Я отключился и некоторое время с улыбкой смотрел на Араба.
Мы прокопали вокруг посёлка, на расстоянии двухсот-трёхсот метров, несколько линий обороны, и тем самым сократили расстояние до нашего несчастного неприятеля.
Мы проехали посёлок насквозь и стали в самом низу, за разлапистыми деревьями, — не на «круизёре» же мне выкатываться к окопам. Нас ждал заведённый «козелок».
Привет, милая. Если ты читаешь эти строки (а ты читаешь эти строки) — знай, что тебя всё равно однажды найдут. Нас всех найдут. Мы дети Господа — и как мы можем потеряться, подумай сама. Он всех нас помнит поимённо, даже если ты сменила имя. Он раздаст всем долги. Не жалей, что всего лишь четвертной. Что деньги быстро кончились. Тебе дадут ещё. Всем нам дадут ещё. Спросишь: куда так много? Ответят: «Да ладно, дочка, чего много? Бери. Открывай рот. За па-а-апу. За ма-а-аму. За того па-а-арня».
Расплачивался, и мы усаживались в машину.
Наступало 15-е, — я только в первый раз волновался до самого 15-го, потом уже перестал, — наступало, говорю, 15-е — и ничего похожего на хоть какое-то подобие нашей атаки не наблюдалось, никаких попыток прорыва не предпринималось.