Все цитаты из книги «Звёздная Тень»
— Вот тут нам придется рисковать. Выбора нет.
— Интересно, — сказал алари. — Я был уверен, что земная цивилизация — пример предельно структурированного общества. В отличие от нашего, например.
— Слушай, Петр, ты совсем ничего не слышал о нашем мире? — спросил Снег.
— А я бы предпочел вернуться, — сказал Данилов. — Но это имеет смысл, лишь если согласишься и ты, Петр.
— Отдай Зерно. Оно не принадлежит тебе, Петр. Ты ведь все равно не сможешь активировать Врата в нашем мире.
— Есть одна… разница… — выдавил я. — Ты меня обманул. Предал.
— Не всерьез же ты решил отправиться к Ядру?
Однако такая ситуация не предусмотрена прямо. Ты… ты и не совсем чужой. Ты принял в себя Ника Римера. Ты — что-то новое. Непредусмотренное. Я вынужден решать самостоятельно.
Кэлос знал, к чему он рано или поздно придет. От этого знания ему не уйти никогда. Может быть, я послужил лишь предлогом? Поводом встать и покинуть уютный дом, где ему становилось все более тесно?
— В ближайший месяц тебе будет не до развлечений, — пообещал капитан.
— Про его планету, — мягко сказал Галис, — я тоже почти ничего не слышал. Знал, что есть такие Радужные Мосты, и все. А послушал бы ты их диалект…
Вот и все. Короткая автоэпитафия. Наверно, я должен почувствовать жалость к кораблю?
— Петр… э… вы сейчас находитесь в том облике?
Зазвонил телефон. Не отрываясь от книжки, я схватил трубку, надавил кнопку.
Большой зал. По сцене мечутся разноцветные круги света. Среди бликов прыгает немолодой мужик, голый по пояс, в черном обтягивающем трико. Вначале я решил, что это певец, но звучала только музыка — ди…
«Дельта» держалась до конца. Я чувствовал себя так, словно заставляю бежать умирающего, подстегиваю загнанную лошадь.
— Придется собрать сессию ООН, чтобы придумать тебе достойную награду…
— Разберешься с управлением? — поинтересовался Галис. — Или опять незнакомая система?
— Спасибо за лекцию, — сказал дед, — ее стоило бы почитать перед школьниками. Гипотез много, но принципа джампа мы не знаем. И как работают двигатели чужих — тоже. Единственный достоверный факт — ско…
Странно, но почти все время молчавший, спокойный как танк Кэлос легко и незаметно влился в наши ряды. Сейчас за столиком в саду сидели с одной стороны дед, я, Маша, Карел и Кэлос. А напротив нас, под…
Он что, не понимает? Врата уже расползлись на весь центр комнаты. Чтобы выйти, мальчишкам придется пройти сквозь них. Может быть, это им и удастся.
— Только одно, Петя… Извини, но мы будем вынуждены принять меры безопасности. Очень жесткие. Очень.
Вслед за Снегом я вышел из казармы. Мы прошли по плацу, все в том же безлюдье и тишине. Отборная ругань разносилась, наверное, по всей базе.
Я сидел на траве, на самом краю огромного неогороженного зеленого поля. Его можно было счесть теннисным кортом для великанов или порождением больной фантазии помешанного на гольфе миллиардера.
В голосе военного было презрение. Чем-то он напоминал Данилова, и внешне — такой же крупный, коротко стриженный, с излишне правильными чертами лица, и по поведению. Самоуверенный, властный… как полко…
— Не я, деда. Ник Ример, который не видел для своей родины иного выхода. А второе… второе взял куалькуа. Для него это легко и естественно. Чем шире пространство, тем лучше.
Если они простят меня — значит, мы квиты.
— Ага, есть. В темной подворотне. Но ты ведь не туда собрался?
Ты не принадлежишь к нашей цивилизации, все определяющие факторы подходят, но все они фальсифицированы. Однако…
— Да. Ты должен помочь нам, Петр. Ради Земли, ради страны — переступи свои позиции. Ты человек. Ты русский.
— Не думал, что такая штука существует в реальности, — сказал я.
Это было провалом. Мигом абсолютной пустоты — когда куалькуа ворочал своим раздробленным сознанием, раскинувшимся на всю вселенную. Ревниво допуская меня к тому, что никогда не давал чужакам.
— Отпусти меня, Ример… — попросил я. — Отпусти меня, Тень… отпустите меня…
— Только вы меня не перебивайте, — попросил я. — Мне и так будет трудно. Выслушайте, а потом спросите, если что-то непонятно.
Как ни странно, но мне было приятно, что я не останусь в одиночестве. Пусть даже опасаясь удара в спину — но не один…
После двенадцатого джампа Данилов долго возился с навигационным пультом. Ясно было, что мы сбились с курса. Меня подмывало предложить свою помощь, но полковник, ясное дело, меня к управлению не допус…
— Тут нечему завидовать, Карел, — ответил я. — Будь эти различия поменьше… быть может, тогда наши корабли взяли бы в плен хиксоидов.
— Зачем ты порвал балдахин? — воскликнула Залида».
— Как думаешь, прорвемся? — спросил я существо, жившее в моем теле.
— Как я понимаю, Андрей, ты возвращаешься на свою планету?
Головная боль помаленьку проходила, успокаивалась. Успокаивался и я. И наконец заметил то, на что стоило обратить внимание сразу.
— Командующий красно-фиолетовым флотом, — сказал я. — Я вернулся с докладом.
— Этой штукой и сейчас можно пользоваться как транспортом! — отходя от воронки, воскликнул я. — Верно? Прилететь на станцию, прийти сюда, выйти с этой планеты на другую станцию…
— У людей есть большое преимущество перед моей расой, — вдруг сказал счетчик. — Различия между культурами человеческого общества так велики, что вы изначально были готовы к существованию в рамках Кон…
Открыв глаза, я уставился на них. Наваждение рассеялось. Речь снова была понятной. Только в висках тупо ныло.
Я ничего не успел сделать — Данилов достал оружие. Только это был не лазерник «Кнут», а та парализующая штуковина, и на пистолет-то не очень похожая, что однажды в моем присутствии применял дед.
— А пройти по саду, взять в руки цветок, погладить собаку?
— Сильные расы отвели нам роль извозчиков. Мы полагали, что это связано с уникальной переносимостью людьми джампа. А оказывается, мы еще и сами являемся частью джампера…
— И прочитать «Помилуй мя, Господи»? — успокаивающе добавила Маша. — Мы возьмем пару штук.
Кроме плазменного шквала за обшивкой, никаких привычных атрибутов посадки не было. Ни перегрузок, ни вибрации корпуса, ни хотя бы звуков, неминуемо проникающих в кабину челнока.
— Если не начнется коревый панэнцефалит — нет, — обрадовал меня дед. — Но это маловероятно.
— По меньшей мере семь… — неожиданно сказал Данилов.
Я поднялся с земли. Чужая земля, чужая трава, жесткая и короткая синяя щетинка под босыми ногами. Я был гол, и тело казалось чужим… да и было им, впрочем. Конечно же, куалькуа не перенес меня через п…
— Петр, Андрей Хрумов хочет говорить с тобой, — неожиданно сообщил счетчик.
Ник Ример и я вместе с ним — мы лишь повторили путь Бига. И каждый увидел в Тени лишь то, что хотел. Командор Биг — плацдармы для вмешательства, место для приложения Дружбы.
В конце концов, мальчик не боялся сесть в это…
— Самое неприятное, что можно сделать — это необратимый поступок. Умение избегать их… оттягивать момент принятия решения — большое искусство.
— Я вот ничего не чувствую, Петя, — добродушно сказал дед. — Абсолютно. Нет, конечно, есть любопытство, есть некоторое восхищение… ай да сукины дети, чего соорудили… Но не более того!
Разумеется. Без «однако» ничего и никогда не обходится.
Я глянул на подмятого врага. В фасеточных глазах, где не было и быть не могло чувства, застыло отчаяние. Я ударил чужака головой по камням — раз, другой, и глаза потемнели.
И мы сжались, придавленные пылающим небом.
Биг поднялся. Он уже стоял в крошечном, медленно расширяющемся пятне Врат. С ним ничего не происходило, и я не был удивлен — Командор Биг любил свою Родину такой, какая она есть. Как и я люблю Землю,…
— Плод воображения? А почему бы и нет? Дед, ты же сам говорил, что их общество похоже на земные утопии! Даже я помню, мне где-то встречались регрессоры… или прогрессоры, Мировой Совет…
— Нет. Что-то вроде империи. В нее входят Сильные и Слабые расы… Хикси, Даэнло, Торпп…
В его ладони теперь покачивался ослепительный плазменный мячик.
