Состав еле полз, редко постукивая колесами. Вот мимо проплыла массивная рама еще одних ворот, испещренная будто барельефами или глубоко вдавленными узорами, и поезд вкатился… в ясный день.
Я поведу в бой не солдат, а людей с улицы, которые и стрелять-то толком не умеют. Бандиты, правда, тоже не бойцы, но у них хоть какой-то опыт имеется. И получится так, что те отработчики, которые уцелели при первой атаке, получат отменный шанс погибнуть, штурмуя ферму.
Додумывая эту житейски состоятельную мысль, я расслышал отчаянный девичий крик. Что еще не слава богу?
– О! – выставил палец Кириллыч. – Это сколько же десятков километров должно быть у той станции, а?
– Это хомо считать всех нас… как тэто… расой, – выговорил он. – Однако в разных Великих Проходах жить-быть разные цверги.
Солнце уже поднялось достаточно высоко, чтобы греть.