И жалко портить праздник, какого во всю жизнь еще не случалось. Не давиться, а посластиться от души. С чувством, медленно.
Кут первым двинулся вперед. Князь – за ним. Вошли в спальню.
– Тогда вдоль берега плыть надо. Сегодня, завтра, еще один день.
Он сказал то, что следовало – и так же бесшумно отпрянул назад. Времени на нежности не было. Когда Радослава распрямилась и обернулась, она увидела лишь покачивающиеся ветви куста.
На первой же остановке спросила, не передумал ли Дамианос считать ее сестрой. Если передумал, то почему бы ему не провести время с приятностью, раз уж они все равно сидят и ждут.
Но минуту спустя земное-суетное укололо в самую душу, только-только начавшую успокаиваться.