Он рассказал Эрмионе всё, что Мюриэль рассказала ему. Когда он закончил, Эрмиона сказала: — Конечно, я понимаю, почему это расстроило тебя, Гарри.
— Туни н-ненав-видит меня. Потому что ты видел то письмо от Дамблдора.
— Экспек… Экспекто патронум, — произнесла Эрмиона. Ничего не произошло.
Ошеломлённый, Гарри пошёл за Дамблдором, и тот повёл его под высоким сияющим сводом, прочь от того места, где хныкал ободранный ребёнок, к двум креслам в некотором отдалении, которых Гарри раньше не видел. Дамблдор уселся на одно из них, а Гарри упал на другое, не сводя глаз с лица своего бывшего директора. Длинные серебряные волосы и борода, пронзительно-голубые глаза за очками-полумесяцами — всё такое, как он помнил. И всё-таки…
— Я просто хотел с вами поздороваться, — неприветливо сказал Трэверс, — но если моё присутствие нежелательно…
— Нам нужно туда отправиться, — твёрдо сказал Гарри. Он надеялся выспаться, предвкушал, как заберётся в новую палатку, но всё это было теперь невозможно. — Вы представляете, что будет, когда он поймёт, что кольцо и медальон пропали? Что если он перепрячет Разделённую Суть из Хогвартса, решит, что там недостаточно безопасно?