Гадская тварина оказалось голодной и очень прочной. А еще она меня изо всех сил пыталась проглотить, но мне повезло сходу вцепиться зубами и когтями в корень мостро-языка, и я застряла у гадины поперек горла, как слишком большой, когтистый и зубастый кус. А своими клыками она до меня не доставала уже — я слишком глубоко проскочила.
Это точно поезд? Нижняя часть гусеницы скрывалась в жёлобе и, судя по звукам, там что-то ворочалось. Колёса в форме шаров, распределённые вдоль всего днища? А, нафик. Потом вернусь, разберу пол и загляну… любопытно же. Но не срочно.
— Мс-стительная ты тварь, Карлуша, недобрый ты и недоверчивый, — открыто ухмыльнулся Питон. Но к сведению принял. Потому что я реально мстительная тварь, а еще очень живучая и упорная.
— Нет! — снова страшно заорала женщина, и, царапая руки до крови, попыталась сгрести с пола острые обломки разбившегося шара. Потом бросила это бесполезное дело и опять метнулась к умирающей девчонке. Ленке.
— Сколько можно?! — взревел я через пару минут мучений и потянулся когтями к шарахнувшемуся прочь пацану.
— Догоняют, гады! — проинформировала Точка таким безразличным тоном, будто сообщала, что завтра будет дождь. И снова упихнула своего неугомонного белка за пазуху.