— Много людей. Как будто меня было много. И не было совсем.
Разумеется, он сменил замки. И заблокировал банковскую карту, с которой была снята аккуратная сумма за продукты для несостоявшегося ужина.
— Платоническая страсть — это оксюморон, — заявила она однажды, отложив Пушкина в сторону.
— Нет. Я тебе дана в ответ на твои безмолвные мольбы, — ответила она едва слышно. — Это ведь ты меня убил. Ты хотел перемен. Ты нарушил ход событий.
— Раз уж ты обзавёлся бессонницей, а бесплотные призраки тебя пугают, то что ещё мне остаётся? Только лечь рядом с тобой, взять за руку и погладить по голове.
— Серёженька — это мы. Хай, братан, — и громила протянул ему лапу. — У вас, кажется, принято здороваться за руку?