны порвались.
Граната улетела за забор. Разведчик распластался рядом с Женькой. Рвануло – по крыше дома застучали комья земли. Женька в азарте резанул по забору очередью.
– Так для полной гармонии, – отозвался щуплый, оказавшийся наводчиком, исполняющим обязанности командира орудия. – У нас ведь в санбате тоже так – одна вроде вас – красивая, а на десятерых девчонок б…
– Так точно! – Женька судорожно набрал в грудь воздуха и ляпнул: – Я осознал, товарищ майор. Приложу все усилия. Честное слово. Поверьте. Можно мне к вам обратно?
На других участках фронта наши войска вели бои на прежних направлениях.
– Ну, ночью мы на общих основаниях поработали, – заметил Женька.
– Так я тож самое думаю. Но после госпиталя еще не втянулся, кишка играет, – прошептал боец.
– Не премину, – пробурчал Женька. – Сейчас еще кирпичик, и в реку все это делопроизводство.
– Так, Земляков, – у вас двадцать минут. Попрощайтесь, возьмите зубную щетку и прочие предметы личной гигиены. Служить будете преимущественно в Москве, по гражданской специальности. Так что озадачива…
Впереди мелькнули первые домики Ялты, и пара истребителей резко ушла в сторону моря. Соваться ближе не стоило – зениток в ялтинском порту немцы понатыкали с избытком.
В течение 11 марта наши войска вели бои на прежних направлениях…
– А куда она денется? К Липовой Роще считайте уже вышли. Только низину обойти нужно, но так дорога и идет.
– …откуда?! Это проверенные сведения? – орали в соседнем помещении. – Перепроверьте и доложите немедленно.
Женька кивнул, машинально потянулся за вещмешком со спецтехникой.
Сейчас Катрин молча сидела на корточках, прижимала к плечу корявый черенок лопаты. Женька пыхтел, выбрасывая наверх землю, часть комьев сыпалась назад, норовя угодить за шиворот.
Женька машинально обернулся – командирша переодевалась, стоя босиком на шинели. Мужское исподнее выглядело на стройном теле дико, но все равно даже в коротковатых кальсонах выглядела Екатерина Георги…
– Когда-нибудь прямо в Академию Генштаба плюхнемся, – озабоченно сказала начальница, машинально почесывая бедро под ватными штанами.
– Ладно тебе, – капитан взял кружку, – зато у них печенье вкусное. Все, в общем, ясно. Давайте перейдем к экипировке…
Тьфу, блин, – это же шапка на лицо сбилась. А тяжесть на плече и голове – металлическая.
Маленькая женщина сидела на корточках у опрокинутой печки, тихо плакала. Женька осторожно выглянул в окно. На больничный сквер уже опускался вечерний сумрак. В неглубоком окопчике за вырубленным куст…
– Осмотреться, приготовиться, – скомандовал, приходя в себя, Женька. – Через десять минут начинаем.
Мертвые. А если бы пулемет броневика чуть ниже прицел взял?
– Я твою рожу видела и поняла, что тот гамадрил тебя сейчас ножом ударит. Кстати, Земляков, – в голосе начальницы появились зловещие нотки, – что у тебя, мой друг, с личным оружием? Ты пистолет когда…
– Да я там выстрелил-то один раз. В небо.
– Пошли к связи, модники. Немцы никуда не делись, война идет по расписанию.
– Вон там – развилка, – показал Степан, тыча во тьму стволом карабина. – Вывернем прямо вдоль путей. Потом переезд к Бабаям будет. Дальше прямо в Липовую Рощу въехать можно. Потом мост и, можно сказа…
Катрин разговаривала с бойцами. Женька почти не слушал, но отчего-то становилось легче. Есть кто-то, кто все знает, кто готов к любому повороту событий, кто видал и не такое. Странно, что бойцы, кото…
– Тоже проблема! Кругом добрые люди. Пошли? Тебя с кабаном бойцы заждались.
– Стреляйте, господин комиссар, и покончим с этим.
– Младший лейтенант Земляков. Следую по особому заданию.
Пахнуло спиртом, коротко щелкнуло – левую руку охватило короткое онемение. Женька глянул на красное пятнышко у локтя, – чип-маяк уже под кожей, – теперь выдернуть военнослужащего назад смогут и в бес…
Началось минут через пять. Торопливо забухали резкие выстрелы орудий и минометов, сразу же подхватились пулеметы. Бойцы бригады НКВД атаковали дома на Либкнехта и Госпром, обтекая площадь с двух стор…
– Примитивно? Это верно, Земляков. Некогда мне серьезные психологические опыты ставить. Но я и так тебя разгадаю. У меня, видишь ли, некоторый опыт имеется. А вот у тебя с фантазией не очень. Этот дя…
– Степан, ты не забегай впереди паровоза. Нужно оглядеться – возможно, позиция здесь вовсе и не пригодна для создания оборонительного взводного рубежа.
– Кать, а… – Женька кивнул в сторону музыки, – не обидятся?
– Фигли тут улавливать? Нет никакой «кальки». Есть жизнь и война. И войну мы в любом случае выиграем. Просчитывали любые варианты – выиграем. Поэтому бессмысленно делиться на «них» и «нас». Никакие о…
Женька, пригибаясь и волоча мешок, бросился к кустам правее «своих» грузовиков. За спиной кратко взревел «Т-60», заползая за остов сгоревшей машины. Где-то там осталась Катрин и всезнающий Степан.
– А вы… ты чего злая? Не так что-то идет?
Женька вздохнул. Укусы насекомых терпеть было можно, вот только отчего паразиты о себе напоминали так неожиданно и в самые неуместные моменты?
– Алкоголизм – бич юного поколения, – не поднимая головы, заметила начальница.
– Это да, – начальница ожесточенно поскребла голову, тут же попробовала пригладить густые пряди. – Дрыханули. Надо бы воды найти. И позавтракать…
Завернули во двор дома. Никто ничего у Женьки спрашивать не собирался, – видимо, отлично знали, где прописан.
– Ничего. Там неполный диск. На ремонт я шел, разоружили, – огонек папиросы на миг осветил лицо танкиста – черное, безразличное.
Не забывала подопечного товарищ старший сержант, заглядывала в гости.
– Забурел, салабон? Стрижка цивильная, сапожки носишь? Кавалеристом заделался? Кавалергардом?
– Поздравляю, – мрачно пробурчала наставница. – Кандидатский минимум военнослужащего срочной службы ты выполнил.
– Мы такие, – радостно согласилась девица. – Что делать, тлетворное влияние Запада, – она подмигнула двум таджикам в оранжевых жилетах – труженики коммунального хозяйства поспешно ускорили шаг.
– Изобразишь, – спокойно прошептала начальница. – Каску скинь!
– Я, товарищ капитан, самокритично настроена. От наших двух стволов что на мосту, что в бригаде толку немного. Лучше мы вперед пойдем. К заветному переулку Маяковского. Как бы дело ни повернулось, на…
– Кать, если я узнаю, – Варварин посмотрел на часы, – что вы появились на Базе позже 5.30 местного времени, я на тебя такую «телегу» накатаю, родная мама не узнает.
– Товарищи младшие лейтенанты, там проверка. Вроде ваши, из Особого. Может, посмотрите?
– Так я уже при деле, – Варварин глянул почему-то смущенно. – Тут забот хватает. Я все-таки по военной специальности не только особист.
– Что тут непонятного? К интиму буду склонять.
– Мы? Мы-то здесь при чем? Капитан посодействовал, ребята с «глушилкой», – Катрин задрала голову к прохладно голубеющему небу – там снова слышалось гудение самолетов. – Брысь в логово, Земляков.
Дерутся люди. На юге гвардейцы пытаются отбросить обратно за Мжу 11-ю дивизию немцев. Бьется за Коротич 303-я стрелковая дивизия. Спешно окапывается и ставит мины только что подошедшая 19-я стрелкова…
– Да. Из Севастополя сувенир. Ощутил грубость действительности? Тогда переходим к устройствам более утонченным. Пистолет «ТТ» – «Тульский Токарев», калибр 7,62. Магазин на 8 патронов. Оружие сугубо л…
– Жень, бери «шмайсер». Как пользоваться, позже покажу. А то нас с винтовкой и вовсе за самых младших командиров примут. Двигайся, двигайся…
– Ой, бережнее! Спинка у нее, – запричитала баба.
– Да пустите его… – сердитым шепотом приказала Катрин, делая короткое выдергивающее движение.
