Все цитаты из книги «Восемь бусин на тонкой ниточке»
– Ресурсы организма огромны! Надо лишь создать условия для их пробуждения. Именно этим я и занимаюсь.
– И ты действительно считаешь, что я мог его утопить?!
– Ерунда, за час можно управиться. Скажем, после обеда, когда все спят. Что ни говори, а я вижу за этим типично женскую изощренность ума.
Маша видела, как «лексус» впереди легко перевалил через поваленное деревце. Что ему то деревце! И не заметил, наверное. А она на своей машинке-малютке из тех, что в народе именуют пузотерками, цепляе…
Но если жертва была выбрана правильно и проглатывала стихи с восторгом и благоговением, то Анциферов переходил прямиком к следующему этапу: к свиданию. Встречи он всегда назначал одинаково: писал на …
– Чушь вдвойне! Да, Марк вызвал меня на разговор, не стану отрицать. Я, признаться, так толком и не понял, чего он хотел. Мне показалось, он был пьян. И его смерть только подтвердила мои подозрения! …
К тому же Лену считали молчуньей. Ольга с матерью не раз зло вышучивали ее без опасения, что их насмешки будут отражены. И вдруг Надежда Алексеевна открыла, что ее старшая дочь вовсе не такая безотве…
Иннокентий осторожно повторил свой сладостный и рискованный опыт.
– Девочка моя, милая, – она чуть не плакала, – мне бежать надо.
– И на том спасибо, – пробормотала Маша. – А Нюта еще и по возрасту не подходит. Сколько ей было десять лет назад? Четырнадцать? Пятнадцать? Вряд ли девочка-подросток могла утопить взрослого мужчину.
Когда наступило время ее отъезда из лагеря, красота Евы была признана безоговорочно. Девушка была уверена, что победила всех вокруг – заставила их поверить, что она привлекательна. Но главное – Ева п…
– Нюта обязательно должна дышать древесными испарениями, – объяснил Анциферов. – Последние исследования показали, что плодовые деревья выделяют эндорфины, благотворно влияющие на умственное развитие …
– Господи, твоя воля… – прошептала она. – Ты уверен?!
Но он понимал, что в случае развода потеряет все быстрее, чем успеет сказать «до свиданья, Вера». Лев Сергеевич, несомненно, вышвырнет Иннокентия из своего института, и прощай теплое привычное место …
Особенно любил Анциферов девушек, которых называл «девочки-реснички» – юных студенточек с вечно распахнутыми глазами. Чтобы ножка маленькая, губки пухлые, а плечико белое и непременно округлое. О, эт…
– И вот что я тебе еще скажу, юноша, – выдохнул Котов в лицо Анциферову. – Если ты хоть чем-то обидишь Верочку, считай, что все наши договоренности отменяются. Вылетишь из моего дома, как пробка. Я т…
«Если приглядеться, – думала Маша, – то становится ясно, что она вовсе не красива. Приплюснутый нос, лягушачий рот, небольшие глаза… Но при этом чертовски привлекательна».
Маша очнулась и встряхнула головой. Снежинки исчезли.
Гена хотел остаться дома, но и его Матвей уговорил идти с ними. Соблазнял белым прибрежным песком, прохладной водой, что мигом излечит все ожоги, и в конце концов уломал. В сарае Гена нашел велосипед…
Как же теперь будут выкручиваться Матвей с Марфой? Отъезд двоих подозреваемых превращает их замысел в пустую трату времени. Поступок Гены не доказывает ни его вины, ни невиновности: он мог искренне в…
Нужно бежать. Бежать в большой город, где она затеряется, где сможет учиться. Но у нее ни денег, ни одежды, ни документов… Одежда беспокоила Зою больше всего. В одном сарафане далеко не убежишь, даже…
– Кеша, только не лги! – взмолилась Нюта.
Пузан дал ей за тулуп одну пятую его цены, но Зоя об этом не догадывалась. Она уже бежала к кассам, прижимая к себе свой мешок.
– Нет уж, позвольте! – высоким голосом воскликнул Иннокентий. – Мы, конечно, радуемся! Но так же нельзя! Вы же обещали! Обещания порядочными людьми должны выполняться!
Обе они даже не догадывались, насколько непростым он окажется.
Девушка схватила тулуп, расцеловала Марфушу.
– Постойте-ка, голуби, – поднялась, кряхтя, старуха, и Освальд была вынуждена умолкнуть. – Заплыв – дело хорошее, если от него будет польза.
Нет-нет, маленькая медсестричка не стоила таких жертв.
Нюта медленно шла вокруг дома, пригибаясь, чтобы не заметили из окон. И вдруг услышала голос Иннокентия.
– Чтобы жениться, тоже, – уверенно сказал Коровкин. – Мои родители поженились после пяти лет близкого знакомства. А развелись через год. А мои бабушка с дедушкой были знакомы до свадьбы два месяца и …
Прихрамывая, она отошла к окну и присела на подоконник. Воронцов бросился в кресло, вытянул длинные ноги до середины комнаты.
Раиса снова бросила трубку. Ни слова не возразила. Он слушал сначала ее молчание – а потом только короткие гудки.
– Произнесите первую фразу доклада! Ну же, давайте!
И вернул книгу матери, сказав, что кретинов и в жизни хватает, чтобы еще и в книгах про них читать.
Но за одно впечатление она могла ручаться: Борис Ярошкевич – неприятный человек, который по необъяснимой причине плохо отнесся к самой Маше. Хоть это и странно. И что означают его слова о ее своеврем…
Смех оборвался. Маша вновь взглянула на себя. Что за швабра у нее на голове?!
– Наедине с природой – это что же, совсем одной? – глупо спросила Маша.
Нюта приняла его с таким благоговением, будто ей вручили бриллиантовое колье.
– Поэтому мне потребовалось собрать всех, кто приезжал сюда десять лет назад. Восстановить события. Я решил, что это самый простой способ разобраться в произошедшем.
– В общем, пока мы топчемся на месте, – подытожила Маша, не замечая, что говорит «мы», хотя десять минут назад была готова растерзать Олейникова за преступное равнодушие.
И непонятно, как относиться к увиденному и услышанному. Особенно к упоминанию Марфой разговора с покойной Машиной бабушкой.
Кот сиганул вниз. Перегнувшись, Маша обнаружила, что он сидит в траве под окном, задрав круглую голову вверх.
Марфа Степановна стояла на крыльце, словно капитан на мостике, приставив руку козырьком к глазам, и смотрела туда, где зеленое море луга билось о скалы синего леса. Ветер свирепствовал над травами, г…
– Конечно, милая. Я его продала и билет на поезд купила. Правда, ехать тем поездом мне так и не довелось, но это долгая история.
Маленькие глазки горели жадным, недобрым любопытством. Жаба, мерзкая жаба, думала Нюта, стараясь не морщиться от отвращения. Такая съест ее Кешу, как комарика, и облизнется.
– Да, – очень тихо подтвердила из-за его спины Марфа. – Матвей правду говорит, девочка моя.
Крик как будто впитался в стены ямы, не выбравшись из нее.
– Слушай, Марфа… – Матвей хмуро глядел Еве вслед. – Не думаешь ли ты…
Белла Андреевна спустила собачку на пол, и та засеменила к Маше. В вылупленных глазах читалось недружелюбие.
С возвратившейся Олесей Маша попыталась поговорить очень сурово, чтобы вразумить раз и навсегда. Но куда там!
У Маши мелькнула страшная мысль, что она наблюдает начало приступа болезни. А кричит мама Артема, требуя лекарство. Цвет лица Беллы укреплял Машу в ее подозрениях.
Помучившись несколько минут, Маша бросила тщетные попытки. В яме было ощутимо холоднее, чем наверху, и она закуталась в доху.
Сапоги оказались тяжеленными, к тому же были велики на размер. Чтобы они не свалились, приходилось волочить ноги.
– Как тебе известно, у приматов наибольшей импульсивностью и агрессивностью обладают особи, стоящие в самом низу социальной иерархии. А ты давно уже не там. Или там?
– Никакой кровати! – грозно объявила она своему отражению. – Там нельзя развернуться мысли!
Гена подарил жене машину такого синего цвета, что небо по ночам обливалось над ней слезами от зависти, и по утрам свежеумытая машинка блестела, приковывая взгляды прохожих.
– В общем, да, – признался Матвей. – Нужен был гарантированный червяк на крючке.
– Я ведь мог ее уберечь, Зоя! – внезапно хрипло выкрикнул Золотарев. – Мог увезти до болезни! А я ничего, ничего не сделал!
Марфа Степановна опустилась на стул и сидела неподвижно, словно высеченный из камня идол. Руки спрятала в карманы лоскутного фартука и смотрела перед собой, строго поджав губы.
