– Будешь говорить – отпущу. – Сказал Волков. – А нет, так в Трибунал отправлю.
Волков и краснеющий как пламя брат Ипполит стали оглядывать голую женщину со всех сторон. Никаких родимых пятен у неё не было.
– Мама моя,– услыхал кавалер характерный говор Фрица Ламме.– Святые угодники, они что, меня убили?
– Не знаю, я по вашей прихоти уже казнил без суда двух людей. И хоть людишки были дрянь, но мне это успело наскучить. Ищите убийц.
Волков не мог понять: это монах так злится или так напуган. Он стоял, молчал, слов оправданий не находил.
– Теперь вы, добрый человек, – позвала она волнующегося не на штуку Сыча,– придите.