Кое-как придя в себя и с трудом поднявшись, я выдернул нож из стола и заковылял прочь от места бойни.
М-да, придётся вертеть головой на триста шестьдесят, как лётчики во время войны.
Понятное дело, что до комфорта, подобной «гостинице» было далеко.
— Да не всё ли равно? Может, приняли меня за заражённого, может, помешал в их делах.
— Я тоже не слышал. У старика заскок, — буркнул тот. Он уже смирился со своей участью и стал, по сути, живым мертвецом. Я не уверен в том, что он сумел бы скинуть меланхолию, даже отвались сейчас часть стены в нашей камере и появись возможность пойти на прорыв.
Болела и кружилась голова, заставляя летать на «вертолётиках» как во время дичайшего предпохмельного состояния. Тошнота сошла, но осталась слабость в теле. Прошли и судороги, которые до этого доставали особенно сильно.