Все цитаты из книги «Американские боги»
— Ты не переживай, — сказал он. — Никто тебя не убьет. Никто, кроме меня.
Ветер делался все сильнее; его вой за входом в пещеру превратился в душераздирающий визг, будто некое огромное существо корчилось там от боли.
— Они должны быть благодарны, эти местные. Такая сила здесь витает! Даже через тридцать лет после того, как они вынудили моих людей уйти в подполье, здешняя земля, вот эта самая земля, породила велич…
— Значит, ты ответственно заявляешь, что не похищал ее, не насиловал, не убивал и ничего такого не делал?
— Я слышал чей-то голос. Во сне. Он мне сказал.
— В этом заведении нет ни света, ни электричества, ни горячей воды, — сказал жирный молодой человек. — А вам, ребята, — безо всяких обид, горячая вода никак бы не помешала. Воняет от вас, будто вы не…
— Если он совсем умрет, все будет кончено.
— Кстати, о Белобоге, о нем ничего не слышно?
Тень отворил дверь в хижину руками, которых у него еще секунду назад не было. За дверью стояла пластиковая коробка, набитая речным льдом, а во льду — дюжина банок «Будвайзера». Он вынул пару банок, с…
А когда на следующий день два огромных ворона прилетели к трупу скрэлинга, опустились каждый на свое плечо, и стали клевать ему глаза и щеки, люди поняли, что Отец Всех принял их жертву.
Ростом человек оказался почти вровень с Тенью. Вид у него был как у отца семейства из какого-нибудь сериала семидесятых годов: он вбил что-то себе в компьютер и велел Тени срочно бежать — бегом! — к …
Сердце у него болело так, словно кто-то стиснул его в кулаке и давит, давит…
— Я никуда ее не переправляла, — сказала она. — Я просто взяла ее, и все. А теперь отдам тебе, для сохранности. Держи. И никому не отдавай.
— …Которые использовать мы не станем, — напомнил мистер Мирр.
Ацула нашла грибы пунг — на каждом по семь точек, только настоящая ведунья может отыскать грибы, на которых по семь точек, — сорвала их в новолуние и высушила на нитке из оленьих хрящей.
Хинцельманн пристально посмотрел на него. А потом перехватил кочергу и сунул ее кончик обратно в горящие угли.
— Ладно, — сказал Тень. Он знал, что Среда говорит правду. Или часть правды. Будет война. Хотя нет: война уже началась. Будет битва. — Бешеный Суини сказал, что выполнял свое задание в тот вечер, ког…
— Не номер у меня, а просто Центральный вокзал, — сказал Тень. — Ну ладно, давай попробую угадать. Ты готов предложить мне пожизненный бесплатный доступ к интернету, если я переберусь на твою сторону…
— Так вот, значит, из-за чего весь этот сыр-бор?
Виски Джек смял в кулаке пивную банку и давил до тех пор, пока она не стала совсем плоской.
— Я лепрекон, — ответил он и ухмыльнулся.
Улыбка у него была кривая и как-то неуловимо змеилась от шрама к шраму.
Чэд Маллиган рассмотрел посадочные талоны.
— Прошу тебя, — мягко сказала Зоря Утренняя. — Прошу тебя, потише, ты же разбудишь Зорю Полуночную.
Официантка принесла счет, и Тень расплатился.
Она трогается с места, сворачивает в переулок и поднимается в гору, к тому месту, где припаркована ее машина.
Ты многие вещи забудешь. Многие потеряешь. Но этого не теряй. Кто ему это говорил?
— Вы же оба взрослые люди. Не упускайте шанс — вот что я скажу.
— И что вы думаете насчет планов вашего работодателя, мистер Тень?
Она оказалась в узком коридоре, едва ли не напрочь перегороженном высоким пыльным пианино. В доме пахло застоялой сыростью. Она протиснулась мимо пианино, открыла дверь и оказалась в замусоренной гос…
— Я когда-то немного занималась толкованием снов, — сказала Натали. Она когда-то понемногу занималась всем на свете, от культуризма и каких-то мутных боевых искусств до фэн-шуй и джаз-балета. — Расск…
— Прошу прощенья, — сказал странного вида молодой человек извиняющимся тоном и все тем же густым басом. И гудеть перестал.
— И тот же самый совет ты дашь нам тогда, когда они заявятся к тебе ночью, чтобы убить тебя или похитить?
— Может, оно и так, — сказал он. — Но я живой.
— Пойдите, — сказала она. — Там довольно красиво.
— И куда же вы предлагаете поехать для начала?
В дверь постучали. Тень встал и открыл. В коридоре стоял жирный молодой человек.
Вот интересно, слышат ли его сейчас озеро и старый драндулет, а если слышат, то примут ли к сведению его слова. Скорее всего вряд ли.
Рейкьявик, столица Исландии — город довольно странный, даже для тех, кому на своем веку довелось повидать не один странный город. Это город вулканический — тепло, которое он потребляет, поднимается в…
— Вот сопля зеленая, — отреагировал Среда.
А потом к банку подъехала полицейская машина, и сердце у Тени ушло в пятки. Среда приложил два пальца к козырьку фуражки и подошел к патрульной машине. Он сперва что-то сказал, потом поздоровался с о…
— Ты, сынок, не умничай со мной. В Лейксайде ты заляжешь на дно. Здесь ты будешь в безопасности. Считай это серьезным одолжением с моей стороны. В большом городе они бы через пять минут тебя унюхали.
Тень примерился к бульдогу, потом — к тритону и слону с золотым паланкином, взобрался в конце концов на спину существа с орлиной головой и телом тигра. И — постарался покрепче усесться в седле.
Во что-то реальное. Он оказался за сценой.
Мобильный телефон выдавал ему один и тот же ответ: Вне зоны доступа. На карте, что лежала в бардачке, обозначены были только основные дороги, федеральные трассы и скоростные шоссе: кроме этих, понятн…
Он отпер машину и ткнул Тени пальцем на пассажирское место.
— Понятно, — говорит Салим. И улыбается: в Америке, твердил ему Фуад там, в Маскате, продавец без улыбки все равно что без одежды. — Тогда я завтра позвоню.
— Вот это женщина, я понимаю, — сказал он. — Не то что ее сестры. Одна — просто гарпия, а другая только и знает, что спать целыми днями.
Он хотел узнать, как ее зовут, но заговорить с ней в третий раз так и не решился. Она прижалась грудью к его груди, так что он почувствовал ее затвердевшие соски. Она каким-то образом сжимала его, сж…
— Я и не боюсь, — сказал Тень. — Я боюсь тех людей, которые ходят в темноте.
— Мисси Гунтер рассказывает что угодно и кому угодно. Я вообще не понимаю, зачем нам нужна газета, раз есть Мисси Гунтер. — Она кивнула. — Да, пишу. Новости всякие, хотя по большей части о новостях п…
А еще Тень пришел вот к какому выводу: сделал ты то, за что тебя посадили, или нет, на самом деле не важно. Каждый из тех, с кем он познакомился в тюрьме, жил с чувством обиды: полицейское, судебное …
В «Будем здоровы» Коуч как раз заверил дочку в том, что та — настоящая красавица, совсем как мать.
При первых же проблесках света Калану ушла от них, чтобы разведать дорогу. И вот небо опять потемнело, а Калану так и не вернулась, но вместо этого зажглось вдруг ночное небо, и ожило огнями, белыми …
— Да брось ты! Мне, кстати, понравился номер, который ты разыграл в мотеле. Неплохо придумано. Тебе же нужно было при всем присутствовать, чтобы убедиться, что все идет по плану. Я видел тебя. И даже…
— Вертолеты будут здесь ровно тогда, когда в них возникнет необходимость.
— А неплохо, — сказала она. — Совсем неплохо ты целуешься для парня! Ладно, нужно выйти — выходи.
Медленный танец. Он притягивает ее к себе, и его огромная лапища по-хозяйски обхватывает ее пониже талии, он прижимается к ней. Другой рукой берет девушку за подбородок, поднимает ее лицо вверх, и во…
— Превосходно. А если я захочу оформить ночной депозит?..
— Дурак ты и есть! Но там, на горе, ты все сделал правильно. Очень хорошо сделал.
Среда отвел его в свой номер, который оказался напротив комнаты Тени. Номер был сплошь завален картами: карты разложены на кровати, карты пришпилены к стенам. На всех Среда уже успел что-то начертить…
Палаты оказались огромными, но особой изысканностью конструкции и пропорций не отличались. Бревенчатые стены, камышовая крыша. В центре обширной залы горел огонь, и дым ел Тени глаза.
— «Пусть я не ангел, но я и не дурак, — пел он, обращаясь к паукам и крабам, к тараканам, ящерицам и прочей ночной твари. — Мой бог, не дай понять меня не так!»
— Пожалуйста, не смотри на меня, — услышал он за спиной голос Лоры.
В городке Ред Бад он пообедал: сэндвичем, запив его банкой коки.
— Тех, кому я в данный момент необходим, — сказал Локи. — На жизнь зарабатываю.
На этот раз канава показалась ему уютной и теплой.
