— Ты лживый кусок дерьма! — заорал тот волшебник, который Селвин. — Ты в жизни Поттера не видал, сознавайся! Решил, небось, заманить нас сюда и угробить? Небось, думал, что так девчонку вернёшь?
— Не тяни время! — заревел дядя, когда Гарри появился наверху лестницы. — Спускайся. Поговорить надо!
— Пускай, — сказал Гарри. — Ну, мне нужна помощь, Грифук, и вы можете мне её оказать.
И Рон каждый раз отворачивался, не пытаясь скрыть разочарования. Гарри знал, что Рон надеется услышать новости о родных и прочих, кто в Ордене Феникса, но, в конце-то концов, он, Гарри, не телевизор, он мог видеть только то, о чём сейчас думает Волдеморт, а не переключать программы, куда самому хочется. И сейчас Волдеморт размышлял без конца о неизвестном юноше с весёлой физиономией, а как этого юношу зовут, и где он, Волдеморт знал не больше Гарри — Гарри был в этом уверен. А как шрам продолжал гореть, и весёлый белобрысый парень всё маячил дразнящей загадкой в мыслях Гарри, то он выучился не показывать ни знака боли или неудобства, потому что его друзья при упоминании вора лишь морщились от досады. Он не мог всерьёз винить их за это, потому что от бесплодных поисков Разделённых Сутей все и так были близки к отчаянию.
Наблюдатели, казалось, получали не много удовлетворения от своей вахты. Порой кто-нибудь из них подавался вперёд, словно, наконец, увидел что-то интересное, но лишь затем, чтобы снова прислониться к ограде с разочарованным видом.
Дамблдор энергично закивал, широкой ободряющей улыбкой побуждая Гарри продолжать.