Когда-то, в детстве, меня поразило ночное небо над Крымом. После бледных северных звезд оно казалось россыпью алмазной крошки, поистине божественным творением. Потом, в юности, побывав в тропиках, я …
— Вот и сбылась моя мечта — своими ногами ступить на чужую планету. Наполовину сбылась, — с мрачной иронией изрек дед. — Что ты хочешь спросить, Пит?
Впрочем, тут лучшими заложниками послужат Наставники. Они будут неподражаемы в готовности прикрыть детишек своими телами. Они ведь так добры и великодушны.
После восьмого джампа Данилов снова поинтересовался, не нужно ли мне чего. На этот раз я не стал отказываться от воды. Жадно выпил стакан и даже собрался было спросить, на месте ли корабль Геометров.…
— А они тут жили. Может, и сейчас обитают. Только для нас уже неощутимы.
Они все стояли рядом. Свет в овальной рубке корабля потускнел. В экранах полыхали звезды.
Мальчишка перешел на бег и растворился в тенях деревьев.
— Машина прибудет через пятнадцать минут. Приводи себя в порядок. Переоденешься в Звездном, сейчас готовят тебе костюм.
— Жаль, — серьезно сказал мальчик. — А то я коллекцию собираю.
Минут пять я возился с телеэкраном. Увы, ничего не получилось. Похоже, здесь действительно использовалось управление мыслью. Какой-нибудь хиксоид, возможно, смог бы разобраться, у них такая технологи…
Есть в мире вещь посильнее оружия — воля, сила духа, уверенность в своей правоте, сплоченность. Что может противопоставить Конклав цивилизации Геометров? Дрязги и раздоры, глухое недовольство Слабых …
Наверное, я был жесток. Но если болезнь запущена, то приходится обращаться к хирургу.
— Откуда мне знать? На другую планету. В подземные города. На тот свет!
«Для Земли будет лучше, если никто не узнает ответа».
Черное, черное небо. Звезды могут выбиваться из сил, заполняя небосвод. Двоиться, троиться, сливаться в группы. Все равно — черноты больше. Куда больше.
— Корабль готов высадить нас на поверхность планеты. Условия на поверхности вполне пригодны для жизни. Средства защиты не нужны.
— Да. Может быть — начисто. И весь я теперь — пепел. Не касайся замков из пепла, Петр. Они могут быть очень красивы, но в них нельзя жить.
Это Ник Ример знает, как готовиться. Не я.
— Мы вполне можем исследовать другую подобную аномалию, — произнесла Маша. — Или полетать над планетой. Корабль же способен на атмосферные полеты?
Меня выбросило из сна. Толчком, ударом — будто компьютер корабля, натешившись общением, отвесил мне хороший ментальный пинок.
— Догадки — не самая сильная моя сторона.
— Исчезали, но не гибли в боях. И то не всегда. Чем эта раса напугала Геометров — не знаю. Возможно, потенциалом? Поддерживать устойчивый и комфортный климат на планете, не имеющей собственной звезды…
Он глянул на берег — то ли демонстративно уходя от им же начатого разговора, то ли выискивая что-то. Мир в звездном сиянии казался сказочным, и красота его не была мертвой, как на блуждающей планете.…
Меня чуть пошатывало, но боль уже исчезла, ее сменило блаженное расслабление.
И регрессор Ник Ример из своей холодной и безнадежной дали потянулся ко мне.
— Ладно. Мир. Продвижение-к-миру, как говорят Геометры. Давай только договоримся…
Интересно, живой ребенок, или фантомный? У них тут с размножением негусто… бессмертным дети без нужды.
— Вот я воспитал тебя на свою голову, — промолвил дед, — и что хорошего?
— Более того. В каком-то смысле… — дед хихикнул, — каждый компьютер Геометров считает себя единственно разумным существом во Вселенной. Богом, если угодно. Он воспринимает реальность как игру своего …
— Конечно. Их путь противодействия — не силовой. Лига дает альтернативу, но не препятствует привычному укладу жизни.
— Все не так, — ответил я. — Он не хочет. И мне его не переспорить. Это же почти разумная машина. Ему надо доказать, что передача информации пойдет на пользу Геометрам.
— Мы — берем, — Снег улыбнулся. Вот только улыбка была нехорошая. — Сходим попозже. В тюрьме сейчас сидит одна жаба. Полюбуешься… врага надо знать в лицо.
Я засмеялся. Не от того, что острота, явно повторенная в тысячный раз, была столь удачна. Меня отпускало напряжение.
Ломкий хруст — словно разворачивают застывший на морозе полиэтилен. Сопение — человек вгрызся в замерзшую пищу. Сопение.
— Понимаю, — мягко сказал дед. — Как-то это не вяжется с раем, да? Но это не рай. Считай миры Геометров адом, миры Тени чистилищем. И делай выбор. Ты однажды настоял на своем. Мы не приняли союз с Ге…
А, впрочем, есть ли хоть что-то в мире, не попадающее под эту пару странных критериев? Упорядоченная структура? Это и здание, и радиосигнал, и космический корабль, и просека в лесу. Даже мусорная сва…
Маша вела себя спокойнее. Она просто улыбалась, и, странное дело, это непривычное для нее занятие делало девушку гораздо симпатичнее.
— А потом придет кто-то в твоем облике, сядет в кресло и отправится с экскурсией на Землю, — поддержал меня Данилов.
— Может, мы потому и ушли от Тени? Не только оттого, что нас оскорбили чужие миры, живущие по своим обычаям. Просто там решает каждый… но только за себя.
— Тогда чего ты боишься, Биг? — спросил я.
Судя по размерам «комнаты для докладов», здесь порой перед мышами отчитывались слоны.
— Щенок, — Галис даже не казался рассерженным. — Я триста лет командую этой базой…
Дикарь, которому заменили на луке привычную тетиву из вымоченных кишок на синтетическую нить, может усомниться: будет ли теперь лук стрелять? Но мне, наверное, не стоит ему уподобляться.
Я покосился на туннель, но оттуда больше никто не появлялся.
Тень, я не боюсь тебя… Не боюсь и не жажду, потому что я все же сильнее, чем ты.
Алари молчал. Какими бы разными ни были наши этические принципы, он не мог не переживать за погибших членов экипажа. Иначе он вряд ли командовал бы флотилией. Власть дает право принимать и требовать …
Я развернулся и пошел к двери. Кэлос громко вздохнул, но я не обернулся. Открыл дверь, увидел Дари, сидящего верхом на перилах. Нет, кажется, он не подслушивал. А то не стал бы так улыбаться. Послушн…
То, что я сообщил Маше, словно обрезало все прочие темы для разговора. Я кратко пересказал, что произошло со мной, надеясь на такую же ответную любезность. Но Маша только кивала, слушая, и ничего не …
Я пожал плечами. На пару дней я готов был стать немым — лишь бы меня ни в чем не заподозрили.
Я уже падал. Так… именно так… Пристегнутый к креслу, беспомощный… потерявший сознание от холода и удушья. И снежная целина подо мной была так же рада встрече, как сейчас — Родина Геометров.
Может быть, теперь Дари испугался результатов своей просьбы. Он глянул на меня — словно надеясь, что я откажусь от помощи.
Сами собой вспомнились все реальные и нереальные байки, ходившие среди пилотов. Летчик, упавший на снежный склон, летчик, упавший на вспаханное поле, летчик упавший в стог сена…
— Нет. Уже, скорее, забавляет, — Данилов пнул ботинком камень. — А обувь ведь и впрямь долго не выдержит… не по станции порхаем…
Все они скоты. Но это в целом. А в частностях у нас имеется другой критерий.
— Нет. Как я понимаю, Карел выделил для моего сознания локализованный участок своего мозга, — дед оживился. — Интереснейшая раса, Петр! Какие огромные возможности! Вот, к примеру…
— Ты все сломал… — тихо сказала Маша. — Все!
Колющая боль. Короткое головокружение. Я буквально чувствовал, как «дельта» сливается с моим сознанием.
«А что является такими признаками?» — почувствовав неуверенность в ответе, спросил я.
— Реальной пользы от них не было никакой. Законопослушный гражданин все равно не умел их толком применять. Да и эффективность — чисто символическая. Зато ложная иллюзия безопасности притупляла осторо…
— Торговая Лига с симпатией относится к любым разумным расам. Как к гуманоидам, так и иным жизненным формам… — вежливый кивок Карелу. — И мы будем рады контактам с Землей, с Конклавом, с Геометрами. …
— Размещайте людей, Мирский, — бросил ему подполковник. Оглянулся на меня, потом, перехватив леер, сноровисто поплыл к открытому люку челнока.
На корточках, не вставая, я пятился от синекожего. Тот приподнялся, свободной рукой достал что-то из портупеи. Дьявол!