– Хоть никто здесь не ходит, кроме меня, но неровен час, какой пьянчужка забредет в лес и свалится, – проворчала та. – Засыпать бы надо, да все не соберусь.
Николай Михайлович пригласил внука к себе домой и с волнением ждал его визита.
Она подалась к Матвею, поцеловала быстрым, скользящим по губам поцелуем.
Хохоча как сумасшедшие, они нацепили на скелет (который ласково называли Гришей) плавки и подводную маску. Согласно Вовкиному замыслу, на вечеринку с ними в обнимку должен был явиться покойный водола…
Здесь были только широкая кровать с белым покрывалом, шкаф и маленький столик у окна. Из окна открывался вид на поле и край леса.
После той ночи она все перерыла. И пришла к выводу, что часы свалились в воде, когда Марк Освальд пытался вырваться. Лежат ее любимые часики на дне реки, и не найти их теперь…
– Извини, сейчас не до тебя, – без всякого почтения ответил внук, проглотив обычное слово «дед». – И не звони мне. Понадобишься – сам позвоню.
– Не любит в сарае сидеть, – пояснила Марфа, наклоняясь и шаря руками в траве. – А лопаты побаивается, поэтому идет. А, вот он!
«Они меня разыгрывают, – сказал кто-то в Машиной голове. – Не может быть, чтобы все это было всерьез!»
– Прости, дорогая! Ты слышала, маме срочно нужна помощь…
– Иннокентий говорит, там течение опасное, – без задней мысли сказала Маша.
Николай Михайлович взбеленился. Никто никогда не позволял себе так разговаривать с ним! Даже глупая овца, его дочь, и та посмела только молча повесить трубку.
– Будешь платить как миленький! А нет – так иди к лихим людям, занимай у них. Потом пожалеешь, что не у меня взял, а поздно будет!
«Она надо мной смеется?!» – Ева подозрительно уставилась на молодую женщину. Но та улыбнулась еще шире и пожелала хорошей ночи.
Ого, как темно! Небо с редкими звездами будто низко нахлобученная шапка, закрывающая обзор. По обеим сторонам тропинки, ведущей к бане, стояли фонарики на солнечных батареях, но свет их был слабым и …
Коломеева подошла к номеру, где жила девочка, постучалась… Ей никто не ответил, она толкнула дверь и вошла.
Но к концу каждого дня Ева безмерно уставала. Словно актриса, выходила она на подмостки, где каждый спектакль был ее премьерой, и играла одну и ту же бесконечную роль.
Они обыскали весь поезд, даже на крышу залезли. Но девушку не нашли.
– Ясно. Подождите-ка, – встрепенулась Маша, – но получается, что кое-кто в этот раз лишний, а кого-то не хватает!
– Ничего-ничего, – поспешно заверил Матвей. – Тетя Марфа!
Борису повезло чуть больше: отправленный на колку дров, он отделался небольшой ссадиной на лбу – там, куда попала отскочившая щепка.
Одного лишь соблазнения Еве было недостаточно. «Затащить мужчину в постель – фи, задача для начинающих». Ей требовались эмоции, чувства, влюбленность! Ева подпитывалась мужским обожанием, как цветок …
Итак, начнем сначала. Часы значат многое. Если бы они не были важны в этой истории, Иннокентий не свалился бы с инсультом.
Мимо них, с удивлением косясь на странную троицу, прошла немолодая полная женщина. Нюта проводила ее взглядом.
– Дядя, вам тулупчик не нужен? Зимой пригодится, на морозе стоять.
Белла Андреевна оказалась прелестной крошечной женщиной с балетной осанкой. Рядом с ней Маша почувствовала себя неуклюжей дылдой. Белла окинула Машу ничего не выражающим взглядом и предложила поговор…
– Та, которая померла двадцать лет назад? – уточнил бритый.
И это несколько примирило Успенскую с тем, что они не стали посвящать ее в свои планы.
Она не выходила из своей комнаты до тех пор, пока ей не удавалось схватить состояние восхищения собой. И несла себя в этом состоянии, как подарок.
Вечер, двое мужчин стоят у окна. Один говорит коротко, отрывисто, с омерзением глядя на второго. А тот, второй, – отвечает ли ему что-нибудь? Клянется, что не виноват? Раскаивается и просит о снисхож…
Но, зайдя в комнату, Маша закрыла задвижку на двери до упора.
Марфа вышла на крыльцо, лучась доброжелательством.
Коломеева неслышно отступила назад, вышла из комнаты и прикрыла за собой дверь.
Инна Павловна мне все твердила: «У вас, Зоя, неожиданный и редкий для женщины талант – вы прирожденный чертежник». Она меня и в институт отправила. А потом к ней в гости приехал племянник из Куйбышев…
– Какие деньги? Я тебе ничего не должен. Завязывай с выпивкой, иначе крыша съедет окончательно.
– Уйди, бесноватый! – сопротивлялась Марфа. – Да что с тобой такое?
Не тратя больше слов, Олейников разбежался и нырнул.
«Матвей. Я знаю, кто убил ее. Никаких сомнений. Сейчас ухожу на реку, надо освежить голову. Вернусь – поговорим».
– У вас гараж стоит в центре города, – невозмутимо ответил Ярошкевич. – Он вам не нужен. Продайте – вот и деньги.
– Разве вы не пообедаете со мной? Это нечестно. Вы мой спаситель, так могу я отблагодарить вас хотя бы хорошим обедом?
Но потом, когда она упала – он разглядел ее? Понял ли, как чудовищно ошибся? Или ушел в уверенности, что расправился с Марфой?
– Распоряжайся! – разрешила Олеся с широким жестом Деда Мороза, отдающего ребенку весь мешок с подарками. – Заодно попрактикуешься в английском.
Здесь соседи ошибались. Степан и в самом деле собирался поколотить четырнадцатилетнюю Зою. Но стоило ему занести тяжелую руку, как Зоя сама шагнула брату навстречу.
– Это ведь вы их убили, – мягко сказала Маша. – Вы, а вовсе не ваш бедный Кеша.
«А если бы дороги были сухими? – вкрадчиво спросил внутренний голос. – Тогда бы ты уехала, а?»
– Хотите сплавить меня в больницу, чтобы самим Марфу окучить? – продолжала Ева. – Ничего у вас, дорогие, не получится. Вам меня из игры так просто не вывести.
Василий Иванович Золотарев погиб под Смоленском в начале войны. Увидеться с Зоей они так и не успели.
Матвею пришло в голову, что с них можно писать картину. «Завтрак в семействе карасей». Только ясноглазая Нюта смотрит без удивления, и Генка Коровкин выглядит так, будто боится поверить нечаянной рад…
Борис и Геннадий утвердительно кивнули. Конечно же, тетушка шутит.
Но здесь, в этом доме она почувствовала себя так, будто ее долгое время держали где-то скомканной, а потом достали и развернули.
– Боятся его деревенские. Суеверные люди, глупые – верят, что там леший обитает.
– Пришла! – выдохнул он, будто не веря себе, и с порога заключил девушку в объятия.
– Какие еще грязные намеки? – пожала плечами Ева. – Вы о чем?
– Как – отпустила? – ахнула мать. – Она же у нас вещи и деньги украла!
Поднял ее, повернулся спиной, помог Маше забраться, будто не замечая, что она вздрагивает от его прикосновений и старается продлить их, задержать его руки.
Маша выдохнула. Слава богу! Кто бы мог подумать, что в таком здоровом на вид мужчине скрывается форменный неврастеник. Надо же, бросил в нее блокнотом Марфы…
Борис пробормотал что-то вроде «тут ты, Ева, переборщила…» Но женщина откинулась на спинку стула и смотрела победительницей.
– Господу любая работа угодна, – веско уронил Анциферов. – Если тетя сочтет нужным, то и туалеты почищу. Ничего зазорного в таком труде нет.
Но девушка пропала, как сквозь землю провалилась. Никто ее не видел. Григорий лично обошел каждый двор, но без толку.
Маша подумала, что сказано точно. Иннокентий развалился. Сначала на две половины, а потом рассыпался на мелкие осколки.
– Все, – выдохнул он. – Теперь – купаться!
– Я ее увожу, – жестко сказал он, обращаясь к Матвею. – С этим козлом разбирайтесь сами. Ей это не нужно.
Василий Золотарев ухватился за стену, чтобы не упасть.
– Будьте любезны, оставьте генеалогические изыски для своей семьи, – отчеканила Белла. – А у Леметины блестящая родословная.
Улыбка увяла на лице Беллы. Маша затаила дыхание. Не может быть, чтобы и в этот раз Белла нашла, к чему придраться! Это невозможно! Самое прекрасное, лучшее в мире электронное пианино благородного ко…
– Не смейте так его называть! – громко сказала Нюта и поднялась. В голубых глазах светился гнев. – Кто дал вам право обвинять его? Вы – не суд! Вы всего лишь тетя!
