– Посылка? – переспросил Бахрушин мертвым голосом.
Добрынин тоже отпил из своего бокала и поморщился. Он не любил виски.
– И чего?! Кто платит? Бахрушин, что ли?! – продолжал недоумевать Толя Борейко. – Да нет, ребята, что-то вы мне темните!
Кроме того, в нем жил еще “дух противоречия”, в полной гармонии с которым он всегда делал не то, чего от него ожидали, а то, что считал нужным, и “собственные взгляды” тоже присутствовали. Эти “взгляды” Ольгу очень забавляли, если не подавались в слишком больших количествах, как баклажаны в армянском ресторане “Ноев Ковчег” в тихом и старом центре тихой и старой Москвы.
– Какую еще минутку, – пробормотала Ольга себе под нос, – только этого мне и не хватало!
Алина посмотрела ему в глаза и вежливо и холодно улыбнулась. Это она тоже умела.