— Нет, Петр. К ним всегда можно дойти пешком… Я действительно надеюсь вернуться. Но для этого я должен обходить Врата.
Галис уже начал подниматься — я не мог противостоять натиску. Лицо его опять менялось, рот расширился, из него торчали кривые клыки, глаза прикрыла твердая прозрачная корка…
Так, информация получена. Теперь попробуем с ней разобраться. Если отбросить всю лирику — запомнив, впрочем, что в личной жизни обитатели Тени ведут себя как обычные земные люди, с порядочной долей м…
— Я не уверен в реальности того, что вы называете душой, Петр. И уж тем более — в своей способности ее переносить из тела в тело.
Я сразу повеселел. Теперь можно было надеяться, что на просьбу показать этапы развития мне больше не покажут соревнования команд смешанного возраста, от годовалых младенцев до дряхлых стариков. Этот …
Джунгли. Только джунгли. Угадываются очертания горы, но ничего в ней не выдает искусственной основы. А передо мной стоит человек… грязный, заросший, голый, с грубой дубиной в руках. Можно было бы и н…
В последней фразе уверенности не было совершенно.
— В заднице. Вставай. Нет никаких эшелонов, Саша. Я не собираюсь тебя выкупать.
«Слушай меня, борт-партнер. Снижайся к интернату. Постарайся оторваться от преследования. Мне нужно две секунды… две секунды на высоте в десять… нет, пусть в двадцать метров… на скорости не более ста…
— Довольно серьезно… — мрачно заметила она. — Тут хорошо бы врачу глянуть.
Судорожно вдохнув полной грудью — все это время я почти и не дышал, дернувшись в кресле, я попытался собраться с мыслями.
— Живой! — крикнула Маша. — Добей его, Петр!
— Они используют движение сквозь подпространство, — пояснил я. — Как и Алари, и прочие расы. Вот только у них реализован принцип постоянного ускорения. Чем больше расстояние, тем выше скорость. На ди…
Первый раз на корабле алари я увидел теплые, сочные цвета. Овальной формы зал, стены — нежно-розовые, потолок — ослепительно алый, пол — багровый. Словно внутренности какого-то монстра… Командующий А…
«Чего ты боишься, куалькуа?» — ласково, как ребенка, спросил я. — «Тебя ведь не страшит смерть. Или…»
— Будь оно все проклято, — согласился я с Машей.
Я вспомнил студенистые комки плоти. Шевеление червей.
И все же я улыбался. Учитывая разорванное лицо, это была дьявольская усмешка.
Я взял его за руку — рука была нестерпимо тяжелой. Сколько же он весит? Сколько в нем плоти, а сколько — железа?
— Молодец, — похвалила Маша, двигаясь за мной.
Алари замялся. Вряд ли он был заурядным представителем своей расы и не понимал, что происходит незапланированное. Но на него давили сейчас два убедительных довода — мой, очевидно, достаточно почетный…
— У доверия не бывает уровней, — ответил командующий. — Это… — переводчик-куалькуа запнулся, подбирая слова. — Это триггер. Да или нет. Две позиции.
— Чисто умозрительно. Дед, ладно. Оставим это. Расскажи лучше, как все произошло? Где вы были с Машей? Как ты ухитрился за пару дней добраться до руководства Торговой Лиги?
Захочу быть тираном — приду в мир рабов. Захочу быть рабом — надену кандалы. Отращу псевдоподии и побуду амебой. Добавлю четыре лапы и научусь ткать паутину. Снова стану человеком. Заведу гарем, созд…
Порыв ветра — короткий, секундный, потом силовое поле перекрыло проем. Над ангаром пылали ослепительные звезды. Над ангаром зияла промороженная ночь космоса. Запрокинув голову, я смотрел, как всплыва…
Я пнул его по коленной чашечке, Данилов взвыл. Перелома, конечно, не будет. Но очень больно.
Кабинет Кэлоса располагался на третьем этаже, под самой крышей. Сейчас, впрочем, крыши вообще не было, в раздвинувшиеся панели било солнце. Кэлос сидел за столом, крутил в руках грубый металлический …
Александр, победитель ты несостоявшийся, как объяснить то, что понял я? Как рассказать, что мир — хлад и сера, огонь и бич, но его все равно надо любить, будто елей и розовое благоухание? Как поведат…
Думать. И думать быстрее. Цивилизация Тени, похоже, неоднородна. Меня считают пришельцем с другой планеты — и почему-то пришельцем абсолютно лояльным. Но если я не смогу толком объяснить, откуда взял…
Это был не просто телевизор, конечно. Что-то вроде сетевых телевизоров, которые сейчас в каждом доме в Штатах, да и в России уже частенько встречаются. Я представил, как компьютер выискивает для меня…
— Бери, — я сунул его в руку деду. — Сможешь отдать Землю Тени?
— Да, конечно. А что ты ожидал увидеть? Планеты, покрытые коркой стальных пещер? Космодромы за каждым углом? Эфирные создании, размышляющие о гармонии сфер? Было уже все это. Было, и даже еще есть… В…
— Да. Существование вдали от Ядра родственной цивилизации — новость интересная. Но тоже не для всех миров.
— Так ты надеялся вернуть себе прежний облик?
Пасть Галиса щелкнула, вырывая кусок моего лица. Боли не было. Спасибо, куалькуа…
— Это все не то! — Маша повернулась к алари. — Ваше оружие не рассчитано на человека!
— У тебя не осталось никаких игрушек? — полюбопытствовал я.
— Соизмеряй силу, Петр. Да, часть функций блокирована. Я не совсем уверен в тебе. Но для боевого патрулирования тебе возможностей хватит.
Данилов опять попытался уклониться. Рефлексы у него были прекрасные. Но они же его и подвели. Одно дело — драка в невесомости, на чем, по слухам, и основана школа рукопашного боя СКОБы. Совсем другое…
— Спасибо! Когда меня вздергивали на дыбе, Вождь, я не предавал тебя! Когда я жег заживо повстанцев — медленно, Кэлос, очень медленно, как ты велел — чтобы и мысли у них не было вернуться в родной ми…
В общем-то, на поверхности лежали странные темпы развития. Если начальный этап выглядел воплощением человеческих представлений о звездной экспансии, то дальше творилось что-то непонятное. Ну, допусти…
— Не всегда нужно помогать, Дари. Иногда стоит отвернуться и подождать.
Земные станции были смесью казармы, мастерской сумасшедшего компьютерщика и недостроенного корабля в час аврала. Крейсер Алари напоминал внутри кусок скалы, изъеденный пещерами. Станция Торговой Лиги…
— Ты отдал ему Зерно? — закричала Маша. Я разжал ладонь, и она замолчала. Сказала, уже не так уверенно: — Но я видела…
Нет, Кэлос, нечему мне удивляться. Подумаешь, старый инопланетный негр курит на стене.
Странное дело — я почувствовал, что это единственно верный термин. Двусмысленный и верный. В нем была и внешняя характеристика, и намек на отношение к экологии.
Вроде бы тихо. Иногда чудится звук, но едва-едва, так невнятно, что это скорее кровь шумит в висках.
«Дельта» Снега тяжело вздохнула — и разлетелась огненным шаром.
Дверь в комнату, где раньше обитал неведомый мне Лайд, была полуоткрыта. Никаких геометровских церемоний с чужим помещением. Снег вошел первым и по-хозяйски огляделся.
Какой смысл сбивать бомбардировщик, уносящий свой смертоносный груз обратно?
— Ну, — подбодрил я запнувшегося полковника.
— Без тебя. Я пока не стану тебя считать, хорошо?
— Тогда вези спокойно, без суеты. Нам ведь не надо убегать.
Тишина ударила больнее крика. Крей и Кэлос, как по команде, замолчали.
Протянув руку, я и впрямь подобрал огненный шарик. Биг ничего не сказал.
Куда делась вся его вежливость и невозмутимость! Два человека, чей возраст мерился столетьями, сейчас ругались как надравшиеся юнцы!
— Андрей Валентинович, не давите нас поэзией! Боюсь, тут все будет куда реальнее и неприятнее, чем загробный мир.
— Кэлос, неужели так и кончается жизнь? Вы же остановились! У вас техническое развитие чуть ли не искусственно заморожено! Я видел фильм о Первой Империи — вы ничуть не изменились!
Секунда — и Карел ушел, спрятался во второй слой своего сознания. Но меня словно кипятком обдало. Нет, не с дедом, точнее — не только с дедом я разговаривал. Счетчик все время был рядом. Слушал, смот…
— Приветствую на станции Лиги, — сухо сказала она. — Назовитесь.
— Во-вторых… я не позволю. Хватит. Я уже достаточно его предавал.
— С детьми ничего не поделаешь. Лучше ты ответь.
