– А местные, они тут как? С луком и стрелами? Или у них тоже айфоны имеются?
О ком шла речь, разъяснять не требовалось…
– И откуда же у тебя, папочка, такие знания и умения? – Надо мной нависает лицо дочери. Она пышет гневом. – Значит, на стройки ездил? Народного хозяйства?!
Ещё тридцать минут. Возвращаюсь в спальню. Из-за двери ванной плеск воды. Усаживаюсь на кровать, потом ложусь, забросив руки за голову. Шум воды стихает. Потом слышно негромкое чертыхание, на русийском, кстати. Щелчок задвижки. Хьяма осторожно выглядывает из-за двери и замирает, увидев меня. Рывком сажусь. Женщина раскраснелась, волосы чисто промыты и закручены пучком. Большой для неё халат волочится по полу. Она торопливо сжимает воротник ткани у горла, но я не обращаю на это внимания.
– А так. Зря. Не с кем нам теперь разбираться. Все, кто к нам не явился, там лежат. Три сотни километров от нас. Старый храм забытого бога.
Да нет, конечно, можно. Но зачем лишние объяснения?