Потрепанная «девятка» стояла в двух шагах. Руку Женьке вроде бы отпустили, но у недавнего студента от боли слезы выступили. Смаргивая, упал на сиденье, следом блондинка-садистка зашвырнула портфельчи…
– Умерь трагизм в голосе. Это у тебя от безделья. Если с автоматом закончил, переходи к следующему типу вооружения. У тебя, помнится, пистолетик где-то завалялся.
– Ой, Жень, хорошо, что пораньше пришел, – мама в уютном бархатном халатике возникла из кухни. – Супчик еще теплый. Твой любимый, сырный.
Вечер накрывал море вуалью мрачной и сказочной таинственности. Краски стали мягче, косые солнечные лучи нежно ласкали спокойный простор. Слабый ветер щедро дарил парковые ароматы зелени и теплого кам…
Женька увидел знакомую корму «ЗИСа». Выглядывали люди, очкастая военврач с маленьким пистолетиком в руках.
– Там встретимся. Штаб бригады в район ХТЗ рано или поздно, но выйдет. Найдешь.
– Что ее проверять? У меня с утра чувство нехорошее.
– А мы? – растерянно пробормотал Женька. – Я понятия не имею, что такое абиогенез.
– Я машинально, – оправдалась наставница и подмигнула Женьке.
Женька рассмотрел знак-татуировку группы крови.
– Екатерина Георгиевна, ты заткнешься? – процедил сквозь зубы Варварин.
– Она действительно из гвардии. Ириш, знаешь, ты…
Летать со старшим лейтенантом действительно больше не пришлось. Вечером новичка приказом штаба ВВС флота отозвали в Новороссийск. А потом начался третий штурм. Лишь после войны, заехав как-то в Ялту,…
«Площадь Дзержинского (немцы именовали «Красная площадь»), официально с ноября 41-го года по февраль 43-го – площадь Немецкой армии, с марта по август 43-го – площадь Лейбштандарта СС…
– Это конечно, – Катрин затянула бинт. – Только мы с тобой больше ногами да руками работаем – куда пошлет начальство, а у лейтенанта вся сила в мозге. Ранимое место.
Земляков-старший был суров. Просто «совок» задеревеневший, если говорить честно. Имеет отец привычку упереться рогом и ни на какие разумные доводы не реагировать. К счастью, уже пять лет как с мамхен…
– Готов немец, наповал. Первый у тебя, да, лейтенант?
– Нервишки, – сказала Катрин. – Не верят отдельные несознательные товарищи в окончательную победу нашего оружия. Ну и хрен с ними. Или выкрутятся, или в штрафной свою вину кровью смоют.
Следующий удар по самолюбию был нанесен в одно из воскресений. На увольнение Женька, понятно, не рассчитывал. Но после обеда позвонили с КПП, – оказалось, гость к Землякову.
У перекрестка стояло несколько противотанковых «ежей», валялся моток колючей проволоки. У тротуара лежал убитый боец.
По странному стечению обстоятельств роттенфюрер оказался сведущ в радиоделе. Клялся, что даже полковую радиостанцию способен собирать и разбирать с закрытыми глазами. На заводе он будет хорошо работа…
– Обстановка так себе. В смысле, мы здесь на законных основаниях, это сомнению не подвергается. Мой коллега-особист погиб четвертого числа. Тут тоже расхождений нет. Следовательно, и осложнений с нам…
– Сережа, а весь Отдел знает, что у меня «настоящее»? В подробностях?
– Тут рядом комендантский взвод окопался. Знакомилась. Вы угощайтесь…
Вам, товарищ рядовой, лишнего знать не положено. Следуйте за старшими товарищами, берегите свою задницу и в нужный момент точно переведите беседу, уловив все нюансы. Все.
Правее замер город. Серые дома в густой завесе дыма. Множество пожаров слилось в одно колышущееся марево, в котором глухо грохотали разрывы снарядов и бомб.
– На этом о преимуществах сотрудничества закончим. Теперь о гарантиях. – Повязка на щеке Варварина потемнела, пропиталась насквозь. – Время военное, да и мы не дети.
– Виноваты, товарищ лейтенант. Не в курсе были. А вы что здесь делаете-то?
– Номинально – да. Только он не сказочный. С отоплением жуткие проблемы, из водоснабжения – только колодец во дворе. Подданных полторы сотни человек. Моются исключительно летом, сплошь неграмотные. О…
Комэска тоже увидел «як», идущий на бреющем. И цель… Катер явно тонул. Стелился над водой дым, корма глубоко осела в воду. Крупнокалиберный пулемет с кормы пытался встретить атакующий истребитель оче…
Катрин ползла, помогала, подталкивая тяжелый пулемет. Значит, все трое перебрались.
Уже подходили к знакомым воротам, как оттуда выкатила знакомая вишневая «девятка», спешно вывернула на Комсомольский.
– Что будем делать, товарищ младший лейтенант? – обратился к Женьке сержант пулеметчик с разбитым распухшим носом.
Теперь бежали вверх. Склон разбух от стаявшего снега, на сапоги липла грязь. Все оскальзывались, Катрин грубо и коротко выругалась.
Женька осторожно стянул с немца трикотажный подшлемник, похожий на шарф-капюшон. Раненый все так же смотрел в одну точку, потом безвольно повалился на бок.
– Не особенно. Красавица, видно, не слишком опытна. Обрадовалась, что на халяву нарвалась, расплачиваться не придется.
– Вези в бригаду. Поосторожнее. И доложите там о ситуации. Немцы скоро очухаются.
Начальница пристально разглядывала перекресток. Женька тоже пытался представить улицу с немецкой бронетехникой и разгуливающими эсэсовцами. Хотя чего им разгуливать – будет ночь, они в тепло забьются…
Вот оно – или сейчас рискнуть, или еще год локти себе кусать будешь.
– Что, этот Каразин тоже поэт? – удивился капитан.
– Это Катрин-то? Не смеши. Ты ей только намек сделай – мигом в лоб схлопочешь, да так, что всю жизнь будешь на виагру с упсой копить. Высокого полета зеленоглазка.
– Случайностей не бывает, тебе товарищ капитан доходчиво объяснил. У тебя актуальная специальность, ты подходишь по биометрическим данным, с тобой беседовал психолог. Что еще нужно?
– В душ, в душ, в душ, – бормотала начальница.
– Взвод, подъем! К утреннему построению приготовиться!
– Подзарядим, лишь бы держали. Вот из товарища Мезиной утром искры так и сыпались. Подсоединим последовательно…
– Эй, абитуриент срочной службы? Огляделся? Проникся? Что такой заторможенный? Не нравится уединенный приют?
Женька начал переводить. Найок не мигая смотрел в забинтованное лицо капитана. Должен был удивиться, обязан. Но не удивился. Не дрогнул. Все то же слегка отчужденное, простоватое лицо. Только ссадина…
– Так, можно сказать, с самого начала, – дипломатично объяснил Женька.
– Ну… дикость так говорить, – промямлил Женька.
Немцы вроде бы ушли – где-то в районе Либкнехта слышалась перестрелка, но кто с кем воевал, понятно не было. Разведчики и остатки спецгруппы «К» сидели в подворотне.
– Камень-3, слышишь меня? Возвращаемся. Камень-3, ты понял?
– Не тебе роем, – Катрин принялась прихлопывать-трамбовать бруствер. – Связисты до нас, долговязых, еще не доросли.
– Очень нужно. Позже разберем ситуацию по косточкам. И другие эпизоды разберем. Я тебя обязана подтянуть, Земляков. Не знаю, пойдешь ты еще на операцию или нет, но воспитать я тебя должна. Хотя бы из…
– Веди его в отстойник, – вдруг сказала Катрин. – Ну его к черту, у меня фантазия иссякла…
Метрах в пятидесяти «Т-60» развернулся кормой, въехал в запертые ворота. Захрустели, рушась, створки. Бойцы с ПТР уже вбегали в узкий дворик через калитку.
Смутно помнилось, что пару раз просыпался, – когда с соседом сапогами начинали лягаться. Ничего, примирялись. Кстати, зря Катька шинель материла – уютно под шинелью спать.
– Мальчишки и помладше его сейчас наверху сидят с винтовками. И без всяких надежд на экстренную эвакуацию.
– Товарищи, у кого минута найдется – там воды нагрели. Умыться, побриться…
– Естественно, – Женька попытался не сглатывать слюну.
– Эсэсман, – Катрин принялась развязывать мешок. – И есть у меня подозрения, что здесь тоже не припозднившиеся новогодние подарки…
– Reis mich nimm! Daß da entsteht? – в изумлении пробормотал унтерштурмфюрер.