Равнина. Пригорок. Звездный свет. Мы шли вперед, счетчик по-прежнему уверенно вел нас, но с каждым шагом меня все больше и больше охватывало отчаяние.
Хорошо быть маленьким и послушным. Или хотя бы казаться таким.
— Как все надоело… — выдохнул он. Тихо, даже скучно. — Галис, иди ты в задницу! Я давно тебе хотел это сказать! Жрите друг друга, сколько вам угодно! Ничем вы ни лучше этих засранцев!
— У Геометров очень хорошие корабли, — сказал я. — Они не используют джамп, но скорость их передвижения во внепространстве превышает все доступное Конклаву. Поскольку я ничего не помнил о своей лично…
И я выдохся. Вопросов было много, ответов не прибавлялось. Оставалось только идти.
— Трудно уйти от романтизации войны, Петр.
— И чего вы добились? — прошептал я, озираясь.
— Пойдем, я покажу тебе «дельту», — предложил Галис. — Пока уж ты здесь — будешь работать на равных с ребятами. Может, и найдешь себя…
— Как осуществляется герметизация? — Данилов подозрительно посмотрел на соединенные с шаттлом борта скаута.
— Рада, у меня есть родина. Планета Земля… ну да, я понимаю, это звучит как масло масляное, только нет у Земли иного названия. Я очень люблю ее.
— На нашей планете тебе не стоит искать помощи. Для себя — пожалуйста! Мы любим помогать измученным и уставшим. Мы сами все такие… Но что-то глобальное… нет, Петр. Нет.
— С целью дружбы. Это замкнутый цикл развития, цивилизации поглощаются с целью поиска и приобщения новых.
— Ты все-таки молодец. Пройти Врата, вернуться обратно… молодец.
— Нам все равно не подчинить себе корабль. Без тебя, без Карела. Мы вынуждены помогать тебе.
— Петр Хрумов, чем был для тебя мой поступок? Уверткой, как считает Александр Данилов?
— Андрея Валентиновича я любила и буду любить! — отрезала Маша. — Его самого, а не ящерицу с его памятью!
Когда свет померк, перед нами никого не было.
Ничего личного в словах Снега не было. Даже скорее сожаление. Но и милосердия в них искать не стоило.
— Я возражал против такой активности. Действительно возражал. Верите?
Вот только почему улыбки на их лицах такие вымученные?
— Ты уверен, что по твоей планете не прошелся Хрустальный Альянс? — поинтересовался Кэлос. — Я такие слова слышал от…
— Ваши планы — чушь. Вы тоже часть Тени… и не лучшая ее часть.
Мысли не лгут. Петр Хрумов, ты понимаешь, сколько в тебе от Ника Римера?
— Нет, ребята. Это не урок. Все по правде. Вы разговаривали с чужим разведчиком.
— Пожалуй, составлю компанию, — быстро согласился я. Город — это хорошо. Это информация.
— Ну и что? Я в детстве очень переживала, что не родилась мальчиком. Меня даже к психиатру водили, но оказалось, что сексуальных нарушений нет, лишь повышенная агрессивность и стремление властвовать.
— Пошел ты… — и я ознакомил Галиса с русским вариантом уже названного адреса. Кинул «дельту» вниз — наперерез кувыркающимся обломкам.
— Он нашел больше, чем хотел, Дари. Это всегда больно.
— Петр, я прошу не затрагивать данную тему.
— Хорошо. Ты не знал поражений, понимаешь? У тебя не было в жизни нормальных, полноценных обломов. Хотел своего — и добивался. С детским простодушием и уверенностью, что мир познаваем до конца. Ты ум…
«Борт-партнер, когда мы выходим в обычное пространство?»
Говорил в основном дед. Кажется, все — и алари, и счетчик — признали его главным экспертом по Геометрам.
— Геометры… тоже не понимаю. Ну, наткнулись на сверхцивилизацию. Метаморфы… Врата… «Дельты»… я понимаю, они посильнее кораблей Геометров… Пусть у Тени — триста, пятьсот планет… Все равно, не должны о…
— Я понял, — сказал Алешка, поднимая на ладони камешек. Разглядывая его так пристально, словно это был переливчатый топаз с Аттасси или призрачная обманка с Халдуина-12.
Просто делая шаг вперед, мы принимали правила игры, по которым жила цивилизация Тени. Кем бы они ни были — такими же людьми как мы, или существами, способными к метаморфозам, подобно куалькуа,
Я просмотрел всю историю войны второй Империи и Союза Развития, применительно к отдельно взятой планете. Похоже, с интервалом в пятьдесят — сто лет она переходила из рук в руки, особо при этом не изм…
— Под небом, горящим от звезд, в Ядре Галактики, есть такая планета… не знаю я, как она называется. Только это ведь совсем не важно, какое имя дать своей Земле. А если все же кто-нибудь спросит… — я …
Что вообще настоящее в Тени? Кто здесь живой, кто марионетка? Может быть, я валяюсь на холодных камнях под черным звездным небом, а мне прокручивают фильм, с любопытством изучая реакции? Может быть, …
— Вот это как раз самый сложный вопрос, Петя.
— Там плохо, Рада. Там чаще плохо, чем хорошо. Но ведь любят не за это.
— Нет. Не знаю, почему. Но мне еще не надоело человеческое тело и все связанные с ним удовольствия.
— Да. Вот уж действительно говорят — врата сводят редко, да метко.
— Все, военные воспоминания отложим, — быстро сказал Кэлос. Тряхнул плечами, укладывая торопливо собранный рюкзак поудобнее. — А то и впрямь начнутся военные действия.
Мы находимся в обычном пространстве три с половиной минуты.
Мужчина неторопливо повернул фонарь, посветил на меня. Я зажмурился, пережидая осмотр.
— Они поставили на пульт переключатель. С двумя позициями — «плазма» и «эмуляция ЖРД». Сказали, что система управления подстроит все параметры на привычные нам, даже не заметишь, на чем летишь. Вот т…
Кажется — я думаю. Даже трудно понять, о чем, мысли неправильные, непривычные — я думаю не словами, а образами, клочками эмоций, ярких и простых. Видимо, хочу пойти. Очень сильно. До рева. Вот только…
— Ну как, ты нас впускаешь на станцию? — спросил я.
Он не сделал ни одного движения, ничего не сказал. Просто в вечернем воздухе разлился свет — и мы увидели.
Но даже нахлынувшая эйфория не прогнала отчаяния.
— Две единицы, — объяснила Маша. — Мне и Данилову.
Со всем пылом истинной Дружбы они пытались меня убить.
— Шлюз, — поправил ее Данилов. Посмотрел на меня: — Петя, я понял, что мне напоминает эта планета…
Наверное, сцена была еще та. Данилов печально осведомляется у командующего флотом, когда снимут чудесные, волшебные, могучие плазменные движки. А тот, морща мышиную морду, отвечает, что смысла нет во…
Вот они, их звезды. Затмевающие друг друга. Расстеленные ковром. Цепляющиеся одна за другую.
«Не могу… больше. Твое тело не выдержит…»
— Ты можешь остаться. Тебе принесут пищу и воду.
— Мы вынудили тебя преступить законы твоей цивилизации, — сказал командующий. — Тебе пришлось убивать союзников. Наша вина огромна, но мы не видели иного выхода.
Спорить Маша не стала. Примерила чудовищную пушку к рукам, кивнула.
Я протянул руку перед собой. И разжал ладонь, хотя маленький зверек внутри меня вопил, что выпускать Зерно из рук нельзя…
— Да? Уже? — вскользь спросил Кэлос. — Тень растет…
Я не мог больше смотреть ему в глаза. Кэлос и впрямь жалел меня. Не хочу жалости…
— Вера и любовь помогут мне. Так отвечают офицеры-алари на напутствие командующего.
— Если их корабли, как мы предполагаем, используют энергию вакуума, то их автономность практически не ограничена, — заметила Маша.
— Ах, какой это был регрессор, Петя. Лучший регрессор Геометров. Дурачки… как же они такого не оценили…
— Тебя ждут, Кэлос. Твоя жена тебя ждет. Если ты сможешь удержаться, то сможет и она.
Он весь расцвел. Явно решил, что все его догадки — сущая правда.
В темноте парили, падали вниз пылающие обломки «дельты». От зеленых не осталось и следа.
— Лига пока не поощряет подобные путешествия, — сказала Маша. — Они, кажется, побаиваются последствий. Ну что, вперед?
— У вас случайно нет небольшой войны? — спросил я.
Достаточно много, чтобы я мог считать тебя человеком. Ты умеешь мыслить как мы. Ты разделяешь нашу логику — пусть и относишь ее лишь к своему миру. Значит — ты наш.
