Все цитаты из книги «Малышка и Карлссон»
– Уже лучше, – похвалил Селгарин. – Такая красавица, как вы, Катя, должна улыбаться, а не хмуриться!
– Иди ты в баню со своими сектами, – рассердилась Лейка. – Я же не наивная лохушка какая-нибудь, могу отличить, когда людей на деньги разводят, а когда серьезным делом занимаются! Там у них есть одна…
– Лейка, где-то там мои тряпки, – сказала Катя. – Дай их сюда. Димка, отвернись.
– Он подарил тебе меч? – с уважением спросила Катя.
– Он меня укусил! – обиженно сообщил всем Серега, подбирая с пола оглушенного голубя. – Но мы, викинги, то есть берсерки! Никакой пощады врагу! – И вонзил зубы в голубиную шейку…
– Не помню! – Наташа замотала головой. – Но он там был! Был! – Ее опять затрясло.
Тихон услышал, но не обиделся. Швед он и есть швед. Типа финна, только толще.
– А это что? – Катя попробовала розовые листочки и скривилась. – Капуста в одеколоне?
Катю его слова почему-то встревожили. И еще она вспомнила, что так и не узнала, где в квартире телефон, и не позвонила Лейке.
– Не пища! – Карлссон скрестил руки на груди, игнорируя рев хищника. – Это – манка, – неохотно (хотя и знал, что Малышка его не поймет) произнес он. – Для сида! А теперь – убирайся! – Карлссон говори…
– Пообещай, что ты не втравишь Катю в свои игры!
– Да пошел ты знаешь куда! – сказала она по-русски. Попыталась воспроизвести то же по-шведски, но не смогла. Не хватило словарного запаса. Но монстр внезапно послушался. То есть не отправился в указа…
Вернулась секретарша. Даже сквозь грим видно было, как порозовели ее щеки.
– И ты… отдашь меня ему? – совсем тихо проговорила Карина.
– Проезжаем Сестрорецк, – сообщил Дима. Все замолчали и несколько минут смотрели в окна. Слева проносились редкие огоньки уличных фонарей, справа до самого горизонта темнело озеро.
– Да ты что! – Людмила махнула рукой, словно отгоняя прочь Катины слова. – Это Илья Всеволодович у него работает.
Похоже, Катин друг ее не особенно впечатлил.
– Простите, – пробормотала она. – А разве здесь не эльфы живут?
– А имидж? – слегка испуганно спросила Катя.
Стасик приветствовал Катю весьма фривольно: приобнял, небрежно чмокнул в щеку – как будто так и надо.
– Твоими стараниями, – Селгарин засмеялся. – Но он – сильнее. Он всегда был сильнее!
– Карлссон, – через некоторое время проговорила Катя. – Я знаю, почему ты так ненавидишь этого Ротгара.
– А как же иначе? – удивилась Катя. – Это же… Даже эти самые Дети… Дети… – она никак не смогла вспомнить название… – Они говорят, что это другой мир. Что есть граница, разделяющая… Разделяющая… – Кат…
– Ты можешь опоздать! – нервно бросила Карина. – Нас не так мало в этом городе! И у многих она уже на примете, слышишь? Такой лакомый… Такая, как она, – поспешно исправилась Карина, увидев, как нахму…
– Еще минутку, – выдавила Катя, покрывшись холодным потом.
– Ладно, – согласилась она. – Я ночую у тебя. Но только я должна пойти и сказать ему, что не поеду.
Кате ужасно захотелось подойти к окну, чтобы посмотреть, куда скрылось чудовище. Но она не осмелилась – вдруг оно пряталось где-то поблизости?
– Так вот, мы с ним на днях ходили в один бар… – Катя с увлечением начала рассказывать про «Шаманаму» и чемпионат по армрестлингу. Лейка слушала с каменным лицом и рассказ никак не комментировала.
– А где твои вещи? – сообразила вдруг Катя.
Давненько Хищник не пробовал человечины. Карлссон не разрешал. Но сейчас был особый случай. Хищнику нужно было свежее мясо. С кровью. Когда он закончил трапезу, все раны его зажили, зрение и слух пол…
– Что у тебя за дела с Карлссоном? – недовольно спросила Лейка.
– Трудно прокормить, – заметила практичная Катя. – Три раза в день по полкило ветчины…
Рычание в глубине квартиры вторило жуткому смеху.
Свернув с трассы, эльф выключил фары и габариты и теперь ехал в полной темноте. Кате очень хотелось заплакать, но она крепилась. Нельзя показывать, как ей плохо. Еще ей очень хотелось узнать, что ста…
– Я хотела, чтобы мне помогли найти свой стиль, – сказала Катя, когда Карина наконец выпустила ее голову и пошла к стенду с косметикой.
Людмила Петровна отксерила несколько страниц из красивой книги.
– Почему холодное? – И Лейка поставила кружку в микроволновку.
– Никогда не заведу роман с психологом! – объявила Лейка, обращаясь к Кате. – Это же сущий кошмар: девушка ему, можно сказать, душу изливает, раскрывается перед ним, а он в это время ее анализирует…
– Наш отец полез на скалу за горным козлом, сорвался и упал! В общем, брат… Мы потеряли отца!
– Он может заметить! – напомнил Селгарин.
А Лейка всё бормотала и бормотала… Катя не сразу поняла, что она такое говорит…
Где-то за стенкой шкафа кто-то шумно заскребся. Наверное, мышь. Катя, к счастью, мышей не боялась, но если чудовище услышит и заинтересуется…
– Я сам ее резал, – сказал он. – А глаза у нее светились. – Кате показалось, что говорит он скорее сам себе, чем ей. – Я туда гнилушки клал. Нильсу очень нравилось. Бывало, вернешься домой, а он сраз…
– Ты же знаешь только староанглийский диалект.
«А ты бы так смог, толстомордый? – мысленно бросил он вызов шведу, дергая на себя непослушную оконную раму. – Это тебе не игровиков пугать…»
Итлинн вытолкала парня на лестничную площадку и захлопнула за ним дверь.
Семеняка поглядел на чудовище, поросшую мехом кучу дерьма, которое они сразу окрестили упырем.
У дверей раздался сдавленный стон. Наташа закатила глаза и начала оползать по стенке. Достаточно медленно, чтобы Стасик успел ее подхватить.
Тут к «разбушевавшемуся» Элмару подскочили сразу трое игровиков. Один ловко перехватил палку, другие вцепились ему в локти.
– А ты не огорчайся, крошка, – сказал охранник Кате. – Это плохое место, я же тебе говорил.
– Но я даже сценария не знаю… – пробормотала Катя.
– Черт, пожалуй, знает, – очень серьезно сказал Карлссон. – А ты неправа. Это английский. Только не тот, на котором говорят теперь, а тот, на котором говорили скотты, то есть шотландцы. Правда, давно.
Лейка лежала на руках Карлссона. Голова ее покоилась на его плече. Плечо было твердое и теплое. Как раньше. Карлссон нес ее, но шаг у него был такой ровный, что у Лейки возникло ощущение, будто она п…
– Всё, – решительно сказала Катя, откладывая палочки. – Больше не могу.
– Увидишь! – Эльф шагнул вперед. В правой руке он держал небольшой туристский топорик.
На въезде в город в лахтинском КПП «газель» остановили гаишники. Шоферу велели открыть двери фургона – показать, что внутри. Хищник лежал прямо под фонарем, и если бы кому-нибудь пришло на ум загляну…
Разумеется, это оказалось всего лишь одной из маминых «страшилок». Ничего фатального не случилось. Селгарин остановил машину напротив Дома книги. Прощаясь, поцеловал ей руку. Вернее, запястье. Причем…
– Ну приходите, – от неожиданности согласилась Катя.
Чудовище заворчало. Кажется, одобрительно.
– Это называется «Весна в горах», – скромно пояснила Катя. – Просто такой легкий грим.