— Да какой же он гном?! — удивился Тень. — Сколько в нем росту, сто семьдесят четыре? Сто семьдесят семь?
Она была еще теплая, когда ее нашли, — хотя жизнь уже утекла из ее тела, и гороха она успела вылущить едва ли половину.
Она запускает руку себе между ног и вводит член.
Тень согласился. Он понял кое-что еще: что Чэд Маллиган влюблен в Маргарет Ольсен. Интересно, сам-то он отдает себе отчет в том, насколько это очевидно?
Женщины уложили тело, завернутое в саван из гостиничных простыней, у подножия дерева и ушли.
В салоне машины стоял едва уловимый запах: на грани неразличимого, будто человек, от которого так пахло, уехал несколько лет тому назад, а комнату с тех пор не проветривали. Но Тень этот запах узнал.…
Под конец этих ужасных схваток боль была просто невероятной: земля сжимала, давила и толкала его сквозь эту неподатливую каменную нору, переламывая ему кости, деформируя плоть. Как только его разбита…
— А жители этого города, — спросил Тень. — Мейбл. Маргарет. Чэд Маллиган. Они об этой сделке знают?
Тень и Среда ехали на запад, через Висконсин и Миннесоту в Северную Дакоту. Покрытые снегом вершины холмов напоминали огромных спящих буйволов. Миля за милей — холмы, холмы и больше ничего. Потом они…
Одна машина на льду все-таки осталась, неподалеку от моста, так, чтобы каждый, кто едет по городу или через город, не мог ее не заметить. Цвет у нее был грязновато-зеленый: типичная старая ржавая тач…
Тень никак не мог взять в толк, на что он смотрит, на луну размером с доллар в футе над головой, или на луну размером с Тихий океан, до которой многие тысячи миль. А может быть, вообще все дело тольк…
Чэд Маллиган подбросил Тень в «Недвижимость Лейксайда» на другой стороне улицы. Лишних представлений не понадобилось: Мисси Гунтер, с недавно уложенной и залаченной прической, и без того точно знала,…
Мистер Мирр взвалил тело на плечо так, словно оно вообще ничего не весило, открыл дверцу диорамы с пикси и сбросил труп за перегонный куб, накрыв его сверху своим длинным черным плащом. Вечером от не…
— Вообще-то она боссу моему принадлежит, — сказал Тень, удивляясь, как гладко и свободно врет. — Нужно ему позвонить, чтоб приехал ее забрать. — Тут его осенило. — А ваш шурин далеко отсюда живет?
В том, что дядя продал племянников-близнецов, не было ничего предосудительного или необычного, впрочем, близнецы считались сверхъестественными созданиями, и дядя их боялся, боялся настолько, что не с…
Тень вышел из машины и проводил ее взглядом. Потом вошел в здание. В сумеречном коридоре пахло цветами и мастикой, так что запах формальдегида едва угадывался. В дальнем конце коридора был вход в «Ча…
Дерево исчезло, и мир исчез, и утреннего серого неба у него над головой тоже не стало. Небо теперь было цвета полуночи. И высоко-высоко у него над головой сияла и перемигивалась с небом одинокая звез…
Серебряный доллар холодил ему левую ладонь. Этот холодок он чувствовал постоянно, и сейчас, и когда его били. Он вяло принялся думать о том, почему монета до сих пор не согрелась до температуры его т…
Агасу часто улыбался: зубы у него были белые и ровные, и улыбался он во все тридцать два зуба, и его счастливая улыбка делала счастливой Вутуту. Теперь улыбка исчезла. Ради сестры он старался держать…
При этих словах ему показалось, что он и в самом деле не прочь был бы сейчас выпить пива.
Она стояла на холоде, которого больше не чувствовала или, может быть, чувствовала теперь постоянно. Она стояла возле большого дома — мать купила его в 1989-м на деньги от страховки, доставшиеся после…
В-третьих, после того как они с Лорой выйдут из спальни — может быть, дня через два-три, — он прикинется ветошью и не станет отсвечивать до конца своих дней.
— И ткнул… — сказал мистер Шакель и начал считать. Он наступил ногой на кнопку, раздался щелчок, и на соседнем столе заработал маленький диктофон, — пять раз. Три ножевых ранения в переднем левом гру…
— А были… были какие-то зацепки? — Он вдруг почувствовал себя копом из телевизора. И решил переформулировать вопрос. — Полиция подозревала, что было совершено преступление? — Но прозвучало еще хуже.
Тень настроил радио на ретро-волну и стал слушать песни, которые были в ходу еще до того, как он появился на свет. Боб Дилан пел о том, что скоро будет ливень, и Тень подумал: интересно, этот ливень …
В лицо ударил ветер — сильный и ошеломительно холодный. Словно тебя окунули в ледяную воду. Тень услышал голос женщины-водителя, она сообщала, что они приехали в Пайнвуд и «если кому-то хочется выкур…
— А ты уверен, что к данному случаю не применима следующая истина: «Поведенческая модель, действенная в узкоспециализированной среде, каковой является тюремная, за ее пределами может оказаться не тол…
Поскольку индуистские боги бессмертны только в весьма специфическом смысле — ибо рождаются и умирают, — они переживают большинство великих жизненных дилемм, выпадающих на долю человека, и подчас каже…
— Кто здесь? — мужской голос, старческий и прокуренный насквозь.
— Да я уже часов тридцать сижу за баранкой этого Аллахом забытого такси, — говорит водитель. — Это перебор. А спал всего пять часов, и перед этим еще четырнадцать крутил баранку. Перед Рождеством с т…
В нижней части экрана продолжали мигать слова ПРЯМАЯ ТРАНСЛЯЦИЯ. Теперь на экране был интерьер — небольшой, тускло освещенный зал. В дальнем конце за столом сидели двое, один — спиной к камере. Камер…
Машину они сменили в пять часов утра в Миннеаполисе, на долговременной стоянке местного аэропорта. Заехали на самый верх парковочного комплекса, где автомобили стояли уже под открытым небом.
— Ваша комната на самом верху, рядом с ванной, — сказал Шакель. — Рабочий костюм висит в шкафу, там увидите. Наверное, вам сначала захочется помыться и побриться.
— Правильно ли я тебя понимаю, — сказал Тень. — Абрахам уходит, став богаче на девять тысяч, и они с Баррингтоном встречаются на автостоянке у вокзала. Делят деньги, садятся в форд «Модель А» Барринг…
Хозяин осматривает скрипку со смешанным чувством любопытства и жадности, и в мозгу его начинает зарождаться план. Время идет, а Абрахам все не возвращается. И вот под вечер он все-таки появляется в д…
Мама Зузу удивилась, как это вдова Парис до сих пор не в курсе, что ее Джек каждую ночь вгоняет свою маленькую мулатскую морковку в бледнолицую девицу на севере, в городе под названием Колфакс. Ну, е…
Он выставил желтый от никотина палец и постучал им, довольно чувствительно, Тени по лбу, по самой середине.
И тогда откуда-то из самой глубины в нем поднялось странное чувство радости, и он начал хохотать, пока дождь поливал его нагое тело, а молнии сверкали, и гром гремел так оглушительно, что он почти не…
И тут тигр принимается ворчать и рычать, а потом кидается за ними следом в лес, а макаки вопят и бегут врассыпную, кто куда, к ближайшим деревьям. А я почесываю мои новые большие орешки, которые очен…
— Дерьмо всякое, — говорит Салим. — Бессмысленные побрякушки да безделушки, сувениры для туристов. Страшное, дешевое, жуткое, никчемное дерьмо.
Он притормозил, пропуская рванувший на обгон огромный черный грузовик, который в благодарность тут же обдал их брызгами.
— Глаза у него уже не те, — сказал Среда. — Может, он вообще промахнется, вчистую. А теперь нам нужно убить еще какое-то количество времени: видишь ли, банки, они по субботам закрываются ровно в полд…
Салим тоже улыбнулся и коснулся его руки.
— Конечно хочу. С удовольствием. Мне тут дел осталось буквально на пять минут. А ты сядь пока, «Онион» почитай, ладно?
Потом, во сне, до него дошло, что у каждой статуи есть имя, и что оно горит на полу, у ее подножия. Седой мужчина с ожерельем из зубов на шее и барабаном в руках, звался Левкотиос; женщина с широкими…
— Знаешь, тебе это может показаться странным, но примерно это я как раз и собираюсь сделать.
Билкис надеется, что раз дожди прекратились, должны вернуться клиенты. Большую часть года она ходит туда-сюда по бульвару Сансет в пределах двух-трех кварталов и наслаждается прохладой лос-анджелесск…
У него была сотня рук, которые заканчивались сотней тысяч пальцев, и все эти пальцы достигали неба. Вес неба тяжело давил на плечи.
Виски Джек перевел взгляд на банку у себя в руке.
— Ну вот, — сказал Чернобог. — Теперь осталось только вышибить тебе мозги. И на колени ты встанешь сам, добровольно. Мне это нравится.
