Все цитаты из книги «Возвращение Шерлока Холмса»
– Сэр Юстес Брэкенстолл, как сообщил нам кучер?
– Позвольте представить вам Помпея, – сказал он, – гордость местных охотников. Судя по его сложению, он не шибкий бегун, но зато он отлично держит след. Ну, Помпей, хотя ты и не очень быстр, но, дума…
– Ну, так вот вам мой совет: допросите его хорошенько. Но только не при нас, мы подождем здесь. Отведите его в другую комнату. Наедине с вами он скорее признается. Спросите его, как он посмел впустит…
– Это ужасная история, мистер Холмс. Удивляюсь, как я еще не поседел. Вы, конечно, слышали о Годфри Стонтоне. На нем держится вся команда. Я готов отдать за него двух лучших игроков. Как он ведет мяч…
– Нет. Ведь вино осталось В каждом бокале.
Кусты неожиданно расступились, и мы очутились на прелестной лужайке. На противоположном ее конце, под сенью могучего дуба, расположилось необычайное трио. Наша клиентка прислонилась к дереву, видимо,…
– Мы были революционеры, нигилисты, вы знаете. Он, я и многие другие. Потом начались преследования, был убит высокопоставленный полицейский чиновник, многих арестовали, и для того, чтобы спасти себя …
– Разве ваше объяснение охватывает все стороны дела?
– Все очень просто, сэр, если, конечно, знать подоплеку. Но догадаться о ней невозможно, даже с вашим умом. В свое время, сэр, я служил дворецким у сэра Джейбса Гилкриста, отца этого юного джентльмен…
– Все это слишком опрометчиво, мистер Холмс! Неужели он придет потому, что вы попросили его? Не легче ли предположить, что ваше письмо возбудит в нем подозрения и он попытается скрыться?
– Осмелюсь сказать, сэр, что я ваш сосед. Моя маленькая книжная лавчонка находится на углу Черч-стрит, и я буду счастлив, если вы когда-нибудь посетите меня. Может быть, вы тоже собираете книги, сэр?…
Старинный зал с высокими окнами, облицованный дубом, был превращен в следственную камеру. Холмс уселся в большое старомодное кресло; взор его был непреклонен, лицо сурово. Я читал в его глазах решимо…
Эта суровая австралийская няня оказалась очень интересной особой. Молчаливая, подозрительная, нелюбезная, она не скоро смягчилась, побежденная обходительностью Холмса и его добродушной готовностью вы…
– Нет, мистер Холмс, она не могла догадаться, да и никто не мог бы.
– Вместо погибшей карьеры – такой блестящий успех! Вас ждет не позор, а слава. Подправьте слегка отчет, и все увидят, как трудно провести инспектора Лестрейда.
– Именно этого я и хочу, – отозвался наш гость. – Выслушайте правду и вникните в нее, – больше мне ничего не нужно.
– Гм! Замечательно! Настоящий подвиг! Ну хорошо, с аллеей покончили. Пойдемте дальше. Эта калитка обычно открыта? Значит, ей ничего не стоило проникнуть в парк. Ясно, что об убийстве она не думала. И…
– Надо заглянуть туда одним глазком. Уотсон, если вы подставите мне спину, а сами прислонитесь к стене, я как-нибудь ухитрюсь это сделать.
– Я в твоей власти, Анна, – сказал он, – но ты всегда была добра ко мне.
– Я скажу вам позже. В этом деле есть несколько пунктов, которые я еще не в состоянии вам разъяснить. Я в своих открытиях зашел уже так далеко, что будет благоразумнее, если я подожду еще немного, а …
– Было «горячо», как говорится в детской игре, – сказал он. – И чем больше я удаляюсь от гостиницы, становится все холоднее и холоднее. Нет, уходить отсюда еще рано!
– Эти подробности, – прервал его Холмс, – конечно, очень интересны и существенны, но мне надо знать содержание письма. О чем говорилось в нем?
– Вы заходили туда после того, как обнаружили посягательство на экзаменационный текст?
Наша прелестная посетительница была, видимо, несколько смущена.
– Вы должны как можно скорее добиться освобождения молодого Нелигана,
– Доктор возвращается! – вскричал Холмс. – Скорее в дом. Мы должны узнать, в чем дело!
Но Лестрейду хотелось поскорее доставить пленника в надежное убежище, и через несколько минут наш кэб уже вез нас четверых в Лондон. Пленник не произнес ни слова; он злобно глядел на нас из-под шапки…
– Это что значит? – наконец рявкнул Лестрейд. – Вы что там все это время делали, а?
– Боюсь, в ближайшие годы вы будете очень заняты. Кстати, что вы такое положили в штабель вместе со старыми брюками? Дохлого пса, кроликов или еще что-нибудь? Не хотите говорить? Как нелюбезно с ваше…
..Д.С. А. СЛ.НИ Предположим, что второе слово «ЗДЕСЬ». В таком случае последнее слово «СЛЕНИ». Это фамилия, чрезвычайно распространенная в Америке. Коротенькое словечко из двух букв, стоящее перед фа…
– О, пощадите меня, мистер Холмс! Пощадите меня! – умоляла она в порыве отчаяния. – Ради бога, не говорите ему! Я так люблю его! Мне больно причинить ему малейшую неприятность, а эта, я знаю, разобье…
– Идите сюда, дорогой Хопкинс, и протяните ноги к огню, – сказал он.
– это оказалось не просто пятно, а ясный отпечаток большого пальца. – Посмотрите на него в лупу, мистер Холмс!
Сэр Рональд Адэр был вторым сыном графа Мэйнуса, губернатора одной из наших австралийских колоний. Мать Адэра приехала из Австралии в Англию, где ей должны были сделать глазную операцию – удалить кат…
Столовая была большой высокой комнатой с потолком из резного дуба, с дубовыми панелями и отличным собранием оленьих рогов и старого оружия на стенах. Напротив входа в дальнем конце комнаты находилась…
– Мистер Холмс! – сказала леди, и лицо ее порозовело от негодования.
– Вот где проезжал герр 3 Хайдеггер! – взволнованно проговорил Холмс. – Мои умозаключения были не так уж плохи, Уотсон!
– Значит, на кресле были перчатки. – Холмс торжествующе взглянул на Бэннистера. – А потом он взял первый лист и стал переписывать на маленьком столике. Окончив первый, принялся за второй. Он думал, ч…
– Да, Уотсон, ездил и узнал там, что покойный Олдейкр был негодяй, каких поискать. Отец Макфарлейна поехал разыскивать сына, дома была мать – маленькая седенькая старушка с голубыми глазками, вся тре…
– Хорошо, я расскажу вам все, но полагаюсь целиком на вашу скромность и на скромность вашего коллеги, доктора Уотсона. Я взываю к вашему патриотизму, джентльмены, ибо не могу представить себе большег…
Все эти сведения, большая часть которых была нам уже известна. Холмс выслушал с вежливым вниманием, но я, знающий его хорошо, заметил, что мысли его заняты чем-то другим, и сквозь маску, которую он н…
Он приподнял край ковра, и мы убедились, что так оно и есть.
– Я очень занят, и мне не хотелось бы отвлекаться от своих занятий, – отвечал мой друг. – Советую вам обратиться в полицию.
– Не думаю. Эти агенты работают совершенно самостоятельно и часто находятся в довольно натянутых отношениях с посольствами.
– Или «Канадская Тихоокеанская железная дорога», – сказал Холмс.
– Да, дело крайне серьезное. Но, на мой взгляд, то, как вы поступили со своим младшим сыном, ваша светлость, заслуживает еще большего осуждения. Оставить его на три дня в этом притоне!
С пистолетом в руке он побежал, не помня себя, к тропинке между тиссами. Холмс бросился за ним, я за Холмсом, оставив лошадь пастись у дороги.
– Сейчас я велю вызвать кэб. Через четверть часа мы будем к вашим услугам. Если вы собираетесь телеграфировать домой, мистер Хакстейбл, пусть там у вас думают, что расследование все еще ведется в Лив…
Мы остановились тогда в меблированных комнатах неподалеку от библиотеки, где Шерлок Холмс изучал древние английские хартии, – его труды привели к результатам столь поразительным, что они смогут послу…
Я услышал лязг стали и рев разъяренного быка. В ту же минуту Холмс и моряк, сцепившись, покатились по полу. Моряк обладал гигантской силой: даже в наручниках, которые Холмс так ловко надел ему на рук…
– Вы не можете отрицать, мистер Холмс, что Нелиган был там в ту ночь. Явное доказательство этого – книжка. По-моему, для суда этих данных достаточно, пусть даже в них и есть, по-вашему, слабое место.…
– Так я и сделаю, – сказал американец. – Я вижу, что для меня выгоднее всего говорить чистую правду. Вам нужно знать, джентльмены, что я познакомился с этой леди, когда она была ребенком. Наша чикагс…
– Эй, – заорал он, – стойте! – Он поставил велосипед поперек дороги.
– Тогда он свернул на какую-нибудь тропинку влево или вправо.
– Вот что значит всю жизнь строить дома, – заметил Холмс, выходя в коридор. – Никто не знал об этом убежище, кроме, конечно, его экономки. Кстати, Лестрейд, я бы посоветовал вам, не теряя времени, пр…
– Но ведь для суда важно, какое впечатление производит человек, правда? – спросил я.