Да, со второй балладой у Кати дело пошло намного веселее, чем с первой. Во-первых, она была на «простом» староанглийском, безо всяких шотландских диалектизмов, во-вторых, теперь у нее были словари, а…
И Катя с увлечением начала описывать обряд призывания духа озера Лахтинский Разлив. Когда она добралась до призрака на лодке в сияющем тумане, Карлссон хмыкнул.
– Тогда при чем тут лошади? Если человек думает, что перед ним человек…
– Это не ко мне, это – к терапевту, – отмахнулся парень.
Карлссон произнес что-то. Тон у него был раздраженный. Оказывается, он вовсе не окаменел от ужаса. Он вообще не испугался. Карлссон был недоволен.
Катя не знала, что самые мрачные последствия сегодняшнего вечера проявятся только через два дня.
– Не надейся, – с вызовом бросила Катя. – Ничего ему твои пули не сделают!
– Эльфы, отмечая бельтайн, забирают человеческие жизни, – сообщил Карлссон.
– Нет. Нам… Мне пришлось уйти в горы, потому что там, где я родился, меня хотели убить.
Вернее, дал такой результат, что эксперт счел его ошибочным. Но этой информации в статье не было.
– Очень кушать хочется, – прорычал Хищник. – Очень!
За дверями заиграла музыка, и обе створки медленно распахнулись.
– Вот черт. И у меня нет! Ты тут что, живешь?
– Не-а! Это он сказал, мой босс! – с удовольствием сообщила Катя. – Как видишь, он не такое тупое животное, как ты думаешь. И вообще, зачем богатому, умному, привлекательному мужчине кого-то умыкать …
– Что ты сказала? – В дверном проеме стоял Карлссон.
– Ой! – Тетка сразу как-то сникла. – Извините, пожалуйста!
– Сейчас, Илья Всеволодович! – бархатным голосом ответила секретарша. Подхватила чашки и исчезла в кабинете.
– У меня есть повод! – заявил Хищник. – Вот! То, что ты просил! Она была юной и светловолосой. Радуйся!
– Пристегнитесь же наконец! – закричал он, хотя и понимал, что при лобовом столкновении на такой скорости никакие подушки не помогут.
– Уже не нужна, – ответил Карлссон. – Ты уже всё сделала.
– Если бы, – Итлинн вздохнула и сгребла остатки морковной ботвы в мусорное ведро.
– При чем тут милосердие? Ты его просто потрясла. Он до сих пор, как зайдет о тебе речь, сразу мрачнеет. Димка тут рассказывал, что Стас его предупреждал держаться от тебя подальше.
– Ни звука! – негромко, с угрозой произнес сидевший справа от Кати. – Язык отрежу.
Катин карман уже оттопыривался от стодолларовых банкнот, когда поток желающих посостязаться иссяк.
Катя с возмущением отвернулась, прошипев: «Придурок!»
– Какой, на фиг, карбюратор? – не выдержал шофер. – Я же мотор заглушил!
Девушка оторвалась от журнала и выжидающе посмотрела нечеловечески огромными глазами. Приглядевшись, Катя поняла, что глаза умело накрашены, а двухсантиметровые ресницы, кажется, вообще приклеены.
Лейка быстренько себя ощупала… Похоже, ее беспомощным состоянием никто не воспользовался. Это радует. Еще похоже, что ее поколотили. Ребра болят. И на затылке шишка… Двигаться не хотелось. Хотелось с…
Карина скользнула взглядом по Катиным волосам, встрепенулась. Катя встретила в зеркале ее профессиональный оценивающий взгляд. Глаза у Карины были тщательно накрашенные, неестественно-синие.
– С этого места подробнее, пожалуйста, – попросил Дима.
– А знаешь… мне всё равно, – прошептала она. – Мне всё равно, кто ты…
«Сейчас подумает, что я его пытаюсь склеить…»
Конечно, кто-то может это неправильно понять… Если узнает. Только откуда он узнает? Не от Карлссона же? А Катя и подавно будет помалкивать.
– Ее духи, – сказал Карлссон. – Я помню запах. Пойдем! – Он подтолкнул Катю к выходу.
– Он что, понимает по-русски? – спросила она Карлссона.
Катя осматривалась, дивясь. Возле стен угадывались очертания мебели в чехлах – высокие шкафы, кресла, стол на изогнутых ножках. Осьминогом нависала люстра, завернутая в тюль. Приглядевшись, Катя поня…
– Уходим, – сказал Карлссон. – Лейла, тебе лучше остаться.
– Да у меня дела были… разные, – промямлила смущенная Катя. – Прости…
– Огр! – Карлссон, как всегда, появился неожиданно.
С берега донеслось стройное, размеренное хоровое пение. Дети Ши тронулись с места и пошли хороводом против часовой стрелки. Пели, повторяя каждую фразу раз по десять, на неизвестном мелодичном языке,…
– В стиральной машине. Иди, умывайся, времени мало! Скоро Эдуард Георгиевич приедет, а ты еще не готова…
– Мы вас не бросим, – пообещал он. – Вы наш сотрудник. Более того, вы – юная красивая девушка. Если я оставлю вас на произвол судьбы, я себя уважать перестану!
– Шевелитесь, деточка, шевелитесь, – поторапливала ее тетка. – Нельзя же спать на ходу. У вас сегодня будет тяжелый день, так соберитесь с силами!
– Ерунда! – отмел похвалу Карлссон. – Я же… – Тут он осекся и сменил тему. – Ты наверное, устала? Ты отдыхай. А я завтра приду, если ты не против?
– Ну хватит, хватит, не грусти! – Катя присела рядом и погладила Карлссона по руке.
– Может, и не в меня специально… А может, и в меня тоже. Я же тебе говорила, что меня хотели украсть.
– Что такое, девица? – Эльф был удивлен, лаская ее взглядом. – Тебе неприятны мои прикосновения?
Катя шикнула на него. Действо ее увлекло. Не прекращая пения, хоровод расцепился и превратился в полукруг. Итлинн с метлой выступила вперед, поклонилась озеру. Поющие замолчали. Достав какой-то мешоч…
Желтобородый тем временем пересчитал Катины денежки, кивнул.
Катя подошла к перилам. Собственно, это был не балкон, а просторная забетонированная площадка, часть крыши, огороженная примерно метровой высоты барьером из толстых столбиков с перилами. Слева – глух…
Карлссон вернулся через минуту. С печеньем.
– Переночуй, – согласилась Катя. – А Сережа?
Карлссон опустился на траву. Он был в глубокой печали.
– Я пойду, наверно, – сказала она, когда они дошли до «Казани». – Что-то мне нехорошо – наверно, объелась. Но всё равно – спасибо тебе огромное. Всё было ужасно интересно и познавательно…
– Пошли, – Лейка поднялась с тяжким вздохом.
– Никогда бы не подумала, что ты такая… ловкая, – с уважением сказала Лейка. – Слушай, а как они узнали, что ты в этот день в офис придешь?
– Сказал ведь: ничего не трогай! – сердито проговорил Карлссон, возвращая лодочку в прежнее положение. – Если…
– Приблизительно. Я, честно говоря, по Питеру сам ни разу не ездил. Только с инструктором. И еще на даче с отцом катались…
– И принес! – недовольно ответил Стасик. – Он в зеленой сумке. И диски там же! Ты танцевать умеешь? – спросил он у Кати.
– Погоди, – Карлссон зацепился локтем за соседний прут, упер ногу в распиленный, напрягся… И прут начал медленно загибаться в сторону.
«Эх, когда же я сегодня доберусь до университета…» – подумала Катя, набирая номер «Вечной молодости». Карина взяла трубку почти сразу.
– То, что ты принес, – мышонку не напиться! – заявил Карлссон.
– Готовы ли вы пройти врата Долины? – торжественно спросил Селгарин, поднимая чашу.
Силуэт женщины начал таять. Но таял долго, и пока он таял, беловолосый молчал. Заговорил, только когда над озером не осталось ничего, кроме клубов тумана.