— Я же сказал, не действуй мне на нервы. А ты действуешь. Постарайся отвечать коротко и в тему, не то я просто порешу тебя на хер, и все. Или, может, даже не убью. А скажу ребятам, чтобы они, блядь, …
— Ты работаешь на Среду, — продолжил молодой человек.
Лас-Вегас превратился в город-мечту из детской книжки с картинками — вот сказочный замок, а вон черная пирамида со сфинксами по бокам, испускающая в темноту белый свет, точно посадочные огни для НЛО,…
— Ну, тогда все, идей больше нет, — сказал Тень. — Наверное, ты берешь их из ниоткуда. — Тень хотел просто съязвить, но Бешеный Суини вдруг поменялся в лице. — Точно, из ниоткуда, — повторил он. — Во…
— Понимаю, — сказала она и взяла его за руку: ладонь у нее была холодная как лед. — Один раз тебе уже дали защиту. Дали тебе само солнце. Но ты его уже потерял. Отдал его. А я могу тебе предложить за…
— Конечно, — сказал он. — Конечно. Я просто дурку гнал. Люблю подурачиться. — Он положил кий на бильярдный стол и отыскал свою толстую куртку среди груды похожих курток, висевших на вешалке рядом с д…
— Я культурный герой, — сказал он. — В общем-то, мы занимаемся той же самой херней, что и боги, только геморроя побольше, и никто нам за это не молится. Про нас вместо этого рассказывают истории, но …
Бред какой, подумал он. А потом подумал еще, вспомнив старый фильм с участием Тони Кертиса, который видел еще ребенком, нужно перевернуться на спину, толкнуть лед вверх и прижаться к нему лицом, и то…
Темно; он как будто падал куда-то — как Алиса, в бесконечный колодец. В сплошную тьму, и длилось это сотню лет. Мимо, выныривая из мрака, проплывали какие-то лица, и прежде чем он успевал до них дотр…
Тень вышел из квартиры на деревянную веранду и постучал в соседнюю дверь. Он услышал, как женщина на кого-то кричит, чтобы тот, ради бога, заткнулся и убавил телевизор, — должно быть, на ребенка, взр…
Тень бегом пробежал через Двор Знамен Семи Штатов, где пол был выложен цветными камнями с изображениями флагов, по которым теперь ручьем текла вода, и на одном из которых Тень поскользнулся. Гора был…
— Так и что это за место? — спросил Тень, пока они шли через парковку к приземистому, неказистому на вид зданию.
— Она хочет быть по-настоящему живой. Мы можем ей помочь? Это вообще возможно?
Таксист что-то бурчит себе под нос, резко берет в сторону от обочины и встраивается в движение. Он небрит, на нем толстый серый свитер и черные пластиковые солнцезащитные очки. На улице пасмурно, сгу…
— Они это молотом делали, — сказал он. — Вотан, ему подавай виселицы да копья, а по мне, так есть одна надежная вещь…
Когда Тень снова открыл глаза, на лице у старика играла улыбка: спокойная, умиротворенная улыбка, как солнышко просияло ясным летним утром. Подобной улыбки за Чернобогом Тень тоже прежде не замечал. …
— Существа нашей природы раком не болеют. А также атеросклерозом, болезнью Паркинсона или сифилисом. Нас убить не так-то просто.
— Спасибо. Может быть, именно так я и сделаю, — сказал Тень. — Хотя навряд ли это случится в близком будущем.
Полицейская машина какое-то время плелась за ними следом, а потом развернулась и, ускоряя ход, поехала по заснеженной дороге обратно в город.
В какой-то момент — он не мог с точностью вспомнить, в какой именно — у него возникло ощущение, что за ним наблюдают. Он просто ходил себе по Рейкьявику, а потом появилось такое чувство, что кто-то з…
— Сукаблянах, — ругается водитель по-английски.
Он вернулся назад, в часовню. Плевок кто-то успел вытереть.
Жизнь — товар, люди — предмет торговли. Рабство в тех краях было частью культуры в течение тысячелетий. Последние великие королевства Восточной Африки уничтожили арабские работорговцы; народы Западно…
Но тут окровавленный мальчик исчез, а вместе с ним и лужа крови, и остался только тщедушный старичок с седым пухом вместо волос и гоблинской улыбочкой, и рукава свитера у него были все еще мокрыми — …
Хоть бы телевизор можно было посмотреть спокойно, как раньше, подумал Тень. Ему хотелось отвлечься, а думать не хотелось совсем — просто сидеть и сидеть, и чтобы свет и звуки прокатывались над голово…
— Ты? — переспросил человек. — Ты — это возможность. Ты был частью великой традиции. Хотя мы оба с тобой преданы этому делу настолько, что готовы за него умереть. Так?
Тень толкнул дверь. Воздух был сизым от дыма; музыкальный автомат голосами «Дикси капс» выводил «Айко Айко». Тень улыбнулся уголками рта, узнав знакомую с детства песню.
— Вот теперь совсем другое самочувствие. Ах-х-х! Все-таки есть такие вещи, которые держатся долго, а дольше всего держится кровь.
— Я приношу тебе тело свое, — шепчет он, и она заталкивает его в себя. По лицу его влажно скользят губы, и свет перед глазами меркнет.
Умерла пожилая женщина. Ее звали Лайла Гудчайлд. Шакель велел Тени втащить складную алюминиевую каталку по узкой лестнице наверх, в спальню, и разложить рядом с кроватью. Он достал голубой полупрозра…
— И чего тогда ты упорствуешь? — спросила Клементина.
— Меня зовут мистер Ибис, — сказал человек в золотых очках. — Полагаю, вы не откажетесь от легкого ужина. Моего друга, к сожалению, ждет работа.
— Цитата, — отмахнулся Среда. — Из какого-то француза. Вот кому они поставили памятник в Нью-Йоркской гавани: шлюхе, которая любила трахаться на куче мусора. Держи-держи свой факел, дорогуша, повыше …
Выкрашенная красной краской дверь на самом верху лестницы была распахнута настежь: в воздухе висел запах вчерашней пищи. Тень помешкал немного и нажал кнопку звонка.
Шесть дюймов, сегодня сказали, хотя они вообще говорят что в голову взбредет, раз — и выдумали погоду, и никто им слова не скажет…
— А делаем мы вот что. Завтра вечером у нас встреча с несколькими именитыми персонами — каждой в своей области. Ты, кстати, особо перед ними не тушуйся. Встреча назначена в одном из самых значимых ме…
Все это заставит нашего водителя уверовать в то, что этот самый Рок-сити ждет его буквально за следующим поворотом, в то время как на самом деле до него еще целый день езды, ибо находится он на Сторо…
— Сидел со мной в тюрьме один парень, Джексон, — сказал Тень, разделываясь с курицей, — работал в тюремной библиотеке. Он мне сказал, что название «Кентукки Фрайд Чикен», «Жареная Кентуккская Курица»…
— Веселого вам послерождественского дня! — сказал он. Нос, уши и щеки у него были как ошпаренные — несмотря на маску. — Я слышал, вы уже отведали пирожок у Мейбл. А я тут вам кое-что принес.
Слой воды, образовавшийся на поверхности озера из талого снега и талого льда, был глубже, чем то казалось сверху, а лед под ним был куда более гладким и скользким, чем каток, так что Тени пришлось из…
— Завтра, — сказал он Тени, — я поставлю ее в гараж. Накрою чехлом от пыли, и так она простоит до весны. Вообще говоря, не стоило, конечно, ездить на ней сейчас, по снежным дорогам.
— Дай его мне, — сказал Тот, бог с головой Ибиса, и взял у нее сердце, и руки его были — не человеческие руки; а потом он скользнул вперед.
— В Ацуле нет веры, — сказал Нуньюннини голосом Ацулы. — Ацула умрет прежде, чем вы все войдете в новую землю, но вы, остальные, будете жить. Верьте мне: там, на востоке, лежит земля, в которой нет л…
Однако любовь Эсси к Бартломью обернулась ненавистью ко всему его семейству; не прошло и года, как она обзавелась новым ухажером, человеком с весьма сомнительной репутацией. Жил он в соседней деревне…
Он потянул сильнее, скользя ногами, и дверь драндулета вдруг распахнулась сама собой, веером разбросав вокруг кусочки намерзшего льда.
— Ну не знаю. Но разговаривать с Люсилль Болл из телевизора уж точно на несколько порядков бредовее, чем все, что случилось со мной до сих пор, — сказал Тень.
Потом он зажал все восемь монет в правой руке, в левую взял пустой стакан, накрыл стакан салфеткой и сделал так, что монеты одна за другой исчезли из правой руки и с отчетливым звяканьем упали на дно…
— Я это делаю, — сказал Суини с таким видом, будто выдавал самую страшную тайну на свете, — лихо и стильно. И по-другому не умею.
Потревоженный серый кот встал, перебрался на стол и остановился рядом с игральной доской. Оценив расположение шашек, он спрыгнул на пол и, высоко задрав хвост, удалился.
— Не занудствуй, — сказал человек в очках с золотой оправой, обращаясь к собаке, — это ведь просто фокус с монетой. Он же тебе не побег из-под воды показывал.