Милвертон рассмеялся, но в смехе его послышался страх.
Нет, мистер Холмс не хочет его видеть, но был бы рад взглянуть на его послужной список и узнать, что он за человек. Это была поистине блестящая карьера. Во всем флоте не было офицера, которого можно …
– Значит, беспокойство нашего друга Овертона имело основания, – сказал Холмс. – Но лично я разделяю мнение доктора. Мне тоже нет никакого дела до регби. А сейчас спать, Уотсон, завтра нам предстоит х…
– Вы опоздали на полчаса, – произнес он резко.
– Потому что увидел, что бумаги не представляют никакой ценности.
– Просто не знаю, как нам быть, Уотсон, – сказал наконец Холмс. – Я склонен идти дальше. Наши поиски так затянулись, что нам и часу нельзя терять. С другой стороны, надо сообщить в полицию. Разве мож…
– Этого человека? Но кто же он такой, мистер Холмс?
– Именно. Отец и два сына. Это их работа. У меня нет сомнений на этот счет. Две недели назад они поработали в Сайденхэме, их там видели, и у нас теперь есть описание их наружности. Какая дерзость? Дв…
– Если он так сказал, я, конечно, не стану отрицать этого.
– О нет, Лестрейд, я не имею никакого желания фигурировать в этом деле. Вам, и только вам, принадлежит честь замечательного ареста, который вы произвели. Поздравляю вас, Лестрейд! Благодаря сочетанию…
– Не то двадцать, не то тридцать. У меня обширная переписка. Но, по-моему, мы несколько отклонились от существа дела.
– Тогда само собой напрашивается другое объяснение: может быть, мальчика похитили с тем, чтобы получить за него выкуп? Таких требований не было?
– Вот что, – сказал он затем. – Я знаю, что каждое ваше слово – правда. Вы не рассказали мне почти ничего нового. Только акробат или моряк мог дотянуться с карниза до шнура, и только моряк мог завяза…
– Но до конца еще далеко. Прошу вас, не ступайте на тропинку. Пойдемте по этому следу. Он верно, скоро оборвется.
– Я не понимаю, что вы хотите этим сказать, ваша светлость.
– Ее написали вы?! На всем земном шаре нет ни одного человека, кроме членов нашей шайки, который знал бы тайну пляшущих человечков. Как могли вы написать ее?
Я вздрогнул от удивления. Как ни привык я к необычайным способностям Холмса, это внезапное вторжение в самые тайные мои мысли было совершенно необъяснимым.
– Из чего я могу заключить, что вам не все ясно в этом деле.
– Чем вы открывали ее прежде? У вас есть второй ключ? Конечно, есть. Откройте!
– Это первоклассный, последнего изобретения воровской набор, в нем никелированная фомка, алмаз для резания стекла, отмычки и все новейшие приспособления, требуемые прогрессом цивилизации. Вот также п…
– Я еще не рассказала о главном его злодеянии, – продолжала она. – Среди членов организации был мой друг. Он был благороден, бескорыстен, он любил меня, словом полная противоположность моему мужу. Он…
Свет лампы в передней упал на лицо нашего полуночного гостя. И я сразу узнал его. Это был Стэнли Хопкинс, молодой, подающий надежды детектив, к служебной карьере которого Холмс проявлял интерес.
– Грубиян! – возмущался он, когда мы спускались по лестнице. – Конечно, он не мог знать, что это стучу я. Но все-таки его поведение в высшей степени невежливо, а в данных обстоятельствах и подозрител…
– Ах, пошутить! Зато мы с вами шутить не будем. Отведите его в гостиную и держите там до моего прихода. Мистер Холмс, – продолжал он, когда полицейские ушли, – я не мог говорить при подчиненных, но с…
Я не представлял себе, что тревога может так быстро охватить дом. Оглянувшись, я увидел, что все окна сверкают огнями. Парадная дверь была отперта, по аллее бежали люди. Сад кишел народом. Кто-то зам…
– И вам это как нельзя лучше удалось. Но все-таки, Холмс, что случилось с молодым человеком?
Женщина, не говоря ни слова, подняла вуаль и отбросила с головы капюшон. Я увидел красивую брюнетку с правильными, тонкими чертами, нос с изящной горбинкой, густые черные брови над горящими ненависть…
– Значит, это вы послали мне телеграмму. Я лорд Маунт-Джеймс. Получив ее, я с первым же омнибусом отправился сюда. Значит, это вы наняли сыщика?
Стэнли Хопкинс пробормотал проклятье и стукнул себя кулаком по ноге.
– Но ведь она все очень ясно объяснила, а беспокойство ее вполне естественно…
– Вам, наверно, будет приятно услышать, – сказал ему Холмс, – что лорд Солтайр нашелся. Герцог приказывает немедленно выслать за ним экипаж в гостиницу «Боевой петух»… А теперь, – сказал Холмс, когда…
– Мои старые враги, Уотсон. Та очаровательная компания, шеф которой покоится на дне Рейхенбахского водопада. Как вы помните, они – и только они – знали, что я еще жив. Они были уверены, что рано или …
– Он не умел ни читать, ни писать, – сказал Каррутерс.
– Нет, нет, леди Брэкенстолл, это бесполезно. Вы, возможно, слышали когда-нибудь мое имя. Так вот, ставлю на карту свое имя и свою репутацию, что ваш рассказ – от первого слова до последнего – вымысе…
– История с Наполеонами продолжается, – сказал Лестрейд. – Вчера вечером она заинтересовала вас, мистер Холмс, и я подумал, что вам будет приятно принять участие в ее расследовании, особенно теперь, …
– Была, я ее распечатал, вот она: «Помпей. Обратитесь Джереми Диксону Тринити-колледж», – и ничего не понял.
– Ну, не могли так не могли. Вы говорите, графиня немилостиво обращается с вами. У вас теперь есть возможность расквитаться с ней. Да что с вами, девушка? Что вы так дрожите? Вот так. Подбодритесь! А…
Полдень давно миновал, когда нам наконец удалось наспех позавтракать в одном ресторане. У входа в ресторан продавались газеты, и на особом листке, сообщающем о последних известиях, было напечатано кр…
– Во-первых, мой дорогой Уотсон, вы неудачно выбрали пункт наблюдения. Вы должны были спрятаться за изгородью – тогда вы смогли бы увидеть с близкого расстояния интересующее нас лицо. Вы же были от н…
Из множества загадочных телеграмм, приходивших на Бейкер-стрит, мне особенно запомнилась одна, которую принесли хмурым февральским утром лет семь или восемь назад. Телеграмма была адресована Шерлоку …
– Клянусь, я выжму из него все, если он хоть что-нибудь знает! – воскликнул Лестрейд.
– Тот, кого он ранил, остался в живых, и поэтому его присудили только к году тюремного заключения. Не сомневаюсь, что он уже на свободе, но сюда он не посмеет и носа показать. У меня работает его дво…
И что это именно его профиль видели на занавеске за два дня до того? Нет, нет, Хопкинс, придется нам поискать кое-кого пострашнее.
– Ну что же, скажу, – промолвил он. – Почему бы и не сказать? Но как мне отвратительна мысль, что это старое позорное дело снова всплывет на поверхность! Вы когда-нибудь слышали о Даусоне и Нелигане?
– Вы правы. – Она говорила со странным акцентом. – Вы правы. Да, я здесь.
Вдали от милой его сердцу Бейкер-стрит нрав моего друга отнюдь не становился мягче. Без своего альбома газетных вырезок, без химических препаратов и привычного беспорядка Холмс чувствовал себя неуютн…
– Я захватил с собой ваше письмо. Вы пишете: «Желая приобрести слепок с бюста Наполеона работы Девина, я готов заплатить десять фунтов за тот слепок, который принадлежит вам». Так ли это?
Молодой инспектор насупился; язвительное замечание Холмса задело его за живое.
Лестрейд покачал головой, хотя мне показалось, что вид у него стал чуть менее самоуверенный.
– Боже мой, сэр! – изумленно воскликнул он.
– Вам больше не удастся погубить ничью жизнь, как вы погубили мою. Вы больше не будете терзать сердца, как истерзали мое. Я спасу мир от ядовитой гадины. Получай, собака!
Мой друг с живым интересом выслушал эту длинную горячую речь, каждое положение которой подкреплялось энергичным ударом мускулистой руки по колену. Когда посетитель умолк, Холмс дотянулся рукой до кар…
– А я помню и готов подтвердить это под присягой. Впрочем, мы еще вернемся туда и проверим все на месте. Затмение, что ли, на меня нашло, что я не сделал из этого соответствующих выводов!
Холмс продолжал рассматривать переплет книжки в увеличительное стекло.
Впрочем, ожидание наше оказалось недолгим и окончилось самым неожиданным и странным образом. Внезапно, без всякого предупреждения, садовая калитка распахнулась, и гибкая темная фигурка, быстрая и под…
– Что ж, это естественно, что у такой девушки есть поклонники, – проговорил Холмс, пыхтя своей трубкой. – И один из них решил ее преследовать на велосипеде на безлюдной дороге. Наверняка ее тайный во…
– А то, что есть важный свидетель, которого вы еще не видели.
– Ваша теория нам не подходит, мой милый Уотсон, – сказал Холмс, покачав головой, – ибо никакая «навязчивая идея» не могла бы подсказать вашему занимательному маньяку, где находятся эти бюсты.
