И тут на дороге появился верховой, он ещё издали стал махать рукой и орать что-то.
– И я думал, – сказал Волков, – Максимилиан, коня. Сыч, Ёган, вы тоже со мной. Монах пусть будет в покоях.
– Сам? – Сыч засмеялся. – Я весь вечер за ним считал, он три кружки пива выпил. Такому кабану три кружки – только в нужник сходить, его и шесть не свалят. А тут глянь ка, он без памяти от трёх кружек, валяется.
– Да она добрая и мягкая. – Настаивал Брюнхвальд.
– Думал уехать. – Отвечал Вилли Филлерман.
– Поговорить, – спокойно отвечал кавалер. – Мы поспрошаем, ты отвечаешь.