— Вот на это, Петр, я тоже не имею права. Потому что это будет ложью. И если уж честно… не жалею о времени, проведенном в Альянсе.
Я молчал. Смотрел, как в саду беседуют, стоя попивая вино, Маша и Кэлос. Рептилоид сидел между ними, крутил головой, напоминая не разумное существо и не робота, конечно, а милое домашнее животное.
Я сглотнул застрявший в горле комок. Сердце колотилось, норовя выпрыгнуть из груди.
Кэлос кивнул. Поднял ладонь — в ней затеплился свет. Крошечное окошко, раскрывшееся в воздухе.
— Приоткрой кабину! — скомандовал я, и корабль, умница, понял приказ, чуть раздвинув колпак кабины. Втянув Машу внутрь — она и не сопротивлялась, и не помогала, просто ничего не предпринимала, я груб…
— Попробуйте, — с непонятной угрозой предложил Снег. — Вы имеете такое право…
— Универсальный рацион, — мрачно сказал я. — Все необходимое, белки, жиры, углеводы, микроэлементы. Плюс вода. Плюс целлюлоза, чтобы создать в желудке объем.
Но какая разница, что упадет на голову — тонна кирпича или десять тонн?
— Это вопрос, который задают все дети и некоторые взрослые…
— Конклав не хочет вхождения в Тень, — сказал даэнло. Будто жалуясь мне. — Даже если наши предки вышли из Ядра… мы пока не хотим вхождения в Тень. Спроси его, когда он решит? Через какое время?
Я встал и вышел из каюты. Надо помочь Данилову в проверке шаттла. В конце концов, я второй пилот.
Чужой гардероб я перерыл без всякого стеснения. Куалькуа своим постижением снял с меня какие-то въевшиеся запреты. Одежды было много, но часть — слишком большая, а часть явно ношенная. И все же я наш…
У самого берега челн остановился, по-прежнему паря над землей. Мужчина в форме спрыгнул, подошел к нам. Я удостоился лишь беглого взгляда.
— Вот. Думаю, все, что вы придумывали, у нас так или иначе происходило. А потом, вдруг… ох уж это вдруг! Все и всегда случается вдруг, и почему-то мы каждый раз готовы удивляться… Как вы придумали дж…
Над поверхностью болота что-то двигалось. Что-то, напоминающее скорее утлый челн, чем машину. Никаких видимых приспособлений, никаких двигателей. Просто парящая над грязью лодка.
Экраны засветились, и я получил возможность наблюдать за действиями космопехоты.
Он сидел более чем вальяжно, одной рукой обнимая Машу, в другой держа дымящуюся трубку. Кому другому пудри мозги, мой молодой дедуля! Я твое напряжение вижу по глазам.
— Ненужным. Они и так антагонистичны. Сильные расы не потерпят подобных соседей.
Стволы ушли в сторону. Никаких паролей солдаты требовать не стали — хоть одна уступка здравому смыслу.
Сейчас я, как никогда, нуждался в совете. Но куалькуа, единственный, с кем можно было поговорить, молчал.
— Маша, ты и представить себе не можешь, как меня порадовала эта планета. С ее искусственным подогревом, из ниоткуда взявшейся атмосферой, полным запустением…
На носу этого бесхитростного транспортного средства стоял человек. В таком же обмундировании, как у Снега. Если он и управлял движением, то ему для этого не требовалось никаких пультов.
Если местные боги не спали, то они, наверное, устали хохотать, глядя на нас.
Я плюнул — выпихнул в лицо Галиса чудовищный коктейль из собственных распавшихся тканей и царской водки.
— Я полагал, что ты знаешь, — на миг глаза Бига стали холодными.
— Так говорил мой дед… когда оказался в теле рептилоида. Мне бы сейчас его совет.
Где — там, мальчик? На планете Земля? Да по-всякому. Только ее скоро не станет. Нет, ерунда, я принесу Зерно, мы войдем в Тень, и все будет хорошо. Дегенераты найдут себе мирки по вкусу, политики пол…
Вода казалась теплой. Оказывается, я незаметно успел замерзнуть…
— Да, я знал принцип движения Геометров, — продолжал счетчик. — Но это непринципиальная информация, которая мало что меняет. Поэтому я не счел нужным ее сообщать.
Как все просто. Военное положение отменено — и можно хамить командиру, не подчиняться приказам…
— Тогда тебе нужен технически развитый, имеющий могучий флот, придерживающийся гуманной политики мир. Наверняка такие есть.
Майор отвечает не сразу. И в голосе легкое удивление.
Трое синекожих валялись на камнях. Наверное, их достала Маша — ран не было видно.
Я хотел было высказаться о центровке, аэродинамике, термоизоляции, системах управления — которые никак, ну никак не рассчитаны на чужую технологию! Потом посмотрел на ухмыляющуюся морду рептилоида и …
— Самая обычная планета, парень, — терпеливо продолжал я. — Ничего особенного. Много воды, да и суши немало. Облака плывут, как хотят. Дождь идет именно тогда, когда тебе не хочется. Грязи навалом, а…
— Это и впрямь похоже на действия сверхцивилизации, Андрей Валентинович… — сказала Маша. И дернулась, осознав, что обратилась к человеку, объявленному ею мертвым.
Огненное море. Плазма и пепел. Тела-марионетки, продолжающие жить жизнью тел… Эх, сколько вы спорили о духовном и материальном, философы и социологи. Общество, потребление, духовное развитие… Вот вам…
Мужчина был и плотнее, и выше меня. Маскировка не помешала бы. Но сама мысль о новой боли, которую принесет перестройка тела, вызвала легкую панику.
Черные береты закончили перегруппировку. Какой в них был смысл — не знаю, внутрь корабля они все равно не заходили. Наверное, уровень допуска не позволял.
— Снег… устрой парня, — Галис первым шагнул на каменные плиты, выстилающие что-то похожее на плац.
Менее всего эти смертельные игрушки напоминали газовые баллончики.
— В данной ситуации и для Земли, и для тебя лучше, чтобы корабль подчинился.
— Нисколько, — легко ответил я. — Совсем нисколько. Сильные расы уже собрались для принятия решений. Мы не успеем. Никак. Перемещаться в пространстве совсем мгновенно — это никому не доступно. Прежде…
«Я не буду лгать. Я никогда этого не делаю. Я либо молчу, либо говорю. Трудности с формулировкой».
— Может быть, здесь вообще никого нет? — спросил я с робкой надеждой. Куалькуа не ответил. Пускай.
Это даже не вопрос был. Обвинение. Вызов. Пронзительная обида. И я понял, что Ник Ример добился-таки своего. Зерно ждало. И я больше не спорил с ним…
Покусывая травинку, я откинулся на спину. Посмотрел в небо. Что может быть более неизменным в любом мире и в любое время? Лежать, чувствуя кислый сок на губах, чувствовать, как засасывает, тянет беск…
— На нашей планете, Петр, вообще не видно звезд. Все чувства, какие я мог бы ощутить, были испытаны мной давным-давно, когда я впервые оказался в космосе.
Я нашел знакомую будочку, сейчас совсем утонувшую в снегу. Разгреб сугроб, каждый миг ожидая щелканья капкана или вспышки парализующего луча. Нет, ничего. Дверка, ручка. Я потянул, услышал гул несуще…
Я понял. Я не удивился. Ни тому, как он управлял изображением, ни ландшафту планеты — россыпи крошечных островков, несколько маленьких материков, а между ними залитые бурым впадины. Место морей и оке…
— Тебе отвечают «действуйте по обстановке». Они всегда так отвечают, курсант. Запомни — ты стрелочник, и отвечать только тебе. Ну, иногда еще тому вспотевшему от страха офицеру, что сидит на микрофон…
Я изо всех сил пытался поднять «дельту» выше. Или хотя бы ускорить. Но у машины уже не было сил. А снизу, густой сетью, поднимались враги.
— Да, они однозарядные, — признала она вместо Данилова. — Не позволяет пока технология перезаряжать коллоидный лазер. Но я взяла их два.
— Прогалину видишь? — спросил Снег. И, уточняя свои слова, запустил в болото пустой банкой.
— Теперь с ребятами придется работать лучшим Наставникам Родины.
— Мы немножко играем в науку — хотя все наши открытия давно забыты в иных мирах. Мы боремся за сохранение дикой природы… которая не погибнет, даже если мы будем очень стараться. Мы сохраняем семьи и …
Какую бы неприязнь ни вызывала во мне Тень — сама ее основа, ее сложенные из ничего Врата, но сейчас я готов все отдать за огненное зерно. За обретаемую попутно защиту, за бессмертие, за шанс… и не д…
— Мне достаточно было двух дней, — сказал я.