– Это вам урок, констебль Макферсоя, чтобы вы не обманывали меня, – важно проговорил Лестрейд. – Вы, конечно, решили, что это нарушение порядка не откроется, а мне достаточно было бросить только один…
– Но каким же образом окно оказалось закрытым?
Профессор опять неестественно рассмеялся. Он встал с кресла, глаза у него горели, как раскаленные угли.
– Этого я не могу сказать. У следов не было определенных очертаний.
Точно в указанный час появился инспектор Стэнли Хопкинс, и мы все уселись за великолепный завтрак, который приготовила миссис Хадсон. Молодой сыщик был в восторге от своей удачи.
– Дорогой друг, вы ведь знаете, я не люблю опрометчивых поступков, я все хорошо взвесил и никогда бы не пошел на такую опасную меру, если бы имелся другой выход. Посмотрим на дело трезво. Вы, я полаг…
Лестрейд слишком хорошо знал моего друга, чтобы пропустить его слова мимо ушей. Он положил ручку и с любопытством поднял глаза на Холмса.
– Благодарю вас! Благодарю вас! Какая тяжесть свалилась с моих плеч!.. Но это непостижимо… невозможно… Мистер Холмс, вы волшебник, вы чародей Откуда вы узнали, что оно здесь?
– Неопровержимая улика, не правда ли, Уотсон? – обратился он ко мне.
Пожилая женщина с усталым, грустным лицом вошла в комнату.
– И окно кто-то пробовал открыть, но не смог. Видно, неопытный взломщик.
– Судя по вашему виду, произошло что-то из ряда вон выходящее.
Холмс поднял стеклянную крышку и, послюнявив палец, провел им по одной из подков. На пальце осталось темное пятно – болотная тина еще не успела как следует засохнуть.
Инспектор Мартин был настолько умен, что позволил моему приятелю поступать по-своему. Сам он ограничился тем, что внимательно следил за его работой. Местный врач, седобородый старик, только что вышел…
– спросил я. «Да, я его хорошо знала! Он когда-то ухаживал за мной. Какое счастье, что я отказала ему и вышла замуж за человека честного и доброго, хотя и не такого состоятельного! Мы, мистер Холмс, …
– Вчера, когда я осматривал прихожую, отпечатка здесь не было. А теперь, Уотсон, давайте погуляем немножко по солнышку.
– полглавы из Фукидида. Я обязан тщательно его выверить – в тексте не должно быть ни единой ошибки. К половине пятого работа еще не была закончена, а я обещал приятелю быть у него к чаю. Уходя, я ост…
– Хорошо, будем говорить начистоту, мистер Холмс. Если подробности этого дела никому, кроме вас двоих, не известны, дальнейшего хода ему можно не давать. Я должен вам двенадцать тысяч фунтов, не прав…
Вошедший был очень высокий молодой человек, голубоглазый, с усами золотистого цвета, с кожей, опаленной тропическим солнцем; его легкая, пружинящая походка говорила о том, что он так же быстр, как и …
«Сэр, смею вас заверить, что, преследуя меня, вы теряете время. Как вы убедились прошлой ночью, в задке моей кареты есть окно, и если вас не пугает двадцатимильная прогулка, конечными пунктом которой…
– Закройте дверь, Бэннистер, – сказал Холмс. – А теперь расскажите всю правду о вчерашнем.
– Они обвенчаны! – мог лишь выговорить я.
– Ох, уж эта почта! – сокрушенно вздохнул Холмс. – Вчера вечером в шесть часов пятнадцать минут Годфри Стонтон послал вам срочную телеграмму, которая, несомненно, связана с его исчезновением, и вам д…
Он распахнул дверь, и мы оказались в холле. Стон усилился, перейдя в непрерывный отчаянный вопль. Он доносился откуда-то сверху. Холмс стремительно бросился туда, я за ним. Он толкнул полуоткрытую дв…
Как-то раз он ушел из дому еще перед завтраком; я только что сел за стол, как вдруг он входит в комнату, не снимая шляпы и держа, словно зонтик, под мышкой громадный гарпун.
– Правильно. Глупо будет, если мы не подкараулим его. А пока разрешите мне осмотреть «каюту» внутри.
«Разыскивается дама, хорошо одетая и проживающая в респектабельном доме или квартире. У нее толстый, мясистый нос и близко посаженные глаза. Она морщит лоб, близоруко щурится, и, вероятно, у нее суту…
Сойдя с поезда на маленькой станции, мы ехали еще несколько миль по перелескам, уцелевшим от того огромного дремучего бора, который некогда сдерживал вторжение саксов; этот неприступный край в течени…
– Ничего подобного. Бутылка была полная, осадок в ней на дне, так что в третьем бокале вино должно быть точно такое, как и в первых двух. Возможны только два объяснения. Первое: после того, как напол…
– Еще пятнадцать минут, – сказал он. – Очень хорошо, я подожду.
– Да, да! – нетерпеливо воскликнул герцог. – Если вы разгадаете эту тайну, мистер Шерлок Холмс, вам не придется жаловаться на мою скупость.
– Да вы с ума сошли! – заорал он яростно. – Он ранен, а не она! Разве у кого-нибудь хватило бы духу ранить маленькую Илси? Я угрожал ей, да простит меня бог, но я не коснулся бы ни одного волоса на е…
– Я помогу вам в этом разобраться и не только в этом, – пообещал Холмс. – Будьте любезны, позовите ваших людей, мы сейчас начнем.
– Все было бы гораздо проще неделю назад, – сказал он. – Но даже и сейчас моя поездка может принести пользу. Уотсон, если вы ничем не заняты, я был бы очень рад съездить вместе с вами. Вызовите карет…
Холмс вынул из ящика аккуратный кожаный футляр и, открыв его, показал мне несколько блестящих инструментов.
– По правде говоря, мистер Холмс, не берусь. Он выше индуса, но не такой высокий, как Гилкрист. Что-нибудь около пяти футов и шести дюймов.
– Нет, сэр! У нас есть все основания полагать, что он уже понял неосторожность и опрометчивость своего поступка. Опубликование письма было бы для него и для его страны еще большим ударом, чем для нас.
– Портьера была опущена? – спросил Холмс.
– Очевидно, он вошел в дверь. Окно не открывается, только маленькая форточка, – сообщил наш ученый гид.
– С вами случилось несчастье, мой дорогой друг. Никто не решится обвинить вас – вы приняли все меры предосторожности… Теперь, мистер Холмс, вам известно все. Что вы посоветуете предпринять?
Он протянул нам кусочек воска. И без лупы было ясно, что оба отпечатка одного пальца. Я понял, что наш клиент обречен.
.И.О.Д. Что же могла миссис Кьюбит ответить на его просьбу прийти? Внезапно я догадался. Она ответила: «НИКОГДА» .
– Ладно, ладно. Я как раз внимательно ознакомился со всеми данными следствия. Кстати, что вы думаете по поводу табачного кисета, найденного на месте преступления? Не в нем ли ключ к этому делу?
– Понимаю. А теперь, мистер Сомс, познакомьте нас с Бэннистером.
– Это – дело деликатное, – сказал Холмс. – Документы находятся в кабинете Милвертона. Заперты в сейфе. А кабинет примыкает к спальне. Но у него, как у всех толстяков, не жалующихся на здоровье, прекр…
Прошло четверть часа и я увидел нашу велосипедистку – она возвращалась со станции. Поравнявшись с усадьбой Чарлингтон, она оглянулась. Несколько мгновений спустя велосипедист вышел из своего убежища,…
«Сегодня ночью, точнее, рано утром, в Лоуэр-Норвуде случилось происшествие, которое наводит на мысль о преступлении. Мистер Джонас Олдейкр хорошо известен в округе, где он в течение многих лет брал п…
Наведение справок заняло у Холмса больше времени, чем он предполагал, и в гостиницу он вернулся лишь к девяти часам. Он был в плохом расположении духа, бледен, весь в пыли и валился с ног от голода и…
– Ну, знаете, эта теория несколько фантастична.
Я предполагал, что мы едем на Бейкер-стрит, но Холмс приказал кучеру остановиться на углу Кавендиш-сквера. Выйдя из экипажа, он внимательно осмотрелся по сторонам и потом оглядывался на каждом поворо…
– А кто вы такой и откуда вам известно, как меня зовут?
– Может быть, он расшиб голову во время падения?
– Я не привык, сэр… – начал он, но овладел собой и снова занял свое место.
– Но почему-то в одном есть осадок, а в других нет… Вы, наверное, это заметили? Как вы можете объяснить это?
– Он был ошеломлен встречей с тем человеком, которого ему пришлось убить. Он сам не понимал, что делает.
Два ярко-красных пятна проступали на белой гладкой коже руки. Она поспешила прикрыть их.
– Полно, полно, мы разгадывали и более трудные загадки. Материала для размышлений у нас достаточно, надо только с умом использовать его… Итак, пойдемте дальше, Уотсон. Палмеровские шины сказали нам в…
Через минуту она появилась, держа в руках красную плоскую шкатулку.
– Это легко понять, А где вы были, когда вам стало плохо?
