– Но-но, гражданка, не надо так. Читай. – Он сунул под нос гражданки Коноваловой листок-удостоверение, – Я сотрудник органов. Ты скажи бабка, чёрный ход у вас тут есть?
«Вот и всё, что видел этот конопатый мальчишка за свою жизнь: нищую деревню с коровой Падлой и страшную войну», – подумал Ракель Самуиловна глядя на него.
Снова хлопнул выстрел, и люди с перрона стали разбегаться.
И сейчас он смог взять себя в руки и заглянуть, наконец, в листок, что с такой непочтительностью подал ему секретарь. И там он не нашёл лживых успокаивающих слов об удовольствии с которым все товарищи работали с ним. И как хорошо им всем было под его началом, и слов о том, что они не сомневаются в его будущих успехах на новом, важном участке. Ничего такого.
Документы Жирного и Мадьяра Толмачёв даже и глядеть не стал, а вот документы Буханкина стал изучать внимательно.
– Il est charmant, Рашель, Il est charmant. – Восхищался месье Роже, – садитесь, сейчас я вам всё принесу.