В одиннадцать вечера Тень начало знобить, он как раз подъезжал к Миддлтауну. Он решил, что ему нужно поспать, по крайней мере, за рулем больше оставаться было никак нельзя. Он припарковался у «Ночног…
— Ах ты, старый пакостник! — ответила она и погрозила ему пальцем. А потом обняла. — Береги себя. Мне бы очень не хотелось услышать о тебе дурные вести.
Это была минута тихого и счастливого облегчения. Ему приснился такой странный сон, про тюрьму и уголовников, про дряхлых, доживающих свой век богов, и вот теперь Лора будит его, чтобы сказать, что ем…
Я же не верю во все это, думал Тень. Я ни во что это не верю. Наверное, мне по-прежнему пятнадцать лет. Мама еще жива, и я даже не успел познакомиться с Лорой. И все, что произошло за последнее время…
— И что есть еще новые боги, боги компьютеров, телефонов и всякой прочей фигни, и что обеим сторонам кажется, что на всех места в этом мире не хватит. И у них назревает что-то вроде войны.
Мимо, по неровной ломаной траектории, пролетела белая бабочка. Тень ничего ему не ответил. Он был сыт богами и всем, что с ними связано, по гроб жизни. Да что там, на несколько жизней, наверное, хват…
— Начиная с Рождества ты куда-то стал пропадать. Иногда я знала, где ты, это длилось несколько часов или несколько дней. Ты был повсюду. А потом ты куда-то исчезал.
Тень свернул за угол и оказался в другой комнате, еще большей, чем первая. Прямо перед ним были отполированный до блеска коричневый череп мамонта и маленькая женщина с изуродованной левой рукой, одет…
— Мы с ней просто друзья, — сказал Тень. — И по-моему, она просто хотела дать всем понять, что думает про всю эту шумиху. А откуда ты знаешь, что она меня поцеловала?
Домой Тень ехал не торопясь, в одной руке он держал пирожок, а крошки сыпались на джинсы и на пол машины. Тень проехал мимо библиотеки на южном берегу озера. Снег и лед сделали город черно-белым. Вес…
Это уже не шутки. Это уже не смешно, это перешло все мыслимые и немыслимые границы и даже границы того элементарного чувства, которое можно выразить фразой: боже-мой-я-в-полной-жопе. Одежда не грела,…
В последний раз он видел мистера Градда возле мотеля, в самом центре Америки. Выражение лица у него было удивленное. И шею ему сломали мастерски. Тень дотронулся до лица. Еще теплый.
— Учу ее, учу, а она не понимает самого главного: ей интересно только одно: как все это применить. Я даю ей бриллианты, а она хватает цветные стекляшки. Я ей — деми-бутей лучшего кларета, а она лакае…
По воздуху вдоль берега скользила одинокая чайка, взмахом крыла корректируя курс.
Ощущение страшной этой спешки было, но он уже не чувствовал ни где здесь верх, ни где низ, он задыхался, и боль разрывала ему грудь, и он понимал, что это край, все, с него хватит, больше он не вынес…
Тень порылся в ящиках комода и надел что нашел: старомодные голубые ливайсовские джинсы, рубашку, толстый синий свитер и черный плащ гробовщика, который висел в шкафу в дальнем углу комнаты.
Лора больше не носила синего костюма, в котором ее похоронили. Теперь на ней было несколько свитеров, длинная темная юбка и высокие бордовые сапоги. Тени они понравились, и он сказал ей об этом.
После ужина Тень помог Сэм помыть посуду — она мыла, он вытирал, — потом показал Леону очередной фокус: отсчитывал ему в ладошку цент за центом, и всякий раз, когда Леон ладошку открывал и пересчитыв…
Интересно, подумал Тень, кто же из тех, кто приехал в северную часть Висконсина лет сто пятьдесят тому назад — какой-нибудь лесоруб или картограф, — пересек Атлантический океан с Хинцельманном в голо…
Они спали вместе уже целую неделю, и Сэм всерьез начала прикидывать, не та ли это настоящая любовь, которой она ждала всю свою жизнь. Она, как могла, внушала себе, что ощущение счастья, которое возни…
— Да плевать, — сказал Тень. — Дела это не меняет. Господи боже мой! Да его смерть в единый миг сделала то, на что он безо всякого толку убил несколько месяцев. Она их объединила. Дала им что-то тако…
Когда кто-то смотрит на нее, ее губы начинают шевелиться, словно она разговаривает сама с собой. Когда мимо нее проезжают мужчины, она встречается с ними взглядом и одаривает улыбкой.
— Госпожа Свобода, — вздохнул Среда. — Иностранка, как и большая часть тех богов, которых так почитают американцы. В данном случае француженка. Хотя французы, оберегая чувствительность американских г…
Светловолосый молодой человек, совсем еще мальчик, перекладывал на полках коробки с сухими завтраками.
— Ну, знаешь, — сказал Тень, — не хотелось бы показаться… да, господи ты боже мой, знаешь что… — он запнулся. Сменил позу. Было холодно — стоишь тут в лесу, разговариваешь с какой-то здоровенной черн…
Тут у нее окончательно перехватило дыхание, и она замолчала.
— И что теперь будешь делать? — спросил его Тень.
В животе у нее шевельнулось что-то большое. Выгнулось — и затихло.
— Бросила, — согласилась она. — Но я теперь уже не очень-то переживаю насчет здорового образа жизни. Глядишь, успокоюсь немного. Там, в холле, стоял автомат.
И перед внутренним взором Тени открылась картина: гром-птица — наверное, самка, подумал Тень, потому что перья у нее были коричневые, а не черные, — лежит на склоне горы, ее убили буквально только чт…
— Потому что, — медленно проговорил он после долгой паузы, — есть такая вещь, как кровь. Но есть и другая, и называется она благодарность. А зима на сей раз выдалась долгой, очень долгой.
— Это и есть твоя комната, — сказала Медиа. — Я тебя ждала.
— Это вряд ли, — сказал Тень. — Ты никогда об этом раньше не упоминала.
Тюремная дружба — славная штука: она не портится ни в дурных местах, ни в скверные времена. Но тюремная дружба остается по ту сторону от захлопнувшихся за твоей спиной тюремных ворот, и бывший тюремн…
В «Деликатесах Дейва» он покидал в корзину кое-какие продукты с ощущением, что пополняет запасы еды на очередной заправке. Молоко, яйца, хлеб, яблоки, сыр, печенье — чтобы было чем заморить червячка.…
Среда уже давно что-то говорил, обращаясь к нему.
Он обулся и подумал, что, если бы он уже ориентировался в городе, можно было бы пройтись до центра, прогуляться по мосту, добраться до северного берега озера. Нацепив на себя тонкую демисезонную курт…
В руке у него был пистолет. Стволом в пол.
— На закон я никогда особо не обращал внимания, — ответил Среда. — Она меня как таковая не интересует, мне просто нужно немного взбодриться. Даже царю Давиду было известно одно простое правило: если …
Потомство мистера и миссис Лавер выросло под бдительным присмотром Сьюки. Самый младший в детстве не мог произнести «Сьюки» и стал называть ее Мама Зузу, и имя к ней прилипло. Шел 1821 год, и Сьюки у…
— Забудь про него вообще! Он умер, нет его, и ты ничего в этой жизни не потерял!
— Что делаю? Сейчас ты скажешь: ой, нет, я вообще-то изучаю романские языки и орнитологию.
— Жил-был бог, который прибыл сюда из дальних стран, и чья власть, чье влияние постепенно сходили на нет по мере того, как увядала людская вера в него. Это был бог, который черпал свою силу из жертво…
— Кончают жизнь самоубийством? — рискнул предположить Тень.
— Прощанию придают слишком много значения. Уж поверь мне, ты с ними еще увидишься, прежде чем все это закончится.
Кожа у него зудела и горела, будто он отморозил сразу все тело, а теперь вошел в теплое помещение, и оно начало отходить — но только гораздо сильнее. Ощущение было совершенно невыносимое.
Я сказал Даррену, что у него есть все шансы провести эту ночь за решеткой. На секунду мне показалось, что он меня сейчас ударит, но он был еще достаточно трезв, чтобы сдержаться. Я отвез его в трейле…
И тут Старый Макак покатывается со смеху, и держится за бока, и топочет ногами, а потом тоже начинает припевать: Орешки тигра, да-да-да, Я съел орешки тигра, — и щелкает пальцами, и крутится вокруг с…
— Ты просто мысленно берешь ее — и она уже твоя, осталось только вынуть. Сокровища солнца. Всякий раз, когда в небе рождается радуга, — они твои. Они в твоем распоряжении, когда в небе рождается раду…
— В делах богов, — сказала темная фигура с копьем, и теперь Тень окончательно уверился, что перед ним Среда, поскольку больше ни за кем он не замечал этого циничного и радостного драйва в каждом сказ…
— Не знаю. Все происходит скорее, чем я ожидал. Все так и норовят поиметь моего мальчика на побегушках — он на улице, ждет меня в такси. Ты по-прежнему с нами?
— Ну да, — сказала она. — Наверняка так оно и было.
