– Тогда вдоль берега плыть надо. Сегодня, завтра, еще один день.
Он сказал то, что следовало – и так же бесшумно отпрянул назад. Времени на нежности не было. Когда Радослава распрямилась и обернулась, она увидела лишь покачивающиеся ветви куста.
На первой же остановке спросила, не передумал ли Дамианос считать ее сестрой. Если передумал, то почему бы ему не провести время с приятностью, раз уж они все равно сидят и ждут.
Но минуту спустя земное-суетное укололо в самую душу, только-только начавшую успокаиваться.
Быстроногие животные неслись по открытому пространству, всё больше отрываясь от преследователей. Когда олень возьмет разгон, его не догонят даже гончие псы, достать можно только стрелой.
– Никогда больше этого не делай, – сказал он мягко. – Не крадись за мной. Я мог тебя убить. И не плачь. Я люблю ее, но я люблю и тебя.