— Вы не представляете, какие люди платят деньги за то, чтобы им поставили блок, делающий невозможным их чтение.
Ричард уселся на песок, ровно на ту линию, где его начинали ласкать волны, и замер. Я ничего не слышала, ничего не чувствовала, но почему-то поняла — он кого-то зовет.
— Ты же не даешь ответы на вопросы, которые я задаю, — буркнул милорд Верд.
— Да… — вздохнула я. — И ничего в Штирлице не выдаст советского разведчика, кроме буденовки, парашюта и кирзовых сапог.
— Сын… — все же шевельнулись мои губы, — сын…
— Вы еще скажите, что мои мысли портят мне мозги, — пробурчала я.