Карлссон одобрительно хрюкнул, бесцеремонно ухватился за косточку, вонзил зубы…
Карлссон покосился на Катю и промолчал. Катя отвернулась от окна, случайно перевела взгляд на потолок и вздрогнула – громоздкая люстра о двенадцати рожках, оказывается, была закутана вовсе не в тюль,…
«Он похож на древнего каменного Бога», – думала Катя.
– Да, – хриплым голоском проговорила Катя.
– Ты что-нибудь понимаешь? – шепотом спросил Лейку Дима. – Что за «Высокий Ши»?
– Да чего там рассказывать… Лейка сказала – это у вас обычное дело. Шла я из «Омеги-плюс», тут ко мне подходят какие-то парни…
– Я просила именно взрослого. Чтобы мышей ловить умел.
– Я сказала: на выход! – бросила она резко. – Может, мне надо позвать Гошу?
«Радость зомби», «Кровавое рагу», «Сон людоеда»…
– Терпеть не могу людей, которые самоутверждаются за чужой счет, – буркнул Дима. – И вообще Дианка меня утомила. Просто не знаю, что сделать, чтобы она наконец это поняла.
– …И повернуть время вспять! – звенел его голос. – Вам, присутствующим здесь, выпала честь стать свидетелями… Еще ни один смертный…
Катя посмотрела на Карлссона. Внешность ее гостя ассоциировалась с боями без правил и бандитскими разборками, но уж никак не с глубокими лингвистическими познаниями.
– Так вот. Гуляли мы, значит, по лесопарку, забрели в какие-то Морские Дубки, вдруг – толпа, милиция, «скорая»… Глядим – а на земле убитая девушка лежит!
Карлссон подхватил ее в воздухе – ловко и аккуратно – и поставил на землю.
Девушка сдавленно пискнула. Сдавленно, потому что рот ее накрыла ладонь.
Катя села – и ее тут же вдавило в спинку. Машина рванулась с места, вписалась в поток (под возмущенные гудки сзади), мгновенно набрала скорость и запетляла между автомобилями. Селгарин бросал ее из с…
Рука об руку они прошли между двумя жаровнями. Катю обволокло пахучим можжевеловым дымом, и у нее закружилась голова – впрочем, голова и раньше слегка кружилась – от голода.
– Ну и что, что эльф! Эльф – разве не человек?
Стасик убрал руку, а Катя, обернувшись, наткнулась на ледяной взгляд кошачьих Наташиных глаз.
Карлссон поманил халдея, тот подскочил с готовностью.
Зазвенело стекло. Тяжелая портьера обрушилась на пол вместе с гардиной.
– Мне здесь нравится, – поспешно сказала Катя. – Давайте я вас познакомлю: это Стасик, а это – Карина…
«Вали отсюда!» – пискнул здравый смыл. И тут дневной свет померк. Из-за фанерного щита донесся царапающий звук. Кто-то легко спрыгнул на карниз с наружной стороны окна.
– Еще буквально пятнадцать минут, Катенька… – извиняющимся тоном сказал Селгарин.
– Вместе поедем, – сказал Карлссон. – Пусть его покажут мне, а я проверю подсказчиком.
Бритоголовый за столиком справа теперь уже не только пялился, но делал разные неприличные жесты. Катя старалась не обращать на него внимания. Но бритоголового это не остановило. Он как раз начал подн…
– Никто не хочет? – громогласно поинтересовался желтобородый. – Ну что ж, придется мне самому поддержать честь заведения!
– Три дня не ел, – Карлссон огляделся в поисках еще чего-нибудь съедобного.
– Положи пистолет на сиденье, человечек, – раздался насмешливый голос эльфа. – Он не твой.
Катя вертела головой в поисках двери… Какая там дверь! Здесь даже окон нормальных не было! Под ногами – какой-то доисторический мусор…
– Вот, Эдуард Георгиевич, наш новый сотрудник, Катенька! – представила Катю Людмила. – Будет офис-менеджером на Невском, пятьдесят два.
– Лучше, – Карлссон соскреб с ладони шмат черной, как уголь, плоти.
– Ну вот, – сказала она. – Спасибо вам, Эдуард Георгиевич! Я вам, правда, очень благодарна. Я поеду, ладно?
– Не сейчас, – тоже по-шведски ответил Карлссон. – Может быть – потом.
И голова у Кати перестала болеть. Совсем. Зато мысли в ней совсем перемешались.
– Подруга, – сказала Лейка. – Она… колдунья.
«В гости кого-нибудь зазвать, что ли? – подумала она. – Может, Димке позвонить? Нет, не надо – мы с ним сегодня уже виделись…» Катя набрала номер Лейки, но трубку никто не взял.
Шел как-то эльф через заснеженный перевал, замерз страшно, зуб на зуб не попадает, вдруг видит – пещерка, а в пещерке – горный тролль сидит, снежного барса дрессирует. Увидел эльфа, обрадовался.
Хищник достал из набрюшного кармана нечто в полиэтиленовом пакете и бросил Карлссону. Тот поймал, развернул…
– И потом, – продолжал осведомленный парень, – нынешний случай особенный. Итлинн мне немного рассказывала… Высокий Ши проводит обряд Обновления не для себя, а для своего друга…
– Мне? – Карина засмеялась. – Мне он ничего не посмеет сделать. Максимум, что я ему позволяю, – грозно рычать. Он со мной, пока мне это нравится. А мне – нравится! Ты только посмотри, какая животная …
– Как к домашним любимцам, – поправил эльф. – Мы выбираем кого-нибудь из вас… Как вы подбираете уличного котенка. Ты просто не понимаешь, как тебе повезло, что выбор моего друга пал на тебя. Однако н…
– Ты этого хочешь? – Голос Селгарина дрогнул. – Чтобы – как она…
Громоздкая Оля поспешно удалилась, и Катя осталась наедине с хозяйкой.
– Понимаю, – согласился Карлссон. – Бессмертному умирать нелегко.
– Что-то ты, подруга, путаешь, – сказала Лейка. – Ты его хоть раз среди Детей Ши видела?
– Ой, как хорошо! – расцвела Катя. – Я так рада!
И Катя вошла, стараясь не думать о том, как будет выбираться из Карлссонова гнездышка.
Катя молча кивала, поскольку рот у нее слипся от «Рафаэлло». Все эти Лейкины одноклассники давно перемешались у нее в голове.
– А, лазутчик врага! Да пошел ты! – Парень попытался освободиться от Карлссоновой хватки. Наивный.
С холма открывался чудесный вид. Справа, на пологом склоне, шумел сосновый бор. Слева берег озера зарос березами, осинами и густыми кустами. Светило солнце, чирикали птички. Место выглядело абсолютно…
– А почему в окне нет рамы? – спросила она.
– Ну Олька дает! Мастер! Волшебница! Срочно к ней записываюсь…
Это была узкая площадка примерно на уровне шестого этажа. В незапамятные времена сюда вела железная лестница. Ее ржавые останки свисали вниз метра на два. Дальше от лестницы остались только костыли, …
– А там, где они есть, но мало? Разве дух воды, тот, что присылает дождь, разве он не добрый?
Как-то два эльфийских мудреца решили провести эксперимент по межвидовому скрещиванию. В результате один из мудрецов скончался, второй получил телесные повреждения средней тяжести. Потомства тоже не п…
– Помню, молодой был – бочку пива одним глотком! – говорит один тролль другому.
Снаружи раздались шаги, тяжелая дверь распахнулась. В зал вошел невысокий человек средних лет с коротко стриженными белыми волосами. Одет он был просто – черные джинсы, серый джемпер. Взгляд светлых,…
– Мы пойдем, наверно, – на кухню заглянул Стасик. – Наташка едва живая. Катенька, я музыку пока оставлю, ладно? А потом позвоню. Спасибо за всё.
– Никого не слушай, все будет ништяк, – подбодрил ее Сережа. – Хватит тут сидеть как на похоронах. Мартини хочешь?