Она отвела глаза от Ярошкевича и вдруг заметила, что один человек все же наблюдал за его пантомимой: Матвей Олейников.
Последнее предложение он проговорил скороговоркой и подтолкнул Еву к сцене.
Сюда, в эту часть владений Марфы, она еще не заходила.
Иннокентий собрался с духом, подцепил на лопату грязь и с молодецким уханьем опрокинул ее за ограду. Нюта вовремя отскочила в сторону, потому что грязь хлопнулась на траву и разлетелась вонючими брыз…
«Ох, я все-таки ее оскорбила, – ужаснулась Маша. – Покусилась на святое – на авторитет супруга».
– Нюта, сколько вам лет? – спросила Маша, почему-то снова перейдя на вы.
На третью процедуру в дом Анциферовых Нюта шла как на свидание. Даже маленький цветочек вплела в волосы, чтобы выглядеть наряднее. Увы, Иннокентий Петрович на нее и не взглянул, не оценил ни цветочка…
Программисту Гене Коровкину не везло с женщинами. Как типичная жертва стереотипов, Гена ухаживал за высокими стройными девушками, у которых были летящие длинные волосы, высокие скулы и безразличные, …
Когда утром, добежав почти до края ямы, по едва уловимым признакам он понял, что Маша там, внизу, то застыл, не в силах пройти еще каких-то десять шагов. Он был уверен, что она уже мертва. Он подумал…
– Ева, расскажите, как вы готовили мясо, – попросила Нюта.
Иннокентий пробормотал, что травма, нанесенная ему, оказалась слишком сильна, чтобы…
Судя по лицу Евы, она придерживалась другого мнения. «Если бы не маячащий перед ней приз в виде денег Олейниковой, ни за что бы она не согласилась, – подумала Маша, с сочувствием глядя на Еву. – Марф…
– Это закончившееся зло, – тихо сказала она. – Зло, которое иссякло, уничтожив само себя. Оно родилось десять лет назад, в день убийства беременной Даши, и продолжилось чередой убийств и покушений. Н…
– И после этого разговора Марк зашел к тебе и оставил ту самую записку. А он – он, оставшись один, сообразил, что часы – это единственное, что связывает его с девушкой! Ведь у механических часов есть…
Маша обнаружила, что помнит всех, кто был в списке Олеси. Вот пять дочерей Степана: Марфа, Ольга, Вера, Наталья и Людмила. Все они с помощью Марфы выбрались из села. Кроме Ольги: та не бросила «Знаме…
– Э-э, нет! – старуха хитро ухмыльнулась. – Не только о вдовстве я рассказала. Еще я упомянула, что покойный муж оставил мне наследство. Не скажи я об этом, никто из вас и не подумал бы появиться сег…
Николай Михайлович Олейников был очень стар. Две дочери не оправдали его надежд: одна вышла замуж за полное ничтожество, другая и вовсе сподобилась родить без мужа. Жалкие, жалкие бабы! Эх, был бы у …
Надежда, жена Степана, посмотрела ему вслед и пренебрежительно поджала губы. И что парторг нашел в девчонке? Тощая да глазастая.
– Очень приятно. – Борис мазнул по ней холодным взглядом. – А откуда взялась новая родственница? Нам, кажется, и старых хватало…
Иннокентий Петрович любил воображать себя актером. Вот шуршит занавес, перекатывается волна рукоплесканий по зрительному залу, и выходит он – в черном плаще и в маске, чувственный и дерзкий. Дон Жуан.
– Мы все здесь немного… – ухмыльнулся Мартынов.
– Ну и что? Я знала, что между нами настоящая любовь, единственная, которая случается с двумя людьми в их жизни. Все прочие – пустяк. Несерьезно.
«Я бы на твоем месте радовался, – сказал взгляд кота. – Меня и вовсе пнули».
Пришлось на два месяца нанять приходящую женщину, которая помогала по хозяйству. Каждый раз, когда Олейников глядел на нее, ему вспоминались короткие гудки в телефоне, и кровь ударяла в голову.
Дома она положила на стол яблоко и долго смотрела на него влюбленными глазами, представляя, что это голова Иннокентия. Даже лицо и бородку на румяной яблочной кожуре нарисовала фломастером. Потом спо…
– И такую женщину ты хочешь оставить на свободе? Мне до сих пор не по себе после разговора с ней. Можешь смеяться, но я первый раз в жизни видел воплощенное зло.
– Вы купили именно эту модель, потому что у нее можно отключить звук, правда? – горьким шепотом спросила она. – Вам неприятно слышать, как я музицирую?
Тот, кто стоял наверху, выжидал. Но жертва не шевелилась. Он постоял, глядя сверху на распростертое тело, закрытое мохнатым тулупом. Что ж, пускай все сложилось не совсем так, как планировалось… Но г…
Искра спрыгнула с лезвия, как белка с дерева, и Зоя вскрикнула от радости. Есть огонь – значит, есть и жизнь.
Олейников сообразил, что за несколько месяцев внук незаметно изучил всю его квартиру, обшарил все ящики до единого. У него не было повода исследовать буфет, но старик сам предоставил ему такую возмож…
– А как же Господь? – воззвал Иннокентий.
Повисла неловкая пауза, и Успенская поспешила нарушить ее.
– В тебе она бы нашла то, чего не могла найти в твоей матери. Не подумай, что я хочу сказать плохое об Анне… Но ты тянешься к людям, а она от них закрывается. Это такая порода людей – запертые, как д…
– В дверях она обернулась ко мне, улыбнулась. Я навсегда запомнил эту улыбку: как будто она успокаивала меня, приободряла. Она – меня! Взрослого мужика, которому не предстояло объясняться с родителям…
Борис не разочаровал его: высокий, мускулистый – не то что эта рохля Иннокентий. Выглядит старше своих лет, улыбается так, что видны розовые блестящие десны, а глаза при этом сверлят деда.
– Феноменальный, – подтвердила та. – И всегда таким был, сколько его знаю. А теперь его бредовые идейки подпитываются влюбленностью молоденькой девушки. Попробовал бы он провести свои эксперименты на…
– Вам сколько лет? – вдруг резко спросила она, когда Игнатова уже собралась делать укол.
Она все время повторяла это свое «понимаешь» и заглядывала в глаза. Это сбивало Матвея, мешало сосредоточиться на ее рассказе.
«Что ж, хоть право носить джинсы я отстояла…»
– Что со мной? – воскликнул Генка. – Да ничего! Человеком нормальным снова стал. Ну, Марфа, ну ты учудила… Я себя насквозь изгрыз! Измучился оттого, что стал на тебя смотреть, как на мешок с деньгами…
«Если дождь будет лить целый день, мы окажемся в ловушке, как в классических детективах, – подумала она. – Кто-то попытается выбраться, но вынужден будет вернуться. А кого-то убьют. Но помощи неоткуд…
Маша развернулась, спустилась с крыльца и вновь пошла к саду. Ей вслед Ярошкевич засвистел что-то веселенькое, победное.
Зоя не рассказала племянницам, как погибли при бомбежке Инна Павловна и ее муж, как получила она похоронку на жениха и оплакала его, а Сережа вернулся через три месяца: похоронка оказалась ошибкой.
Марфа отвязала козу и подергала за веревку.
– Я нервничаю, потому что вы сами себе выдаете индульгенцию на любую гадость, – резко возразил Коровкин. – И оправдываете себя эволюционной задачей. Ваша демагогия отвратительна!
И тот человек, что прятался в зарослях бузины, тоже стал виден отчетливо и ясно.
От села до железнодорожной станции – десять километров. Пустяки, дойдет быстро.
Лес встретил их безмолвием. Ни пения птиц, ни шелеста ветвей… Джолька бежала по тропинке, точно собака, ведущая хозяина привычным маршрутом. Слышно было только шуршание травы под ее копытами и под Ма…
– Какой нож?! Я весь чулан расчистил! Да не уйдет Зойка далеко в одном сарафане. Куда она денется? Не к кому ей идти.
Матвей встал, очень спокойно отодвинул тарелку, взял с подоконника телефон и набрал ее номер.
– Познакомлюсь с твоей старушкой, – бодро продолжал Иван, – обаяю ее. Глядишь, она и к тебе проникнется.
Но Маша не могла не свистеть. Они стояли в большой, просторной комнате, залитой солнечным светом. Посреди комнаты широкий дубовый стол, вокруг стулья, кресло-качалка, покрытое пледом… Пахло деревом –…
– И еще в людях хорошо разбиралась, – прибавила она, и улыбка сползла с ее лица. – Будь сейчас с нами Зоя, не пришлось бы всю эту комедию ломать. Думаю, она быстро сообразила бы, кто…
С Марком Освальдом ее познакомили на одной из корпоративных вечеринок. Тогда мысли Евы были заняты романом с дьявольски привлекательным бизнесменом, крупным вкладчиком их банка, и она не обратила вни…
Но даже если не выкинул. Если вдруг забыл, хотя в это сложно поверить…
Но Зое и в самом деле не к кому было идти. Потому мысль укрыться у односельчан не пришла ей в голову. В лес, в сосновый бор на берегу реки – вот куда бежала девушка.