– Отставить юмор идиотский переводной, – немедленно шикнула начальница. – Что за привычка дурацкая. Вперед, Земляков…
Катрин спрыгнула на мостовую, озираясь, взяла винтовку на изготовку.
– Товарищ лейтенант, может, возьмете? – второй номер пулеметного расчета потыкал черным пальцем в короб с лентой. – Вместо щита. Душу прикроете. Проверенное дело.
– Не обязательно в войне. Мы по линии Министерства обороны работаем, но чисто военными действиями человеческое бытие не ограничивается. Вот гостил у нас коллега из МЧС. Интересно поговорили.
Женька слегка оторопел – совершенно не предполагал, что товарищ старший сержант способна таким подмурлыкивающим тоном изъясняться. Прямо дева истинная, жеманная.
Из темноты появился командир в распахнутом полушубке, и Женька с облегчением узнал Варварина.
DVD-плеер, самый примитивный, китайский, как ни странно, работал. Видеокамера уже была подключена – на маленьком экране, в клубах почти театрального тумана, появился Найок, иронично улыбнулся через п…
– Огонь! – вдруг рявкнула Екатерина, оборвав сама себя.
– Сегодня эротические фокусы не пройдут, – напомнил Варварин. – Бойцов смущать незачем, а на объект твои чары вряд ли подействуют. Объект недавно из Берлина, оголодать не успел, да и дамочки у него т…
– О, венско-слобожанский акцент прорезался. Совсем тебя фронт испортит, Евгений. Просыпайся, говорю, жрать подано.
– Пойдем очищаться, Земляков, – сказала начальница. – Кончается наша прогулка…
– Суровая девушка. Мы под Дергачами троих фрицев взяли. Одного уже на обратном пути осколком зацепило – кончился фриц. Ох и материлась товарищ младший лейтенант. Я о москвичках раньше как-то иначе ду…
– Понятно. Я не суютюсь… суючусь. В смысле пока проснуться не могу.
– Ты еще поговори, – изумилась Катерина. – Иди возле рации сиди, стратег.
Женька постарался совсем замереть, услышал глухой хлопок, – рубку самоходки озарила краткая вспышка.
Автор просит считать все совпадения имен, фамилий и географических названий не более чем совпадениями.
Вот это обломище! Рухнул Евгений Романович Земляков. Ниже плинтуса загнали. Ну ни хера себе. Говорил отец: «Тебе до бакалавра, как до Луны». Накаркал. Или он эту проверочку и устроил?
– Ты меня изумляешь. Каталожный номер не разглядел? Подождут. Ночь длинная, а мы сейчас бездельники. Никуда не торопимся. Пошли…
– Вовремя ты пришла, – вздохнул Женька. – Я тут что-то совсем растерялся, лоханулся.
– На обиженных воду возят, – мрачно сказала начальница. – Мужа моего ты не знал, да и не мог знать. Он человек иной жизни был. Хороший человек. Это я – стерва неблагодарная и сучка недисциплинированн…
– Известная немецкая провокация, – пояснила Катрин. – Сверху морковка с капустой, снизу мясо. Перемешивай…
– Сейчас присяду. Земляков, выйди-ка за дверь…
– Вопрос философский. Возможно, мы там и остались. В окопе, в подвале, под танком. Это же «калька». Все может быть.
Женька накинул телогрейку – грудь оказалась в засохшей крови, рукава куцые, но ничего. Спине тепло, а то уж поясница как каменная стала.
Вдвоем стащили с упрямящегося окоченевшего тела короткий ватник. Женька вынул из кармана убитого красноармейскую книжку, снял медаль «За отвагу».
Она была ничего. Светловолосая, стриженая – капюшон короткой, цвета хаки «аляски», несмотря на мороз, откинут. Глаза большущие, зеленые, выразительные. Стройная, и даже весьма, хотя и без всяких кабл…
На других участках фронта наши войска вели бои на прежних направлениях.
– Эх… Отличные бойцы были. Кать, плесни глоточек.
Александра Москальца – за помощь на «всех фронтах».
– Гулящий «Торн», из достойного рода Телефункенов, фирменная вещь, – с удовлетворением заметила начальница. – Эй, предатель советско-коммунального хозяйства, – есть что сказать в оправдание?
– Да ничего, я как все, – Женька принялся очищать саперную лопатку от глины. – Что нам еще нужного сделать?
Женька порылся в вещмешке, достал пару пакетов, еще тех, «импортных».
– Still! Willst du am Leben bleiben, sei still!
– Левее держи, нарвемся, – сказал Варварин, пытаясь удобнее пристроить свой «ППШ».
– Просочились. Целой колонной, с танками, мать их, и просочились, – начальник штаба бригады навалился локтями на карту. – Нужно выводить машины из боя и срочно разворачивать.
В комендантском взводе Женька выдержал сутки. Нет, никаких неуставных и нехороших вещей новые сослуживцы себе не позволяли. Обращались подчеркнуто вежливо и отстраненно. Койку, правда, вновь прибывши…
– Вставайте, господин штурмман. В доме вам будет удобнее.
– Какие тут утешения? Поплакала. Хотя опыт у меня был. Но в «кальку» ходить – это иное. Возвращаться – вообще… Дерьмо пополам с облегчением. Каким-то глобальным власовцем себя чувствуешь. И не веришь…
Немец покосился на нее и начал тихо говорить.
Остатки 32-го сп и 206-й батальон НКВД дерутся в окружении на Холодной горе.
Женька ухватился за скобу станины, рядом уцепилась Катрин, поднажали артиллеристы. Пятясь на карачках, оттащили орудие под прикрытие рухнувшей стены магазинчика. Орудие тяжело переваливалось резиновы…
– Смысл? Если прорвутся, я все равно уже не потребуюсь, – Катерина пыталась говорить благоразумно, дерзость попридержать.
– Ты что? – удивился танкист. – Это же табельное. Отвечать придется.
– Природа многообразна, товарищ майор, – дрогнувшим голосом намекнул Женька. – И человек обязан развиваться. Клейма бинарной номенклатуры на мне вроде бы нет. Значит, не совсем конченый. Сглупил, кон…
– Площадь, зоосад, Спуск Пассионарии, – Катрин определялась, вертясь посреди комнаты.
– Товарищи, я оправиться, оправиться! – оправдывался непонятный тип, уворачиваясь от сапога.
…В связи с вышеизложенным прошу разрешить вывод агента В7 на продолжительный отдых (минимум 2–3 месяца). Дата и «легенда» по возвращении в «К» (в случае некорректной работы расчетной группы) сформули…
Женька вздрогнул – сидел себе мирно, об Иришке думал. В руках вертел бритву с костяной ручкой.
На наставнице была распоясанная гимнастерка и сапоги в диковинном сочетании с черными джинсами.
– Да она и не собирается, – заверил Женька.
– Катерина, ну что за фокусы? – сдержанно поинтересовался капитан. – Расселась на открытом, как… Мозг уже на Базу ретировался?
– Э, боец, ты не со студенточкой здесь фланируешь, – сообщила надсмотрщица, поправляя под своей ветровкой пояс с бесчисленными кармашками утяжелителей. – Работай.
– Что вы за странные существа – мужчины? – Начальница грустно улыбнулась. – Или только так, или только этак. Раз можем помочь, неужели в стороне останемся? Только я тебе, в частной беседе, страшную в…
– Да брось ты. Я хоть и штабная, но на фронте бываю. Изредка. И на передовой в том числе.
– Слушай, Земляков, у тебя, часом, эрекция не случится? – шепотом поинтересовалась командирша.
– Я не обязан отвечать на ваши вопросы. Требую соблюдения правил цивилизованной войны, – сквозь зубы пробормотал пленный. – Или понятие «гуманность» тебе, гнусный доносчик, неведомо? Коминтерновский …
– Чего там. Просто не люблю, когда «без вести». Виновата, – Катрин принялась рассовывать по подсумкам забранные у убитого обоймы.
– Разве что хвастать, – боец покачал головой.
– Товарищ старший сержант, войны вроде не предвидится. Если нужно, пойду, конечно. Но вообще-то я не очень агрессивный, – уныло признался Женька.
Разговор был несложным. Опытный шпион Найок к пустой болтовне склонности не проявлял. Экая скотина. Даже не моргнул. Готов к сотрудничеству. Хоть с папуасами, хоть с зелеными человечками. Это не проф…
– А здешним пацанам кто выбор оставлял? А тебе? Ты зачем вчера полезла и его поволокла? Молчишь? Тупой капитан все равно не поймет?
Командующего 11-й армией группы «Юг», намертво вцепившегося в обугленный спасательный круг, выловили из воды с подоспевшего из Ялты катера. У генерала была легко обожжена правая рука. Держался кавале…
– Извиняюсь, не подумал, – пролепетал Женька.