Задевая плечами косяки двери, в комнату вошел человек богатырского телосложения – не меньше двухсот фунтов крепких мускулов и костей. Он остановился, переводя взгляд с меня на Холмса; его красивое ли…
– Я предположил, что «убитый» прячется где-то в доме. Промерив шагами коридор второго этажа, я увидел, что он на шесть футов короче нижнего. Ясно, что тайник мог быть только там. Я был уверен, что он…
– Простите меня, мистер Холмс. Этот обморок – следствие нервного потрясения. Нет, благодарю вас… Стакан молока с сухариком – и все пройдет. Мистер Холмс, я приехал сюда с тем, чтобы увезти вас с собо…
– Вот оно, мистер Холмс… Лучше бы я никогда не видела его!
– Вопрос весьма щекотливый, – проговорил он. – Не хочется высказывать подозрения, когда нет доказательств.
– Никак нет, сэр. Полиция уверена, что вчера никто не приезжал сюда и не уезжал.
– Нет, сэр. Только несколько человек вернулись поздно из театра. Больше никто не приходил.
– Конечно. Мы давно за ним следим. Ходили слухи, что он подался в Америку. А он, оказывается, здесь. Ну, теперь ему от нас не уйти. Мы уже сообщили его приметы во все морские порты, и еще до вечера б…
– Хорошо, ваша светлость, – ответил Холмс. – Прежде всего я должен сказать вам, что перед лицом закона ваше положение чрезвычайно серьезно. Вы покрыли уголовное преступление, вы помогли убийце бежать…
Новый случай, однако, оказался более серьезным и притом не менее странным. Он произошел сегодня ночью. На Кеннингтон-роуд, всего в нескольких сотнях шагов от лавки Морза Хэдсона, живет хорошо известн…
Холмс казался чем-то сильно расстроенным и долго ходил по аллее сада молча.
И, действительно, мы застали несчастного преподавателя в самом плачевном состоянии. Через несколько часов начинался экзамен, а он все еще не знал, как ему поступить – предать ли свершившееся гласност…
– Перчатки, – тихо ответил молодой человек.
Хопкинс извлек из кармана бумажный пакетик. Он развернул его и вытащил пенсне в золотой оправе. С одной стороны к пенсне был прикреплен двойной черный шелковый шнурок. Оба конца его были оборваны.
– Эта царапина сделана недавно, совсем недавно. Посмотрите, как блестит бронза. Старая царапина быстро бы потускнела и была бы такого же цвета, как и вся поверхность бронзы. Посмотрите на царапину в …
Через полчаса мы были уже на Питт-стрит – в узеньком переулочке, тянувшемся параллельно одной из самых оживленных лондонских магистралей. Дом N131 оказался почтенным плоскогрудым строением, в котором…
ИЛСИ ГО.ОВЬСЯ К С.ЕР.И. Так я узнал буквы М и Т, которые до сих пор мне не попадались, «ИЛСИ, ГОТОВЬСЯ К СМЕРТИ!» Мерзавец от просьб перешел к угрозам, а мне известно, что у чикагских бандитов слова …
– Почем вы знаете? Неизвестно, что случится. Как бы там ни было, мое решение неизменно. Не вы одни обладаете чувством собственного достоинства и дорожите своей репутацией.
От одного моряка, который встретил его в Лондоне, я узнал, что он живет здесь, и приехал, чтобы выжать из него кое-что. В первую ночь он держался благоразумно: пообещал мне такую сумму, что я на всю …
– Совершенно верно. Но он получил ваше письмо именно в тот день?
Я недолго размышлял об этом, Уотсон. Выглянув, я снова увидел над скалой свирепое лицо этого субъекта и понял, что оно является предвестником нового камня. Тогда я пополз вниз, к тропинке. Не знаю, с…
Вы, конечно, помните, Лестрейд, сенсационное исчезновение этого драгоценного камня и безуспешные попытки лондонской полиции найти его. Полиция обращалась за помощью даже ко мне, но и я был бессилен п…
– Правда, подойдут, – улыбнулся инспектор, которому это показалось забавным. – Точь-в-точь Уотсон.
Переходя к окончанию этой мрачной истории, показавшейся мне вначале такой вздорной и забавной, я заново переживаю весь тот ужас, который мне пришлось пережить тогда. Как бы я хотел иметь возможность …
– Странно, – сказал я, возвращая Холмсу книгу. – Казалось бы, его путь – это путь честного солдата.
– Кажется, наша очаровательная клиентка попала в переделку, – сказал Холмс, прочтя письмо. – В этом деле больше интересных особенностей и возможных осложнений, чем я думал сначала. Пожалуй, не мешает…
– Благодарю вас, – сказал Холмс. – Не буду больше отнимать у вас время и злоупотреблять вашим терпением.
В 1895 году ряд обстоятельств – я не буду здесь на них останавливаться – привел мистера Шерлока Холмса и меня в один из наших знаменитых университетских городов; мы пробыли там несколько недель и за …
– А пока что у нас и без того есть о чем поговорить – ведь мы не виделись три года. Надеюсь, что до половины десятого нам хватит этой темы, а потом мы отправимся в путь, навстречу одному интересному …
– Вы шутите, мистер Холмс? Подходящая ли это тема для острот!
Выразительное лицо Холмса стало безучастным. Я знал, для него вместе с тайной исчезает и вся привлекательность дела. Правда, оставалось еще найти и арестовать преступников. Но дело было такое заурядн…
– Джентльмены! – воскликнул он. – Разрешите представить вам знаменитую черную жемчужину Борджиев7! Мы с Лестрейдом молчали; затем, охваченные внезапным порывом, начали аплодировать, как аплодируют в …
В двенадцатом часу ночи мы устроили засаду. Хопкипс хотел оставить дверь хижины открытой, но Холмс побоялся, что это спугнет незнакомца. Замок был настолько несложен, что его можно было открыть любым…
– Мне это не кажется странным, Уотсон. Они должны были или убить ее, или сделать так, чтобы она не подняла тревоги сразу же после их ухода. Но все равно, Уотсон, разве я не убедил вас, что в рассказе…
– Несомненно, доктор. И все же наша беседа может оказаться более важной, чем любой трактат. Между прочим, доктор, мы делаем как раз обратное тому, что вы так справедливо осуждаете. Мы охраняем от огл…
– Хорошо, если бы вы пролили свет на это темное дело. Для старого книжного червя и больного это настоящий удар. Мне кажется, я потерял способность думать. Но вы человек дела, человек действия. Для ва…
Не знаю, спал ли Шерлок Холмс в ту ночь, только, когда я сошел утром к завтраку, он сидел в столовой бледный, измученный, с темными тенями вокруг горящих глаз. На ковре возле кресла окурки и ворох га…
– Теперь, Лестрейд, будем ждать свидетеля. А вы, друзья, кричите «Пожар!» Ну, раз, два, три…
Старый профессор кончил второй завтрак, и пустая тарелка ясно говорила о том, что экономка была права: профессор обладал великолепным аппетитом. Было что-то жуткое в его облике, когда он повернул к н…
– Послушайте, сэр, – сказал он, – здесь что-то кроется. Как могло письмо снова очутиться в шкатулке?
– Совсем немного. Только полдюжины серебряных приборов из буфета. Леди Брэкенстолл думает, что, убив сэра Юстеса, они испугались и не стали дочиста грабить дом, как это было наверняка задумано.
– Я захватил ее, потому что считал, что она может пригодиться, – сказал он. – Полицейский узнал вас.
Имя доктора Лесли Армстронга было мне незнакомо, что достаточно ясно показывает, как далек я был в то время от медицины. Теперь я знаю, что он не только один из лучших профессоров медицинского факуль…
– Совершенно справедливо, сэр. До сегодняшнего утра я ни одним словом не обмолвился жене об этом письме.
– Как, вам, всеведущему Шерлоку Холмсу, неизвестно это имя?! – воскликнул он. – В таком случае, надо полагать, что имя Сирила Овертона вам также ни о чем не говорит?
На третьем этаже живет Даулат Рас, индус. Спокойный, замкнутый, как большинство индусов. Он успешно занимается, хотя греческий – его слабое место. Работает упорно и методично.
– Я должен извиниться перед вами, Хопкинс, – сказал Шерлок Холмс, – яйца всмятку, боюсь, уже холодные. Но, я думаю, такой успешный конец следствия придаст вам аппетит?
– О первом случае нам сообщили четыре дня назад, – сказал он. – Случай этот произошел в лавке Морза Хэдсона, который торгует картинами и статуями на Кеннингтон-роуд. Приказчик на минуту вышел из мага…
Внезапно он затаил дыхание и замер. В полумраке я увидел, как он стоит, вытянув шею, в позе напряженного ожидания. Улица была теперь совершенно пустынна. Возможно, что те двое все еще стояли, притаив…
– В таком случае, какой же мне резон говорить?
– Вы очень разволновались, когда мистер Сомс вернулся и позвал вас?
– Что вы думаете об этих записях? – спросил Холмс.
Вот что узнал Холмс в пароходной конторе линии Аделаида – Саутгемптон.
– Мы вынуждены принять ваши условия, мистер Холмс. Вы безусловно правы, и с нашей стороны неразумно ожидать от вас помощи, пока мы не доверимся вам полностью.
Министр по европейским делам нервно теребил усы и перебирал брелоки на цепочке часов.
– В Норвуде, хотели вы сказать, – поправил Лестрейд.