– Так вы сейчас были не в саду, – догадалась Маша. – Неужели решились ночью исследовать территорию?
Роль норы играла маленькая квартирка, которую он снял тайком от жены.
– Вы грязными словами не разбрасывайтесь, – посоветовал Анциферов тетушке. – Вам за сквернословие потом в аду гореть, не мне!
Ева храбро ущипнула ее еще раз. В глубоких коровьих глазах отразилось сомнение в психическом здоровье гостьи.
Тихая Нютка смотрела на Нину с обожанием. Ее сестра знала все на свете и готова была щедро делиться знаниями даже тогда, когда ее ни о чем не спрашивали. Как многие старшие сестры, Нина была деспотич…
– А ты делала укол и приводила в чувство, – в тон ей ответила Успенская.
Ева остолбенела. Вокруг нее немедленно собралась толпа, желающая проверить слова вожатой.
Степан расхохотался, и брат подхватил его смех.
– Познакомься, Леметина, – церемонно сказала Белла, указывая на Машу, – наша гостья, Мария. Ей очень нравится Артем.
– Та самая, – невозмутимо кивнула она. – Только не двадцать, а все тридцать. Кстати, познакомься с Марией. Это наша новая родственница.
А вот темноволосый мужчина, сидевший рядом с ней, Машей вовсе не заинтересовался. Он смотрел на Марфу Степановну, и Успенской показалось, что в глазах его читается вопрос. Лет сорока, высокий и грузн…
Выступив, он быстро сворачивал отношения. Длительных связей Анциферов опасался, к тому же он любил разнообразие. Девушек так много, а жизнь так быстротечна! К тому же что может быть упоительнее, чем …
А час спустя, волнуясь, не попадая с первого раза по кнопкам телефона, набирала номер Марфы Олейниковой.
Марфа родилась, когда Зойке было всего десять, и с тех пор жизнь девочки превратилась в кромешный ад. За все, что ни случалось в доме, ругали Зою. Если кто-то из малышей падал и расшибал лоб, виноват…
Часы с раннего детства завораживали ее. Но отношения с ними у Маши не складывались: любые часики на ней ломались, время сходило с ума и то отчаянно торопилось в следующий день, то замедляло бег и тащ…
Трое из семерых ей знакомы: смешной худенький Гена Коровкин, его милая жена и высокомерный Борис Ярошкевич.
– Я что, многого прошу? – осведомился он. – Всего лишь сократить твое пребывание здесь на пару дней. Мне действительно очень важно, чтобы ты поехала со мной. У меня сейчас не самое простое время, мне…
И отошла, а Ева осталась сидеть у костра с высоко поднятой головой, изо всех сил сохраняя на лице невозмутимое выражение. Если уж Коломеева, признанная красавица, сказала ей комплимент… Значит, все е…
– Они здесь, обе! – заорал кто-то у нее над ухом.
Худая старуха с раскосыми темными глазами, загорелая до бронзового цвета, словно индеец. Лицо в морщинах – как шляпка гриба масленка, в которую врезались сухие травинки. Если осторожно отделить их от…
«На этом месте за окном много лет росли сирень и бузина. Потом сирень исчезла, осталась одна бузина».
Не раздумывая ни секунды, Нюта нырнула под переплетенные ветви. Продралась через них, царапая руки, и оказалась у самого окна. Прижалась к стене, затаила дыхание. Комары облепили шею и плечи, но Нюта…
Поэтому, придя однажды домой и найдя Веру Львовну умершей от приступа астмы, Иннокентий испытал глухое удовлетворение: наконец-то преступник получил по заслугам.
– Приходите завтракать, – очень вежливо сказала Марфа.
– Вот видите! – обрадовался Иннокентий. – Видите? Голос разума все-таки иногда побеждает!
Нюта была из той редкой породы детей, которые без всяких сомнений принимают любой установленный порядок и живут по нему, не сгорая от любопытства. «Почему река течет? Почему небо голубое? Почему у ко…
– Не нужно мне ничего объяснять, – попросила Маша, идя к двери. Она в жизни не слышала фразы безнадежней, чем это умоляющее «я хочу тебе объяснить», к чему бы оно ни относилось. «Я хочу оправдаться» …
– Если и притворяется, – сказал он, вернувшись, – то непонятно, зачем ей этот балаган.
– И когда все это высохнет? – заинтересовалась Маша.
Маша не могла ответить с чего, но знала точно, что изменилось.
От удара Маша потеряла сознание. Чернота плотно обхватила ее и утянула на дно колодца, в холод и мрак.
– Почему нет? Из-за своей любви она убила троих!
С минуту Маша сидела, довольно усмехаясь. Она бы многое отдала за то, чтобы увидеть лицо преступника в тот момент. Он ошибся дважды: сначала – когда Марфа и Ева поменялись местами и в баню отправилас…
– Пойдем, провожу тебя в твою светелку. А вы тащите в дом свои сумки, скоро и до вас дойдет очередь.
– Ага, – сказал он, помолчав, как будто что-то понял. – Нет, ждать меня не надо. В смысле, пойдемте вместе.
В коридоре снова сидел кот – Фантом или Глюк, Успенская не смогла понять – и его присутствие показалось Маше очень логичным. Ведьме нужен кот – а как же иначе?
– А богатство мое тебя не смущает? – сощурилась Олейникова.
Он взял ее под локоть, одновременно показывая на какие-то цифры на листе, и решительно развернул к сцене.
– Да как вам не стыдно?! – взорвался Анциферов. – Мы вам верили… надеялись… Мы участвовали в этих ваших нелепых испытаниях! И что теперь?! Это глумление, это надругательство над святым! Над верой в л…
Маша сбросила доху, растерла руки и заставила себя шевелиться, несмотря на боль в ноге.
Всех потряс его полный отчаяния взгляд. Так мог смотреть лишь человек, понимающий, что для него все кончено.
Она вернулась к машине, достала из багажника перчатки и направилась к упавшему деревцу, ощущая спиной чей-то взгляд из густых ветвей.
Следы измены он замел с такой тщательностью, что Штирлиц почувствовал бы свою несостоятельность и ушел из разведчиков в штукатуры, если бы ему стала известна история Анциферова.
А где есть жертва, там всегда есть и преступник.
– Один из твоих родителей наверняка был свиньей!
– Ты ведь не переедешь в Питер? – спросил он.
Женщина завизжала так пронзительно, что у Маши заложило уши. Корова отозвалась негодующим мычанием, а Тявка оглушительно залаяла, поднимая тревогу. В полумраке сарая Зорька казалась уже не тихой коро…
Но Маша видела, что ему тоже не по себе. Как и всем им. От тихого незаметного Коровкина никто не ожидал восстания.
Маша молча кивнула, глядя на остановившиеся часы.
Это были шаги. Где-то над ней ходил человек. Молча. И смотрел сверху вниз на Машу, лежащую…
Маша постояла минут пять на крыльце, слушая тихое пение Нюты, доносившееся из сада. Бедная Нюта все гуляла между яблонь. «Как же ее угораздило выйти замуж за такого идиота, как Анциферов?! – сочувств…
Пестрая курица, осмелев, подошла поближе. Черный круглый глаз скосила на Машу, подождала – не нападут ли эти двуногие, не схватят ли за перо в хвосте – и начала поклевывать что-то в траве. За ней пот…
Повздыхав, он отказался от съемной квартиры. Но на всякий случай сохранил телефон хозяина: мало ли что…
Она похлопала Машу по плечу и вышла. Показалось Успенской, или в последних словах старухи проскользнула ирония?
Коровкин вцепился в Матвея, требуя подробностей, и они пошли бродить по саду. Лена двинулась к ним, а Марфа поднялась и ушла в дом.
– Который я люблю. Четыре помидора, одна луковица, немного соли и много сметаны. Запоминай, будешь мне готовить по выходным. Договорились?
– Она-то луч, – проскрипела Марфа. – А вот ты – гнида, как есть гнида.
Старуха показала, как привязывать козу, и они двинулись обратно. Теперь Марфа засыпала Машу вопросами о ее жизни. Казалось, ей интересно все – и Машино детство, и ее брак, и работа… Она сочно хохотал…
В общем, внук Николаю Михайловичу понравился.
Маша сунула ноги в тапочки и сладко потянулась. Еще нет и пяти утра! Но сон исчез, как исчезает туман под лучами солнца.
– Вы ее испугали своим криком! – воскликнула Белла, защищаясь от этого взгляда. – У животного шок! Стресс! Уверяю вас, у нее перелом!