– Наш водила дорогу знает. Тут до переезда рукой подать, – с удовлетворением пробормотала Катрин.
– Ты, несомненно, лучше. Но в данный момент еще и определенно замурзаннее, – справедливо напомнил капитан. – Вот если возьмем, сможешь ему характерно улыбнуться. У тебя жутко получается, прямо мороз …
– Через десять минут начинаем, – командирша расстегнула ремень и принялась подвешивать горбоносую кобуру «вальтера». – Немец сидит?
– Я действительно дикая, если говорить честн… – Катрин внезапно прикусила хлеб и с ломтем во рту откатилась в сторону от огня. Успела сдвинуть предохранитель «СВТ».
На улице тарахтел немецкий автомат, стучали винтовочные выстрелы.
– Так, Земляков, штудируешь? Похвально. Иди-ка на свежий воздух.
– Потрещит-потрещит и стабилизируется, – не менее злобно прошептала Катерина. – И с объектом этим вонючим мы встретимся. Сокровище, блин… Это наши отдельные внутренние дела. А раненые – это общее.
– Сделаем. Только ведь… солдатские. А вы… – сержант выразительно покосился на Женькины новенькие погоны.
Прямо посреди мостовой застыл здоровенный танк с высокой башней и толстым стволом орудия. Броня ржавая, рыжая. Видно, горел. Под брюхом скопился весенний почерневший снег.
Спустились в подземный переход. Прохожих по раннему времени было мало, но на опергруппу оглядывались. Наверное, подозревают, что продолжение «Дисбата» киношники снимать задумали. Катька реагировать н…
– Выполнять приказы. Уцелеть. Помочь с переводом во время вербовки.
Женька машинально придержал-остановил дверь, и словно по сигналу началась стрельба.
Женька проведал ближайший, уже знакомый гараж. На востоке, у тракторного, шел бой. Из центра города тоже доносилась пальба, в светлое весеннее небо тянулись столбы дыма. Где-то над дымными облаками ж…
Стекло трофейных часов успело треснуть, трещина подбиралась к «двенадцати». Шестеро бойцов и Женька лежали у бордюра. Впереди тянулась узенькая канава – кто-то вывернул булыжник, но закончить траншею…
Дергаться у Женьки сил уже не было – при малейшей попытке пошевелиться гадская девка слегка нажимала на кисть, и тупая боль прохватывала руку до плеча.
– Так шанцевым инструментом, – Катрин кивнула на прислоненный к стене лом. – Он, понимаешь ли, решил, что бежать дальше утомительно, и за наганом полез. Выдумщик, мать его… А лом в этом городе, оказы…
…По событиям в Ливадии. Отклонение вектора – 12–14 единиц. Анализ коррекции проводится. Агенту В7 объявлен строгий выговор.
Женька полз, стараясь не цеплять землю автоматом. Шаровары на коленях промокли, в сапогах чавкало. Впереди оказалась колючая проволока.
«Мы крепки верой наших отцов. Для немца свойственна любовь к прогулкам на природе и восторг перед красотой земли, данной нам Господом. Вершины гор дают ему свободу. Он чувствует вечность в морском пр…
– Ой, врешь, Джогнут. Хотя у тебя стервоза-алкоголичка рулит, она научит…
– Все прочесать! Пленных сюда! – орал кто-то на лестнице.
– Мне показалось, или физиономия искомая? – едва слышно поинтересовалась Катрин.
Звеня ложками, выковыривали из котелка гороховую гущу. Месиво было густым, тушенки в него не пожалели. В общем, есть было можно. Капитан немного поразвлекал разговорами, потом улегся на дощатый топча…
– Товарищ старший сержант, вы же меня не в киллеры готовите?
– Глаза у тебя ничего. Особенно в окулярах. Такой милашка, – начальница хихикнула. – Лично мне больше всего импонирует, что ты сексуально на меня не реагируешь. Очень удобно. Честно говоря, просто ду…
Свершилось всю буднично. После обеда позвал в свой кабинет майор.
– Угу, – Катрин смотрела не туда, ее бинокль был направлен в переулок. – Гляньте, не наш парень там лежит?
Хватило ускорения ненадолго. В сквере за мостом начал окончательно подыхать.
– Здесь мы, – откликнулся Женька, перекидывая на грудь автомат.
– Товарищ лейтенант, там наши. Побитые, но обзор хороший.
– Мезина, ты товар сильно обесценила, – печально сказал Варварин.
Ждут на той стороне? Вдруг Катьку зацепило? С «Ханомагов» лупили плотно. Тогда нужно будет вернуться. Чипы активировать. А если в бессознательном она?
– Так я же искренне говорю. Вот я – женился, развелся. Даже потомство не успел завести. У Сан Саныча то же самое, только две дочки, с которыми «бывшая» видеться не дает. А у тебя настоящее чувство…
Женька прицелился в медленно едущий броневик, нажал спуск. Сообразил, что стрелять из пистолета по броне бессмысленно, торопливо прицелился в мотоцикл…
Рука замерзла, и Женька принялся запихивать файл с мерзостными справками в портфельчик. Щегольская кожа портфеля на морозе закрываться никак не желала.
– Драпаем! – заорала Катрин, швыряя в окно еще одну гранату.
– А вы сидите. Пальба кругом. – Женька, теряя терпение, сунулся внутрь, разглядел маленькую фигуру, лежащую на тряпье.
– Ни в коей мере. Девчонка не только зуботычины успевала отгружать, но и любовь крутила. Со стопроцентным русаком-офицером, потомком дворянского, пусть и захудаленького рода. Такое пламенное непосред…
– Пошли-пошли, – торопила Катрин, пятясь от бронетранспортера со вскинутой винтовкой.
– Благодарствую, – санитар пустил клуб едкого дыма. – Вы, товарищ лейтенант, не серчайте, если чего. Оно с матерком, сами знаете…
Женька дочитал документы. Екатерина сидела мрачная.
На улице было холодно. Женька повыше застегнул куртку и обернулся, в замешательстве глядя на старинные колонны. Блин, ситуация. Ведь отчислили. Взяли и отчислили. Ну, облом. Не бывает ведь так внезап…
Дядька неуверенно начал подниматься, осторожно неся тяжелый мешок.
Зеегер путался, на какие-то вопросы отвечал, на какие-то отказывался. Багровел. Катрин не настаивала, переходила к следующей глупости. Когда немец попытался ругаться, просто подошла ближе. Зеегер гля…
– Не ерзай, – пробурчала начальница. – Пошли, обед связистам организуем да штанцы твои подштопаем. С хозяйкой поговорим…
Во взгляде немца вроде бы промелькнуло понимание и страх, но тут же глаза закатились. Обмяк, только дыхание влажно текло в ладонь, грело кровью. Притворяется? Вроде нет.
– Я гляну, – поспешно заверил Женька, схватил автомат и бросился к двери.
– Ясное дело, с этим и безо всякой войны не замедлили бы. Ничего, не гимназистка. Обойдешь стороной.
Подошло отделение саперов, оборванных, с карабинами за плечами. Тоже таскали раненых, некоторых волокли прямо на сетках коек. Командовал саперами почему-то майор-железнодорожник. Загруженные машины о…
– Так, городской погост. Надо думать, город большой, мест для упокоений хватает, но приятно. В смысле, приятно, что ориентируемся. Это, должно быть, так называемое Немецкое кладбище. Нам вот туда нуж…
Трое бойцов уже поднялись мимо квартиры, стояли выше. Перед ними был полуразрушенный лестничный марш, но красноармейцы явно намеревались его преодолеть – на чердак целили.
Из окон донесся рокот двигателей и чуть слышный лязг гусениц. Ползут. А ведь мелькнула малодушная мыслишка – свернут, пройдут мимо. Но к мосту их, конечно, пускать нельзя…
Женька попытался нацепить каску поверх шапки, начальница уже шла к двери, бережно придерживая свою «СВТ».
– Гордишься? Ну-ну. Лучше прикинь, как нам повезло. Не услышали бы мы мотоциклистов – прямо на подъеме лбами столкнулись бы. В тридцать секунд та кофемолка горбатая спалила бы наши машины, да и «тэшк…
– Du Scheißkerl! – прорычал немец, вцепившись в ворот телогрейки гостя.
– Ого! – удивилась Катрин. – Это кто догадался?
