Или: мальчишка заревновал приёмного сына к родителям, взял и оттащил его на ледяной балкон, и оставил там. Вдруг явились родители — и видят эту картину. Говорят: «Ты рехнулся, сынок?» — а он кричит: «Вы сами! Это всё вы! Это не я! Вы его там оставили! Он заплакал, я пошёл забирать его с балкона!»
На ближайший день имелись некоторые планы; не дальше.
По правую руку отчего-то усадили меня, приблудного, по левую — действующего министра. Следом, поочерёдно: православный батюшка — мудрец и, более того, не в ущерб сану, остроумец, напротив — харизматичный (глаза! нос! голос!) представитель богоизбранного народа, кажется, фотограф или фельетонист. Далее: прямой потомок одного русского классика, титана, — и, в пандан, капитан дальнего плавания, вернувшийся из кругосветного путешествия…
Разговор короткий, как предчувствовал: «Ну ты что, когда к императору? Чего-то ты, знаешь, засиделся на фронте, товарищ».
Второй этаж, дети внизу — дым сразу выветрится. Никто не умрёт. В конце концов, Хаски ко мне приехал — а клуб на нём зарабатывает.
Пока я гонял в голове мысль, какой вариант предпочтительный: сейчас угодить в ад, но с правом на адвокатуру (явный недолёт), либо чуть позже, но стопроцентный, не подлежащий пересмотру (явный перелёт), — сзади хлопнул выстрел.