На повозке, возвышаясь над всеми, стоял Борис. Он был без шлема и без латного нагрудника, в одной кольчуге. Лицо в грязных разводах, усы повисли. Увидел брата, погрозил кулаком.
– Снимай их копьями, как я! Вали! – кричал боярин. Он был уже наверху.
– Императрица мудра и привыкла слушать твоего совета, отец. Все это знают, – тихо сказал Дамианос. – Почему же мы пошли к августосу Михаилу? Он показался мне…
– Ой, умора! – захохотал он. – Будет Агафодор себе пустое место чесать, как и подобает скопцу!
– Дамианос!!! – закричала эфиопка. – Дамианос!!!
Не видел. Не мог видеть. Он попал в эти края впервые. И всё же замирание сердца подсказало, что пейзаж ему знаком. Не просто знаком, а памятен и важен.