– Глупостей не говори. Нам с тобой больше не свидеться, да и незачем.
Она действовала быстро и расчетливо. Ей даже не потребовалось принимать никаких решений, потому что выбора просто-напросто не оставалось.
– Не собираюсь я смеяться, – пробормотал Олейников. – Мне и самому очень симпатична эта свинья.
– И сказал во сколько. – Маша не спрашивала, а констатировала.
– Можешь не узнавать. Но ты меня слышишь?
Воронцов уже ждал ее с чашкой, в которой благоухал расплавленный шоколад. Маша с подозрением покосилась на чашку. В животе бурчало. Хотелось есть. Ах, если бы в чашке был горячий куриный бульон!..
– Я, Марфа Степановна, уже вышла из того возраста, когда мне делали замечания по поводу одежды, – чуть резче, чем следовало, сказала Маша. – И носить буду то, что мне нравится.
– Ты не учитываешь, что любовник мог и соврать Даше, – сказал он. – Например, если он не собирался на ней жениться. Вот и придумал убедительную причину – несуществующую жену. Но самое главное не в эт…
Ева билась в истерике, уронив голову на руки.
Перед ней волновалось море лиц. И каждое было обращено к ней. Внимание всех в этом зале было нацелено на Еву, взгляды притягивались, словно лучи.
Вот вышел из себя и уехал Гена, вот Матвей с Борисом выталкивают машину. Вот Нюта посмеивается над мужем, Ева насмешливо взирает на застрявшую машину, Иннокентий идет к лесу и возвращается с предупре…
На следующий день Нюте будто кто-то шепнул на ухо, и вместо того, чтобы идти прямиком к пациентке, она зачем-то зашла в продуктовый магазин рядом с домом Анциферовых. И почти не удивилась, увидев Инн…
– Я уверена, что она не притворялась, а действительно была без сознания, – возразила Маша. – Хорошо, Еву не вычеркиваем. Но Коровкины! Смешно предположить, что Гена способен кого-то убить. А его жена!
А Маша – совсем другая. «Как же можно не обращать ни на кого внимания?» – удивлялась она.
Через три дня он пришел забирать свитер из химчистки и сделал ей предложение.
– Без ярлыков, пожалуйста! Я всегда ценил откровенность в отношениях. Даша выслушала меня, кивнула и ушла. Вот и все.
– Ну, если честное… – хмыкнул Олейников. – Хорошо. Ты понимаешь, что я хочу найти убийцу Марка?
И остолбенела. Матвей по-прежнему обретался на полу. А на коленях у Марфы, уютно устроившись на цветастом фартуке из лоскутков, лежал Глюк и щурил желтые глаза.
Вот теперь она окончательно превратилась в колдунью!
– И все решили, что он покончил с собой, – медленно проговорила Маша, глядя на фотографию красивого юноши. – Это было похоже на него?
– Перед любой женщиной стоит только одна задача, – снисходительно, как ребенку, объяснила Ева, – обеспечить выживаемость вида. Обо всем виде сразу женщина заботиться не может, поэтому она заботится т…
– Верно говоришь про ваш Питер, – согласился Ярошкевич. – Тишь, гладь – короче, болото. Бабы, как пиявки, так и норовят присосаться. А все мужики, с которыми я там дело имел, – сплошь нытики. Дел ник…
«Правду. У нас с ним встреча через час. Глупо скрывать от него мои планы. Он может узнать, когда ребенок уже родится, и испугаться… Знаете, дядя Марк, он такой пугливый. Вечно боится, что жена узнает…
После окончания учебы она устроилась работать в банк на крошечный оклад, стажером. Ее однокурсники побрезговали бы такой должностью. Но Ева знала, что делает.
Ева положила на стол микрофон и на подгибающихся ногах пошла со сцены. Зал заволновался. Она выхватила из ряда лиц недоуменное лицо Сергея Сафроновича, ее шефа, и еще кого-то рядом, смутно знакомого……
– Ты, конечно, никого не видела? – спросил, не оборачиваясь, Матвей.
Нет, не танцевал, поняла Маша секунду спустя. Тренировался.
– Ты избавился от жены, отправил ее в сад подышать свежим воздухом, а сам заточил колья и установил их в своей ловушке.
И вдруг поменялась в лице, прижала ладонь к губам.
Несколько секунд они стояли друг напротив друга: нескладная девчонка-подросток и коренастый мрачный Степан. Отступил брат: выругался и ушел. Но возненавидел Зойку еще сильнее за свое поражение.
Как вдруг совсем рядом отчетливо скрипнула дверь. Успенская вздрогнула и прислушалась.
Маша освободила мышь, выпутала веревку из ветвей и положила игрушку перед котом. Тот извернулся, схватил мышь в зубы и деловито потащил прочь. Веревочка извивалась за ним.
– Ну что ты! – воскликнула Нюта и засмеялась – весело, от души. – Я вовсе не собираюсь рожать нашего ребенка бог знает где! У меня уже есть договор с роддомом, который недалеко от нашего дома. Там от…
Маша привстала и громко вскрикнула: правую ногу в лодыжке точно пронзили гвоздем. Она упала на землю, тяжело дыша сквозь стиснутые зубы. Черт, как же больно… Неужели все-таки перелом?
Полосатый, как и ожидала Маша, побежал на кухню. Но вместо того, чтобы выпрашивать еду и ходить кругами возле холодильника, он вскочил на подоконник и обернулся к ней.
Положение спас Матвей: отобрал у покачивающейся Марфы бокал и усадил ее за стол, что-то успокаивающе нашептывая на ухо. Старуха слабо улыбалась.
Девушки сменяли одна другую, и в итоге за Коровкиным утвердилась репутация бабника и знатока женщин. Хотя даже о гнездовании утконосов Гена знал больше, чем о женщинах.
Ева уронила руки, запрокинула голову и громко расхохоталась. Звонкий смех разнесся по комнате, эхом отразился от стен. Ева тряслась от смеха, пока он не перешел в рыдания с икотой. Борис схватил женщ…
Несмотря на слова Бориса, она и на секунду не допускала вероятности, что состояние Олейниковой достанется ей. И потому Машу не сковывала необходимость выставить себя с лучшей стороны. Марфа ей нравил…
Поиски истины для Нины закончились масштабным вопросом о смысле жизни, для ответа на который она собралась и улетела в Индию. Там Нина присоединилась к группе таких же озадаченных философов и на неск…
Маше единственный раз в жизни попадался похожий типаж мужской красоты: он пользовался в компании большой популярностью, поскольку умел глазом открывать пивные бутылки. Когда все бутылки бывали открыт…
– Что здесь такое творится? – раздался громкий голос, и во дворе появилась Марфа.
Вот и на этот раз она успокоилась. Промокнула напоследок глаза и убрала платок.
Чернота отступила окончательно, и в лесной тишине Успенская услышала наверху, прямо над собой, страшный звук. Он испугал ее больше, чем оскалившаяся навстречу пасть, чем боль в боку, чем пятна перед …
Марфа Степановна сунула карандашик за ухо, закрыла блокнот. Пошуршала в фартуке, отыскала потайной кармашек, в который и спрятала записную книжку. Не дай бог, попадет в чужие руки.
– Да какие уж тут шутки! Передумала я, говорю! Нечего мне пока в монастыре делать, я еще слишком молода. К тому же скотину мою не на кого оставить – Дульсинею, Зорьку, Джоленьку…
Она ввалилась в библиотеку, отпустила кота, и тот с облегченным мявом рванул под кресло.
Она отодвинулась к стене, освобождая проход, и Маша вынуждена была протиснуться мимо нее.
Но исполнить обещание Олесе было не под силу.
– Директор компании «Олейников-групп», – сказал он. – Прибамбасы всякие делаем для путешествий. Ну и еще разным занимаемся… По мелочи.
– Смотри: Марфа произнесла «кодовую» фразу за ужином. Ее слова не могли не привлечь внимание убийцы. Я надеюсь, он (или она) догадался и о том, что потерянный на реке браслет был всего лишь уловкой, …
– Сядь, не пугай людей, – попросила она. – Говорила я тебе, что ты ерундой маешься…
«Позвони, – шепнул внутренний голос, – чего ты боишься?»
– И правильно не пойдешь, – с глубокой убежденностью прошептала девочка. – Он слюнявый, хуже Бурана. И глаза как кисель. Ты себе лучше жениха найдешь, Зоинька. Подожди здесь, я мигом…
– А я и не напрашиваюсь в гости, – заверил Воронцов. – Палатку захвачу – и встану рядышком в лесочке. Романтика!
Старуха ободряюще похлопала его по плечу и повела их с Леной в дом.
– Матюша, все в порядке, все в порядке, – забормотала тетушка, побледнев.