— Красивый номер, — сказал Тень. — Даже и заметить не успел, когда и как вы его переправили в ладонь. И на последнем этапе тоже — не уследил.
— Книжка старая, — ответил он. — А в ней — фотография твоего деда. Или, может быть, прадеда.
Зоря Утренняя вышла. Чернобог посмотрел ей вслед.
— А как насчет твоих приятелей из лимузина? Тех, которые меня тогда били? Может, лучше их попросить, и они составят тебе компанию?
— Я только что видел свою жену, — сказал он. — Там, в номере.
И тут же понял, что просто цепляется хоть за какую-то надежду, какую ни на есть. Но выражение, застывшее на лице Нанси, сказало ему все, что требовалось, и надежды не стало.
— И я тебя, бобик ты мой, — сказала Лора.
— Я приехал повидаться с Чернобогом, — сказал Тень. — Время пришло.
— Ну… — нахмурился он. — Ну, видишь ли… — и тут его прорвало. — Наверное, лучше будет, если сегодня ты просто уйдешь отсюда, и все. Время ты выбрал не самое подходящее.
— Мм-мм. Прекрасная получилась у вас картошечка! — сказал он.
Доев обед, они побежали сквозь гром и ливень к машине, прикрыв головы японскими газетами, и на ходу смеялись, радостно и беззаботно, как дети, попавшие под дождик.
— Что такое ты со мной делаешь? — спрашивает он, или ему только кажется, что он спрашивает у нее об этом вслух.
— Верно сказано, — согласился Джонни Чэпмен.
— Кто там? — раздался из глубины коридора женский голос. — Зоря Утренняя, с кем ты там разговариваешь? Ты же знаешь, я не справлюсь одна с этой периной, одной мне ее не перевернуть.
— Ну, знаешь! — сказала она. — Я нужна здесь. И я не могу просто уйти отсюда. К тому же как я, по-твоему, туда доберусь? Я, видишь ли, летать не умею вроде тебя.
— Но уверяю вас, — сказал Камен, показав все тридцать два зуба, — мы играем за хороших парней. Кстати, сэр, вы есть не хотите? — Он полез в карман пиджака и вынул оттуда сникерс. — Вот, пожалуйста. Э…
— Ну что, все у нее в порядке? — спросил менеджер, высунувшись на минутку из-за стеклянной двери. — У этой вашей подружки?
— Но это правда, Мак. Просто я уже совсем не та женщина, на которой он когда-то женился.
— Я знаю. Я просто не очень здорова. Но вид куда ужаснее, чем самочувствие. Опасности для жизни нет.
Тень поблагодарил и побрел дальше. Он нашел Геродотову «Историю» в кожаном коричневом потертом переплете, напомнившую ему о томике Геродота в мягкой обложке, который он оставил в тюрьме. Еще там была…
— Звучит неплохо, — сказал Тень. — А где у вас здесь туалет?
Несколько часов спустя перед глазами у него начали спорадически вспыхивать яркие алые и золотистые пятна, похожие на цветы, которые переливались и пульсировали, и жили собственной жизнью.
Тень то горел как печка, то ему вдруг становилось холодно.
— Есть ангелы, есть люди, сотворенные Аллахом из глины, а еще есть народ огня, джинны, — говорит Салим.
— Я тебя знаю, — сказал Тень. — Ты… — он чуть не выпалил «специалистка по Алка-Зельтцер», но вовремя прикусил язык. — Ты, — сказал он, — подруга Элисон. Из автобуса. Надеюсь, все образуется.
Официантка вернулась, чтобы убрать со стола.
— Но вы-то мне не друзья. Поэтому зовите меня мисс Черная Ворона.
Ее улыбка исчезает, лицо меняется, теперь оно мудрее, жестче, суровее.
— Ну, просто скажи, что ты не беглый зэк и не серийный убийца или типа того.
В рощице у самого подножия холма престарелый вампир протянул открытую пачку «Мальборо» голому обезьяноподобному существу, покрытому свалявшейся рыжей шерстью. Тот с благодарностью принял сигарету: он…
Дышать стало почти невозможно. Грудь у него сдавило, перед глазами плыло.
Чернобог огладил их желтыми от табака пальцами.
Облака, туман, снег, дневной свет — все исчезло.
Автобус качнулся и остановился на красный сигнал светофора.
— Держи, — сказал он. — Твой первый недельный заработок.
— Hvernig gengur? Manst þú eftir mér? — спросил старик.
— Говорит, встретит тебя в Кейро, — каркнул ворон.
— Ничего не могу обещать, — сказала она. — Но давай попробуем.
— Первая кровь. Ты проиграл, — сказал Чернобог. — Партия.
Через три дня они прилетели в Боулдер и там славно пообедали в компании пятерых молодых японских женщин. Трапезу сопровождал обмен любезностями и шутливыми замечаниями, и когда Тень встал из-за стола…
— Бог ты мой! Ловкий Космо Дей, — сказал Тень, а потом услышал сам себя и вдруг понял второй смысл только что произнесенных звуков.
— Обломись, — сказал Тень, даже не дав себе труда взглянуть на четвертак. — Решка. Ловкость рук.
Вот и славно, подумала она. Он не хочет меня пугать. Он боится, что если я зашвырну палку, она скатится вниз по склону горы, и он уже никогда ее не найдет.
— Ну да, — продолжила она. — Понятно. В общем, начался у нас с ним роман — хотя мы его так и не называли, мы вообще это никак не называли — и длился он почти два года.
— Не сбавляй, — повторил Среда. — Они хотят, чтобы мы сбросили скорость на подъезде к кордону.
— А мне казалось, мой самолет летел в Игл-Пойнт.
И тут же пришла следующая мысль: Мистер Мирр заметил бы, наверняка.
Они пересекли границу Флориды, и Тень в первый раз в жизни увидел настоящую пальму. Интересно, подумал он, ее тут нарочно посадили, чтобы каждый, кто едет мимо, понимал, что он уже во Флориде?
— Отель «Парамаунт», пожалуйста, — говорит Салим.
И тогда она протянула руку — в машине было довольно зябко, и он включил обогрев — и крепко сжала его ладонь.
В рок-клубе в Сиэтле Тень наблюдал, как Среда, перекрикивая музыку, поздоровался с молодой женщиной с коротко стриженными рыжими волосами и синими спиралевидными татуировками. Разговор, должно быть, …
— Что, стрелять в меня будешь? — спросил Тень.
— А вот тебе! — рявкнул Чернобог, сметя с доски очередную шашку Тени и с грохотом поставив на нужное поле свою собственную, черную. — Вот тебе. Что ты на это скажешь?
Снег, подумал Тень, сидя на пассажирском сиденье и прихлебывая свой шоколад. Тяжелые, завораживающие хлопья снега кружатся в воздухе, белая мишура на фоне темно-серого неба, снег, который пахнет зимо…
— Ловкий?! — Тень, не веря собственным глазам, смотрел на бывшего сокамерника.
— Хо хока, Гарри Голубая Сойка, — поприветствовал его Джон Чэпмен.
— А может, мисочку чили для начала? Лучший чили на весь штат.
Напиток оказался жгучим и растворился, едва попав на слизистую, как хороший бренди, хотя по вкусу даже не напоминал спиртное. Среда забрал фляжку и сунул обратно в карман.
Потом они снова поднимались и спускались по лестницам, пока не очутились в длинной-предлинной комнате, сплошь из стекла, которая подобно игле торчала над безлистым черно-белым пейзажем, расстилавшимс…
Они были слишком велики. Здесь, за сценой, вообще все на свете выглядело гипертрофированно большим.
На взятой напрокат машине Тень выехал из леса примерно в половине девятого утра, скатился под горку, стараясь не превышать скорость в сорок пять миль в час, и въехал в городок под названием Лейксайд …
Перед входом в аэровокзал он остановился, обернулся и оглядел посадочную площадку. Из самолета больше никто не вышел. Люди из наземной службы катили трап прочь, дверь уже задраили, и самолет начал дв…
— Ну что ты за человек такой? — вскинулся мистер Нанси. — Вечно придирки какие-то мелочные…
— А вы-то, собственно, на чьей стороне? — спросила она.
— Истории про богов, значит. И что ты этим хочешь сказать? Что у этих чуваков были глюки?
— Спасибо, — сказал Тень. — Спасибо, что остановились. Я вам очень, очень признателен.
Озеро официально открыли весной 1876 года: была даже особая церемония, связанная с грядущим столетием со дня основания города. Совет проголосовал за то, чтобы вынести мистеру Хинцельманну отдельную б…
— Тебя пока ни в чем не обвиняют, — ответил Маллиган. — Впрочем, как хочешь. — Они прошли через несколько вращающихся дверей. — Присаживайся здесь пока.
— На игре с подвохом, — напомнил ему Тень, — и попасться легче легкого.
— Вон в той стороне есть дорога, — сказала она. — Делай, как считаешь нужным. Если понадобится — угони машину. Иди к югу.
— И накатил прибой кроваво-пенный, — сказал вдруг жирный молодой человек. — Кажется, эта строчка следующая.
Ну еще бы, подумал Тень. А ты к тому же сможешь узнать номер, по которому я звоню, или даже подслушивать мой разговор с параллельного аппарата.
