Тем не менее не было смысла ее отрицать: отец хранил молчание и своим молчанием, возможно, способстовал тому, что безгрешный мистер Твайнинг взял на себя вину и поплатился за нарушение чести жизнью.
Сначала тяжелые слова отца двигались медленно и нерешительно — неохотно разгоняясь, словно проржавевшие товарные вагоны по железной дороге. Но затем, набрав скорость, они превратились в плавный поток.
Миссис Мюллет с ворчанием засуетилась, подавая нам суп и сэндвичи на стол.
Я прошла в дальний конец длинной комнаты и остановилась.
Временами — особенно когда я оказываюсь взаперти — у моих мыслей есть склонность, как у человека из рассказа Стивена Ликока, разбегаться в разных направлениях.
— Вы на самом деле верите, что он убил Горация Бонепенни? — поинтересовалась я.