Шагать с тяжелым узлом и винтовкой за плечами было трудновато. Катрин, конечно, права – сама она с трофейной винтовкой выглядела бы странновато. Но совесть тоже нужно иметь. Что за барахло в узле? Ки…
Очереди автоматической пушки успели разворотить еще два грузовика. Теперь «Т-60», маневрирующий в глубине переулка, перевел огонь на следующий «Ханомаг». Бронетранспортер успел дать задний ход, укрыт…
– Так сквозняк. Слышно все, я же не нарочно.
– Нет уж, – Женька, смеясь, поправил каску. – Мне такое счастье не пережить. У меня невеста есть. В смысле, наверное, есть. Если дожидаться станет.
Женька кивнул. Сама начальница имела вид боевой, подтянутый – в короткой телогрейке, с ремнем, отягощенным подсумками и ножнами со штыком. О командирском звании только облезлые «кубари» в петлицах на…
Снова пришлось помогать немцу встать. Эсэсовец поковылял на кухню. Женька с автоматом шел следом. В дверях немец, нагнувший голову, чтобы не удариться о косяк, замер. Женька тоже порядком оторопел.
– Кать, ты где шныряешь? – не оглядываясь, спросил капитан.
– Настроение у нас боевое, а вид еще лучше. Пленное бандформирование. Никакого уважения не вызываем. Жень, ты хоть бы погоны сберег. Ты же главный переговорщик, а из спины вата торчит.
– Да кто ее получал, эту форму дурацкую? – оскорбленно поинтересовалась Екатерина. – Я что, уже окончательно обязанности зама по воспитательной работе с ротными старшинскими функциями совмещаю? У мен…
Спустились в тесный двор. Дом стоял мрачный, темный. В окнах тускло поблескивали острые осколки стекол.
– Так мы уже не сильно юные, – оправдался разведчик. – Всем уж за двадцать.
ПНШ-2 – невысокий чернявый старлей, сначала вертелся рядом, мешал. Потом с Катрин принялся любезничать. Действительно, наставница как отвлекающий фактор выше всяких похвал. Недаром в Отделе ее так це…
– Вперед! Всем вперед! – кто-то орал в соседней комнате хриплым басом. – Час даю! Щепелев, пулемет снимай, хватит дрыхнуть. Идемте, товарищи…
– Ничего. В виде исключения. Оформим должным образом, – подполковник отвернулся и тут же свирепо заорал: – Связь тяните! Топчетесь, барсуки беременные!
– Ну, драпануть мы и сейчас не дураки, – заметил капитан. – Но удрать норовим в нужную и стратегически правильную сторону. Ладно, вот у меня еще шоколадка есть…
Катрин рывком, как мешок, поставила немца на колени. Тот норовил улечься на бок, видно, болело крепко. Косился на девушку. Катрин, не обращая на него внимания, достала флягу.
– Иди. Нет, стой! – подполковник расстегнул полевую сумку. – Вот, лично от меня. К нам в 62-ю только привезли.
– Не знаю. Проходите, товарищи лейтенанты, не положено здесь.
– Понятно. К парку отходим. Там наши, – Катрин махнула рукой.
Немецкие машины лязгали гусеницами куда тише «тридцатьчетверок», но металлический рокот нарастал угрожающе. Женька крепче сжал автомат на коленях. Под подошвой скрипнул осколок стекла. Катрин, стояща…
– Еще минута, – Женька следил за стрелкой часов. – Услышим…
За броневиком мелькнула фигура – должно быть, немцы пытались высадиться.
– В данном случае мы прибегаем к общепринятому мировому опыту. Буржуазному то есть, – капитан мельком глянул на застывшего на полу немецкого водителя. – Небольшая проверка. Можете сделать это милосер…
– Потом сойдешь, – капитана заметно качнуло. – Время, Кать, время!
Женька поспешно шел за разведчиками. За спиной хлопнули три быстрых, почти слившихся воедино винтовочных выстрела. Озверело ответил пулемет. Катрин, на ходу дозаряжая «СВТ», догнала бойцов у соседнег…
Выпрыгнула. Женька, подобрав полы шинели, протиснулся в выкопанный узкий прямоугольник. Неуклюже поддел землю – шло туго, начинался глинистый слой.
– Не знаю, – злобно сказал Женька. – Я в ваших звездочках не разбираюсь. Я гуманитарий. Служить не готов ни по психическому, ни по физическому состоянию здоровья.
– Уходим, Земляков. Бери вещички, немца, и к машине.
– Ой, а кто у нас там так страстно дышит? – томно поинтересовался снизу знакомый женский голос.
Не нужно было от психолога отказываться. Наверное, та брюнетка шикарная пришла бы? Может, таблетки какие-то пропишут? Транквилизаторы. Заснуть-то вообще не получится.
– Вы потрясающе красивая женщина, – непонятно к чему сообщил Женька.
Быть не может. Розыгрыш какой-то идиотский. За что отчислять? Да эти «хвосты» в три дня сдать можно. Да даже если и отчислили… Ну и идите со своей фонетикой и смакованием своеобразий бургенландского …
– То, что мемуары чаще всего по жанру фантастики числить нужно, я знаю, – проворчала Катрин. – Но тут уж приходится надеяться, что автор брехал с идеологическо-патриотическим уклоном, а в топографии …
– Ну, ты его все-таки разговорила, – смущенно сказал Женька.
– Я дорос, – пролепетал Женька. – Нам что от них нужно?
Должно быть, раньше в низеньком помещении была контора – сейчас уцелевшие письменные столы были сдвинуты в угол, подальше от железной печки. Дышать в комнате было трудно, даже в полутьме чувствовалос…
Сидели у приоткрытой двери, земля подрагивала, доносилось отдаленное завывание «лаптежников» – похоже, немцы вознамерились стереть с земли несчастный поселок Халтурина. Женька взял масленку – части а…
– Кать, а где люди? В смысле гражданские? Неужели никого не осталось?
– Какой уж сахар. Хина стопроцентная, – согласился образованный разведчик. – Вот в плен ей никак нельзя попадать.
– Was soll der Scheiß?! – отчаянно громко возмутился Земляков. – Ich suche Sturmbannführer Najok. Ich habe eine Meldung von der Gruppe.
– Заберу. Не вопи так, – Катрин сунула лейтенанту флягу.
– Ничего! – орал везучий телефонист. – Три ленты высадили – вон они, эсэсы, – между корпусами валяются. За нами не заржавеет!
– Каразин здесь первый университет открыл, – объяснил Женька. – Еще он что-то писал. То ли либеральное, то ли аграрное. Я когда карту изучал, глянул на всякий случай в энциклопедии.
– Пусть на этот номер звякнет, – сказала Катрин. – Встретим.
– Ничего, сейчас чаю попьете, – отстраненно пробормотал капитан. – Я поеду, в штабе ждут.
– В прямом. Сложная судьбина морально опустившейся девицы. Но дело не в этом. Существует мнение, что эксперименты с «калькой» могут дать куда больше, чем локальные успехи в борьбе с фашистским зверем…
– Да тут близко, в музей. Вроде как в Кубинку.
– А чего он ворошиловский, а не буденновский, к примеру? – пробормотал Женька, принимая тяжелую неудобную гранату. – Разве они в кавалерии…
– Я ранен. Вы обязаны отправить меня в госпиталь для военнопленных.
– Это я хуже каких-то немецких прошмандовок?! – возмутилась Катрин.
– Портки на выброс, – констатировала начальница после тщательной оценки повреждений. – Разве что денек еще протянут.
Женька с трудом разглядел, что она протягивает, – оказалось, шапочку потерял где-то. Ввалился в КПП, – сержантша еще с кем-то разговаривала, – Женька ничего не слышал, так сердце громыхало.
– Спокойно, Жень. Сейчас разрулим ситуацию. Только прямолинейно не нарывайся. Командуй по машинам.
– Нэма больше группы Майера, – констатировала Катерина.
– О, это отдельный вопрос. Отвлеченный. Давай-ка лучше я тебя по делу спрошу. Ты пойдешь?
– Погружаешься в реалии, Земляков? А где наша драгоценная амазонка?
Дворец укачивали волны ароматов мирта и магнолий. Ливадия ласкала и утешала солдата, предчувствующего тяжелые времена. Где-то далеко гудела и зудела жирная неутомимая муха войны.
– Может, и один, я с ним в упор столкнулся… – горячо начал объяснять Женька…
Додумать Женька не успел. Навалилось понимание, что сейчас, вот прямо сейчас, убьют Евгения Романовича Землякова. Но исправить уже ничего нельзя. Ладонь сама собой шлепнула по стволу «МП», отбивая в …
– Проездом. Родственники здесь до эвакуации жили, – объяснил танкист. – Поехали, что ли? А то засну. Мне к утру на заводе нужно быть.
