Стократ обнял ее крепче. Собственно, это единственное утешение, которое она могла принять и в котором нуждалась; кожа на спине зажила, оставив шрам. Кровавая резня прекратилась, когда с обеих сторон полегли лучшие, сильнейшие, любимые сыновья и мужья, счастливые отцы. Но мира на Лысом Взгорье нет и больше быть не может…
– Поспи, – сказал Стократ. – Рассвет уже скоро.
Он опустил на траву руки, ставшие длинными и очень крепкими. Медленно, осторожно, переваливаясь с боку на бок, он двинулся вперед, не видя пути, но ощущая его перед собой. Так человек не видит волос на затылке, но чувствует, когда на них упадет солнечный луч.
– Зачем? – старуха сжала губы. – Что за проклятье?
– Нет! – она вздрогнула, всем видом сообщая: да.
Темная душа без глаз все пыталась посмотреть с клинка, но широкие поля шляпы мешали.