Потрясающе. Да хотя бы элементарное любопытство. Как живут собратья по звездной империи… Даже если они не нуждаются в торговле, в обмене знаниями, но любопытство-то в них есть!
— А вот коньяк сберег! — похвастался Снег.
Ангар возник неожиданно. Словно выплыл из темноты.
— Дети, выходите! — крикнул Биг, не отрывая от меня ненавидящего взгляда.
Держаться было тяжело. «Дельта» вела себя как тяжелораненое животное. Я чувствовал ее боль, натужное усилие, с которым она держалась в воздухе.
Данилов ушел от первого удара, встал в стойку, отбрасывая оружие. Я не стал размышлять. Школа рукопашного боя СКОБы — она наследница КГБ-НКВД, ФБР и прочих приятных контор. Наследница космической эры…
— Ну как, получается? — резко спросил меня Данилов. К счастью, в кабине было слишком темно, чтобы он увидел происходящее. Ответить я не мог — шея превратилась в кусок дерева, в обрубок бревна… слабо …
— Это планета Торговой Лиги, — торжественно сказала Маша. — Каждая их станция имеет сюда выход.
— Тень обеспечивает полную свободу и счастье каждой отдельной личности. Тень предоставляет неограниченные возможности для развития и совершенствования каждого индивидуума.
— На этой планете много лесов, рек и гор. Еще я сильно подозреваю, что там есть моря. И даже догадываюсь, что там найдется несколько пустынь и ледников. Такая вот планета… ничего особенного, конечно……
— Геометров они тоже к порядку призовут… или те убегут еще дальше. Конечно, от Тени сколько ни бегай, пользы не будет. Тень накрывает всю Галактику. Неторопливо, но верно. Все там будем.
— Ясно. Для вкуса места не осталось, — несмотря на критику, парень ел с завидным аппетитом, выскребывая банку голыми руками. — Все равно спасибо. Ты предусмотрительный, как погляжу.
Как смешно — мы нуждались в обосновании принципа джампирования. И ученые высказали теорию, которую безрассудно рискнули проверить астронавты. И теория заработала — потому что этого очень хотелось пят…
— На Земле тысячи людей, чье сознание погибло, а тело еще живет. Те, кого не откачали после клинической смерти, например. Это не более аморально, чем трансплантация органов.
— Да иди ты в баню, — беззлобно огрызнулся Данилов. — Теперь-то уж…
Да, маленькая. И становится все меньше. «Что за беда по сравнению с мировой революцией?» «Что за беда по сравнению с величием мироздания?»
«Я постиг тебя, Петр. Теперь я могу общаться отвлеченными образами».
— Ты чего? Уже разочаровался в этом мире?
— Я много где бывала, — без особой рисовки пояснила Маша. Пошла вдоль стеллажей, разглядывая замысловатые штуковины. Сопровождающий нас алари молча наблюдал.
— Эгоизм как залог процветания цивилизации? — дед на мое одобрение не отреагировал. — Нет, Петр, не надо подводить идейный базис под мое желание отправиться с тобой. Невозможно сейчас решить, что пра…
Я не удивился. Я ведь обещал себе не удивляться.
«Ты был на взводе. Переполнен агрессией и жаждой действия. Ты ее получил».
— Я свяжусь с управлением, — пообещал Данилов. — Пусть работают по третьей схеме.
Время полета — двенадцать часов шестьдесят три минуты.
Я лежал на земле, закутанный во что-то вроде одеяла. Рядом горел костер, и три неподвижные фигуры замерли у огня.
— Значит, теперь всем расам Конклава становится доступным быстрое передвижение в космосе? Мы — не нужны?
Да, может быть, ты в чем-то прав, Биг. Ваш мир ищет свой путь. Так же неумело, как наш, но не скатываясь до безразличной вседозволенности Тени.
— Поверхностное гравитационное поле с большим градиентом убывания, — пожал плечами Кэлос. — У вас не освоено?
Пауза была короткой и неловкой. Слишком многие сейчас слушали наш разговор. Не время для сантиментов.
— Да. Ник любил одиночные патрули. Любил свободную разведку.
Я кивнул. Если Кэлос думает, что я не привык отличать звезды от космических станций…
«Катти Тамер, врач и экзобиолог, прощание»…
Я не дослушал. Встал, отстранил руку деда, вцепившегося мне в колено. Держись, старик. Держись, прошу. Я побежал.
Увы мне, я попался на непривычное оформление. Читать эти книги в поисках информации было все равно что просеивать навозную кучу в поисках жемчуга. Единственное, что я заметил — страдающие герои уходи…
— Андрей Валентинович, но Петр так хотел… — примиряюще сказала Маша. — Он хотел, чтобы вы гордились…
— Снег! Петр! Немедленно вернуться на свою территорию!
Если бы он сказал «не привезли?», я покачал бы головой. А так… Я нагнулся, подобрал из-под ног обломок щебенки. Серый, пыльный, неотличимый от миллиона собратьев.
Данилов опустил глаза на парализатор — и я рванулся к нему. Не было времени просить куалькуа о боевой трансформации. Да впрочем, и нужды не было.
— Как ни странно, я все тот же Андрей Хрумов, хоть и похож немного на варана, — сказал дед. — И если Карел не решит очистить свою память, то мне светит еще долгая жизнь…
Я уже задыхался. Куалькуа прекратил прикрывать дыхательные пути, пытаясь защитить хотя бы позвоночник.
Кэлос покачал головой. Не злость сквозила в его взгляде — зависть.
— Хочешь, чтобы наши дети сгорели заживо? — спросил Галис. — Уходите. Отбивайтесь и уходите.
Как там говорится про Тень? Полная свобода и счастье? Неограниченные возможности развития и самосовершенствования?
Хотя, наверное, тогда бы мы перестали быть людьми. У всех есть своя сила и своя слабость. У каждого — свои беда и боль. Холодный рассудок Счетчиков, пассивное равнодушие Куалькуа, безжалостность Джен…
Что я там думал насчет флоры и фауны? Через мгновение я уже лежал, вглядываясь в зеленое мельтешение стеблей. Инопланетная органика несъедобна, как я в свое время объяснял маленькому соседу. Вот толь…
«Позже. Вначале нам надо оказать помощь».
— Нет. В прошлом году — пешком. Кстати, тоже повстречали гостя. Но он… он тут не задержался.
Он не примериваясь ткнул в глобус, отмечая место на самой границе оранжевой зоны.
«Петр, ты вторично попал в мир, который отвечает твоим желаниям. Тебе хотелось покоя. Никаких врагов. Никаких схваток. Чья-то забота, чья-то жизнь, которой можно тихонько позавидовать. Передышка. Теб…
А здесь, на бескрайней равнине, собрались представители всех остальных Сильных. Восьми рас, имеющих органические тела. Пространство было рассечено, нарезано дымчатыми стенами на сектора. Все — разных…
Охранник обернулся. Я успел увидеть растерянное, грубое лицо, открывающийся в крике рот — и ударил. Меховая шапка смягчила удар, но то ли я очень постарался, то ли противник оказался слабоват. Охранн…
Что ж, не один он умеет читать по лицам. Я тоже почувствовал в нем эту жесткую властность… пусть и спрятанную под спокойной расслабленностью.
Неужели и впрямь меня изучают? А где-то, за сотни километров, а то и сотни световых лет, точно так же таращатся на говорливых и добродушных незнакомцев Данилов, Маша, Карел?
Это было очень, очень щедрое предложение. И не только для деда, для всей Земли. Дипломатические контакты — качественно иной уровень в отношениях с расами Конклава.
— Извини, я буду аккуратнее, — Маша застегнула застежку на бинте так туго, словно все же собиралась меня удавить. С легким удивлением я почувствовал, что от ее волос пахнет духами. Резковатый, совсем…
Просто до меня дошла вся ирония ситуации. Мы пытались наладить контакт одними и теми же способами. Биг, но я ведь не ребенок…
А ведь Карел не удивился тому, что нам встретился гуманоид! Неужели — ждал именно этого?
Пол вроде тоже бумажный. А все равно — холодный… и твердый…
На расстоянии пяти километров от эскадры кораблик Геометров состыковался с челноком. Конечно, стыковкой в земном понимании это не было. Скаут буквально прилип к челноку — насколько я успел заметить, …
— Грик в старой технике разбирается… если там уже машины есть…
— Да, — хватаясь за спасительную соломинку, ответил я. — Наташка, прости…
Дари осторожно перебрался через край, спрыгнул. Гордо посмотрел на меня.
Так — легче. И можно слушать голос деда, идущий из пасти счетчика, и забывать о том, что произошло.