– О, памятник, что ли? – посмотрел на высокий постамент. – Товарищ старший сержант, вообще-то разрешите поздравить.
– Обойдемся, – Варварин с сомнением глянул на лежащего гауптштурмфюрера. – Он вообще-то жив?
– Да, иду, – почти немедленно откликнулся знакомый голос. – Что за паника?
– Расслабился? Принимай агрегат и словари. К вечеру перевод вот этого и этого документа должен быть готов. Твой анализ авторов. Личные характеристики дашь. Изложишь по-русски. Обед не вздумай пропуст…
Женька лез через заборы, поднимался по лестницам, спрыгивал на груды камней и железяк. Начальница по-товарищески поддерживала легкими тычками в спину и бодрящим словом. И она, и разведчики ориентиров…
– Во наглый, – прошептал телефонист. – Срезать бы.
– …и дальше? Как с тобой работать, если ты через пять минут вздумаешь снайперскую дуэль устроить или Дитриха в плен брать? С тобой общаться – лучше сразу застрелиться. И как такую стервозину замуж бр…
– Пальнуть сможешь? – спросил коренастый усач с двумя медалями на телогрейке.
Дошли до перекрестка. Проезд перегораживала баррикада, усиленная несколькими противотанковыми «ежами». Вокруг высились серые строгие дома с выбитыми стеклами и следами пожаров. Угловой дом лежал в ру…
Наверное, вырубился. Когда глаза открыл, дергалась вокруг алеющая тьма. Барабаном колотила боль в раскалывающейся голове. Немец навалился лбом на свои руки, еще сомкнутые на горле врага. Почти не дав…
– Да фиг с ней, с органикой. Нас иной исторический комплекс мучает. Вмешиваться бессмысленно, но мы ходим. Сугубо по-армейски. Воюем, корректируем.
– Толк-то был? Сказал штурмман что-то полезное? Я что-то запутался, не уловил.
– Замечательный совет. Осталось только определиться, в какую категорию Иришку пристроить.
– А вы что, из милиции? – воинственно поинтересовалась Ирэн.
Тоскливо сиделось. В соседней комнате возились связисты. Старшим там был мальчишка лейтенант, года на два помладше Женьки. Воняло канифолью, что-то паяли, приглушенно ругались. Во дворе установили ан…
– Отдай, – сумрачно разрешила сержантша. – Выкрутимся как-нибудь. Один черт, аппетит соплячка перебила.
– Не похоже? – начальница почесала щеку. – Наверное, и мне еще разок умыться не помешает. Меня тамошние бледнолицые учили раскапывать могилы тамошних краснокожих. Очень познавательно. Почти два курса…
– Нет. Не думаю. Мертвых всегда больше, чем живых. Есть такой необъяснимый парадокс мироздания. С другой стороны, когда-то мы все без исключения отправимся к хорошо знакомым людям. Полагаю, ТАМ никак…
Жрать Женьке абсолютно не хотелось. По крайней мере, до того мгновения, пока не уловил запах гречки с тушенкой.
Танкист улыбнулся, он снова был перемазан, лоснящийся танкошлем сдвинут на затылок. Свой человек.
– Вы о колено обоприте, – посоветовал кто-то из прохожих.
– Жив, лейтенант? – рядом присел разведчик.
На улице одна за другой рвались гранаты – штук шесть, не меньше. Выпустил короткую очередь и осекся немецкий автомат. Снова вразнобой стучали винтовочные выстрелы.
– Не довелось, – пробормотала Катрин. – Мало там танков осталось. Горячая вода в Отделе есть?
– Почему нет? Диверсионная группа свила гнездо, отработала, дождалась прихода своих, приехал куратор со шнапсом и поздравлениями. Но если группа на связь не вышла, то…
Рука Женьки втиснулась в карман шаровар. «Вальтер» вылезать не хотел, цеплялся… Патрон в стволе… Предохранитель… «Оружие требует педантичности», – говаривала начальница. Жива еще?
Старшие разговаривали о ближайших планах. Женька слушал вполуха, разжевывая вкусную косточку. И так понятно – ночь здесь придется переждать. На следующий день бригада непременно получит приказ отходи…
– Вряд ли. Тогда бы не они, а мы там, в сырости, лежали. Скорее совпали координаты. Бесспорно, автор мемуаров не мог знать, что угол Чернышевского и Маяковского столь популярное место. А вот наш объе…
– Боюсь вас разочаровать, но там ледок. Довольно толстый.
– Ясное дело, – Катрин неслышно скользила по запыленному паркету. – Только малость нервничаем. Психанет кто…
Нервничала начальница, и Женька ее понимал. Батальоны дерутся под бомбежками, сдерживают немцев, капитан работает в штабе, готовит фрицам сюрприз. Вечером начнется. А тут сиди без дела. Катерина уже …
Ослабевшего роттенфюрера перевели в маленькую комнату – Катерине не терпелось отмыться от сока маринованных помидоров и выкинуть обратно приволоченный с улицы для поддержания должного антуража труп.
– Говорю же – нужен радист, готовый на сотрудничество. Позывные, частоты, всякая такая ерунда.
Немец улыбаться перестал. Видимо, интуиция изрядно развита. Как же его Катерина «наколола-расколола»? Впрочем, у наставницы солидный опыт. А стрелять мы вас, роттенфюрер, пока не будем. Вдруг пригоди…
…Оценка индивидуальных действий личного состава агентурной группы «Варвар». (Приложение № 3.)
Женька принялся разбирать автомат. «Вальтер» командирша отобрала, далеко раскидала детали.
– Итак, устройство стреляющее, под названием «АК-74». Калибр – 5,45, емкость магазина – 30 патронов.
Рука раненого мягко переместилась на рукоять пистолета-пулемета. Коренастый потянул из-за пояса «РГД».
– Болтун бестолковый, – машинально пробормотал Женька.
За три дня к камуфлированному блеклому «хабэ» Женька кое-как привык. Оказалось, если брючный ремень правильно подогнать, штаны не так уж и отвисают на заднице. Товарищ старший сержант показала, как н…
– Между прочим, действительно сползают, – озабоченно заметила Катрин. – Всю торжественность момента портят.
– Это точно. Даже чересчур. Давай помогу с проводами.
– Спасибо, Евгений. Помог серьезно. Желаю успешно дослужить, – капитан глянул целым глазом. – Нормальный ты парень. Передай Сан Санычу – на праздник пусть от меня стакан нальет. В виде разового наруш…
Бойцы расхватывали оружие. Остроносый связист с перепугу выключил лампу-переноску. Во тьме натыкались друг на друга, Женька с трудом выскочил в другую комнату, где остался автомат.
– Вот суки. Я под Сталинградом чуть так вот не попал. Только в санбат меня отволокли, как немец прорвался. Слава богу, свернул, до нас не дошел.
Прошли через проходную. Катрин бегло продемонстрировала часовому пропуск. Охраняли завод так себе, – особого смысла не было, – территория огромная, забор из оборванной колючей проволоки и разнесенных…
– Пегие – самые умные, – убежденно настаивала Катрин. – У нас кобыла была – так аж пугала интеллектом. Умная, сдержанная, спокойная. Ей бы дар речи – точно бы должность коменданта заняла. Спиноза и Л…
– Естественно. Но человек в его положении особым полетом фантазии не отличается. Или просто молчит, или пытается наврать весьма близко к правде. Нам и этого хватит. Тем более, – Варварин похлопал по …
– Нам-то мемуары писать, наверное, не положено?
…Дальнейшие попытки противника развить наступление, форсировать реку Сев. Донец и взять Харьков встретили стойкое сопротивление наших войск и успеха не имеют…
– Я те дам вещи! Золото-бриллианты? Бегом марш!
…за два года постоянное население города уменьшилось до 190 тысяч человек…»
– Ситуация сложная. Если я вдруг задержусь или еще что – активируй. Просто сожми ногтями, пока не сплющится. Ответственность я на себя беру.
– Наверное. Керосинщик или парень, которого из «керосинки» выгнали. Лох вроде меня, только с иным уклоном.
– Мой командир. Я совершенно официально в увольнении…
– Спокойно! – Сержантская рука крепко приложила между лопаток, заставила скакнуть через обломанные ветви.
– Ты девушка хоть и наглая до безобразия, но благоразумная. Сделаешь как захочешь и как будет нужно, – Варварин осторожно потянулся. – Слушай, нет нашего штурмбаннфюрера. Уж не случилось ли чего дурн…
– Куртуазно, – одобрила девица. – Только ноги раньше времени не переломай.