Холмс взял ключ и посмотрел на профессора. Затем вернул ключ обратно.
– Вы что же, издеваетесь над нами, мистер Шерлок Холмс? – не выдержал он. – Если вам что-то известно, скажите по-человечески, нечего устраивать цирк!
Лицо слуги приняло выражение мрачного упрямства.
– Значит, мы можем приступить к делу. Вы говорите, что действуете от имени леди Евы. Уполномочила ли она вас принять мои условия?
Милвертон весь расплылся в улыбке, в его глазах заплясали веселые огоньки.
– О нет, мистер Гилкрист, я никому не сказал ни слова, ни единого слова! – вскричал слуга.
– Нельзя ли мне перед уходом повидаться с ней?
– Если Пьетро был его сообщником, для чего он таскал с собой его фотографию? – спросил я.
К Холмсу уже вернулась его обычная невозмутимость, хотя мне казалось, что в глазах у него все еще вспыхивают веселые искорки.
Тем временем к дому подъехал кэб; в нем сидели два полисмена.
– Еще один вопрос, ваша светлость. Мне известно, что вы писали сыну в день его исчезновения.
– Допустим, у самых ворот на этой аллее были следы. Вы уверены, что вы бы заметили их?
– Нет, и, насколько мне известно, он даже ни разу с ним не говорил.
Холмс протянул ему маленький кусочек дерева с буквами «НН», над которыми облупилась краска.
– Странно, Уотсон! Повсюду отпечатки коровьих копыт, а самих коров нигде не видно. Правда странно?
Он проводил нас со двора мрачным взглядом.
– Совершенно верно, это он. И именно это письмо, которое, возможно, повлечет за собой миллионные расходы и гибель сотен тысяч людей, исчезло таким загадочным образом.
– А я держусь того взгляда, ваша светлость, что когда человек стал на путь преступления, он должен нести моральную ответственность за все последствия своего поступка.
Попросив его на прощание никому не рассказывать о разговоре с нами, мы вышли из мастерской и вернулись на запад.
– Превосходно, – сказал Холмс хладнокровно. – Уотсон, ведро воды на солому. Достаточно. Лестрейд, позвольте представить вам вашего главного свидетеля, мистера Джонаса Олдейкра.
– Вы уверены, что среди других писем было и это?
– Вы, вероятно, сыщики из Лондона? – спросил он.
– Говорю вам, нет у меня велосипеда! На лошадях доедете.
– Но подумайте, этот брак – такой подходящий случай для ее друзей и родных что-либо сделать для нее. Они будут думать о свадебном подарке. Объясните им, что эта связка писем доставит ей больше радост…
– Странные посетители захаживают в «Боевой петух», – сказал Холмс.
– Если бы новое лицо появилось в самом ближайшем соседстве, я, конечно, о нем услыхал бы. Но неподалеку от нас есть несколько прибрежных деревушек с хорошими пляжами, и фермеры сдают комнаты приезжаю…
– В таком случае вы достали его мошенническим образом. Как бы то ни было, венчание по принуждению – это не венчание, а серьезное преступление, в чем вы скоро убедитесь. Думаю, что у вас будет по мень…
– Да, – сказал Холмс, – пожалуй, оба ваши вывода можно принять. А что, в комнате нашлись и другие спиртные напитки?
– Это так только кажется, – сказал Холмс. – Будьте любезны, установите судьбу вон той пули, которая пробила край оконной рамы.
– Что вы об этом думаете, мистер Холмс? – воскликнул он.
– Бокал, в котором осадок, был, наверное, налит последним?
Инспектор Мартин и я с глубоким вниманием выслушали подробный и ясный отчет о том, каким образом мой приятель разгадывал тайну пляшущих человечков.
– Боюсь, мало кто из добропорядочных лондонцев согласится с вами, – засмеялся я.
– Боже мой, неужели вам нечего добавить? – воскликнул Сомс.
– Наверное, думали, – высказал я предположение, – что она не скоро придет в себя.
– Полагаю, что вы правы, мистер Холмс. Он собственноручно доставит такой ценный подарок к месту назначения. Ваш план действий мне кажется абсолютно верным. Однако, Хоуп, нам не следует из-за этого не…
– Расскажите нам, ничего не утаивая, что произошло этой ночью в Эбби-Грейндж. Ничего не утаивая, заметьте, и ничего не скрывая. Я знаю уже так много, что если вы хоть на дюйм уклонитесь от истины, я …
Признаться, меня мучило любопытство, но я знал, что Холмс любит давать пояснения только тогда, когда сам находит это нужным, и терпеливо ждал, когда он соблаговолит поделиться со мной своим открытием.
– Пока нет, Уотсон. Есть еще некоторые обстоятельства, которые так же непонятны, как и раньше. Но нам уже известно так много, что просто будет обидно не узнать всего. Мы отправимся прямо на Уайтхолл-…
«Если это так тебя раздражает. Хилтон, давай поедем путешествовать – ты да я, никто не будет нас беспокоить».
Он вынул из кармана блокнот и записал в нем что-то себе для памяти.
Вошел Бэннистер и, увидев грозное судилище, отпрянул в изумлении и страхе.
Как раз под окном кабинета оказалась цветочная клумба. Подойдя к ней, мы громко вскрикнули. Цветы были вытоптаны, на мягкой земле отчетливо отпечатались следы ног; то были крупные мужские следы с оче…
– В фургоне у цыган, которые стояли табором на равнине. Они снялись с места во вторник. Сегодня полиция нагрянула к ним и произвела обыск в фургоне. Вот что было найдено.
– Это будет видно, – сказал Хопкинс. – Прежде всего, как вас зовут?
– Да, да, оставьте нас… Итак, мистер Холмс, что вы имеете сказать мне?
– Правильно. А теперь, Уотсон, скажите, много ли коров попалось вам на глаза?
– Я спрашивала его. Я пришла к вам, пытаясь использовать последнюю возможность. Но если даже вы не хотите сказать ничего определенного, вы крайне обяжете меня, ответив на один вопрос.
Место, где были найдены осколки бюста, находилось всего в нескольких ярдах от дома. Впервые нам удалось увидеть это изображение великого императора, вызвавшее столь бешеную и разрушительную ненависть…
– Совершенно правильно! – воскликнул Холмс. – Придя домой, секретарь рассказал своему хозяину о встрече. Умирая, он попытался объяснить, что это была она, то есть та, о которой он ему говорил.
– Что же делать, Уотсон, невозможно рассчитывать на постоянную удачу,
– Моя жена была в театре. Я ждал ее. Мы ушли в спальню около половины двенадцатого.
– Хватайте его сзади, Уотсон! Не выпускайте из комнаты! Сейчас, сэр, мы посмотрим содержимое вашей записной книжки.
– Я склонен думать, что он сейчас поднимается по нашей лестнице, – спокойно ответил Холмс. – Мне кажется, Уотсон, вам лучше держать этот револьвер под рукой. – Холмс встал и положил исписанный лист б…
– Как это понимать, Уотсон? – прошептал Холмс.
– Да, на сундуке был поднос; там стояли графины с коньяком и виски. Но это не имеет значения. Ведь графины были полны, значит, к ним не притрагивались.
– Так чего же вам еще? Я смотрю на вещи здраво, мистер Холмс, мне важны факты. Есть у меня факты – я делаю выводы. Если я вам еще понадоблюсь, найдете меня в гостиной, я иду писать отчет.
– Как тогда вы объясните происхождение этой квитанции на тринадцать гиней, уплаченных в прошлом месяце мистером Годфри Стонтоном доктору Лесли Армстронгу из Кембриджа? Я нашел ее на письменном столе …
– Правильно, мистер Холмс. Я думаю, что убийца уронил ее при поспешном бегстве. Она лежала у самой двери.
– Вы пытаетесь запугать меня. Не очень благородно, мистер Холмс, прийти сюда угрожать женщине! Вы говорите, что вам кое-что известно. Что вы знаете?
На грязной тропинке был широкий длинный мазок. Дальше виднелись отпечатки башмаков, а потом снова появился велосипедный след.
– Если только он не упал на нож, – сказал Холмс.
Мой друг поклонился, и на лице его показалась улыбка.
– Она вон там, – сказал Холмс и указал на высокий книжный шкаф в углу комнаты.
Мы ступили на вьющуюся черной лентой тропинку. По самой ее середине, на сырой земле, четко виднелись отпечатки велосипедных колес.
Мой дорогой м-р Холмс! Буду очень рад, если Вы немедленно окажете мне содействие в деле, которое обещает быть весьма замечательным. Это нечто в Вашем вкусе. Леди придется выпустить, все остальное пос…
Шерлок Холмс внимательно выслушал рассказ злополучного директора. Нахмуренные брови, глубокая складка между ними свидетельствовали о том, что он не нуждается в уговорах и положит все силы на расследо…
Эти детали мы заметили позже, потому что теперь все наше внимание было приковано к телу, распростертому на тигровой шкуре перед камином.
– Я многое обнаружил, мистер Холмс. Я привез вам на исследование целую кучу свеженьких пляшущих человечков. И самое важное, я видел того…
– Понимаю. А он сказал вам, сколько я заплатил ему за этот бюст?
– Есть у вас основания предполагать ограбление?