– Музыкант, – улыбнулась Маша. – Играю на флейте.
– И на том спасибо, – усмехнулся Олейников. – Что ж, будем считать, с подозреваемыми мы определились. Тетя Марфа, тебя в расчет не берем, хоть ты и умеешь плавать.
– Мама, она корова! Она даже маникюр не умеет делать! – рыдала она. – Это несправедливо! Я первая должна была выйти замуж!
– А помнишь, как разрушился сарай? – спросила Лена.
Маша сжала голову руками. Никто, никто не подходит под это описание! Борис жесток, злобен, но далеко не так сообразителен, как хочет показаться. Ева умна, язвительна, но жестока ли? Иннокентий? Лена?…
И тут Анциферову открылась страшная истина: Лев Сергеевич очень любил свою некрасивую и неудачливую дочь. Так любил, что готов был купить для нее выбранного жениха. И обижать Веру ему не позволит.
– Я думала, вы меня не заметили, – призналась она. – Простите, я не хотела вам мешать.
– Отлично. – Голос Марфы сухой, деловитый. – Тогда давай подведем итоги.
Ее называли хитрой, умной, наглой, и все это было правдой. Утверждали, что она спит с начальством. Но Еве было уже все равно – она поднялась туда, где камни сплетен не могли ее ранить.
Несколько секунд Раиса не могла выговорить ни слова. Она ожидала чего угодно – сочувствия, огорчения, слез – но только не холодного пренебрежения.
«Не от себя, а от них», – холодно возразила мать.
Матвей Олейников издал невнятный звук и отшатнулся от окна.
Он спрятал расписку в буфет и приготовился ждать первых поступлений.
– Мама, это тебе совместный подарок от нас с Машей. – Артем нежно поцеловал мать.
С большим опозданием Маша поняла, что роль заботливого сына для Артема важнее, чем роль любящего мужа. И что она никогда не сможет дать ему то, что дает Белла Андреевна – осознание своей абсолютной н…
– Я только недавно узнала о том, что у бабушки были братья, – вмешалась Маша. – Если вам будет интересно, я расскажу, при каких обстоятельствах.
– Бросил… – глухим эхом отозвался Освальд. – Ладно, не будем о ее влюбленности. Она была беременна и не знала, что ей делать. Ей хотелось услышать от меня хоть что-то.
Маша поймала взгляд Бориса Ярошкевича. Он смотрел на нее и ухмылялся с таким видом, как будто знал что-то, скрытое от Маши. Незаметно от остальных поднял ладонь, приложил ее к своей щеке и сделал вид…
Надежда Алексеевна успокоила младшую дочь, хотя в глубине души тоже негодовала. Она уже распределила роли: старшая останется с родителями, чтобы быть им опорой в старости, а младшая удачно выйдет зам…
– Я категорически протестую! – высунулся из своего угла Иннокентий.
– Угу. Бегает, как ни в чем не бывало, задницей крутит.
– Меня, уважаемый Иннокентий, пригласила Марфа Степановна, – с лучезарной улыбкой, от которой Анциферова перекосило, поведала она.
Они одновременно обернулись и посмотрели на парк. Тоненькая фигурка шла по дорожке, удаляясь от них. Белый подол развевался от ветра.
– Покажите мне эту пресловутую записку, – потребовал Иннокентий и властно протянул руку к Марфе, сжимавшей свернутый листок. – Я единственный, от кого ее почему-то скрыли.
– Вряд ли, – вмешался Матвей. – Если браслет тяжелый, то упал на дно и лежит себе в песочке. Где вы плавали, тетя Марфа? Покажите еще раз…
Там малюсенькая девчоночка ко мне подскочила и давай со мной играть. А я с ней, как с вами когда-то. Бабушка ее расспросила меня – кто я и как в Москве оказалась – и вдруг предложила у них поработать…
Она подняла голову и уставилась на закрытое окно. Как все произошло десять лет назад?
Тот, с холодным ненавидящим голосом, ушел. Кеша остался один. До Нюты донесся звук, который она не сразу распознала.
– Кеша… – задумчиво повторила Маша. – Это все из-за него?
Ее брак с Марком Освальдом удивил всех. Лишь Марк, влюбленный в нее, как подросток, был уверен, что все идет правильно. Он любит Еву, Ева любит его – что еще нужно для счастья?
– Почвы глинистые, все размыло, – выдохнул Матвей, толкая «опель». – Теперь отсюда только пешком можно уйти. Или на автобусе из деревни. Но до той деревни еще надо добраться…
– Хорошо. Ты меня убедил. Поедем и отвезем Леметину к ветеринару.
Шарнир вылетел, и несостоявшийся подводник шлепнулся охраннику под ноги. Мартынов остался стоять, сжимая плечевую кость.
– Поль Верлен, – улыбнулся Анциферов. – Возьмите!
– Так что вы хотели рассказать, милочка моя?
– Покончил с собой? – потрясенно переспросила Маша и сразу поняла, каким ударом для верующей Марфы должен был стать поступок племянника. – Боже мой, какое горе. Мне очень жаль, Марфа Степановна.
– Так у вас есть план… – протянула она. – Раз уж я все равно знаю слишком много, может быть, вы мне расскажете, в чем он заключается?
Но Мишке было не до нее. Он бил, бил, бил Татьяну, ненавидя ее за то, что стал посмешищем для всего села. В ослеплении яростью он начисто забыл, что такой же рыжей была бабка его жены, и даже веснушк…
Маша немедленно растопырилась во все стороны, как осьминог, лишь бы не дать вытащить себя из комнаты, и застряла в дверях.
«Пожалуй, не такая уж она и глупенькая девочка, как мне показалось, – вынуждена была признать Маша, в глубине души согласная с характеристикой, данной Еве. – Немножко черствая, может быть… Но это в с…
– Конечно, не понять, – согласился Олейников. – В России ведь только Москва – всесоюзная здравница, всех закаляет. А мы сидим себе в Питере: тишь, гладь и никакого насильственного оздоровления органи…
– Как же так… – огорченно сказала Нюта. – Марфа Степановна, неужели Гена с Леной так и уедут?
– Раз он такой добрый, пускай сам едет в глухомань и там рожает, – брякнула она, уже не заботясь о соблюдении приличий. – Без врачей, без медсестер, без горячей воды и лекарств! Я понимаю, что это не…
– Это не имеет значения! В любой момент она могла передумать, рассказать родителям, подругам…
За завтраком Матвей жевал оладьи, не ощущая их вкуса. Рядом щебетала Ева, ей отвечал Борис, то и дело утирая салфеткой жирные губы. Иннокентий снисходительно объяснял Лене Коровкиной, почему энергети…
Ева знала, что центр мужского внимания в любой компании может быть только один, и это она сама. Компания родственников не была исключением. Ни прелестная белокожая дурочка Нюта, ни флегматичная толст…
Господи, красота какая… И ведь никто, кроме него, этого не понимает. Разве что этот Григорий Воля, устроивший целую облаву на невесту, чувствует, что потерял. Должно быть, на него напало умопомрачени…
– А вот так. Буду слушать голос свой внутренний и тот, что со мной с небес говорит.
– А дальше Марк каким-то образом понял, что это именно он! Может быть, догадался сопоставить институты. Ведь у них один институт, в этом не может быть сомнений. Именно там они и познакомились. Она – …
«Депардье» соизволил наконец перевести взгляд на нее. Мрачный, недобрый, предостерегающий взгляд. Люди в рубашках нежно-розового цвета не должны смотреть как некормленые тигры.
Допустим, кто-то забрался в самую сердцевину густых кустов. Что привело его туда, этого таинственного человека? Быть может, он прятался? Бежал за котом, как сама Маша? Присел по естественной надобнос…
От удивления Маша выпустила косяк и тут же оказалась в коридоре. Дверь за ней с треском захлопнулась. Не оставалось ничего другого, как идти следом за Олейниковой, надеясь, что в комнате будет темно …
Маша в эту секунду скорее назвала бы милой гюрзу. Но спорить с Евой не стала.
Уже через несколько шагов ей пришлось присесть на корточки. Маша ползла, оглядываясь вокруг, ища глазами знакомую обложку из красного кожзаменителя. Вот то самое место, где она нашла кошачью игрушку……
– Она ничего вам не сделает! – увещевал Коровкин. – Они безобидные!
– Вы прекрасно понимаете, что я не об этом.
Матвей и тетушка переглянулись, и Маше стало ясно, что не все.
– Нет. То есть видела, он ходил наверху, когда толкнул меня в яму. Но я даже не смогла понять, мужчина это или женщина.
Кроме Генки с его женой. Всего двое из этой родственной тусовки мне нравились: Марк и Генка. Но Марка убили.
– Я уверена, что ты выбрала себе в мужья достойного человека! – торжественно сказала она.
Коровкины собрались так быстро, что не успела семья закончить завтрак, как снаружи затявкала собака.
