– Сам? – Сыч засмеялся. – Я весь вечер за ним считал, он три кружки пива выпил. Такому кабану три кружки – только в нужник сходить, его и шесть не свалят. А тут глянь ка, он без памяти от трёх кружек, валяется.
– Да она добрая и мягкая. – Настаивал Брюнхвальд.
– Думал уехать. – Отвечал Вилли Филлерман.
– Поговорить, – спокойно отвечал кавалер. – Мы поспрошаем, ты отвечаешь.
– Люди племени моего из Инквизиции возвращаются редко, – говорит молодой банкир, говорит спокойно, вроде, а у самого пальцы по столу бродят, ни секунды им покоя нет, боится – издали видно.
Но долго пузатый трактирщик бежать не мог, как только вырвался за ворота на улицу, пошел шагом, обходя длинные лужи в дорожной колее. Но шёл быстро, и шёл он в магистрат доложить страже, что разбойник его в плен брал, а людишки разбойника его пытали. А перед этим, ночью, человека они до смерти зарубили в покоях у себя. Уж лейтенант городской стражи Вайгель знает, что с такими разбойниками делать.