– Я буду! – вызвался кто-то из прикованных. – Левый – вверх! На счет два – один раз назад! Правый от причала веслом на три. Раз! Два! Три! Левый повтор! Раз! Два! Три!
– Кстати, как умудрился? – Точно знаю, что вчера к моей тушке стража балзона никого не подпускала.
– Чего сидишь? – подошел Жирный. – Здесь он!
А вот до меня, кажется, стала доходить подоплека моего негласного выдвижения в лидеры. Даже корм вдруг стал таким лояльным и послушным, прямо жуть – мальчик-паинька. И началось ведь это все после появления Огарика. Дед ведь наверняка нам… О чем я? Мы же даже пили вместе!
– Знаешь, на моей родине к этому относились иначе, – попытался я поддержать парня. – После смерти ты уходишь в чертоги к духам, которые и определяют, отправить тебя на вечные муки или на вечные радости, в зависимости от того, как ты себя вел на земле.
– Да у нас вон, вольный есть, – кивнул я на Клопа, – хотим к нему в рабство уйти.