С ним никто и никогда не разговаривал. Снаружи раздавались человеческие голоса, но он понимал человеческую речь не лучше, чем уханье совы или собачий лай.
— Мистер Мирр! А что такое у вас с губами?
— Это мистер Градд, позовите мистера Мирра.
— По правде говоря, — сказал он, — давным-давно один чудак решил зашить мне рот. Много лет тому назад.
— Ты убил двух человек, — сказала она. — И тебя ищут федералы. И тут я приезжаю и обнаруживаю, что ты, под вымышленным именем, живешь дверь в дверь с моей сестрой. Или Майк Айнсель — это все-таки нас…
— Думаю, это верное и справедливое изложение событий, — сказал Среда.
— Не будет никакой битвы, — ответил жирный молодой человек. — С кем тут драться? С пизданутым парадигматическим сдвигом? Обычная перетасовка кадров. Такие понятия, как битва, — это же просто какой-то…
— Прекрасный тост, — сказал Среда. — Жаль, бессмысленный.
Жизнь, проведенная во тьме и грязи, — вот что приснилось Тени в первую ночь в Лейксайде. Это был сон о мальчике, который жил когда-то давным-давно, в далекой-предалекой стране за океаном, в стране, г…
Салим смотрит на часы. Потом прокашливается.
Он стрельнул сигарету у Среды, и они оба закурили.
— В Вирджинию. Там дерево, — ответил Нанси.
Машину Среда поставил на парковке у супермаркета, напротив банка. Извлек из багажника металлический кейс, планшет с бумагодержателем и наручники. Наручниками он пристегнул кейс к собственному левому …
— Я, конечно, прошу прощения за любопытство, но наша новая машина — она которая?
— Понятно, — Среда повернулся к лежавшей у него в постели женщине. — Я сейчас вернусь, дорогая.
Второй пирожок, завернутый в бумажный пакетик, он клал в карман и съедал на ланч.
Ответа на последовало, и весь оставшийся путь Тень ехал в тишине. Припарковавшись у заднего входа, он выкатил каталку из машины и повез ее в морг. Он на руках перетащил Бешеного Суини на стол для бал…
— А как я тогда, по-твоему, доберусь до Лейксайда?
— Ты человек? — спросил Тень. — Настоящий-пренастоящий, рожденный от мужчины и женщины, живущий и дышащий человек?
— Нужно было собраться в моей голове, а не в его, — проворчал, встретившись с Тенью глазами, мистер Нанси. — Там было бы куда теплее.
— Адская погодка для путешествий, — сказала она. И добавила с какой-то зловещей радостью: — Веселого Рождества!
— Вот тебе и иди ты, — ответил Локи. — И что ты теперь ни делай, все без разницы.
— Да, и его тоже. По радио, короче, рассказывали, что у него гигантские муравьи и грифоны охраняли золотые прииски и что Геродот, типа, всю эту дурь сочинил.
— С вашего позволения, приму это как комплимент, — сказал Тень.
— Идите осторожно, там скользко. Вон ваша дверь, сбоку, видите? Я посижу в машине, подожду, пока вы зайдете. Махнете рукой, как доберетесь, и я поеду, ладно?
— Понял. Ты за мной заедешь или мне куда-нибудь подскочить?
— Что? — спросил он. Или, скорее, попытался спросить. — Где я?
— С вами все в порядке? Вам плохо? Много выпили? — голос был высокий — женский или мальчишеский.
— Помнишь моего племянника, Гарри Сойку, который поэт, который сменял свой «Бьюик» на твой «Виннебаго»? Помнишь?
Проезжая в очередной раз мимо дома Хинцельманна, он увидел, что из дома теперь вовсю пышет пламя. Где-то завыла пожарная сирена.
Тень вспомнил этот разговор, и ему захотелось улыбнуться. Срок действия его собственных прав должен был закончиться через несколько месяцев.
— Выкинь ты это из головы, и все дела. Они вроде как валькирии — или грифы. Появляются просто потому, что должны появиться.
— Да я ж тебе сразу сказал как, в самый первый раз! — гоготнул Суини. — Только фигли объяснять — ого! Вот это по-нашему! — тому, кто ни фига не слышит.
— У нас тут война. Я не могу просто взять и сбежать отсюда.
— Я тебя так далеко не повезу, — сказал Тень.
— Сделай глоток, — сказал он. — Но только один.
Тень протянул руку, собрал оставленный жирным мусор и сложил его в большой бумажный пакет.
— Как?! — переспросил жирный молодой человек. — Но почему?
— Ага, — кивнул Тень. — Отвлекать внимание.
— Часа через два. Может, чуть больше, — ответила женщина. — Говорят, ожидается резкое похолодание. — Она нажала кнопку, двери зашипели и с глухим звуком захлопнулись.
— Вы работаете на Шакеля и Ибиса? — спросил он.
Наручники оказались тесными: запястья у него все-таки были слишком широкие. Потом она надела ему на щиколотки ножные путы и усадила на скамью у дальнего конца стойки, спиной к стене.
Среда посмотрел на него с видимым удивлением и еще с каким-то не слишком внятным чувством — не то с раздражением, не то с гордостью.
Но ее уже не было рядом, и в окружающем лесном пейзаже не было вообще ничего, кроме тусклого мерцающего света, подкрасившего один край неба, чтобы показать ему, где восток, и еще, сквозь пронизывающи…
Ему начинало казаться, что дерево простирается от неба до самой преисподней, и что висит он на нем с сотворения мира. Буровато-коричневый ястреб облетел вокруг дерева, приземлился на сломанный сук, с…
Мир под ними скользнул и унесся прочь, как странный сон.
Еще с прошлой ночи в нем жила какая-то мысль и не давала ему покоя, и вот теперь, после того как он высунулся в окно и огляделся по сторонам, мысль эта предстала перед ним со всей ясностью. За окном …
— Так кто ты есть на самом деле? Сшибаешь пару долларов за счет ловкости рук?
После нескольких попыток мальчик навык усвоил.
— Слышишь, ты! — окликнул он Среду. — Ты сюда не возвращайся. Тебя здесь не ждут.
— Я приехал, — ответил Тень, — потому что как-то раз, в декабре, один молодой человек сел играть в шашки со старым богом, и проиграл партию.
Тень натянул носки и сапоги. Как раз по ноге.
— Имя, — сказала она. — Твое настоящее имя. Тебе придется отдать его мне.
— Ну, и когда на этот раз я услышала зов, пришлось со всех ног мчаться назад. А я уже почти добралась до Техаса.
— Скажите, дорогуша, — спросил Среда, — вы замужем?
— Может, оно и так. — Тень двинулся обратно к мотелю. Градд шел параллельным курсом.
Не доходя до Локи нескольких шагов, Тень остановился.
На второй день пути корабль попал в шторм, не очень опасный, но палубу швыряло и раскачивало из стороны в сторону; запах рвоты смешался с запахом мочи, жидких испражнений и холодного пота. Через вент…
— Гор, — сказал он. — Я сокол утренний и ястреб полуденный. Я солнце, совсем как ты. И еще я знаю истинное имя Ра. Мама мне сказала.
Мистер Нанси отвалил штормовые ставни и раскрыл окна. В доме пахло плесенью и сыростью, и был еще вдобавок к этим двум какой-то смутный сладковатый запах, будто здесь водились призраки давным-давно п…
Тень поднялся на ноги. На коленях его джинсов остались серые пятна от пыли и пепла, и он смахнул пыль рукой.
Кто-то где-то звал на помощь, во всю глотку, вот только было неясно, во сне это или наяву.
— А тебе какая разница? — похоже, Среда и в самом деле был взбешен.
— Простите, — говорит Салим, — не могли бы вы позвонить мистеру Блэндингу и сказать, что я все еще жду?
— Живу я здесь, — сказал он. — И это очень хороший город.
— Слушай, Виски Джек. Я умираю от голода, а мой друг только что выблевал весь свой завтрак. Не пригласишь нас войти?
— Ты проведешь нас безопасной дорогой, — сказала Ацула. — А я умру у подножия этих скал, и это будет жертва, которая даст вам право войти в новые земли.
— Да так, довольно скучный народец, — сказал Тень. — Никто из нас даже до Тасмании не добрался. А ты, значит, в Мэдисоне учишься. И как оно там?
Глинистый, с металлическим оттенком вкус воды наполнил рот, охладил саднящее горло. И от этого и усталость, и накатывающее безумие стали восприниматься легче.
— У меня глаза повсюду, где ходит мой народ, — сказала она. — Береги себя, милый…
— Что им от тела избавиться нужно ничуть не меньше, чем нам — его заполучить.
Локи просто лежал и смотрел на него, не говоря ни слова.
Тень остался стоять у могилы: засунув руки в карманы, дрожа, глядя в глубокую яму.
— Он самый, — сказал он. — А с чего это вас вдруг понесло к тем женщинам в доме?
— Ég tala bara ensku. Я говорю только по-английски. — И добавил: — Американец.
— Упаковать и на хрен его отсюда, — ответил первый.