Ева не помнила, как она потеряла сознание. Но у Маши были кое-какие соображения на этот счет. Когда во всеобщей суматохе пострадавшую унесли в дом, Успенская незаметно проскользнула в баню.
Ее разбудило чье-то легкое прикосновение. Сон мигом исчез. Маша подскочила в кровати, готовая увидеть кого угодно, но комната была пуста.
– Ах ты доверчивая собаченция, – рассмеялась Маша, потрепав Тявку по нежному животу. – Что, нравится? Лапа ты, лапа…
Именно на это намекала Надежда Алексеевна.
– Да, конечно, – забормотал Артем, – то есть, нет, ты не права. Мама волнуется! В таких ситуациях присутствие близкого человека очень помогает.
– Выспалась? – ласково спросила она. – Все уже собрались, только тебя и ждут. Пойдем вниз, красавица.
– Так ведь, милая моя, массировать-то надо вымя! – проговорила Марфа, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не рассмеяться. – А ты зачем ей на спину полезла? Оттуда молоко не льется.
«Потасканным», – подсказал внутренний голос.
– Не-а, – легко ответил Генка. – Меня ничье богатство не смущает, пока мне не говорят, что оно может стать моим. Но твое-то не может, так?
– Кто нашел добрую жену, тот нашел благо и получил благодать от Господа! – процитировал он, многозначительно подняв палец. И покровительственно поцеловал девушку.
– Это еще почему? – озадачился Матвей. – А-а, ты боишься!
Распахнула настежь окно, опустилась в соседнее кресло, обвела взглядом книги и начала рассуждать.
– На то, что у тети Марфы в доме канализация. Так что чистка выгребной ямы тебе, Кеша, не грозит. Кстати, давно ли ты стал религиозным? Господа поминаешь к месту и не к месту. Что-то раньше я не заме…
Борис обшарил весь дом в поисках вещи, которую можно было бы продать за большие деньги. Но ничего не нашлось, кроме старенького золотого кольца матери. Он прикинул стоимость кольца и вернул на место:…
– А он приезжает, когда хочет, – добавила старуха. – Дом мне перестроил, нанял помощниц.
В дверь просунулось оживленное лицо Вани.
Ева поднялась на сцену, огляделась… И спина у нее похолодела. Господи, она все учла, кроме этого!
Маша с Артемом все-таки поженились. На свадьбе Белла очень натурально потеряла сознание, и расписались они в такой суматохе, что уронили кольцо.
– Куда денешься-то? – по-взрослому спросила девочка, глотая слезы.
– Милая, выходи отсюда, – тихо, словно издалека, шепнула Зоя. – Спасайся. Одной тебе не справиться.
– Ты прост, как ящик из-под картошки. Я с ней не спал.
– Обедать будем здесь, – она указала на стол. – Справа от камина дверь на кухню ведет. За кухней есть кладовочка, там у меня и соленья, и варенья, и грибочки маринованные и соленые. Прошлый год был б…
– Вот табуреточка в уголке, – указала старуха. – Садись на нее и начинай.
Матвей медленно начал подниматься. Лицо его изменилось, и, видимо, изменилось сильно, потому что все скандалисты вдруг смолкли и испуганно уставились на него.
– Но, деточка… – запротестовала Марфа и протянула руку к Маше.
Она взглянула на кота. Пожалуй, это все-таки был Глюк, а не Фантом. Глазищи как циферблаты золотых часов, сузившийся вертикальный зрачок – стрелка. Маша смотрела в них, точно проваливаясь, завороженн…
– Да нет же! Джолька – это коза. А подоить нужно Зорьку, коровушку мою.
Он хотел прибавить, что больше не будет хватать ее за руку, но решил не врать. Его обуревали такие желания, что Коровкин испугался сам себя.
– Познакомься – подружка моя. Джолька ее зовут, – представила козу Марфа Степановна.
Артем привел Машу в просторную квартиру в старом районе Москвы, где подъезд называли парадной, как в Питере, а возле лифта сидел консьерж с моноклем. Этот консьерж так поразил Машу, что она даже не у…
– Какое еще признание?! – изумился Иннокентий. – Милейший, ты в своем уме? Насочинял историй, построил замки на песке… Эта записка, который ты размахивал у нас перед носом, ничего не доказывает!
– Ну же, что у тебя там еще, – подбодрил он Матвея. – Не стесняйся, сообщи широкой общественности!
– Положим, не все, – подала голос Ева. – Говорите, Геннадий, только за себя.
Кот потрусил за угол дома. Маша, смирившись, последовала за ним.
Ее словно ударило током. Она дернулась, записка выпала из рук.
Но Татьяна на девятую ночь подошла сама. Подошла, заглянула в глаза мужу, ни слова не говоря. Мишка прирос к месту, даже кричать не мог.
Маша зажмурилась от напряжения. Двое мужчин разговаривают возле окна, и оно, конечно, распахнуто настежь, потому что вечер теплый. Ведь Марк потом пошел купаться… А третий – третий стоит в темноте по…
– В общем, ты подумай пока, – мягко предложил Матвей. – Определись со статусом. А мы пойдем.
– Какая разница? То есть разница, конечно, есть, но воровство все равно остается воровством! Ты не согласна?
Старуха поднялась – смуглая, высокая, сухая, словно выточенная из дерева. Заправила под пестрый платок выбившуюся смоляную прядь.
Анциферов снисходительно рассмеялся и даже снизошел до того, чтобы похлопать ее по плечу.
И оба кота попросились домой. Сначала один полосатый круглоголовый зверь, за ним другой – почти неотличимый от первого – с достоинством вошли внутрь, немного задержавшись на пороге для приличия.
– Я догадываюсь, что он имел в виду, – проговорила она, тщательно подбирая слова. – Дело в том, что десять лет назад, когда мы в последний раз собирались все вместе, случилось большое несчастье. Поги…
– Покушение не помогло нам сократить круг подозреваемых. Но зато мы лучше смогли понять убийцу Марка.
Когда Успенская пришла в себя, первое, что она увидела, открыв глаза, была земля с поседевшими от заморозков травинками. Бок, на котором она лежала, оледенел. Но когда Маша попыталась пошевелиться, е…
– Куда пропал? – спросил Николай Михайлович.
«Хочу выпить за душу невинно убиенного Марка»… Слово прозвучало, хотела того Марфа или нет. Невинно убиенного.
Он протиснулся между Леной Коровкиной и Машей и скрылся в доме.
– Я сейчас переоденусь и спущусь, – стараясь говорить твердо, пообещала Маша. – Десять минут, Марфа Степановна, и я буду готова со всеми познакомиться.
– Кеша бывает такой смешной, – доверительно сказала она. – Я никогда не спорю с ним, особенно при других людях. Просто потом делаю все по-своему, а ему говорю, что иначе ничего бы не получилось. И, з…
– Что значит «роды в бетон»? – взвился Иннокентий. – Что вы хотите этим сказать? Не смейте позволять себе грязных намеков при моей жене!
Лена виновато посмотрела на Марфу и побежала за ним.
– Поверь мне на слово, нам нет необходимости отправлять тебя в больницу, – хладнокровно сказала Маша.
– Куда вы? – окликнул Машу уже не воображаемый голос, а настоящий.
Зоя выпила воду, откинулась на подушку. Скосила глаза вниз: под одеялом вместо ноги здоровенный бугор.
Судя по хмурому лицу Матвея, он думал именно об этом. Зато Марфа единственная из всех присутствующих выглядела абсолютно безмятежной.
«Ну что за глупости?! – сердилась Маша. – Меня-то зачем убивать?»
Немного поколебавшись, Маша позвонила в справочную.
Маша, оставшись одна, первым делом выбралась из постели и доковыляла до зеркала. Нога, к счастью, болела меньше: наверное, помогла вонючая мазь Марфы Степановны.
Они мне все противны, думал Матвей. Если бы я был к ним равнодушен – но нет. Мне неприятна мысль, что эти люди – мои родственники. Десять лет их не видел, и еще бы десять раз по столько же не видеть.
– Но ведь мне это ничего не стоит, – объяснила она. – А Кеше приятно. Так что – почему бы и нет?
– Да, – сказал Матвей. – Мне очень жаль, Ева.
«Было бы странно, если бы я могла похвастаться таким же древом, – мысленно возразила Маша. – Я же не собака».
– Мое предположение?! Леночка, ты меня неправильно поняла. Неужели я могла назвать твоего мужа вором? Ни в коем случае!
И многозначительно взглянул на Успенскую.
Маша представила, как Воронцов старается обаять Марфу Степановну, и ужаснулась.
Сын отвернулся к окну, и женщина собралась с силами.
Старуха хлопотала: объясняла Еве, с какой стороны подойти к корове и как ее доить.