В городе было всего четыре мало-мальски приличных писчебумажных магазина, и в каждом Холмс показывал карандашные стружки и спрашивал, есть ли в магазине такие карандаши. Всюду отвечали, что такой кар…
– В таком случае, – сказал Холмс вставая, – и я и мой друг можем поздравить себя с тем, что наше недолгое пребывание в ваших местах принесло неплохие плоды. Мне осталось выяснить только один вопрос. …
– Ты всегда была благородной женщиной, Анна, – сказал он, затягиваясь сигаретой.
– Видимо, этот старший Рэндол – могучий мужчина, – заметил он.
– Значит, три дня прошли впустую. Это возмутительно!
– У меня в руках был поднос. Я хотел потом вернуться за ключом. И забыл.
Не успел он повернуться к выходу, как Хопкинс схватил его за воротник. Я услышал громкий крик ужаса: взломщик понял, что его поймали. Свечу снова зажгли. Несчастный пленник дрожал и корчился в объяти…
Вы настаивали на взаимной откровенности, мистер Холмс, и разрешите мне поймать вас на слове. Я рассказал вам все, ничего не утаивая, ничего не смягчая. Будьте и вы откровенны со мной до конца.
– К убийству… Мистер Харкер, расскажите, пожалуйста, этим джентльменам все, что произошло.
– Нет, нет, дорогой друг, не надо беспокоиться. Шприц на этот раз не орудие зла, это скорее ключ к разгадке тайны. Я возлагаю на него большую надежду. Все пока что благоприятствует нам. Я только что …
– Нет, благодарю вас, сэр, я уже позавтракал. Я ночевал в городе, потому что приехал сюда для доклада.
– Продолжайте ваш рассказ, все это очень интересно.
– А не думаете ли вы, что это были два выстрела, грянувшие почти одновременно?
Рональд Адэр был любителем карточной игры, постоянно играл, но никогда не выходил за пределы благоразумия. Он состоял членом трех клубов
– Могу я надеяться, что вы не выдадите моей тайны?
– Вы не можете мне точно сказать, какого он роста? – спросил Холмс.
– Значит, он не мог успеть за это время ни скрыться, двигаясь обратно по дороге, ни свернуть, потому что никаких ответвлений у дороги нет.
– Да, мы познакомились только два месяца назад, – сказал Каррутерс.
– Вы убили меня, – успел только прошептать он.
Холмс переворачивал быстрыми, тонкими пальцами письма, счета и записные книжки, изучая их живым, проницательным взглядом.
На другой день, проснувшись в предрассветных сумерках, я увидел у своей кровати высокую, худую фигуру Холмса. Он был одет и, судя по всему, уже успел совершить прогулку.
– Я очень рад, что вы не захотели воспользоваться плодами столь бесчестного поступка, – сказал Сомс. – Но что заставило вас принять такое решение?
– А если вы его не найдете? Что тогда, отвечайте!
– Попросите леди Хильду Трелони Хоуп пожаловать сюда, – сказал он.
– На этот счет можете не беспокоиться, – сказал Холмс. – Есть по крайней мере две причины, в силу которых она ни в коем случае не будет его женой. Прежде всего мы поставим вопрос о том, имел ли мисте…
– Я видел вас вместе с ним вчера вечером.
– Побойся бога, Анна! – закричал он. – Побойся бога!
– Я обследовал лужайку и сарай с велосипедами, – сказал мой друг, – потом погулял в Косом клине. Вставайте, Уотсон, в соседней комнате подано какао. И я попрошу вас поторопиться, потому что нам надо …
– Что ж, мистер Холмс, мне трудно вам отказать. Вы оказали полиции две-три услуги, и Скотленд-Ярд перед вами в долгу. Но я останусь с моим подопечным и предупреждаю, что все его показания будут испол…
– В письмах нет ничего дурного, – сказал он.
– Леди Брэкенстолл упоминала этот пробочник?
Каррутерс кивнул, а Уильямсон опять разразился проклятиями.
И вдруг я услышал то, что уже уловил более тонкий слух моего друга. Какой-то тихий, приглушенный звук донесся до меня, но не со стороны Бейкер-стрит, а из глубины того самого дома, где мы прятались. …
– Плохи дела, Уотсон, хуже не придумаешь. Перед Лестрейдом я старался не показать виду, но, честно говоря, я боюсь, что на этот раз он идет по верному пути, а не мы. Чутье тянет меня в одну сторону, …
Шерлок Холмс взял пенсне и осмотрел его с величайшим вниманием и интересом. Затем он надел пенсне себе на нос, попытался читать, подошел к окну и взглянул на ближайшие дома, затем снял пенсне и опять…
– Девушка была ближайшей родственницей, и вы знали, что дядя не оставил завещания.
– Вы имеете в виду владельцев Западного банка? Они обанкротились на миллион, разорили половину Корнуэльского графства, и Нелиган исчез.
– Я знаю: то, что вы говорите о средствах леди, правда, – сказал он.
– Очень возможно. Он попробовал открыть дверь крохотным перочинным ножом. Это не удалось. Что ему остается теперь?
– Подковы старые, а подковали совсем недавно. Подковы старые, а гвозди новенькие. Это дело станет наряду с классическими – оно вполне того заслуживает. Теперь заглянем в кузницу.
– У нас тоже есть свои дипломатические тайны, – сказал он и, взяв шляпу, направился к двери.
– Остановите ее! – воскликнул Холмс. Он бросился к ней и вырвал из ее рук маленькую склянку.
– Это Питер, конюх! – закричал незнакомец. – Он ее вез! Негодяи стащили его с коляски и оглушили. Пусть он лежит. Сейчас мы ему помочь не можем, но ее мы можем спасти от худшей участи, которая только…
– Да, вот она, слава! Впрочем, вы ведь, насколько я помню, еще недавно сознавались, что не слышали даже имени профессора Джеймса Мориарти, а это был один из величайших умов нашего века. Кстати, сними…
– И что вы по этому поводу думаете? – спросил Холмс.
– Погодите минутку, – ответил он. – Вы уверены, что уже в состоянии вести беседу? Мое чересчур эффектное появление слишком сильно взволновало вас.
– Это ужасно, Хопкинс. Ваша версия лопнула. Если их арестовали в Нью-Йорке, они не могли минувшей ночью совершить убийство в Кенте.
Пленник с трудом сдерживал ярость, но продолжал молчать. Он и сам был похож на тигра, глаза у него злобно сверкали, усы ощетинились.
– Это, пожалуй, справедливо, – заметил Лестрейд. – Вы имеете еще что-нибудь сказать, перед тем как мы уйдем отсюда, мистер Холмс?
– Но позвольте спросить вас, мистер Макфарлейн, почему вы до сих пор разгуливаете на свободе, хотя оснований для вашего ареста как будто вполне достаточно?
– Но, возможно, все было иначе, мистер Холмс. Не знаю, обратили ли вы внимание на окно в спальне.
– Судьбу каждого бюста! – воскликнул Лестрейд. – Ладно, ладно, мистер Холмс, у всякого свои методы, и я не собираюсь спорить с вами, но мне кажется, что я за день достиг большего, чем вы. Я установил…
– Слушайте, любезнейший, – сказал он, – вы же видите, какая со мной стряслась беда. Нам лишь бы до места добраться, а как и на чем, мне все равно.
– Не думаете ли вы, мистер Кьюбит, – сказал он наконец,
Старый профессор уставился на Холмса, нижняя челюсть у него отвисла, смесь страха и удивления ясно читалась на его выразительном лице. Потом он сделал над собой усилие, пожал плечами и несколько теат…
– Изворачиваются, лгут. Клянутся, будто нашли кепи на равнине, во вторник утром. Нет, эти негодяи знают, где мальчик! К счастью, их всех посадили под замок. Страх перед законом развяжет им языки. А м…
– Совсем нет, – ответил Холмс. – Мы охотно выслушаем все, что вы хотите сказать.
– Нам пришлось как следует поработать, и поработали мы недаром, – сказал мой друг. – Мы посетили обоих лавочников и хозяина мастерской. Я проследил судьбу каждого бюста с самого начала.
– Ваше письмо меня очень удивило, потому что я не мог догадаться, каким образом вы узнали, что у меня есть этот бюст.
– Вы хотите сказать, что вы не заметили их?
– Будьте любезны, Лестрейд, пошлите одного из ваших людей, пусть принесет два ведра воды. Разложите солому на полу, вот здесь, подальше от стен. Ну вот, теперь все готово.
– Удрать – это значит сознаться в своей вине.
– Случай действительно необыкновенный! – сказал он.
– Никаких следов, да их и не может быть: земля твердая, как железо. Между прочим, свечи на камине горели ночью!
– Да, сэр, я арестована, – сказала она. – Я слышала весь разговор и поняла, что вы знаете правду. Я признаюсь во всем. Да, я убила этого молодого человека. Но вы были правы, сказав, что это несчастны…
– Поразительно! – закричал Хопкинс. – Только подумать, что все эти данные были у меня в руках, а я ни о чем не догадался! Правда, у меня было намерение обойти лондонских оптиков.
– Мне жаль вас, леди Хильда. Я сделал для вас все, что мог, теперь я вижу – это было напрасно Он нажал кнопку звонка. Вошел дворецкий.
– Признайтесь, Уотсон, что вы совершенно сбиты с толку,
– Возможно. Они видели, что она без сознания, вот и пощадили ее. А что вы можете рассказать, Хопкинс, об этом несчастном? Я как будто слышал о нем что-то не очень лестное.