Бармен указал рукой на дверь, сразу за стойкой. Над дверью висело чучело головы аллигатора. Тень открыл дверь.
— Десять лет, — на том же языке отвечает водитель. — Ты откуда?
— Так ты, значит, не американец? — спросил Тень.
— Ах, так вот ты о чем. — Она вытерла с уголка рта невидимую каплю. — Мне кажется, и так все ясно.
— Ну, мы вступаем в драку, мы одерживаем победу.
Вода ручьем текла ей в глотку. Она была как жидкий лед.
— Если бы все могло быть как-то иначе, — сказал Среда, и на этот раз Тень понял, что он имел в виду.
— Эй! — увидев Тень, окликнула женщина-водитель. — Вы едете до Лейксайда, верно?
— Да-да, — кивнула Зоря Утренняя, — сумерки — самое время для лжи. А из меня какая лгунья, так что и в гадалки я не гожусь. А сестричка наша, Зоря Полуночная, та вообще врать не умеет.
— Ты в своем уме? — сказал Тень. — Ты играешь с законом — она только вчера из-за парты.
Племя у них было небольшое по тогдашним меркам: по меркам кочевников северных равнин. У них был свой бог, череп мамонта и шкура мамонта, из которой было сшито нечто вроде мантии. Нуньюннини — так зва…
Ропот стал тише. Ему удалось сказать хоть что-то, с чем они были согласны. Теперь, когда они были готовы его слушать, можно было начинать рассказывать им всю эту историю.
— Да ничего, — ответил Тень. — Не жалуюсь. Бегает исправно.
Стену скрэлинги снесли, дом сожгли. Ладью, перевернутую кверху килем и стоявшую на галечнике подальше от воды, они сожгли тоже, в надежде, что у бледнолицых чужаков был всего один такой корабль, и во…
Вдова Ричардсон подняла голову, прикрыв глаза рукой от яркого майского солнышка.
Вспыхнувший на следующей неделе в платной конюшне Ольсенов пожар удалось потушить до того, как был нанесен какой бы то ни было ущерб, и без угрозы для жизни — будь то человеческая или конская.
— Золотые слова, — сказал из темноты голос Среды. — Именно что нечестная. Но другой игры в этом городе не было.
На самом деле и он тоже сказал не «Виски Джек». Тени послышалось что-то типа «Уизакеджек». Вот как они произносили его имя, а вовсе не «Виски Джек».
Хинцельманн удивленно поднял на него глаза.
— Мы встретились внизу, — подхватил Среда. — Говорит, в гадалки подалась.
— Я дам тебе то, чего ты хочешь, — говорит она.
— Давай ближе к делу, Мама-джи, — сказал Среда.
Откуда-то издалека пришел неясный звук, но обращать на него внимание было уже поздно: он с головой ушел в царство сна.
Он подмигнул, и повисшее было в комнате напряжение мигом рассеялось.
— Ваше мнение мы услышали и непременно передадим его вышестоящему начальству, — сказал черный.
Фраза Я тоже тебя люблю едва не вырвалась у него наружу, но он вовремя остановился. Никогда я больше этого тебе не скажу. Никогда.
Камен тяжело вздохнул. Лесс разочарованно покачал головой, а потом ударил Тень носком туфли в коленную чашечку. Боль жуткая. После чего Лесс медленно приставил кулак Тени к спине, прямо над правой по…
— Сейчас я хочу отдохнуть, — сказал Тень. — Вот чего я хочу по-настоящему. И больше ничего. Ни рая, ни ада, ничего. Просто пускай все это кончится.
— Ты процветаешь, твои враги повержены — но не все в мире на этом держится, — сказала Мама Зузу.
На следующее утро боль перестала существовать — то есть она уже никак не была связана с теми местами, в которых веревки впивались в его тело или где кора царапала кожу. Боль теперь была повсюду.
— Я так и думал, приятель. Хочешь помочь нам в поисках?
Она протягивает ему спичечный коробок. Он чиркает спичкой, поджигает фитиль: огонек дрожит, потом выравнивается, и от этого безликая статуэтка рядом с подсвечником как будто оживает: сплошь бедра и г…
Он вручил ключи мистеру Нанси и ушел в темноту. Было слышно, как сперва отворилась, а потом с грохотом захлопнулась дверь номера.
— Они бы с удовольствием убили нас всех, — сказал мистер Нанси.
Салим протягивает руку и гладит ифрита по плечу. Через шерстяной свитер он чувствует его крепкое тело. Ифрит убирает руку с руля и на секунду накрывает своей ладонью руку Салима.
— Мы можем подождать еще немного, — сказал он. — А пока можем ждать, мы должны ждать.
— Мой дядя торгует антиквариатом по всей стране. А я таскаю большие и тяжелые вещи. Работа хорошая, но непостоянная.
— С этим поаккуратнее, — сказал он ей. — Тут вся моя жизнь.
Тень ничего на это не сказал: он просто улыбнулся, перепрыгнул через шашку, которую только что поставил Чернобог, а потом еще через одну, и еще, и через четвертую тоже, расчистив от черных шашек весь…
Руку он расшиб, а со стеклом не произошло ничего, ровным счетом ничего.
— Давайте убедимся в том, что наши камеры внутри здания тоже работают, — сказал голос женщины-комментатора.
Тень сунул серебряный доллар обратно в носок.
— Здравствуй, — сказал он, даже не двинув длинным тонким клювом. Голос был мужской и смутно знакомый — как собственно и все прочее, что до сей поры Тень встретил в загробном мире. — Забирайся в лодку…
— Так значит, этот мальчик всех расстроил?
Самый лучший способ описать историю — это рассказать ее еще раз. Понимаете? Описать историю так, чтобы ты сам ее понял или чтобы поняли другие, можно только пересказав ее заново. Пусть это греза, но …
Ибо тот, кто владел Сторожевой горой, владел и всей страной: так гласила легенда. В конце концов разве не было это место священным, и разве не представляло оно собой господствующую высоту? Во время Г…
Сквозь ветер он услышал голос — голос человека-бизона: он звал его, он рассказывал, чьи это были черепа…
На другом конце зала Среда бойко общался с какой-то группой, судя по виду — обычных туристов, вот только было их ровно столько, сколько призрачных фигур сидело недавно в палатах Одина.
Она пожимает плечами, откусывает сэндвич.
Маллиган еще раз вырулил на дорогу с зажженными мигалками и остановил каких-то тинейджеров, которые ехали на скорости шестьдесят миль в час. Им он штраф выписывать не стал, а «просто нагнал на них ст…
— Да? А мне так кажется, что они делают мир не таким пресным. Вроде как соли добавить в варево.
— Не-а. Не ждет. Робби Бертон мертв. А без него и «Силовая станция» тоже, считай, накрылась.
Среда подвел поближе к Тени своего волка — который превратился теперь в огромную угольно-черную зверюгу с зелеными глазами. Скакун Тени шарахнулся от твари, но Тень погладил его по загривку и шепнул:…
— Мы запомним, что вы отказались с нами сотрудничать, мэм.
Он хранил в своем сердце этот день и вспоминал о нем с такой же нежностью, с какой вспоминал сладкую капустную кочерыжку, терпкий вкус слив, хруст спелых яблок, жирную благодать жареной рыбы.
У подножья Сторожевой горы все, и мужчины, и женщины, собрались под дождем у небольшого костра. Они стояли под деревьями, которые от дождя не защищали, — и спорили меж собой.
— Люблю я эту забегаловку, — сказал Среда.
— Прости, — сказал он. В его голосе была неподдельная искренность. — Ты нам нужна. Нам нужна твоя энергия. Нам нужна твоя сила. Ты будешь сражаться на нашей стороне, когда надвинется буря?
— Вот-вот, — поддакнул Тень. — А как же Колумб?
Он выплюнул сгусток крови, закрыл глаза и тут же захрапел: густая, хорошо темперированная каденция.
— Это ненадолго, — сказал мистер Мирр. — Норны угостили вас малой толикой прошлого. Оно довольно быстро растворится в настоящем, и тогда эти милые голубые глаза выкатятся из глазниц, и — потекут, пот…
…Полет не просто захватывал дух: он был — как удар током.
— В хоботе она, — сказал Тень слоноголовому. Он успел углядеть, как в последний момент именно там мелькнул ее хвостик.
Он почти добрался до моста. Вот он его перейдет — и останется еще минут десять до ближайшего магазина на западном берегу озера, а может, чуть больше…
— Так не бывает, — вмешался Среда. — Всегда остается хоть что-то.
Чуть помешкав, Тень последовал за ними. Кошки как не бывало. Они дошли до большого старого здания, стоявшего между домами, окна которых были сплошь заколочены досками. Рядом с дверью висела табличка:…
Тень захлопнул входную дверь. Комната промерзла. В ней пахло людьми, которые уехали отсюда за другой жизнью, пахло всем, что они ели и о чем мечтали. Он нашел обогреватель и поставил его на семьдесят…
Он заглянул старику в глаза и попытался вспомнить, какого цвета они были раньше — точно такого же, васильково-голубого? Они еще раз обменялись рукопожатием, и ни один из них не стал с другим прощатьс…
— Тогда зачем ты мне ее принес? — резонно поинтересовался Тень.