– На! – Лейка бросила на пол сумку с вещами, сбросила босоножки, прошла в комнату и плюхнулась на диван. – Слушай, ты почему в темноте сидишь? Нет, сначала балкон закрой, а то комары налетят! А где к…
Катя надела джинсы и застыла, держа в руках полюбившуюся ей «глазастую» футболку. В каком-то историческом романе она прочитала, что девушка не должна дважды выходить в свет в одном и том же туалете. …
– Трудно, – призналась Катя. – Я, мам, провалилась.
– Не занюхивать, а закусывать, – поучал Стасик. – После каждой перемены блюд, чтобы отбить вкус предыдущего… Ну, типа, как коньяк лимоном заедают.
Катя купила газету «Работа для вас» и, вернувшись домой, принялась изучать вакансии.
– Э, нет! – воскликнул Вилле. – Так не годится – сразу с порога вопросы задавать! Ты меня сначала в дом пригласи!
– Я решаю, та это или не та, – негромко произнес хозяин.
В отличие от Лейки, Наташа не суетилась. Она была настроена очень серьезно. С точки зрения Димы – даже слишком серьезно.
Тот заурчал, а потом легонько куснул Лейку за ногу. Словно кот. И такой же теплый.
– Ну да, вы же швед! – вспомнила Лейка. – У вас в Швеции все такие… – она широко развела руки, – …нордические. Если не вьетнамцы! – Она снова захихикала. – Но вы-то точно не вьетнамец. От вас, Карлсс…
– Спасибо, – ошеломленно поблагодарила Катя. – Вот это сюрприз! А почему так поздно?
– …ты бы так и ходила примерной школьницей! – Лейка сразу повеселела. – То-то! Со мной не пропадешь! Теперь все парни твои. Смотри, не вздумай отбивать у меня поклонников! – Лейка остановилась перед …
Но поехала. Очень не хотелось оставаться одной. И с Димкой надо поговорить обязательно. Он – умный. Наверняка что-то придумает.
– Надо, значит, сделаем, – Семеняка взял шприц, отломил головку ампулы.
Лейке было трудно представить, что этот, пусть и здоровенный, но такой приятный домашний зверь мог бы съесть Карину.
Незваный гость прокрался к двери, слегка приоткрыл ее. В щелку он увидел средних лет мужчину с ружьем в левой руке. Мужчина как раз дошел до противоположной стены и двинулся обратно. Прямо к двери, з…
Вдруг кухонное окно со скрипом открылось. В оконном проеме промелькнула черная тень. В кухню кто-то проник.
– Ну здрасте, – огорчился Дима. – Это что за новости?
– Уберите дневной свет, – недовольно произнесла женщина лет сорока с короткой стрижкой, которую Катя видела впервые в жизни. – Что? Как хотите. Тряпку повесьте, это не мои проблемы… Леночка, зеркало …
– Не ори! – перебил ее Дима. – Кое-что я всё-таки знаю.
«Льстит, – подумала Катя. – Причем льстит примитивно».
– Ты, подонок! – закричала Лейка, бросаясь на мужчину.
Катя на мгновение замерла, а потом решительно полезла с табуретки.
– Так договорились? – спросила она, стоя в дверях.
– Сделай нам три кофе. А я пока пойду переоденусь, а то твой мальчик мне глазами уже мозоли на ляжках натер.
– Ты сам сказал: светловолосая девица, юная, не старше двадцати, а этой почти тридцать, и волосы крашеные.
– Директриса у нас была просто зверь, никого не боялась. Чего ей бояться, с другой стороны, она с самим губернатором дружит. В итоге пострадал физик. Наташка до физика со Стасиком встречалась, так Ст…
– Ну вот, – Карлссон остановился и обвел рукой комнату. – Я живу здесь. Вернее, там, – уточнил он, указав в дальний угол.
Когда Лейка открыла глаза, то обнаружила, что лежит, свернувшись калачиком, на бетонном полу, метрах в двух от нее стоит керосиновая лампа, а за лампой сидит на корточках воплотившийся кошмар голливу…
– Не верь ей, папа! Всё она врет! Ничего она…
– Мама, с жильем у меня тоже всё в порядке! – объявила Катя. – Мне фирма предоставила помещение. Правда, это мансарда, и потолок в одной комнате подтекает, зато, представляешь, прямо на Невском!
За дверью оказалась большая комната. Несмотря на то что окно было криво забито фанерным щитом, там всё равно было довольно светло. И комната эта, несомненно, была жилой. Дима, застыв у двери, впитыва…
– Да. Она тоже так сказала. Твой… огр поэтому принес меня к тебе?
– Я – человек! – гордо ответил спелеолог.
Карлссон вернулся на кухню, вынул из сундука приглянувшуюся Малышке «лодочку» и поднес к ней принесенный Хищником предмет…
– Завтра я сделаю свет для тебя, – пообещал Карлссон.
– Ложь, – шепнул ласковый голос. – Еще одна ложь, и я тебя убью. Сейчас я уберу руку. Ты понимаешь, что кричать не стоит?
– Допустим, – кивнул патологоанатом. – Для одиннадцати пуль это верно, а для четырех?
– Соль, наверное, в шкафу, – сказала Катя и быстренько ушмыгнула в комнату.
– …Нет, конечно, от этого он не умрет, – продолжал эльф. – Но очень долго не сможет шевелиться. А пока он будет лежать, как коряга, я буду рубить его на ма-аленькие кусочки вот этим топориком. Сейчас…
– Я? Я бы точно не удержался! – Эдуард Селгарин (впрочем, это имя он носил сравнительно недолго) негромко засмеялся. – Эта малышка – чудо!
– Так я и думал – у вас аллергия на кошачью шерсть. Придется сменить работу.
Нет, не втянул. Справедливости ради надо отметить, что она сама во всё влезла. Сама…
– Интересно, как там Лейка с Наташей? – вспомнила Катя. – Надо им позвонить.
– Я тоже, – холодно произнес хозяин. – Иди. И принеси то, что мне нужно. Ты будешь вознагражден.
Карина запустила пальцы в Катины волосы и принялась поворачивать ее голову туда-сюда, рассматривая со всех сторон. Пальцы у нее были твердые, как дерево.
– Знаете, почему среди троллей так много философов?
Карина потянулась всем телом, с кошачьей грацией, улыбнулась – тоже по-кошачьи, хищно.
– Ай вирд, ай вирд, хард-хэртид лэрд… Ага… Предрекаю тебе, жестокосердный лорд… Ну примерно так… Скоро узрим мы твое падение… Гордой была лилия утра, но стужа закрыла ее глаза… Ага, это баллада. Дал…
Лейка непринужденно поздоровалась с курящими. Ей никто не ответил.
– Обязательно! – перебил ее сосед и протянул руку. Ладонь у него была шириной с лопату.
– Приходишь в гости в эльфам или людишкам и говоришь: «Что-то я нынче никак решить не могу: то ли выпить мне, то ли закусить?»
Что если за ней охотятся, чтобы она выдала его убежище?
– Вас всё равно к ней не пустят, – Карина покачала головой.
– Конечно, есть! – соврала Катя. – Я, между прочим, даже стихи переводила!
– Покормить девочку? – предложил мужчина, окинув Катю оценивающим взглядом.
Вор? Нет, вряд ли. Значит, кто-то из папашкиных служащих или коллег. Теперь настучит…
Катя почувствовала неожиданный прилив веселого оптимизма. Даже вчерашний провал на экзамене уже не казался трагедией. Как-нибудь всё образуется. Надо только работу найти…
– Верю. Но не вижу причины оставить тебя в живых. Поставившего метку я найду и без тебя.
В субботу утром Катя, Дима и Карлссон сели на электричку до Токсово. Их сопровождал гоблин Тишка – долговязый юноша с ясными детскими глазками и клочковатой бородкой. Разговаривал Тихон исключительно…
Катя улыбнулась, внимательно наблюдая за ковеном.
– По-твоему, недорого? – Стасик недоверчиво заглянул в меню. – Ты уверена?
– Сейчас, погоди… – Он нащупал в кармане брелок.
Мудрость эльфов – основа человеческого знания.