В эту минуту за его спиной раздался торжествующий крик. Обернувшись, Олейников увидел сияющего Иннокентия, сжимающего тусклый серебряный браслет. Вокруг него плавала радостная Нюта.
Будет забавно, если окажется, что убил его именно Генка. Два человека, которые были ему симпатичны…
– Понятия не имею. Я не знала Марка Освальда. Может быть, и написал бы – почему нет?
Маша посмотрела сперва на Артема, затем на Беллу Андреевну.
«Какой же я идиот… Надо было приехать к ней раньше. Обтяпали бы дельце втихую, без этих глупостей с самым достойным».
«Боже мой, и с этим психопатом ты встречалась, – удивленно констатировал внутренний голос. – Строила планы на будущую жизнь. Считала славным парнем. Кстати, отчего он так поспешно удрал?»
Успенская снова бросилась внутрь. Схватив лежащую женщину за руки, она попыталась волоком вытащить ее из бани. Но ничего не получилось. Пот заливал глаза, влажные запястья Евы выскальзывали из ладоне…
Ответ был где-то совсем рядом, на поверхности!
Тем временем Ваня чуть отстранился от Маши, осмотрел ее и принюхался.
– Привет, – поздоровалась Лена и улыбнулась.
– А что, Боренька, может, и тринадцать процентов мне дашь? А? Я человек старый, мне деньги не лишние…
Матвей разрывался между желанием рассердиться и рассмеяться – до того она была смешная и воинственная.
– Это чем же? – радостно осклабился Ярошкевич, у которого руки чесались врезать Олейникову. Он ждал только повода.
– Не было у меня мужа, голуби мои. Вы слишком хорошо обо мне думаете, если считаете, что я могу в семьдесят с лишним лет выйти замуж.
Но она все равно продолжала кричать из последних сил, пока не почувствовала, что сорвала горло.
– У меня в Москве работа. И вся моя жизнь. Которая, в основном, состоит из работы.
– Что? – изумилась Маша. – Чего не делают с такими мужчинами, как ты? Не разбрасываются?
– Вот оно что… – разочарованно протянула Маша. – Ясно.
– Думала уже, думала, – раздраженно сказала старуха. – Подозрительно быстро она оклемалась после отравления! Ты ведь об этом?
Это оказался Борис Ярошкевич. При виде Маши Борис рывком поднялся из кресла и направился к ней, слегка покачиваясь.
– Не обращайте на нас внимания, – сказал Коровкин. – Ей бы только критиковать меня, героя. Между прочим, я нашел сюда дорогу без навигатора! Хотя последний раз был в этом богом забытом месте десять л…
– А я усомнился в вашем психическом здоровье, – признался Коровкин, виновато глядя на Марфу Степановну.
– Кто-то уже приехал? – спросила Лена, кивая на черный джип.
И Ева Освальд окончательно решила: она должна уехать отсюда с деньгами Марфы и с Матвеем Олейниковым. Непростая задача, но она никогда и не ставила перед собой простых целей. У нее все получится! Есл…
Значит, все-таки либо бросили, либо упали.
Сверху по плечу Машу что-то ударило и отскочило. То ли ветка, то ли шишка… Зачем?
Ответ на этот вопрос Маша получила неделей позже, когда приехала в Эстонию.
– Олеся, этого не может быть! Ты где-то допустила ошибку!
– Вы с ума сошли? – тихо спросила она. – На что ты ее подбил?
– А-а-а… – расслабился Ярошкевич. – Это да. Москва, знаешь, такой город… закаляет. Тебе этого не понять, а я на своей шкуре испытал.
– Можно я вас подожду? – не выдержала она. – Мне не хочется возвращаться одной.
– Неудивительно, – тихо сказала Маша, – с таким-то носом…
«Сейчас ударит ее, – вдруг отчетливо понял шофер. – Вон, аж рыло у него свело от злобы».
Жена Анциферова ничуть не удивилась ее вопросу.
Маша вздохнула, села на стул и запустила тонкие пальцы в волосы.
– Механизация, – гордо сказала она молчащим Нюте и Иннокентию. – Там у меня труба, по ней вся гадость стекает и в землю уходит. А ты, значит, лопаткой ее… И наружу кидал… Хе-хе!
– Все-таки жалко, что я вас не убила, – по-детски сказала она.
Освальд благодарно дотронулся до его руки и поднялся. На секунду перед Олейниковым возник прежний Марк – немногословный, спокойный, добрый гигант, которого почти невозможно вывести из себя.
Изнутри донесся шум, потом что-то упало. Глухо закричала девушка – раз, и другой. Потом до Кольки доносились только стоны.
– А вы, Геннадий, нервничаете, потому что в глубине души понимаете, что я права, – добавила Ева.
– Как куда? Домой. Если ты не хочешь, чтобы я здесь оставался, тогда вернемся вместе в Москву. Пребывание в этом месте явно не пошло тебе на пользу. Все, Машуткин, не спорь, собирай вещи. Где они у т…
Правда, все признавали, что дочь Татьяны – на редкость смышленая девочка. Татьяна с ней возилась, с рук не спускала, нянчилась так, что над ней смеялись: нашла себе куклу на старости лет. Раздобыла в…
«У Даши роман с мужчиной, который намного старше нее. Он женат. Где они встретились, никто не знает».
С нежностью, поразившей Машу, Борис обнял женщину за плечи и заставил сделать несколько глотков.
Она низко надвинула капюшон дохи, запахнулась поплотнее и вывела козу из загона.
Анциферов изменился в лице. Весь его апломб исчез. Не сводя глаз с часов, он сделал несколько неуверенных шагов и остановился.
И подвинул к себе цепкой лапкой уже приготовленную пачку денег.
– Кеша отправляет меня в сад дышать свежим воздухом… – поделилась она, подойдя. – Только там так холодно…
Зоя притянула ее к себе, поцеловала в лоб и быстро вышла.
Маша размышляла. Иннокентий, Гена Коровкин, Борис… Но один человек не вписывался в картину.
– Это еще ни о чем не говорит, – возразила Маша, но без особой убежденности в голосе. Она и сама чувствовала, что за флегматичностью Лены Коровкиной скрывается целеустремленный и довольно жесткий чел…
«Я не собираюсь больше встречаться с ним. Никогда. Я была такой глупой, дядя Марк, что мне стыдно перед вами. Но я хочу этого ребенка, понимаете? Не потому, что он от него, нет! Но это мой малыш. Я ч…
Кто же здесь хохочет так страшно? Маша огляделась. Может быть, филин? Но филины, кажется, ухают только по ночам, а сейчас ясный день. Солнце купается в сочной июньской листве берез, поглаживает лохма…
– Что случилось? – резко спросил он, поднимаясь. – Где ты была?
– Я не тренируюсь, – тихо, но твердо сказала она. – Я работаю. Пожалуйста, не нужно мне мешать.
Старуха наклонилась к Маше и провела сухим пальцем по ее щеке.
Конечно, нужно было выдержать просительный тон, но очень уж Воронцов злился. Он привык считать ее своей собственностью. И вдруг собственность проявила строптивость.
Убийство. А вот здесь галочку ставить рано. Ничего-то еще не сделано…
– Спасибо, – хохотнул красавец. – Я, в общем-то, не за помощью. Я за своей подругой приехал.
Лена могла сбросить Коровкина со своей руки одним движением, как муху. Она с насмешливым удивлением подняла брови и окинула взглядом странного клиента.
– Хорошо, давайте поговорим… – Маша немного растерялась. – Прямо сейчас?
«Живу я в избушке, – сообщила Марфа Степановна по телефону. – Можно сказать, в хибаре. На са-а-а-мых выселках!»
И только через год пришел к Льву Сергеевичу и рассказал, что познакомился с женщиной и хочет жениться на ней.
– Матюша, Матюша, – обеспокоенно забормотала Марфа Степановна. – Ну что ты сразу злишься? Девочка же не знает, что вы были друзьями.
– Помогииите! – заорала Маша и с облегчением ощутила, что голос возвращается. – На помощь! Помогите!
– Орловских, – тихо поправил Матвей. – Орловских рысаков.
– Может, двое-трое и приехали бы… И не стали бы ссылаться на дела. – Выразительный взгляд на Матвея. – Но мне нужны все вы! Дорогие мои племяннички, я хотела взглянуть на каждого из вас, чтобы точно …
– Идиотская, – согласился Матвей. – Но изощренная.
– Офигеть, – с каким-то детским удовольствием сказал он. – Слушайте, вас надо занести в книгу рекордов Гиннеса.
Нюта просияла, пискнула «спасибо!» и убежала к встревоженному супругу.
Маша подняла голову, и в эту секунду он резко дернул ее за руку.
– Н-н-нет, подожди… – заикаясь, начала Маша, потому что открывшаяся перед ней перспектива ужаснула ее. – Ты хочешь сказать…