— Вот, — сказала Эрмиона. — Гарри, как смотрится?
— Значит, вы уже не искали Дары, когда увидели Плащ?
— Тут добавлены чары Пламени и Прорастания! — сказал Грифук. — Всё, чего вы коснётесь, будет обжигать и множиться, но копии — они ничего не стоят, и если вы продолжите хватать сокровища, вас задавит до смерти тяжесть умножающегося золота!
— Наверно, он беспокоится, что случится, если Пожиратели Смерти узнают, что я был тут, — сказал Гарри.
— Раз так, то, извини, должен тебя разочаровать, — сказал Гарри; он говорил совершенно спокойно, хотя чувствовал себя опустошённым. — Я был честен с тобой с самого начала. Говорил тебе всё, что Дамблдор говорил мне. И — на случай, если ты позабыл — одну Разделённую Суть мы нашли…
— Да, да, она родила! — орал Люпин. Все вокруг стола кричали в восторге и вздыхали от облегчения; Эрмиона и Флёр наперебой вопили: «Поздравляем!», а Рон повторял: «Ни фига себе, ребёнок!», словно никогда раньше не слышал, что такое бывает.