Не иначе как это была одна из последних попыток нашей космонавтики вернуть себе утраченное лидерство. Хотя бы часть его. Попытка наивная и безнадежная, как и все остальные — заводик по производству с…
В ящиках маленького, непонятно для чего предназначенного столика я нашел пачку фотографий. Единственное, в чем они меня укрепили, так это в том, что местные женщины ничем не отличаются от земных. Нас…
Пламя утихало. Кэлос лежал неподвижно, лишь подергивалась судорожно правая рука. Его тело казалось взорвавшимся изнутри, испещренным бесчисленными ранами. В некоторых была кровь. В некоторых — блеск …
— Как вам плоскота? — очень четко спросил Снег.
— Значит так, ребята, — убирая ладонь с терминала, сказал я. — Корабль может сообщить о Тени лишь то, что относится непосредственно к пилотированию. Но кое-что интересное все же есть…
Не бескрайняя равнина, как с низкой посадочной орбиты, не яркая голубая звездочка, как с неудавшегося джамп-захода. Шар. Комок пыли, ставший домом для миллиардов живых микробов.
— Что происходит? — спросил дед. Нервозность, которую не мог передать речевой аппарат рептилоида, угадывалась в резкости вопроса.
— Я думаю, что нам всем есть смысл войти в ворота.
— Значит, найдем охранника и попросим поделиться одеждой.
Данилов ждал. А я молчал, хоть и принял уже решение. Долго молчал, пытаясь заставить полковника заговорить первым. Но он и не таких обламывал.
Я молчал. Зерно тлело в руке — насмешливо, снисходительно. Эй, Петр Хрумов! Ты все еще уверен, что Земле Тень нужнее? Что без тебя Земля не выкрутится? А у Геометров все, в общем-то, в порядке.
— Дед… — чувствуя что-то неладное, сказал я. — Что происходит?
— Понимаю, — дед закряхтел. — У него были образцы моих тканей. Я сам об этом попросил, перед смертью-то. Надеялся дожить внутри рептилоида до того дня, когда мы научимся выращивать тела.
— Есть такое дело, — спокойно ответила Маша. — Хоть и менее, чем Саша Данилов.
Скаут Геометров стоял в полусотне метров. Одинокий, затерянный на пустынной равнине. Сколько их здесь стоит… мертвых, уснувших кораблей, в которые никогда не вернутся пилоты…
— А ты сволочь! Сам трус! — выкрикнул Ромка. — Мы Юрку позовем! А ты мне лучше не попадайся!..
Я уже видел их на экране, не то в документальных кадрах, не то в реконструкциях, ничем, на мой взгляд, не отличающихся от реальности. Но теперь я смотрел не человеческим зрением.
Кажется, это Маша. Или Данилов. Или Карел. Слух отказал, я не узнаю голосов, не чувствую интонаций.
Ребус складывался на глазах. Тень — конгломерат цивилизаций. Врата — транспортное средство исключительно для межпланетного сообщения. Обучение местному языку проводится ими же, это достаточно удобное…
Почему мы так похожи — да что там похожи, одинаковы! Тень, Геометры, Люди — словно отражения друг друга, и пусть одно зеркало огромно, другое поменьше, а третье совсем маленькое — но сходство бесспор…
В небе светило вовсе не солнце, нет. Это был Торпп, самая странная и, наверное, самая могучая раса Конклава. Разумный плазмоид, десятикилометровое облако чистой энергии, скованное силовыми полями сло…
— Тебя слишком мало, Ник Ример, — взгляд деда не отпускал меня. — Ты не смог ожить, пройдя Вратами. Ты все-таки мертв!
— Может, ты и прав. Тоскливо все это. Я здесь семь лет уже…
— Неужели ты еще не понял, Петр? Испугались те, кто правит ими. Агенты Родины не возвращались. Тень видит насквозь, Петр. Все, что по-настоящему есть за душой. Не слишком-то они хотят своей Дружбы. Л…
Когда интересы личности и общества не совпадают, для Геометров существует только один вариант решения.
Как удар тока — ощущение Врат. Одни, другие, третьи… Невдалеке от нас, у реки, за лесом…
Мне снова стало чуть-чуть горько и завидно. А кому я завидовал больше, Кэлосу или Дари — не знаю.
«А это ты решай для себя сам. Неужели ты действительно надеешься, что будущее человечества — лишь сегодняшний день, протянувшийся в вечность?»
Как ты сказал, Кэлос? Каждый приходит в Тень по-своему? Кто мольбой, кто трудом, кто грабежом? Не надо волноваться?
«Не надо сочувствия. Ты ошибаешься. Если часть меня станет функционировать автономно — она не удержит разум и погибнет. И ты бы при этом погиб».
Он молчал, мой верный спутник и помощник, снисходящий до пустяков — ну там убить кого-нибудь, или выспаться в снегу; отвергающий любое настоящее действие. Частица того же древнего разума, что разлит …
— По крайней мере, будешь пилотировать хороший корабль, — попытался я его утешить. Вышло это не очень.
— Когда-то была мода на газовое оружие. Баллончики, пистолеты…
— Скажи своему другу… — Кэлос прищурился, — впрочем, он меня слышит… Так вот, пусть не паникует. И не лезет в драку.
Нет, кожа у них оказалась не черная, а темно-синяя. Блестящая, словно лакированная. Глаза — с кофейное блюдце, фасеточные, неподвижные, бросающие в оторопь. На конечностях, похоже, по лишнему суставу.
— Ты стал преступником перед своей планетой. Зачем?
— Теперь и не знаю… успели на базе взять сигнал, или нет… До полудня подожду, если помощь не придет — значит, через джунгли, пешком.
Скаут крутило, как щепку в водовороте. На экранах ничего ничего не различить — огненно-черная карусель.
— Вот так джамп стал нашим проклятием. И нашим спасением…
— Закрепите Петра и счетчика в креслах, — приказал тем временем Данилов. — Живее. Возможно, алари могут наблюдать за нами.
«Сильные знают о существовании Геометров. Информация распространилась. Красно-фиолетовая эскадра Алари под конвоем Торпп двигается к Сердцу Миров».
«Да, это загадка. Более того. Возможно, это и есть ответ…»
— Ладно. Найду. Еще раз извини, Петр. Тень попутала…
Бесполезно просить солнечный луч заглянуть в темную комнату. Проще открыть окно. Или зажечь лампу.
Я пробирался среди сугробов, но тут, по крайней мере, были протоптаны тропинки. Потом я заметил деталь, отличающую это место от санаториев Геометров. Чуть поодаль, за колючкой, возвышались заводские …
Это самое беспощадное расстояние, самое уничижительное зрелище — маленький шар, тонущий в черном небе. Именно в такие мгновения я начинал понимать, как мал наш мир. Мал и ничтожен, жалок и смешон. Чт…
— Да будь они все прокляты… Петр, давай, уходим…
— Ты знаешь, — доверительно сообщил я, — тут хорошо поможет принцип Меньшего Зла. Или принцип обратимости правды. Очень легко доказать себе все… все, что захочется.
— Если бы ты взлетел, я… остановил бы ее, — Галис смотрел мне в глаза. — Нам не нужны пилоты, не способные контролировать доверенное им оружие.
А посередине комнаты неподвижно стояла девушка. Абсолютно нагая. Со светло-зеленой кожей. Худая, все ребра видны. В ее позе было напряжение, как у брезгливого человека, оказавшегося по колено в дерьм…
— Но они же воюют, Кэлос! Я получил — а они убивают друг друга ежечасно!
— Деда, — шепотом спросил я. — Скажи, ты был уверен, что я найду Сашку?
В просторном зале были двое алари. Они лежали на своих приземистых креслах перед чем-то, служащим пультом. На мой взгляд, пульт выглядел как исполинская хрустальная друза, увенчанная матовым, неработ…
И почти сразу же скаут резко пошел вниз — у меня все замерло внутри, не от ощущения падения — его не было, а от закружившегося вокруг мира. Корабль скользнул к поверхности по дуге, завис на миг — и о…
— Спроси куалькуа, Петр. Сколько осталось времени?
— Жадности, — я улыбнулся. — Самой обычной жадности. Оно… оно дает почувствовать, насколько важно. Когда берешь Зерно в руки — перестаешь сомневаться, добро в нем или зло. Хочется укрыть… спрятать… з…
— Конечно. Но это слишком расплывчато. Язык — это общество, а не личность. Все же есть еще один штрих… последний. Творчество. Что-то, созданное личностью, рожденное лишь ее разумом. Вот это уже будет…
— Не за что! Дубина! Уходи отсюда, не виси в прицелах!
Огненный шар в небе, разлетающийся прах, бывший недавно чужой машиной. Еще один удар в меня — «дельта» задрожала, начала оседать.
