Воздух был разорван воплем, похожим на крик Волдеморта, когда тот осознал, что кубок похищен: вопль задел каждый нерв Гарри, и он понял, что причина вопля — их появление.
Под прижатыми к лицу пальцами глаза Гарри широко открылись. Он соскочил с пьедестала и направился туда, откуда пришёл, по следу своей последней надежды. Он приближался к мраморной лестнице, и звук шагов сотен ног, направляющихся к Выручай-комнате, становился всё громче и громче. Префекты орали, раздавая приказания, пытаясь уследить за учениками своих колледжей в толчее и гвалте; Гарри увидел, как Захария Смит орёт на первоклассников, требуя, чтобы они шли первыми; тут и там младшие ученики плакали, а ребята постарше отчаянно звали друзей или родных.
Гарри вскарабкался на каминную полку и пролез в дыру за портретом Арианы. Там были гладкие каменные ступени, они выглядели так, словно проходу был уже не один год. На стенах висели бронзовые лампы, земляной пол был гладкий и утоптанный; тени от идущих метались по стенам, словно лопасти вентилятора.
— Но… — сердито начал Рон; Эрмиона толкнула его под рёбра.
— Это очень важно, — сказал он свирепо. — Если эта диадема в Хогвартсе, я должен найти её, и поскорее.