Холмс приложил палец к губам, сунул этот предмет обратно во внутренний карман и, когда вышли на улицу, расхохотался.
– Любому из европейских правительств. Весьма возможно, что в настоящий момент оно несется по назначению с такой скоростью, какую только способен развить пароход.
– и вот вам новое преступление. И в одном районе. Но это они, никакого сомнения, они. На этот раз от виселицы им не уйти.
– Прежде всего, Уотсон, – говорил он, быстро надевая сюртук, – я, как и сказал, поеду в Блэкхит.
– Ну, друг мой, здесь уж мы вступаем в область догадок, а в этой области одной логики мало. Каждый может на основании имеющихся фактов создать свою собственную гипотезу, и ваша имеет столько же шансо…
– Я должен признать справедливость ваших выводов, – сказал он. – Пожалуй, эта книжка, о которой ничего не сказано в протоколе следствия, несколько меняет мои предположения. В обоснованной версии этог…
– Да, сэр. Я стоял у двери, а он сидел за столом, спиной ко мне. Когда он кончил писать, он сказал: «Можете идти, я отправлю ответ сам».
– Мистер Джосайа Браун, если не ошибаюсь? – сказал Холмс.
– Вы полагаете, этот человек придет снова?
– Нет, Годфри – его единственный наследник. Старику уже около восьмидесяти, он страдает подагрой. Говорят, он мог бы суставами мелить бильярдный кий. Он ужасный скряга, никогда не давал Годфри ни шил…
Лестрейд поглядел на Холмса, как на сумасшедшего. Признаться, веселый вид моего друга и его нелепый вопрос озадачили и меня.
– Вот-вот, я так и говорил. Впрочем, если человек этот совершает кражу со взломом и если те изображения Наполеона, которые он истребляет, принадлежат не ему, а другим, он из рук доктора попадает опят…
– И, вероятно, там еще не слыхали о том, что произошло здесь сегодня ночью?
– Ладно, – сказал он. – Полагаю, мне придется съездить туда и посмотреть.
– Да, – возразил Холмс, – но на этой улице есть и другой пустой дом, и ему нужно было пройти мимо него, чтобы дойти до этого дома. Почему он не разбил бюст возле первого пустого дома? Ведь он понимал…
Минуту герцог молчал, сосредоточенно сдвинув брови. Потом он открыл дверь в соседнюю комнату, представляющую собой настоящий музей, подвел нас к витрине в дальнем ее углу и показал на надпись под сте…
На следующий день в одиннадцать часов утра мы с Холмсом шли по знаменитой тиссовой аллее Холдернесс-холла. Лакей встретил нас у великолепного портала 4 и провел в кабинет его светлости. Там пред нами…
– Кажется, знаю. А чтобы история эта не вышла наружу, устроим своими силами нечто вроде небольшого полевого суда. Сядьте, пожалуйста, вон там, Сомс! Уотсон, вы здесь! А я займу кресло посредине. Я ду…
– Карета уже у его дверей, – сказал я. – А вот и он сам. Взглянул на наше окно. Садится в карету. Может, мне попытать счастья на велосипеде?
– Вам известно, что, после того как преступление обнаружено, мы тщательно следим, чтобы все вещи оставались на прежних местах. Тут ничего не трогали. День и ночь в квартире дежурил полицейский. Сегод…
– Годфри – сирота. Лорд Маунт-Джеймс – его близкий родственник, кажется, дядя.
– Превосходно. А скажите, они все парни высокие, сильные, и голос у них громкий?
– Уж не к самому ли герцогу в гости? – сказал хозяин гостиницы, насмешливо глядя на нашу забрызганную грязью одежду.
Хайдеггер поступил ко мне в школу два года назад с самыми лучшими рекомендациями, но человек он был молчаливый, хмурый и не пользовался особенной любовью ни среди школьников, ни среди учителей.
– Дома, дома, сэр, – послышался сверху голос Холмса. – Надеюсь, вы не потащите нас куда-нибудь в такую ночь.
Холмс взглянул на полынью, и мы пошли к сторожке привратника. Там Холмс написал короткую записку для Стэнли Хопкинса и оставил ее у привратника.
– Обещание есть обещание, мистер Холмс. Если Илси захочет, она сама мне расскажет все. Если же она не захочет, я не стану насильно добиваться признания. Но у меня есть право все узнавать самому, и я …
Естественно, я стал наводить справки о нем. Я узнал, что он командовал китобойным судном, которое возвращалось из полярных морей как раз в то время, когда мой отец следовал в Норвегию. Осень тогда бы…
– По-моему, он не совсем ясно помнит, что происходило, мистер Холмс. Вид у него бил ужасный – побледнел как смерть.
– Кто здесь в Англии знал о существовании этого письма?
– Она была найдена тяжело раненной возле своего мертвого мужа.
– Да, сэр. Такого не случалось ни разу за все годы моей службы. Я чуть сознания не лишился, сэр.
Увидев расстроенное лицо Холмса, я понял, что он знает герцога.
– Сколько надо идти по ней, чтобы выйти на шоссе?
– Я снова повторяю вам, мистер Холмс: вы находитесь во власти какой-то нелепой фантазии.
– Но я не вижу никакой связи между этими двумя обстоятельствами!
– Прошу вас, миледи, сядьте. Вы ушибетесь, если упадете. Я не буду говорить, пока вы не сядете… Благодарю вас.
– Я не сомневаюсь, что мой друг Годфри оплатит счет.
– Живее, Уотсон, живее! Кладите его на место!
Но Холмс покачал головой, и выражение лица у него было не столько радостное, сколько удивленное и настороженное.
– Вы достаточно услышите и увидите до наступления утра, – ответил он.
– Впустите их по одному, – сказал Холмс. Первым вошел маленький, круглый человечек с румяными щеками и пышными седыми бакенбардами. Холмс вытащил из кармана письмо.
– Что вам, собственно, известно? – спросил несчастный, не поднимая головы.
– Ну, распутать его будет нетрудно, – отрезал Лестрейд.
Мы вскочили в коляску. Холмс повернул лошадей, ударил кнутом, и мы понеслись. Сразу же за поворотом нам открылась вся дорога между Чарлингтон-холлом и пустошью. Я схватил Холмса за руку.
В холодное, морозное утро зимы 1897 года я проснулся оттого, что кто-то тряс меня за плечо. Это был Холмс. Свеча в его руке озаряла взволнованное лицо моего друга, и я сразу же понял: случилось что-т…
– При чем тут велосипед! – нетерпеливо сказал Холмс. – Хорошие велосипедисты ездят не только по шоссейным дорогам. Равнина испещрена тропинками, кроме того, в ту ночь ярко светила луна… Стойте! Что э…
– Не стоит говорить о таких пустяках, – сказал я. – А позвольте спросить, как вы узнали, кто я?
– Такая щепетильность делает вам честь, мистер Сэндфорд. Но я сам назвал эту цену и не намерен от нее отказываться.
Старый профессор взмахнул руками, мрачное лицо его страшно исказилось, и он упал в кресло. В то же мгновение книжный шкаф, о котором говорил Холмс повернулся на петлях, и в комнату шагнула женщина.
– Как какое обвинение, сэр? Ну, разумеется, в покушении на убийство мистера Шерлока Холмса.
– Не правда ли? Настоящий злодей! А лошади, а кузница? Н-да, любопытное местечко этот «Боевой петух»! Давайте-ка понаблюдаем, что там делается, только осторожно, исподтишка.
– Сегодня это неважно. Пусть едет. Он будет семи пядей во лбу, если ему удастся ускользнуть от нас. Когда позавтракаете, мы спустимся вниз, и я познакомлю вас с одним замечательным сыщиком.
– Пока только отрицательное, – ответил мой друг. – Я навел справки везде, где только мог, и убедился, что оснований для волнений нет никаких.
– Потому что – взгляните сами – эта свеча не оплыла стеарином.
Мы сошли вниз, и Холмс повел меня в конюшню. Открыв стойло, он вывел приземистую и вислоухую пегую собаку-ищейку.
– Сдается мне, Уильямсон, что нам нечего сообщить этому джентльмену!
– Я говорю то, что есть, – возразил Холмс. – Таких денег моей клиентке взять неоткуда. Но сумма, которую я назвал, тоже немаленькая. Зачем отказываться от нее и губить счастье женщины? Ведь это не пр…
– Вы говорите, назад она шла тем же путем?
– Ну, милейший, – сказал Стэнли Хопкинс, – кто же вы такой и что вам здесь нужно?
– что лучше всего было бы вам напрямик обратиться к жене и попросить ее поделиться с вами своей тайной?
– Разумеется, нет. Если бы царапина была тогда, когда вы стирали пыль, то вы бы смахнули тряпкой вот эти крохотные кусочки лака. У кого ключ от секретера?
– Вы не ошиблись, мистер Холмс. Какой у меня сегодня был день! Вы читали последние новости о йокслийском деле?
– Нет, сэр! – сказал премьер-министр со свойственными ему быстротой и решительностью. – Не известили и никогда не стали бы извещать. Известить полицию – значит предать дело гласности. А этого-то мы п…
– Мне нет дела до этих детских забав. Судьба молодого человека действительно не безразлична мне, потому что я знаю его и люблю, а регби – это не по моей части.
