Женька ухватился за скобу станины, рядом уцепилась Катрин, поднажали артиллеристы. Пятясь на карачках, оттащили орудие под прикрытие рухнувшей стены магазинчика. Орудие тяжело переваливалось резиновыми колесами по кирпичам. Немецкий пулемет бесновался, но пули теперь безопасно свистели над стеной.
Вот оно – или сейчас рискнуть, или еще год локти себе кусать будешь.
– Товарищи младшие лейтенанты, там проверка. Вроде ваши, из Особого. Может, посмотрите?
Быть не может. Розыгрыш какой-то идиотский. За что отчислять? Да эти «хвосты» в три дня сдать можно. Да даже если и отчислили… Ну и идите со своей фонетикой и смакованием своеобразий бургенландского диалекта. Сейчас главное – от армии окончательно откосить, а с работой проблем не будет. Например, к Борису можно пойти. Конечно, не айс по восемь часов в офисе горбатиться, но что поделаешь? У него в конторе и раньше подрабатывал, там за нотариальные переводы платили неплохо. На первое время сойдет… Нет, ну и обломище…
– Так для полной гармонии, – отозвался щуплый, оказавшийся наводчиком, исполняющим обязанности командира орудия. – У нас ведь в санбате тоже так – одна вроде вас – красивая, а на десятерых девчонок без пол-литры и взглянуть боязно.
– Про Спиноз не знаю, а бывает, что и саврасые кой-чего соображают, – возражал возница. – У нас в деревне так и говорили – савраску бери, да не дури. Впрочем, бывает и навыворот…