– Спросим. Присягу с помпой примет дух бесплотный, жизни вдоволь нюхнет…
Вещмешки упаковывали на столе. Женькин был самый легкий. Капитан понесет спецоборудование, Екатерина – железки и оружие. Содержимое вещмешков уже тщательно запаяно в какой-то немыслимо хитрый пластик.
– К машине! Все до одного в голову колонны! Живее!!!
– Живее, живее! – подгонял из темноты капитан Варварин.
Вытянуть ноги было приятно. Собственно, не вытянуть, а просто расслабить. От спинки дивана несло холодной плесенью, но под шинелью было тепло. Шинель начальница припасла местную, Женька даже догадалс…
– Так, товарищи младшие лейтенанты. Установка меняется. Поедете в город прямо сегодня. Тут бригада маневрировать собралась, незачем вам под бомбежками вертеться.
– Жрать она хочет, – довольно злобно сказала наставница. – Война здесь, Земляков. Со всеми вытекающими.
– Ты не ерзай, – попросил Женька. – Придавил.
– Умных у меня нет, – сказал Женька, повисая на короткой «шведской» стенке. – Только лейтенант из меня на самом деле никакой.
– Спокойно. Может, и не услышали. Машина стучит. Не паникуй.
Бомбили район городского парка и ипподром. Здесь, ближе к Рашкиной даче, самолеты проходили на высоте, перестраивались для атаки. Вспухали редкие облачка разрывов зенитных снарядов. Силуэты «Ю-87» тя…
– Не суетись. Нас будили, да я послала. Но дверь могли бы и прикрыть, сукины дети, – Катрин передернула плечами в телогрейке.
Женька сел, нахлобучил на голову шапку. С трудом заставил себя раскрыть глаза: светящиеся стрелки немецких часов показывали 3.15.
– Нет, энциклопедических знаний не имею. Просто тщательно изучаю театр военных действий.
– Цел? Смотри мне. Так, товарищи офицеры, – ко мне!
– Ладно-ладно, единственного подчиненного толком обиходить не можешь. Иди отдыхай, мученица. Чтобы завтра сама в парадной форме была.
– Пойду, товарищ старший сержант. Я же вроде нужен. Готовился. И потом это ведь ненадолго.
Женька, стараясь ни на кого не упасть, занялся обязанностями санитара. Раненые кое-как раздвинулись. Двух бессознательных отволокли ближе к кабине. Женька присел над девчонкой.
От гильз пахло остро и как-то волнующе. Женька впихнул их в гнезда специального деревянного бруска.
– Кать, ну куда мы в машину? Там раненые друг на друге.
Внизу хохотнули, и по лестнице застучали две пары сапог.
– Наверное, кто-то из «Лейбштандарта», – сказал Женька.
Сидели умытые, готовые. Женька даже телогрейку успел на спине заштопать. Приходили поочередно бойцы охранения, дремали в тепле. Вместе пообедали – в банках оказались сардины, вкусные даже с каменными…
Девчонка смотрела, видимо, пыталась узнать, но не получалось у нее. От боли глаза стали узенькими, как у китаянки.
…В районе Харькова продолжались ожесточенные бои. Западнее города крупным силам танков и пехоты противника после многократных атак ценою тяжелых потерь удалось потеснить наши части. Наши войска, заня…
– Вот наша бронетехника страха нагнала – даже не всех покойников «эсэсы» забрали, – сказал разведчик, тыча автоматом в сторону лежащего на мостовой немца в задравшейся камуфляжной куртке. – А ведь гл…
Женька хотел спросить, в чем же суть, но вовремя сообразил, что не стоит.
Немец чуть не подавился огрызком морковки, а когда жуткая блондинка начала неторопливо запихивать ему в рот ком кухонной тряпки, взвыл.
День выдался какой-то путаный. На задание вылетели поздно. Хотя от группы «мессеров» удалось легко уйти в облака, настроение было так себе. Перед вылетом командир полка неожиданно навязал попутчика, …
«План мероприятия одобряю. Подготовку операции форсировать. Предоставить штатного переводчика отдел кадров пока не может. Специалиста с запрошенными биометрическими данными в распоряжении управления …
Штурмбаннфюрер метнулся к окну абсолютно неожиданно. Но, видимо, Катрин подобную гнусность и сторожила. Махнула ногой, словно шутя. От отточенного пинка в голень немец рухнул как подкошенный. Команди…
– И в чем нам повезло? Противотанковые мины нас всерьез не воспримут?
Сквозь этот рокот пробилось едва слышное жужжание с неба – приближался еще один воздушный гость. Нет, только не это! Седовласый генерал резво нырнул в рубку. Лучше ненадежная защита деревянной крыши,…
– Там солдаты были. И вообще, по-другому.
Стоял Женька под горячими струями душа, потом не выдержал, сел на теплый пластик поддона. Может, и правда пневмония – это выход? Ведь комиссуют тогда, а?
– Ich hoffe mit Mädchen? – ответил второй фриц.
Тарахтение мотоцикла услыхали издалека, из комнаты высунулся связист с винтовкой.
– Чип? – Женька не сразу сообразил. – Ну да, чип. На месте чип, раз руку не оторвало. А что?
– Если хочется – это нормальное естественное желание. С лечением и профилактикой можно повременить.
Взгляд сержантши упал на пачку сигарет. Ирэн успела только ойкнуть – пачка оказалась в руках светловолосой истязательницы.
Женька приподнял руки с автомата и с ужасом глянул через плечо. В проеме двери подвала стоял немец в распахнутой камуфляжной парке, спину ему подсвечивал тусклый свет из глубин подвала. Ствол автомат…
Немцев заметили из переулка – вдалеке, по Дзержинского, двигались машины, устало шагали замерзшие, нахохленные гренадеры.
– Слушай, может, тот эсэсман в мемуарах напутал? Может, не Маяковского, а Каразина? Дома – вон, подходящие. Где эсэсовцу в поэзии разбираться, вот и напутал по памяти.
– Лучше насекомые, чем воспаление мозга, – пробормотала начальница, морщась от дыма, поднимающегося из ствола «МГ».
– Было бы здорово, – сказал Женька, глядя на начальницу, – та насмешливо улыбалась. – Якиманка, 37. Только я не знаю, сколько я здесь смогу…
– Извините, мы с работы, – Женька потянул командиршу прочь.
– М-да, не готова товарищ Мезина к старшинским обязанностям. Ладно, утюг у нас найдется, отгладим тебе камуфляж с утра. Отдыхай, Земляков.
– Офигеть, ты прямо завтра за клавиатуру сесть собрался? Срок подписки не забыл? Да и в последующем… Хотя тебе до пенсии еще дожить нужно. Если будешь так хлебальник разевать… Плюхнулся на открытом м…
– Вот же, сука, еще комплиментов мне от эсэсмана не хватало! – возмутилась Катрин, расслышавшая перевод даже сквозь тарахтение двигателя.
– Пистолет почисти, телок заблудший, – шепотом приказала наставница. – Я масленку принесла.
– Земляков, чего не спим? – Майор уже собирался, стоял одетый. Компьютер выключен, папки рассованы по местам.
– Вот дали! Ну теперь пойдут наши с чехами Соколово отбивать.
Мезина подхватила винтовку. Женька сорвал со шкафа автомат, вещмешок…
Завернули за угол. Впереди виднелись многоэтажные, вполне городского вида дома.
Медленно тащились по лесной дороге. Полуторка заводиться отказалась, ее взял на буксир танк. Остальные набились в «ЗИС». Не так уж и тесно было. Раненых и убитых личный состав не имел, но числом умен…
С оружием закончили. Катрин пошла к бойцам, а Женька сидел, почесывался под телогрейкой и думал, что случайностей действительно не бывает. Еще тогда, в клинике, психологша подозрительной показалась. …
– Никаких «зацепит»! Мы уже и так… Практически за гранью допустимого.
– Ты чего?! – Женька изумленно рванулся, пытаясь освободить ворот, но только оцарапал о стену щеку.
Рассчитано было хорошо. Когда Катрин хотела, выглядела она девицей высокого полета. Собственно, и так – в спортивных штанах и свободной футболке – очень даже. Возможно, именно благодаря футболке – он…
– С обращением по уставу, вижу, вы ознакомились. Это хорошо. А вот насчет неудачной конституции – весьма прискорбно. Бег – основа бытия. Я вот в свое время не успел ноги унести, в связи с чем данные …
«…Вчера была на Потсдамер-Плац, видела Эмму. У бедняжки неприятности с мужем. Он был во Франции и…»
– Не веришь? Правильно делаешь. Я к педофилии не тяготею. Будем подгонять форму. На моду нам наплевать, но создается впечатление, что ты подгузники в штанах таскаешь. Разоблачайся. Да что ты ерзаешь?…
– Вы младший лейтенант Земляков? Вас к аппарату.
