– Глаза закрой, – скомандовал он, и я послушно закрыла, не понимая, что он собирается делать.
– Ветряна, пойдем, ты тут совсем окоченеешь.
Я потихоньку собрала с пола ее волосы, завернула в холстину. Надо будет сжечь. Помывшись, Ксеня вышла и как ни в чем не бывало надела принесенные с собой мужские штаны, рубаху, натянула сапоги и безрукавку. Повесила на пояс ножны с аканаром. Сейчас ее легко можно было принять за вихрастого паренька.
– Гм… Ну, если дословно с древнего языка гор, то это звучит так… – Он набрал в грудь побольше воздуха и выдал: – Дева, ликом прекрасная, как горная вершина, сердцем горячая, как жар земли, хрупкая, словно первый снег, и стойкая, яко сталь!
– Не знаю, – растерялась я. – Просто почувствовала, что он не собирается нападать на нас.
Она ползет к частоколу, оплетенному вьюном и дикой розой, цветы алеют, как кровь. Ребенок цепляется за ее руку.