Юта выпучила глаза. Вот это горгулья! Еще и ужасный Юкка, который… Постой-ка, а не тот ли это зверь с картинки? Тот, помнится, тоже из моря вылезал…
Долго же я буду ждать освободителя, подумал Арман.
У Юты по-прежнему было много свободного времени — Арман повадился летать в сторону людских поселений, где старался всячески напомнить о себе — поджигал деревья, ревел, кружил над обезумевшими от ужаса поселками. Таким образом он надеялся растормошить местных храбрецов, хотя пока что получалось наоборот — витязи, напуганные, боялись даже подумать о схватке с огнедышащим ящером.
Арман повернул — и перед глазами оказался длинный серп скалистого полуострова с развалинами замка на самом краю. Еще поворот — замок показался другой стороной, отчаяно тянулись в небо уцелевшие башни, чернела дыра — Драконьи Врата. Снова берег, и дальше, в острых камнях, остов погибшего судна — обнаженные мачты торчат, как иглы дохлого ежа.
Он провалялся в горячке три дня. Юта сидела над ним, как бессонный сторож. Его разбитая рука лежала поверх плаща, служившего одеялом, и Юта то и дело бережно касалась ее, удобнее устраивая в грубых складках темной материи.
— Она совсем на меня не похожа, — сказала Юта, — и хорошо. Правда?