Зизель носилась по детской с Илди на руках. Голова кружилась от счастья. Хотелось одновременно плакать и смеяться. Громкий, отчаянный крик малыша оглушал. Слезки градом катились из глаз. И няня чувствовала, как ее щеки тоже становятся мокрыми от слез.
— Можешь не записывать, — шепнула блондинка.
— Без «помягче» — это способность врать. Вы делаете это легко и непринужденно, по сто раз на дню, порой даже не замечая.
В тот момент удержался, но хватило Даркуса ненадолго…
— Валерия, — мягко сказал Даркус, — вашей вины нет. Уверен, вы пытались помочь.
— Эх, Эли, Эли… — Валерия присела на край кушетки и обняла подругу. — И как я не доглядела? — Она ласково провела рукой по волосам Элианы, потом отстранилась и сказала с горечью: — Ты чуть не убила себя!