«Всё-таки плохо без телефона, – опять подумала она. – А ведь он где-то рядом живет. Может, просто покричать?»
Лейке казалось, что машина еле тащится, потому что на такой машине, да еще на приличной дороге скорость практически не ощущалась. Но стрелка спидометра временами выползала за сто пятьдесят, и тогда «…
– Подожди, сейчас налью нам чаю и расскажу всё в подробностях!
– Возможно, – согласилась Лейка. – Раньше я не думала, что ты такой трус.
Зато Катя увидела у батареи знакомую голубиную лапку.
Она залила чай кипятком, поставила на поднос заварной чайник, обычный электрический, фарфоровую пиалку – и упорхнула в кабинет.
– Я хочу с копченым угрем, – проворчала Катя. – Вот тут нарисован… Такой, в виде дракона.
Однако у гаишников, кроме палок, была еще и рация. На выезде из города машину уже ждали.
Серега свирепо вытаращил глаза и гордо промычал что-то невнятное. На губах у него налипли перья.
– Через час! – категорически заявила Карина и бросила трубку.
Таких, как Селгарин, она не встречала никогда. Может, видела в кинофильмах. Американских.
– Да я… – Катя вспомнила, какие зубы у этого тролля – и у нее по спине побежали мурашки.
– При чем тут ты? – досадливо пробормотал Карлссон. – Вот носитель! – Он ухватил оторванную руку и поднес к лодочке. – Ты тут совершенно ни при…
– Пошли пройдемся по Казанской, – предложил он. – Прикинем, что нам понравится, зайдем, выпьем шампанского…
– Не надо! – простонала Наташа, вцепляясь себе в волосы. В обеих руках у нее остались русые пряди. Наташа взглянула на выпавшие волосы и взвыла от ужаса.
– Я перекинул документы в универ, – хладнокровно ответил Дима. – Решил рискнуть.
– Меня все принимают за невесту! – развеселилась Катя. – Только букета не хватает. А вас, наверно, принимают за жениха…
«Резонно, – подумал Дима. – Если сейчас кто-то примчится на Сережкин визг…»
«Надо заткнуть ей рот…» – мужественно подумал он, грозно надулся…
– Нет! Мое время придет не скоро! И я уйду не сюда, а в Тир'на'Ог!
Наташа кивнула, бросила на Стасика взгляд, способный заморозить горящую бенгальскую свечу, и удалилась. Как айсберг в туман.
При словах «Высокий Ши» Итлинн сразу сникла, и на ее лице появилось виноватое выражение.
– Молодая красивая девушка, – слегка обидевшись на отсутствие реакции, продолжала Катя. – Вся бледная, и улыбается – жуть!
– З-зачем ты это сделал? – прошептала Катя.
Катя поступит в местный пед, пойдет учительницей в школу, выйдет замуж и будет пахать, как родители, год за годом, до самой смерти… Стало так обидно, что слезы навернулись на глаза.
Воистину в эту ночь она визжала больше, чем за всю свою прежнюю жизнь. Но как не завизжать, если покойник отвечает на твой поцелуй?!
– Нет, бывал – только каждый раз отводил глаза…
Она что-то быстро произнесла, вернее, пропела на незнакомом языке.
– Слышь, Михалыч, я вот что думаю… – сказал практикант, когда спирта уже не осталось. – Может, это оборотень?
– Ничего, – сказал он. – Мне уже не больно. Скоро всё зарастет. Одно плохо: руки нужны мне сейчас. С такими руками мне не одолеть сида.
Карлссон ловко вложил меч в ножны и убрал в сундук. И опять впал в столбняк.
Патологоанатом с подозрением посмотрел на практиканта. Может, этот сопляк решил над ним подшутить?
– Я подумала: может со мной, ну с лицом – от этого? – сказала Наташа. – Ты как считаешь?
– Где гуляете вы, я не знаю! – заявила Катя. – А лично я сегодня ходила в суши-бар. Меня Стасик пригласил.
– У Кати неприятности не с милицией, а с сидом! – возразил Карлссон.
– К-как – пулями? – Лейка даже привстала.
– Она что, тоже ведьма? – спросила всё еще потрясенная увиденным Лейка.
– Нет, я не про это. То есть я, конечно, переоденусь, но… Димка, может, хоть Стасу позвоним? Это как-то страшно вдвоем.
– Подожди, девица, сейчас… – шептал эльф, притягивая ее к себе. – Сейчас ты увидишь…
Петя, мужчина неплохого роста, хоть и не вполне атлетической комплекции, тем не менее элегантно склонился к Карининой ручке и словесно выразил свою радость по поводу ее нынешнего успеха.
Карлссон поднялся, прошел на кухню и отпер сундук. Первым делом посмотрел на подсказчик… Ничего, конечно, ничего. А чего он ждал? И сколько еще ждать…
Второе состязание: кто издаст самый страшный вопль.
«Начинается, – мрачно подумала Катя. – Надо срочно где-то доставать двести долларов на следующий сеанс у Карины. Может, дешевле сразу сделать пластическую операцию?»
Толстяк милостиво кивнул, и девушка выскользнула из кухни.
Человек в плаще оказался девушкой лет двадцати. У нее было красивое ухоженное лицо, серебряное колечко в левой брови и тяжелый взгляд. В руках она действительно держала метлу из свежих веток с листья…
– Помогите! – закричала Катя, вскакивая… Эльф ловко поймал ее за руку, швырнул обратно, хлестнул по лицу кончиками пальцев.
Лейка опустилась на бревно, закрыла глаза. Карлссон, Карлссон… Ну почему всё так страшно…
– Иваныч, открывай быстро! Селгарин! О Господи! А я… Здравствуйте, Эдуард Георгиевич! А Ильи Всеволодовича нет! Они в банк поехали!
Дима, не ответив, потянул на себя тяжелую дверь.
– Ну, на такой обширный вопрос трудно сразу дать однозначный ответ…
И тут из кухни раздался страшный душераздирающий вопль Сережи.
Справа высились розовые от солнца сосны, а в зарослях рябины прятались дачи; слева, за железной дорогой и почти пустым шоссе, чернел густой лес.
«Неужели на меня сейчас будет смотреть вся питерская элита? Я же упаду в обморок прямо на подиуме…»
– Нет… только Сережа заходил. Вон, мартини принес. И водку.
– В холодильнике посмотри. Ты обещала сказать, почему суши-бар – не Стасиково амплуа, не забыла.
– Тебе, девушка, лучше уйти, – сказал Кате какой-то добросердечный игровик.
Так резко он еще никогда с ней не разговаривал. Катя даже испугалась.
Впрочем, было не похоже, что эльф намеревается соблюдать правила движения. Он несся с такой скоростью, что Кате хотелось закрыть глаза. Справа, у обочины, промелькнула машина с мигалкой, гаишник с по…
Катя сидела неподвижно так долго, что у нее заболела спина. Кожа лица была как резиновая от густого театрального грима. Закрыв глаза, Катя слышала спокойное дыхание Карины, перебранку других мастеров…
– Людмила, ты там не уснула? – прорычал селектор.
– Пап, это я… – проговорил он извиняющимся голосом, услышав раздраженное: «Да! Слушаю!» – У меня сейчас были бандиты… Они к тебе поехали…
– Там, Илья Всеволодович! – жест в сторону туалета.
– По-моему, это не дубы, а елки, – возразила Катя. – Абсолютно дикое место. Может, вернемся?
– Похоже на то, – пробормотал Дима. Он тоже был удивлен.
До Кати наконец дошла его шутка о вокзале, и она улыбнулась.
– Рискнешь со мной бороться? – Карлссон оскалился, продемонстрировав крупные белые зубы.
Катя почти с жалостью вспомнила о своих неудачливых похитителях. Слабаки они – против тролля. Как он их! Раз-два – и все лежат. Точно как вампир какой-нибудь в ужастике. И всё это – среди бела дня. И…
Катю огорчил его уход. Она уже забыла о своих страхах. Она даже немножко обиделась на то, что он привел ее к себе в гости – и тут же бросил.
