— Чёрт гнутай… — пробормотала Весна и, крепче обхватив буханки, двинулась дальше.
— Ну, — капитан пожал плечами, провёл рукой по измученному бессонницей лицу, — это — думы о доме родном. Это — тяжкого долга веленье…
— Конечно. Тоже догадалась… это еще обиднее, чем на помойку…
— Ну, как же точно можно… ведь не написано…
Людмила Ивановна вытянула их за потертый плетеный ремешок, отперла нижний замок, потом верхний.
Толпа непонимающе смолкла. Мужики недоумевающе переглядывались, шевелили губами. Бабы испуганно шептались.