Без особой охоты приподнявшись на локтях, Алекс пересел в продольный шпагат и начал тянуться, демонстративно кряхтя на все лады.
Как только за учителем закрылась дверь, друзья сгрудились над распечаткой.
Где-то в середине тренировки Сенсеич велел всем рассесться на полу.
После короткого обмена рукопожатиями и дежурными колкостями, Алекс поспешил присоединиться к друзьям на сцене.
— Моя, — подал голос медведеобразный друг Рогова.
Всю оставшуюся дорогу до таинственного додзе они прошли молча. Неизвестно, о чем думал отец, а вот Алексей погрузился в глубокие размышления на извечную тему «кто виноват». По всему выходило, что, кроме себя, винить больше некого. Настроения сей факт уж точно не повышал.