– Чем тут пахнет? – спросила она. – Как будто крыса сдохла.
Посреди длинного коридора стоял Карлссон с фонариком, а у его ног на полу, держась двумя руками за горло, взъерошенный, с выпученными глазами сидел Димка.
– А что вы на меня кричите! Вот рядом ваш сын стоит! Он в этой мансарде и до меня всякие сборища устраивал для всей компании. И сейчас – тоже. Если вы против – так ему и скажите! Можно подумать, мне …
Катя решительно закинула распечатки с балладой в ящик стола и принялась раскладывать на мониторе пасьянс.
«Если я буду сопротивляться, он меня просто убьет, – в ужасе подумала она. – Вот влипла… Что же делать?»
И вообще Диму просто раздражало, что этот громила каким-то образом ухитрился втереться к ней в полное доверие и Катя относится к Карлссону чуть ли не с большей симпатией, чем к Диме.
– Он у меня давно, – сказал Карлссон, принимая у Кати меч и нежно поглаживая изъеденную временем сталь. – Я всегда беру его с собой. Посмотришь, вспомнишь – и радость в сердце.
– Я только что из издательства. Вот, деньги за баллады получила, – похвасталась Катя. – Две с половиной тысячи! Первый самостоятельный заработок. Аванс за офис-менеджера не в счет – я же тут фактичес…
«Коньяк?» – вспомнила Лейка. Как говорится, боитесь потолстеть – выпейте коньяку. Коньяк снижает чувство страха.
– Ну, я понимаю – Наташка, – сказал Дима тоном, который ясно выражал его мнение о Наташкиных мыслительных способностях. – У нее по жизни сплошные «ковены». Ее задурить легко. А тебе это всё зачем над…
Шаги стихли. Потом снова возобновились. Дима разглядел в просвете между деревьями человека, который нес что-то большое. На мгновение Диме захотелось снова присоединиться к Лейке, но он удержался. И п…
Первым на странный звук отреагировал кот. Он ощетинился, бросил голубя, кинулся к старинному платяному шкафу на коротких гнутых ножках, забился в щель под ним и зашипел.
– Я понимаю, – спокойным голосом (хотя внутри у нее всё тряслось) сказала Катя. – Завтра, Карлссон. А сейчас я ухожу. Ты меня проводишь?
И тут хлопнула наружная дверь. Это могло означать только одно – вернулся хозяин. Еще секунда – и Дима попался. Он круто развернулся, намереваясь кинуться в глубь квартиры и где-нибудь спрятаться… И т…
Сидел как-то тролль на берегу речки, попивал из бочонка эль, а заодно рыбку ловил. И поймал случайно золотую.
– Ага! – воскликнул Дима, – шоссе «Скандинавия». Там дорога классная. Там мы его быстро достанем.
– Глупости! По нашим дорогам только на гоночной и ездить!
«Это ничего, что ты не веришь в троллей, Вилли! Главное – чтобы тролли верили в тебя. И ты не обманешь их ожиданий, Вилли! Ведь ты такой то-олстенький!»
Фары высветили у края дороги гнилые березки, растущие прямо из черной воды. Под колесами захлюпала вода. Машина начала пробуксовывать.
– Расскажи ему, Наташка, – поддержала Диму Лейка. – Может, он искренне хочет понять и проникнуться…
– Рассказывай, – приказал Карлссон. – Всё.
– Не бойся, заинтересуется, – твердо заявила Лейка. – Можно подумать, их мнение кто-то спрашивает! Ты, главное, веди себя посмелее. А то у тебя такая манера поведения – ты извини, конечно, – как будт…
Окна в левом крыле особняка Кшесинской ярко светились, правое было темным. В окнах двигались тени. На втором этаже, на балконе, курили какие-то люди. Сверху лилась приятная инструментальная музыка.
– А в гости к себе… пригласишь? – голос ее дрогнул.
– Застрелили. А потом он упал… Сверху на асфальт. С нашей площадки.
– Только не «Мэри»! – испугалась Катя. – У меня на нее аллергия.
– Что-то я такое слыхала… – пробормотала Карина.
– А из-за кого же еще? Напоили какой-нибудь дрянью. Хорошо, что я их вовремя раскусила, – заявила Лейка, забыв, что всего несколько дней назад активно сманивала к ним Катю. – Правильно Димка говорил …
– Ну вот! Я так и знала! – перебила Катя. – Всегда найдется отговорка!
– Он и есть директор! А Селгарин – ХОЗЯИН! И нашей фирмы, и еще трех!
Катя открыла дверь, пропустила гостей вперед.
– То есть как? – Мама даже не рассердилась – удивилась.
– Зачем ты с ней так сурово? – спросила Катя.
Грязно-белые липкие клочья тумана казались плотными, как слякоть. Туман оседал на лице, и Лейка поняла, почему ее предупредили: не делать макияж. Лейка совсем замерзла. Она с завистью смотрела на Нат…
– …Что значит «не хочет»? А ты дожимай! За что я тебе деньги плачу? Из своих возвращать будешь! – донеслось вдруг из-за полуоткрытой двери зеркального зала.
«Ну, теперь начнется. Секты, заговоры, промывка мозгов», – подумала Катя.
– Эльф! – признал хлопец. – А ты сам-то кто?
Катя уже почти оделась, когда ни с того ни с сего позвонил Илья Всеволодович и в категоричном тоне приказал немедленно явиться на работу. Катя не успела даже спросить, в чем дело, как он уже бросил т…
Селгарин настоял, чтобы она прежде всего выпила рюмку коньяка. Коньяк был настолько мягкий, что казался сладким. Катя такого никогда не пила. Она ощутила его вкус, даже несмотря на свое состояние. Не…
Дима с усилием распахнул окно и встал на подоконник. Далеко внизу шумел Невский. Дима не смотрел вниз – он знал, что нельзя, – но голова кружилась и без этого. Он прикинул длину карниза. Выходило шаг…
– Люди, – уточнил Карлссон. – Люди изображают эльфов прекрасными и добрыми. Потому что эльфы кажутся им прекрасными и добрыми.
В руках его не было ножа, но Катя только взглянула на него и сразу и безоговорочно поверила.
Такой неприкрытый цинизм насмешил Катю, хотя она тоже после иняза преподавать – во всяком случае, в школе – не собиралась.
– Это обязательно? – с сомнением спросила Катя, не притрагиваясь к чаше.
Но Лейки дома не оказалось, а Наташе Катя, посмотрев на часы, звонить уже не рискнула. Завтра… Вообще же утренние события – туман, духи, Дети Ши – всё это как-то поблекло, потеряло значение. Всё засл…
– Я вспомнил кое-что! – воскликнул Илья Всеволодович, чувствуя, как по спине течет холодный ручеек. – В позапрошлый понедельник мы криминальную хронику смотрели как раз, когда он приехал. И там расск…
Было бы свинством, когда Карина так нервничает, бросить ее и уехать с Селгариным. Тем более это Карина ее сюда привела, заботится о ней, учит…
– Ты что, Сережка, совсем дурак! – раздался возмущенный вопль Дианы. Катя даже вздрогнула от неожиданности.
– Катька, в другой раз, – зашептала она. – Ну какая уборка! Он же не будет меня дожидаться!
– Маленькое испытание для доброго огра, – эльф засмеялся. – Если бросит тебя и погонится за мной, то может и догнать. А если не захочет оставлять тебя здесь, то меня он точно не догонит. Прощай, сюрп…
Дима мгновенно перебросил струю на него. Через несколько секунд подвал из сауны превратился в парную, но вода, стекавшая на дно клетки, кипеть перестала.
Ничего себе, приключеньице! Такого с ней прежде не бывало.
– Кондиционер опять полетел, – пожаловался водитель.
Дома по сторонам дороги мелькали так быстро, что в этом было нечто нереальное.
Люди суетятся, умножая количество дел, затем, стараясь закончить их побыстрее, терпят неудачу.