– Несомненно. Кстати, выражаю благодарность за участие в битве с залетной разведгруппой немцев.
– В трофеях почему зубную щетку не нашарил? «Эсэсы» там зажиточные валялись.
Екатерина, повернувшись через левое плечо, дерзко крутанула задом, туго обтянутым джинсами.
– Почему не доживем? Обязательно доживем, – бодро заверил Женька. – У меня предчувствие точное.
Штурмовая группа «Witt» и «Meyer» – с северо-востока.
– В сумерках проскочим, – упрямо сказала Катя. – Чего мне здесь пухнуть?
– Нет, просто как-то тушенку вместе ели, – объяснил Женька.
– Молодой человек, – окликнул назойливый офицер. – Это случайно не Остоженка, 38? Это ведь Лингвистический университет?
– Про Спиноз не знаю, а бывает, что и саврасые кой-чего соображают, – возражал возница. – У нас в деревне так и говорили – савраску бери, да не дури. Впрочем, бывает и навыворот…
Агент, командир группы (I и II фазы) – капитан Ковтухин Сергей Вячеславович (псевдоним – Варварин Сергей Вячеславович).
– Пора хоть какой-то умысел в башке иметь, Евгений.
– Куда? – разведчик, присев, выглядывал в пролом у окна.
– Так мы вот вчера с мотоциклистами столкнулись – явная случайность. Возможно, и сейчас…
Явилась сержантша уже в гражданском виде, без умилительного бантика, зато с коробкой, набитой нитками и иголками.
– Не топчись, лейтенант, – прохрипел кто-то. – Вон, на столе ложись. Ты тощий, уместишься.
– Тогда спрыгивай. Через час совещание, а мне еще твое мировоззрение перевернуть нужно. Сан Саныч сказал, чтобы я тебя сама в курс ввела, – у меня получается жутко антинаучно и доходчиво.
Это был тот город и совершенно чужой. Между узнаваемыми домами высились иные, новые-послевоенные здания, и совсем новые – с кричащими витринами и рекламными щитами сотовых сетей.
Притормозили; с одной стороны улицы тянулся забор, упирающийся в глухой торец пятиэтажного дома. На другой стороне тоже торчал забор, за ним кусты, покосившиеся кресты. Опять кладбище?
– Думать ты умеешь и даже делаешь это регулярно. Но если допустить, что мы с тобой задумались глубоко и надолго, начали анализировать ситуацию с личностной точки воззрения, то получится однозначно не…
– Понятия не имею. Мы его не проходили, – сердито сказала Катрин. – Я про дома говорю.
– Чого меня придерживать? Я пока сама держуся, – испуганно, но все равно ворчливо отозвалась Наталья Семеновна.
– Кать, дай винтовку понесу, – пробормотал Женька.
– Все равно здесь оставаться не будем, – капитан смотрел в сторону перекрестка. – Выкатятся, развернутся и расстреляют, как в тире. Бей самоходку и отходим к реке. Задержим перед мостом.
– Она не только материться может, – неловко сказал Женька.
– Гражданское у вас нутро, – жестко сказал капитан. – Нашли время сопли жевать.
Оборонительное сооружение оказалось охраняемым. Торчало из амбразуры между мешков с песком рыльце «максима», стоял часовой.
Отряд недосчитался шестерых. Правда, через несколько минут появились вымотанные бронебойщики со своим «костылем» и один из разведчиков.
– Хрен с ним, только с ноги слезь, – попросил Женька.
– Что у вас? Сломалось чего? – поинтересовалась Катрин, вешая винтовку на плечо.
– Ну, это слишком пессимистичная точка зрения. Большинство, несмотря на все, выжило. Победу отпраздновало.
– Слушай, Земляков, давай начистоту. Я понимаю, у нас уютнее, чем в коммунальной казарме. Только что ж ты обольщаешься? Я же никуда не делась. Сведу тебя, убогого-слабосильного, в могилу. Ты же будеш…
Женька видел бледное лицо немца. Широко распахнутые глаза, кепи свалилось, открыв короткие черные волосы. Морда уроженца рабочих окраин. Четыре серебристых звезды по углам петлицы.
Несколько ответных снарядов разорвалось на окраине хуторка. Женька, оставив стратегические размышления, свалился под стену. Слышно было, как осыпаются срубленные осколками ветви в садике.
– Пап, не издевайся. Я там не выдержу. Сдохну ведь.
– Правильно боишься. Ладно, шныряй. Если мост подорвем, отходи к центру города.
– Столица, она и есть столица. Живет, работает. Метро, Большой театр – все на месте. Стараемся фронту помогать чем можем.
– Товарищ капитан, когда отходили, вашего инженер-капитана зацепило. По ногам очередью лупануло.
– Никак нет! И близко ничего подобного. Но я бы хотел по специальности. Так сказать, углубить и расширить лексику, освоить новую терминологию. Вам ведь нужен переводчик?
Дали трое суток отдыха. Спали часов пятнадцать, потом начальница подняла, заставила поесть. Утром Женька уже сам проснулся, пошел, как положено, в столовую. В Отделе стояла тишина. Все отдыхали. Шею …
– То самое. Неравнодушен ты к рыжеватым. Смотри не подцепи чего-нибудь.
– Я тогда стрелять начал. В подвале, – пробормотал Женька, разглядывая тонированные окна. – Знал, что никак нельзя было стрелять, но когда в башке мутнеть начало, не выдержал. Не боец я, товарищ серж…
– Так больше и не нужно. Мы боевое охранение, – пояснила девушка. – Главное – сигнал подать.
– Они самые, – Катерина придержала прыгающий ящик сапогом. – Знакомы, да, товарищ капитан?
– «ПТР». Немецкое, – один из бойцов пытался открыть затвор.
– Зверенко его фамилия, – сказал Женька. – Я с ним немного поболтать успел. Из Ейска он родом. Зверенко или Свиренко – я толком не расслышал.
– Ослепли с перепугу, – злорадно сказал приободрившийся связист-матерщинник.
Группа бежала россыпью. Женька оказался слева, бежал чуть ли не последним, боялся отстать. Ориентироваться удавалось лишь на смутную двухголовую фигуру, отягощенную железом, – теперь пулеметчики воло…
Очевидно, жуткие ожидания мнительного роттенфюрера оправдывались в полной мере. Пятясь, отдавил ногу разведчику, все порывался удрать к спасительному чулану.
– Ладно, проехали уже, – Катрин внимательно взглянула на немца. – Ты его воспитывал? Что-то он сбледнувший слегка. Ты, случайно, о задании не забыл?
– Чем? – угрюмо поинтересовалась Мезина. – Гаубицы, что остались, все за городом, от немцев драпают. Здесь одна батарея, да снарядов там с гулькин… Что смогут, сделают.
Танкист кивнул. Лицо у него было черное, смертельно усталое.
– Ну и здоровая у тебя левая нижняя, лейтенант, – прошипел разведчик.
– Киллер – это человек нехороший. Криминальный и вообще неприятный. А мы законные. Мы вправе. Мы на службе. Нащупывай разницу.
– Видимо, это и есть улица Веснина, известного российского архитектора, – определила Катрин. – Знать бы, в честь какого из братьев названа. Их целых трое было.
– Как обычно. Пошли, Евгений, – начальница поплелась к воротам.
– Далеко собрались? – в пролом перегородки сунулся капитан Варварин.
Женька, выгибаясь, дотянулся ногой… Едва достал, но колченогой печурке много было и не нужно… Опрокинулась, полетели искры… Кто-то сшиб до сих пор чудом не погасшую свечу. В темноте, в рычании и стон…
Кнопку звонка Женька все-таки нажал. Звякнуло-брякнуло – судя по звуку, звонок оказался ровесником дома.
– В следующий раз, – пообещал Женька. – Чашечка кофе, эклер и лирика Гейне в аранжировке позапрошлого века.
Немцы выходили в тыл бригаде. Связная машина, посланная к соседям, напоролась на немецкую колонну, без боя продвигающуюся в районе улицы Червонопрапорной. Связисты чудом успели уйти на пробитых ската…
Пройти не удалось. Справа, у пустого то ли постамента, то ли помоста, стояло два бронетранспортера и еще какая-то приземистая машина. «Ханомаги» поочередно прочесывали бесконечную площадь пулеметными…
– Да не особенно, – сказал Женька. – Охрип вот только чуть-чуть.