– Да, это я, – ответила она. – Несчастная, которую вы погубили.
– Мадам, – сказал Холмс, – я не сомневаюсь в том, что это правда. Может быть, вы присядете: мне кажется, вам нехорошо.
– Я был уверен, что вы именно так подойдете к делу, – замурлыкал он.
– Садитесь, капитан Кроукер. Вы получили мою телеграмму?
– Вам нечего беспокоиться: он не попытается удрать.
– тоже две, следовательно, установить судьбу каждой пули нетрудно.
– Замечательно! – воскликнул Хопкинс. – Просто замечательно!
– Согласны пойти с экспедиционным судном?
Последние слова он сказал потому, что вдруг из-за кустов послышался пронзительный женский крик, полный ужаса. Затем крик оборвался и на самой высокой ноте перешел в хрип.
– Очень просто, сэр: в длинной накидке до самого пола.
Лицо нашего неприятного посетителя стало белым, как его галстук.
– Восемь фунтов в месяц. Могли бы отправиться немедленно?
– А, негодяй! – закричал он. – Да, я хорошо его знаю. Моя мастерская пользуется всеобщим уважением, за все время ее существования в ней только один раз была полиция… по вине вот этого субъекта! Случи…
Холмс больше не возвращался в тот день к этому делу, хотя после нашего запоздалого обеда он долго сидел в глубокой задумчивости. В восемь утра, когда я только что закончил свой туалет, он пришел ко м…
– Боже мой, боже мой, как печально! – воскликнул Милвертон, вынимая из кармана толстую записную книжку. – Мне поневоле думается, что у наших дам плохие советчики, они не учат их делать усилия. Взглян…
– Хорошо, – сказал Холмс. – Накормите нас, а потом мы об этом поговорим.
Холмс оставил без внимания протянутую руку, его лицо стало твердым и холодным, как гранит. Улыбка Милвертона стала еще шире; он пожал плечами, снял пальто, тщательно сложил его и, перекинув через спи…
– Я веду сидячий образ жизни, и немножко размяться на свежем воздухе очень полезно, – сказал он. – Вам известно, что я неплохо владею старинным английским видом спорта – боксом. Это мне очень пригоди…
– Благодарю вас. Но это сейчас не имеет значения, – сказал он. – С вашего позволения, я пойду в сад и все обдумаю на досуге. В вашей теории самоубийства что-то есть. Итак, простите нас за вторжение, …
– Занят, но с удовольствием послушаю вас.
– Никаких соображений! Он достаточно взрослый, чтобы заботиться о себе. И если у него хватило ума потеряться, пусть пеняет на себя. Я категорически отказываюсь участвовать в его розысках.
– А как же вы объясните вот это? – вскричал Хопкинс, протягивая ему злосчастную записную книжку с инициалами нашего пленника на первой странице и кровавым пятном на переплете.
Наш гость сел в кресло и вопросительно посмотрел сначала на Холмса, потом на меня.
– А кому могли переслать этот документ, если бы он попал в руки врага?
– Идемте к открытому окну. Мы схватим его, когда он выпрыгнет, – прошептал Лестрейд.
– Доктор Хакстейбл, я был у вас сегодня утром, но, к сожалению, опоздал и не мог воспрепятствовать вашей поездке в Лондон. Как мне сказали, вы отправились туда за мистером Шерлоком Холмсом с тем, что…
– Они были нарисованы на нижней панели двери.
– Как только я обнаружил пропажу, мистер Холмс, – а это произошло сегодня в семь часов утра, – я немедленно известил премьер-министра, и он предложил, чтобы мы оба пришли к вам, – сказал он.
– Значит, нельзя утверждать, что человек, разбивший бюсты, действовал под влиянием ненависти к Наполеону. Если принять во внимание, что в Лондоне находится несколько тысяч бюстов, изображающих велико…
– Нет, дорогой Уотсон. Поедете вы. В конце концов, возможно, что это какая-нибудь пустяковая интрижка, и я не могу ради нее прерывать важное расследование. В понедельник рано утром поезжайте в Фарнем…
– Это было необходимо. Я лудильщик по имени Эскот, и дела мои процветают. Каждый вечер мы гуляли и беседовали. О боже! Эти беседы! Однако же я добился, чего хотел. Я теперь знаю дом Милвертона, как с…
– Два часа, джентльмены, – сказал он, – пойдемте наверх и поговорим начистоту с нашим другом профессором.
Олдейкр смущенно хихикнул и съежился под грозным взглядом пылавшего яростью детектива.
– Я увидел, что его нет, и сейчас же вышел.
В полном безмолвии я слышал свистящее дыхание Холмса, выдававшее сильное, с трудом сдерживаемое волнение. Внезапно он толкнул меня в глубь комнаты, в самый темный ее угол, и зажал мне на минуту рот р…
– Все зависит от того, как составить письмо, – сказал Шерлок Холмс. – Если не ошибаюсь, этот джентльмен уже идет к нам собственной персоной вон по той дорожке.
– Какое счастье, что вы пришли! А я боялся, вдруг вы отчаялись и решили отказаться от этого дела. Ну, как мне быть? Начинать экзамен?
– Скорее, Уотсон, скорее! – воскликнул Холмс, дрожа от нетерпения.
– И мне. Это как раз и удивительно. Зачем безукоризненно честному человеку… Ага, вот и большой писчебумажный магазин. Начнем поиски отсюда.
– Превосходно, Лестрейд, превосходно! – воскликнул он. – Но я не вполне понимаю, как вы объясните уничтожение бюстов.
– По-моему, это вполне очевидно. Вы пришли не с той стороны, откуда он вас ждал, и он услыхал ваши шаги, когда вы уже были у самой двери. Что ему оставалось? Он схватил свои вещи и бросился к вам в с…
– Видите ли, сэр, когда я вернулся, он был, пожалуй, немного сдвинут. Ведь она упала на него, а он ничем не прикреплен к полу. Я его потом расправил.
Чарльз Огастес Милвертон Апддор Тауэрс, Хемпстед Агент
– В компании «Мидленд электрик», в Ковентри.
– Не сердитесь на нас, мистер Хейз, – сказал Холмс. – Мы просто хотели взглянуть на ваших лошадей, но я, кажется, и пешком дойду. Ведь до Холдернесс-холла недалеко?
– Да? Обнаружили… – Лицо Холмса выражало величайший интерес.
– Вы сошли с ума, мистер Холмс… Вы сошли с ума! – наконец воскликнула она.
– Мы едем в Ридлинг-Торп-мэнор, – сказал он, – но мы ничего не слыхали о том, что там случилось.
Он перевернул листок, и мы прочитали: «Помогите нам, ради всего святого».
– Как только полиция направилась по ложному следу, расследование дела на месте, вероятно, велось уже не так ретиво?
– Одну секунду, – прервал его Холмс. – А куда ведет эта аллея?
– Я надеюсь найти письмо, поэтому я и пришел сюда. Чем больше я думаю об этом деле, тем больше я убеждаюсь, что письмо никогда не покидало пределы этого дома.
– Выглянув из окна, я узнал их дозорного. Это довольно безобидный малый, по имени Паркер, по профессии грабитель и убийца и в то же время прекрасный музыкант. Он мало меня интересует. Меня гораздо бо…
– Да, но услышать его никто не мог. Кухня – направо, в противоположной стороне здания.
– И еще тысячу тому, кто назовет лицо или же лиц, которые держат его взаперти.
– сказал Холмс, отложив лупу и свертывая древнюю рукопись. – На сегодня достаточно. От этой работы очень устают глаза. Насколько я могу разобрать, это всего лишь счета аббатства второй половины пятна…
Он решил одновременно улизнуть от кредиторов и отомстить. Отличная, непревзойденная по жестокости месть! Его, несчастного старика, убивает из корыстных мотивов единственный сын его бывшей возлюбленно…
– Я и не уверен, что оно исчезло из шкатулки.
– Черт побери, да ведь тут по крайней мере убийство!
– Затем, что отсюда открывается прекрасный вид на это живописное здание. Могу ли я попросить вас, дорогой Уотсон, подойти чуть ближе к окну? Только будьте осторожны, никто не должен вас видеть. Ну, а…
– Вы пойдете в тюрьму! – воскликнул Холмс. – Да это просто замеча… просто ужасно. Какое обвинение вам предъявляют?
– Совершенно верно, Уотсон. Телеграмма пока остается единственной реальной уликой, и мы не должны отвлекаться от нее. Поэтому мы и едем в Кембридж. Там мы узнает, какую роль играет телеграмма в этом …
– Теперь я подхожу к наиболее спорной части моих рассуждений. Преследуя маленького мальчика, взрослый мужчина должен был бы просто побежать за ним. Ведь догнать его ничего не стоило бы. Но немец, кот…
Старый профессор в первый раз зашевелился.
– Это, конечно, набросок, я изобразил только то, что существенно для дела. Остальное вы увидите позже сами. Предположим, что убийца проник в дом извне. Но как? Ясно, что он прошел через парк по аллее…
– Ну, Уотсон, что вы об этом думаете? – спросил Холмс на улице. – Совсем как игра, которой развлекаются на досуге, – вроде фокуса с тремя картами, правда? Вот вам трое. Нужен один из них. Выбирайте. …