Обшивка расползалась клочьями, как кожа у больного экземой. От «дельты» шел ровный, тяжелый гул. Трап рывками втягивался обратно, пытаясь соорудить кабину, потом, оставив безнадежные попытки, бессиль…
— Да, очевидно. Может быть, мне повезло. Меня не казнили повстанцы… как ребят из третьей особой бригады на Галеоне. Не пытала собственная контрразведка, когда Альянс стал распадаться и пошли мятежи. …
— Понятно. Это сразу видно. Ты не волнуйся.
— Судить тебя не будут, — спокойно сказал Данилов. — Тебя даже наградят каким-нибудь орденом, за участие в операции.
Ночь за прозрачными стенками флаера стремительно светлела. Какая-то искусственная обработка изображения. В голубых тенях я увидел ослепительный цветок костра и замершие рядом тени — Данилов и дед бес…
— Быстрее, — бросил Кэлос. Из темноты выступил силуэт флаера — такого же, как доставивший нас на станцию Лиги. — Забирайтесь.
— Я никудышный воспитатель, — сказал дед. — Наставника из меня бы не вышло. Если уж такого изначально талантливого человека, как ты, я не сумел научить мыслить нестандартно… убив на это столько време…
— А тут сложное решение, — азартно сказал он. — Ну… как доказал Гарада… если иная цивилизация исповедует отличную от нашей этику, то она не станет вмешиваться. Возможен примитивный силовой конфликт и…
— Не очень. В конце концов, я давно готовился… хм… уйти насовсем. А случившееся все-таки вариант не из худших. Тяжело привыкать к новому зрению. Если бы ты знал, каким я тебя сейчас вижу… это очень с…
— Ты что, телевизор не смотрел? — заорал Данилов.
— Это ничего не значит, Петр. Это лишь вопрос перевода и восприятия. Когда счетчик влил в тебя язык Геометров, ты поневоле подобрал адекватные замены их терминам. Отовсюду, из научных журналов, из пр…
Маша тихонько кашлянула. Она даже не заподозрила, что могло сейчас случиться.
Внутри скаута все было как в корабле Ника. Кабина закрылась, одновременно засветились экраны, я положил руки на коллоидный активатор.
— В его ладони, которой он мог гнуть стальные балки и рвать тросы, уже не было руки девочки. А дальше… дальше совсем уж банально. Он кинулся обратно во Врата. Даже не посмотрев на море, которое и впр…
— Тогда стисни зубы, — помолчав, ответил он.
Только счетчик молчал. Топал вперед, целеустремленно и неутомимо. Он-то и впрямь был на моей стороне, вряд ли их цивилизацию устроит альянс Земли и Геометров, а уж тем более — потеря привилегированно…
— Совершать глупости — не преступно. А вот не доводить их до конца — преступление!
— Убивать животных для еды — мерзость, — неожиданно сказала Маша.
— Неужели ты не понимаешь? — рявкнул он. — Пускай я всегда был дураком и фанатиком, но честным дураком и романтичным фанатиком! Я всех космонавтов до начала эпохи джампа знаю по именам! Я ревел, когд…
— Все началось на Хикси-43, Даэнло. Я возвращался из рейса и, пройдя первый джамп, услышал в кабине звук. Оказалось, что его издавал счетчик…
Голова пошла кругом. Сколько миров, как я полагал, объединяет Тень? Пятьсот? Да уж! Если империя, собравшая полтораста планет, не оставила следа в истории… А ведь существует, кстати, так называемый «…
— Подожди, — шепнул я. Наверное, слишком громко. Тень уже проплывала рядом — неуклюжая, угловатая. При звуке моего голоса что-то шевельнулось. Огонек поплыл вверх… будто глаз выискивал меня.
Я смотрел на Кэлоса и понимал, как мне повезло. Неслыханно повезло. Он — расскажет. Он объяснит, что такое Тень и стоит ли ждать от нее помощи.
Живой? Наверное. Если там что-то и будет — то уж никак не упрямый куалькуа. Маленький, трусливый, равнодушный божок. Как долго он укрывался в своем равнодушии… но любому равнодушию приходит срок. И т…
Мальчишка растерянно взял камешек. Повертел в руке, посмотрел на меня. У него подозрительно заблестели глаза. Не ожидал он такого издевательства от кумира… Ну должен же я хоть для кого-то быть кумиро…
— Тиль, не бойся, — тихо попросил я, окончательно выбираясь из люка. Ногой сдвинул крышку на место. Мальчик проследил мое движение, но без всякого удивления.
— Мы говорили… с дедом, — продолжил я. — О полете к Ядру.
Разнообразие вооружения в «дельте» было потрясающим. Я ощутил, как вырываются из крыльев ракеты — и почувствовал их частью себя, стремительной, хищной, зубастой частью… Взрыв — с первой я поспешил, м…
Я не стал отвечать. Понятно, что так и стоило поступить. Угнать вездеход охраны, рвануть по целине до других Врат. Но меня держало идиотское ощущение, что уходить лучше той же дорогой, которой пришел.
Люк начал сходиться, и в этот миг события окончательно набрали скорость. Маша отбросила ошейник и прыгнула через разделяющее челнок и скаут пространство. Рассчитала она здорово — через миг ее ладони …
Может быть, их дурацкая Тень и впрямь позволяет добиться счастья? Ну, пусть не везде… так идеального общества не бывает. Может быть, хоть этот мир предназначен для жизни.
— А что тогда? Душа? — в горле пересохло, и я начал запинаться.
Кажется — девушка. Кажется — молодая. Звездная иллюминация позволяла различить лишь фигуру и длинные волосы, но не черты лица.
Мы начали спускаться с холма. Последний ориентир исчез, а звезды в этом сумасшедшем небе ничем помочь не могли. Оставалось надеяться на счетчика с его способностями.
Ну да, конечно, он же потрошил память скаута Римера…
— Нет. Я из другого мира. У нас… у нас были другие подарки…
— Петя, меня всегда поражали твои лакуны в знаниях и умение их заполнять. Ты вот сейчас споришь с авторитетами…
Данилов с нами в арсенал не отправился. Меня это удивило, но уговаривать я не стал. В конце концов, тут я больше полагался на Машу, изучавшую оружие под чутким руководством деда.
Кэлос замолчал. Я ждал дальнейших убеждений, но их не было. Мне предложили единственно верный путь… по крайней мере, Кэлос так считал.
Он словно считал себя способным справиться со мной. Что ж, может быть. Мало ли чему учат регрессоров?
— Да. Когда-то их создавали долгим и сложным путем. Сейчас все очень просто. Говорят, что именно Торговая Лига засевает Вратами новые миры — населенные и безжизненные, все, которые могут понадобится …
— Знаю, знаю, Гитлер был вегетарианцем… Петр, одно дело честный бой, другое — употребление живого в пищу.
— Знаешь, — дед догнал меня, положил руку на плечо. — Что-то странное есть в том, что ты получил Зерно Врат. Ведь ты не хотел.
У нее губы затряслись. Автомат выпал, глухо стукнувшись о пол.
А я просто стоял и смотрел, как он умирает.
Это скорее походило на песню. Словно кто-то, обделенный слухом и голосом, бормотал окаменевшие от мороза слова.
— Что, Петр? — когда мы отошли на десяток метров, спросила Маша.
— Генералом будешь, — ехидно продолжал я. — Целую неделю. Или месяц. Потом чужие сожгут Землю. Так что недвижимость не прикупай. Лучше расслабься. Бунгало, кокосовый ром, прекрасная мулатка…
— Да, пожалуй. Каждый входящий во Врата отправляется в мир, отвечающий его потребностям. И никак иначе. Полное соответствие невозможно, но приближение почти максимально. Ты ненавидишь технику? Отправ…
— Вначале — атмосфера. Потом пространство.
— Так. Неопознанный самолет не реагирует и продолжает движение в сторону государственной границы.
И в этот миг мне показалось, что я понимаю Геометров до конца.
— Пока ничего. Я решил вначале поговорить с тобой.
Корабль, похоже, сам оценивал важность той или иной сцены и демонстрировал их с ловкостью опытного оператора.
— Стоп! — я поднял руку. — Мне удалось узнать немногое. Если Карел знает большее, то пусть дополнит!
— Ты парня не порть, — обрезал капитан. — Мне одного лихача вполне хватает.
— Так какой же выход у вас? — быстро спросил я.
Веду зондирование… Гравитация — семьдесят три процента от стандарта Родины. Соотношение суши и воды — четыре целых, тридцать две сотых. Атмосфера кислородно-азотная, пригодна для дыхания…
Неплохой набор занятий для человека, который едва не умер от самоотравления.
Наташка, прости, я и впрямь забыл. Тебе, конечно, все равно. Ты уж точно меня забыла… знаю я твою любвеобильность. Но я тебя и правда немного люблю. Как первую свою женщину. Ты уж прости. На первых н…