— Признайся, что тебе тоже страшно, — велела она жалобно и требовательно одновременно.
Она сдвинула рыжие густые брови, пытаясь сосредоточиться. Подняла свои подрагивающие руки, разглядывая их.
— Можем взять за отправную точку тот факт, что я уже достаточно сумасшедший, — сказал Марк, здраво оценив свои раздумья, — так что можете оставить свои кандалы при себе.
Она коротко и странно взглянула на него и принялась хлопать дверками шкафов.
Крепко спала Маша Коновалова, совершенно незнакомая ему женщина, которая провела половину этой ночи в объятиях Марка.
— Много людей. Как будто меня было много. И не было совсем.