— Вам что-нибудь принести? — спрашивает она. — Ваш друг еще вернется?
— Да, — ответила она. — Мне холодно, бобик.
Сэм наблюдала за всем этим, слегка склонив голову набок, и молчала.
Он продолжил идти в прежнем темпе. Одри ехала рядом, на скорости три мили в час. В лучах фар танцевали снежинки.
— Не знаю, — ответил Маллиган. Загнанное выражение, которое не покидало его лица с того момента, как Тень увидел его в доме у Хинцельманна, слегка смягчилось и стало более человеческим. Но и озабочен…
— Тень, — повторила она. — Славное имя. Когда тени становятся долгими, наступает мой час. А ты — длинная тень. — Она смерила его взглядом с головы до ног и улыбнулась. — Можешь поцеловать мне руку, —…
— Ага, — кивнула она. — Я тоже так не думаю.
Автобус зигзагами шел сперва на запад, потом на север. Весна опять понемногу превратилась в вялое охвостье зимы. Канзас тянулся бесконечной серой лентой: одинокие облака, пустые окна, потерянные чело…
— Как вам будет угодно. Вы сэкономите кучу времени и сил, если каждый из вас отправится домой и пустит себе пулю в лоб. Избавитесь от лишних посредников.
— Мы собрались все вместе в этом безбожном месте, — начал Локи, — чтобы передать тело этого индивида тем, кто погребет его подобающим образом, в полном соответствии с обычаями. Если кто хочет что-то …
Ему показалось, что вот теперь он уже начинает различать Среду во мгле. Всего-навсего темная фигура, из темноты же и вылепленная, и различить ее как следует Тень мог только периферическим зрением, ко…
Темнота в дальнем конце пещеры видоизменилась. Где-то она просто шевельнулась, где-то сгустилась и обрела форму.
Чернобог вроде бы собрался сказать что-то против, но передумал и закрыл рот. Потом поплевал на пальцы и начал тушить свечи. Выходя из быстро темнеющей комнаты, Тень слышал, как под его пальцами шипят…
Только несусветный дурак погонится за оленем, ну а кто ж я, как не дурак-то, я за ним и погнался конечно, а он — оп-ля! — выбежал на озеро и стоит, а ноги на восемь-девять дюймов под водой, стоит и с…
Они объехали озеро с южной стороны. Озеро лежало на тридцать футов ниже уровня дороги, и вокруг него расстилался город. Тень заметил на поверхности тусклые лоскутки белого льда, и то там, то тут сияю…
Она узнала, что если дунуть порошком из сушеной змеи на лицо сопернице, та ослепнет, и что соперницу можно заставить утопиться, если взять ее нижнюю рубашку, вывернуть наизнанку и зарыть в полночь по…
— Так вот, значит, где будет принято решение, что меня ожидает! — шепнул Тень, обращаясь к Баст. — Рай? Ад? Чистилище?
— Ну, на тебя не угодишь. Тогда сам придумывай. Давай-ка двигать обратно в город. Наше банковское ограбление не терпит отлагательств, а после него у меня появится некоторое количество карманных денег.
— Что значит боги? — спросил человек-бизон.
Впрочем, в кармане у него был бумажник, в первый раз за последние три года, а в бумажнике три просроченных кредитки и еще одна, Visa, действительная до конца января: этому обстоятельству он удивился …
— Безопасность на время переговоров мы вам обеспечили, с этим вы ведь не будете спорить, — сказал мистер Мирр. — В полном соответствии с достигнутыми договоренностями. Да, кстати, забыл поставить вас…
— Тогда тебе придется заплатить цену, — сказала она.
Он вынул пачку «Лаки страйк», достал из нее сигарету и прикурил от черной «биковской» зажигалки.
— Ну вот, — сказала она. — А теперь вы меня не доставайте, и я не буду вас доставать.
— Мы сражаемся за то, чтобы остаться в живых, — промычал минотавр с одной стороны арены.
Чэд Маллиган сделал шаг вперед и начал протискиваться сквозь толпу. За ним осторожно шла миниатюрная женщина с вытаращенными глазами — словно вот-вот опять сорвется в крик. Тень знал эту женщину. Еще…
— Еще одна необъяснимая загадка. Не расстраивайтесь. Успокоили местных копов?
— У нас вообще между родственниками довольно прохладные отношения, — сказал он, но, вспомнив про своего дядюшку Эмерсона Борсона, добавил: — по крайней мере по отцовской линии.
— Ну ладно, — сказал Тень. — Допустим, я купился. И чем они торговали?
Кофе оказался еще крепче и слаще, чем Тень ожидал.
Тень сел на деревянный стул, боковину которого кто-то нещадно и регулярно подпаливал сигаретой. Он был в состоянии жуткого отупения. На доске объявлений, прямо под огромной надписью НЕ КУРИТЬ, висело…
— Вашего дядю не так-то просто достать. Он сейчас вроде как занят. Но я постараюсь передать от вас весточку вашей тете Нэнси. Удачи вам.
Жила-была девочка, и однажды дядя ее продал, — писал мистер Ибис своим идеальным каллиграфическим почерком.
Он дышал и дышал, пока сил держаться не осталось совсем, и тогда он упал обратно, отдавшись на волю пут, и снова повис на дереве.
Мистер Ибис приготовил ужин для себя и мистера Шакеля: рис и вареные зеленые овощи.
— Что — «да»? Что это за ответ такой — «да»?
— Где моя машина? — вопросом на вопрос ответил Тень. — Я ее напрокат взял.
— С удовольствием, — сказал Тень. — Я просто умираю с голоду.
— Ну! — сказал он ему. — И что ты мне хочешь сказать? — и тут же почувствовал себя до крайности глупо.
— Привет, — ответил Тень. Подниматься с дивана он не стал.
В зале было человек тридцать, а то и сорок, и все как один сосредоточенно уставились на свои карты, или на ботинки, или на ногти, и изо всех сил постарались сделать вид, что этот разговор им до лампо…
И он пошел вниз, в сумеречные ледяные глубины, увлекаемый автомобилем.
Тень снова раскашлялся. Он закрыл глаза — всего на секунду, как ему показалось, но когда их снова открыл, луна уже села, и он был один.
Она рассказывала им обо всем этом, и они верили, потому что верила она сама.
— Хочешь, открою тебе одну тайну? — спросил Хинцельманн.
Клиент дрожал и переминался с ноги на ногу в ожидании, пока престарелый банковский служащий покончит со всей этой канцелярской чепухой и сам он сможет оставить свои ценности на хранение, вернуться в …
Гарри Голубая Сойка ударил по шару и промазал. Рука у него подрагивала.
— Зачем ты это делаешь? — спросила она его. — Зачем ты служишь белым демонам?
— Ты псих ненормальный, — сказала она. — Ты там умрешь. Или калекой сделаешься, если уже не сделался.
Тень обернулся и посмотрел назад, сквозь запыленное стекло, пытаясь разглядеть гору. Но позади не было никакой горы: только облака плыли над равниной.
— Че-го?! — раздраженно рявкнул с переднего сиденья Чернобог.
— Иди обратно в бар, Одри! — сказал Чэд Маллиган. Она собиралась было что-то сказать в ответ, но сжала губы с такой силой, что они побелели, и захлопнула за собой дверь.
Может, она станет такой же красивой, как девушка за кассой, которая сканировала его покупки пиликающим ручным пистолетом. Тень не сомневался, она бы и трактор пробила, если бы кто-нибудь подкатил его…
Телефон в квартире у Тени не работал. Наверное, следовало бы подключиться, вот только Тень так и не придумал, кому бы он хотел позвонить. Как-то ночью он поднял трубку и приставил ее к уху: он был ув…
Водитель открывает глаза, берет очки и снова их надевает — но уже слишком поздно. Салим видел его глаза.
— Мистер, у него на весь двор не найдется тачки за пять сотен даже с полным баком бензина в придачу. Только я вам ничего такого не говорила, ладно?
— Страна-то, конечно, большая, — сказал Среда, продолжая развивать свою мысль. Он двинул головой в сторону, и след от лазерного прицела соскользнул ему на щеку. И тут же выправился, опять настроившис…
— Все, с меня хватит, — сказал он. — Разберись с ним.
Самое лучшее, что есть в тюремной отсидке, — а с точки зрения Тени единственное, что во всем этом хорошего, — это чувство облегчения. Ощущение, что ударился о самое дно и дальше падать просто некуда.…
— Не забывай про перемирие, — сказал он. — Мы в центре.
— Ты? — спросил он. Взгляд его бродил где угодно: по траве, по небу, по кустам. Но только не по ней.
— Я готов, — ответил Тень. — Ничто меня здесь не держит.
Он двинулся в сторону самой дальней из трех дорог и постарался заглянуть подальше. В этом коридоре было что-то неуловимо диснейлендовское: стены из черного плексигласа со встроенными электрическими л…
— Ты все помнишь? — спросила она. — Помнишь то, что узнал за это время?