– Непременно позвоню, – похоронным тоном пообещал Стасик.
– Голос сорвал, – сипло пояснил он. – Тренировал боевой клич. А вот, помню, мы один раз в лесу под Лугой собрались – в боевом камуфляже, ну, раскрашенные, прикинутые, в броне – да как заревели всей о…
– Они для меня все на одно лицо, – равнодушно сказал Карлссон.
Она дернулась и попыталась увернуться от мерзкой ватки, но ее держали крепко. Зато спустя несколько секунд в голове у Кати прояснилось, и она увидела над собой довольно-таки страшную рожу, наполовину…
При слове «убить» Хищник, развалившийся на диване, встрепенулся – это слово было ему знакомо – и негромко зарычал. Илья Всеволодович нервно сглотнул, как будто снова ощутив на горле цепкую лапу. В на…
– Да ты что! – ахнула Лейка. – Сама-то – как, в порядке?
– Я говорю на восемнадцати языках, – сказал он. И уточнил: – Вообще-то больше, но других сейчас уже не помнят.
Выпрямился, шагнул вперед, и бледноватый свет из окна упал на его лицо…
Но сумочка лежала рядом, на диванчике. И деньги оказались на месте.
Катя возвращалась из издательства. С гонораром. И новой балладой, которую ей всё-таки всучили, хотя она и пыталась взять перерыв. Катя чувствовала, что ей в ближайшее время будет не до переводов.
Спустя минуту она подняла взгляд на чудовище.
«Это есть, – подумала Катя. – И никуда мне от этого не деться».
– Ничего, скоро у него оттуда будет вонять съеденным человечком! – «успокоил» Карлссон. – Если мне не понравится объяснение того, почему ты здесь оказался.
А потом вспыхнул огонек – и Лейка увидела, что чудовище с собачьей головой… Нет, не с собачьей!
– А разве ты на моем месте не предупредил бы своих, что их едут убивать? Пусть у меня с этими Ши дружбы нет, но не могла же я спокойно допустить, чтобы их погубил наш общий враг! И я оказалась права.…
– И тебе нужен для этого свет? Ты стал слепнуть, Охотник?
Дверь приоткрылась. Катя резво вскочила с бархатного диванчика.
«Какие вы благородные люди, – говорит эльфам директор. – Уже восьмого ребенка усыновляете! Скажите по секрету – зачем вам столько?»
Одно дело, когда тебе тридцать, а ты при этом маленькая, белая и пушистая, и совсем другое – в семнадцать выглядеть на пятнадцать…
– А я при чем? Я не служба спасения. Если ей что-то надо, пусть позвонит. Днем, а не в четыре часа ночи.
– Думаешь, он не позвонит отцу? – вполголоса спросил Дима у Лейки, когда они спускались по лестнице. – Я бы, например, позвонил…
Катя послушно пристегнулась. Ее руки дрожали.
– Туалет – там, – сказал Селгарин. – Приведите себя в порядок, Катенька. А я пока займусь решением вашей проблемы.
Обернувшись, она увидела, что в дверях кухни стоит Карлссон.
– Сереж, уже поздно, наверно, метро закроется, – намекнула она, краснея от собственной бестактности.
Лейка подчинилась. Они двинулись к автобусной остановке. Дима что-то говорил – Лейка не обращала внимания. Она не то чтобы думала – скорее прислушивалась к себе. Они уже почти пришли, когда Лейка ост…
– А хочешь, я тебе кое-что покажу? – невнятно проговорил он.
– Ты с ума сошла? – поинтересовался Дима. – Ты меня ни с кем не путаешь?
– Начало около восьми. Но прибыть надо заранее. Это необычный показ, там будет довольно сложный сценарий…
Но Карина в этот момент их не слушала. Она с улыбкой к чему-то принюхивалась. Теперь и Дима с Лейкой уловили запах. Так пахнет от хорошо натопленной печки.
Официант подобострастно хихикнул. Мол, как остроумно дядя шутит.
– Тоже мне человека нашел! – фыркнула Лейка. – Какой она тебе человек!
В папашкином офисе Сережа его раньше не видел.
«Эх, всё равно пропадать! – подумала она с отчаянной решимостью. – Так хоть оттопыримся!» – И с хрустом, не хуже Карлссона, вонзила зубы во вкуснющий свиной хрящик.
– Бедный мой… – проговорила Лейка. Тихо, но Карлссон услышал.
– Я такой эль нынче забодяжил, – говорит один тролль, – просто-таки как заново рождаешься.
В тот же миг беловолосый газанул, обошел «порше» и резко ударил по тормозам. Удар, скрежет…
– Можно сказать и так, – ответил Карлссон.
Он остановился перед бетонной стеной и посторонился, пропуская Хищника.
– Здесь, – говорит, – гуляй. Призракам за территорию выходить не положено.
– Ладно, убедила. А в чем ваша религия-то заключается? – продолжал допекать Наташу Дима. – Ну, то есть культ? Вот вы называетесь «Дети Ши». Это же что-то значит? Кто такой «Ши»? Бог, пророк, Великий …
– Нет уж! Одного я тебя не отпущу! Мало ли что…
– Ой какая хорошенькая коробочка! – восхитилась Катя. – Может, это нам подарок от заведения?
– Правильно, – Карлссон повысил голос, чтобы перекрыть визг ножовки.
– Чего тут непонятного? – удивился Дима. – Обычное само…
– Или у тебя есть еще какие-то планы на вечер? – на всякий случай спросила Катя. – Еще куда-нибудь зайти?
Татуированный Гоша что-то буркнул, окинув Катю рекордно липким взглядом.
– Профессионализм – дело наживное, – сказала Карина. – Сейчас развелось этих модельных школ… При этом ни одна из самых успешных питерских моделей специально не училась. – Карина коснулась Катиного ли…
– Не может. Потому что у генерала тоже есть сын. Хотите стать генералом, старший лейтенант?
– Думать! – заявил Дима. – Немножко времени у нас есть: неделя или две. Обычно курс оболванивания занимает не меньше двух недель.
А у своего подъезда Катя, к своему удивлению, обнаружила Лейку, причем не одну, а в компании с Димой.
– Могут… – прошептала Катя. Она вспомнила покрытые серой шерстью лапищи тролля, передушившие ее похитителей, как цыплят…
«Надо обследовать это место систематически», – решила Лейка. И приступила к делу.
– А дальше? – спросила Лейка. – Вот мы догнали его – и что дальше? У нас есть оружие? У меня – нет. И Хищник в городе остался…
– А после встреч с этой Кариной она какая была?
«Домой» Катя вернулась в подавленном настроении. Сумрачная, пропахшая пылью мансарда с ее скрипучими полами и непонятными шорохами выглядела удручающе.
Никто не отозвался – все были заняты своими разговорами.
– Вы – за мной! – скомандовал тот, кого назвали Высоким Ши.
– Разница большая, Малышка, – серьезно сказал Карлссон. – Я тебе потом объясню.
– Нет! – Катя сказала это чересчур пылко. Селгарин покачал головой.
– А, ну тогда понятно… – Лейка как-то сникла. – Это нам, простым студентам, не по карману.
Сам Карлссон разместился на заднем сиденье. На его коленях лежала Катина нога, покалеченная Ротгаром. Ладонь Карлссона взбиралась по ее голени – от лодыжки к колену, потом отрывалась, встряхивалась, …
– Эй, никто не сдает комнату дешево? – вдруг громко спросила она.
– Пометь ее, – сказал его спутник. – Мало ли…
Никто не примчался. Как выяснилось, в квартире Сережа был один-одинешенек. Спустя минут десять, сменив белье, он торопливо отвечал на вопросы, которые задавали ему Карлссон и Лейка. Хищника Сереже ре…
– Нечисть там, – сказал охранник. – И не улыбайся: я своими глазами видел. Тебя как зовут?
«Шутник!» – злобно подумала Катя и рванулась из потных объятий, намереваясь встать. Но Сережа со смехом потянул ее на себя, и она снова плюхнулась на кровать.
И тут же пожалела о своих словах: Дима мгновенно напрягся.
Дима посмотрел Кате в спину и неожиданно почувствовал, что его раздражение исчезло.
– Я не это имел в виду, – сказал Карлссон. – Я имел в виду – за тобой присмотрят.
– Ну, я не знаю. Можно и здесь. А купаться тут где-нибудь можно? Только не в том озере…
– Не работаю – служу, – поправила ее Итлинн. – Я тут вроде экономки. На все руки от скуки. Я вообще-то в универе учусь, на психфаке.
– Я так ни разу в жизни не наедалась. У меня этот «дракон» уже вот тут стоит, – Катя указала на своей шее, где именно у нее расположился «дракон». – Мне бы воздуху глотнуть.
Поворот крана, и пламя погасло. Теперь надо охладить… Ага, шланг, и прямо на кран надет.
– Сиды? – переспросила она. Значит, вот кого искал Карлссон!
– Ты с ума сошел? – Лейка даже всхлипывать перестала. – Там же…
Придется его гнать. Как же его поделикатнее выставить? Он ведь отцу нажалуется. А тогда – прощай работа, и жилье, и Питер с институтом, и здравствуй, Псковский педагогический и вечная тоска.
И тут же за ее спиной раздалось довольно сердитое покашливание.
Едва зайдя за кулисы, она попала в объятия Карины.
«Какой приятный человек Сережин папа!» – подумала Катя, отпивая глоток душистого кофе.
– Валяется где-то… На нем деньги кончились. Давно уже. Раньше папа платил. Чтоб, значит, всегда знать, где я. А теперь самой надо… И вообще я тариф хочу поменять. Димка, вон, тоже без мобильника ходи…
Примерно в середине его на кухне появился атлетически сложенный парень в трусах и татуировках, не здороваясь, залез в холодильник, взял бутылку «зеленого» «хольстена» и присосался.
– Ты, наверное, волшебник, – прошептала она.
Перегнувшись через водосток, Дима смотрел вниз. Двор полностью изолирован и необитаем. Куча строительного мусора, стены с четырех сторон, слепые окна, бесполезные остатки пожарной лестницы, и – никак…
Карлссон отшвырнул руку и поднес лодочку к Кате. Медленно провел корабликом от Катиного плеча – к кисти. И волоски послушно взмыли вверх.
– Идиотские шуточки, – обиженно проворчала Катя.
– Пусти, мужик! Я не эльф. Я человек! Больно же! – завопил парень.
– Нарисует… – задумчиво повторил Карлссон. – Нарисует. А когда краску смоют, тогда что?
«Всё-таки этот Карлссон появился очень вовремя, – думала она. – И вовремя исчез. Если бы не он, пришлось бы самой выгонять этого маньяка. Тоже мне – знаток женщин! Нашел себе простушку. Чулки ему с п…
Итлинн шаг за шагом уходила к воде, в туман. Кате казалось, что взмахи метлы действительно создают вокруг Итлинн и следующих за нею Детей Ши некий коридор в туманной завесе.
– Ты че, живого голубя…?! – выдохнула наконец Лейка.
– Три дня! – строго сказала она. – На четвертый можете даже не звонить. И никаких оправданий по поводу сессии мы не принимаем.
Дима пощупал его шею. Шея была холодная и липкая от крови. Пульса Дима не нащупал. Может, просто не нашел.
– Ну что, закончился ваш праздник? – спросила она.
– Нет, другой. Который удрал. Кстати, вон машина Селгарина. Если бы ты умел водить, сейчас бы прокатились с ветерком.
– Это называется – пожар в курятнике, – прошептала она. – Они все давят на примитивный эпатаж. А ты – произведение искусства. Сочетание невинности и эротичности. Индивидуальность плюс мастерство. Пон…
– Это – пожалуйста! Свободных полов у меня сколько хочешь! – съязвила она.
– Как это нет! – Сережа шумно потянул воздух. – А почему тогда тут воняет! Говори, кто это?
– Нет, какой глупый человечек! – сказал Карлссон Кате. – Я ему сказал: как у тех – не понимает!
Сережа снова направился на кухню, но на полпути его перехватила сердитая Катя.
Катя с сомнением покосилась в сторону комнаты.
– Он переведен, – Катя полезла в сумку и достала остальные листки. – Вот, пожалуйста…
– Какая ты невежливая! – заявил он. – Нет уж, ты меня сначала рядышком уложи, а уж потом вопросами донимай.
– Я не боюсь, – возразила Катя. – А обойти тут негде.
– Погодите, так вы разве не в Сережином классе учились?
– А теперь слушайте… – проговорила она страшным шепотом. – Я расскажу вам о великом, чудесном, потрясающем таинстве открытия Врат тумана…
– Это точно здесь? – спросил Карлссон, разглядывая высокий каменный забор.
– Дианка, вылезай! – закричала она опять. – Он не стоит твоих слез! И вообще, сколько можно занимать сортир! Ты здесь не одна!
«Жалко, Катя никогда не узнает об этом героическом переходе, – подумал он и шагнул на карниз. – Разве что я свалюсь…»
– Извините. Я понимаю, что о таком вслух не спрашивают. Говорите, чем я могу помочь?
Удовлетворив наиболее насущные потребности, Лейка задумалась. Ей было страшновато. Она не знала, кто и зачем запер ее в подвале. Но поскольку ничего особо ужасного с ней не сделали, не связали, а даж…
– Очень хороший! – воскликнула Карина. – Там в дне специальный ящик! В нем можно спрятать всё что угодно!
Да, силы определенно возвращались к Кате.
– Десять? Почему десять? – спросила Карина. – Призовые же только три!
Это Катя понимала. Ее дедушка тоже доску на кровать кладет. У дедушки – радикулит.
И тут Катя узнала беловолосого. По ее обнаженной спине побежали мурашки: именно он снился ей прошедшей ночью.
– Почему сразу похитил? Она сама с ним поехала в лес кататься. А эльф завлек ее в чащу и говорит… – Катя заглянула в текст: – «…Мы прибыли на место, где придется тебе умереть!» Но девушка его перехит…
Катя присела на подоконник. Сердце ее стучало раза в полтора чаще, чем обычно. «Неудивительно, – подумала она. – После такой эквилибристики». Она не рискнула себе признаться, что дело не только в «эк…
– И многих… сидов ты знаешь? – совсем уже засыпая, пробормотала Катя.
– Наплюй на них! – заявил он. – Подумаешь – «неуд»! На договорное перекинь документы и не парься. А здорово ты их грузила! Че Гевара, это круто!
«Что за фигня! – сердито подумал он. – Ну-ка быстро успокоился. Здесь никого нет. И ничего плохого пока не случилось. Но убраться отсюда было бы неплохо… И сейчас, похоже, самое время…»
– Сами пришли, – сказал Селгарин. – Тебя искали. Кто ищет, тот найдет. Особенно если ему помогут…
B одном Дима был уверен – от такой хари ничего хорошего ждать не приходится. У Димы из головы не шло Токсово: игровики вокруг орут, размахивают железяками, а Карлссон стоит с флегматичной мордой, даж…
– Ну, – говорит, – ты совсем обнаглела! Ладно, загадывай!
От того, как он это сказал, у Кати защемило сердце. Она вдруг поняла, что ее теплая домашняя псковская жизнь осталась где-то далеко-далеко…
– Пока погуляйте, – сказал он охранникам, дождался, пока те поднялись по лестнице, открыл дверь. Изнутри пахнуло жаром и дымом.
– А я видела вчера в «Макдоналдсе» такую газету – «Карьера», – заявила круглолицая темноглазая девочка, сидевшая напротив Кати. – Я заглянула – там полно отличных вакансий…
Лейка глянула на монстра. Тот следил за ней огромными пылающими глазами. Сейчас он казался не ужасным и отвратительным, а очень-очень печальным. Как пес, у которого умер хозяин.
– Она голая была, – завспоминал Илья Всеволодович. – Вроде как наркоманка…