Ему снова пятнадцать лет, и умирает мама, и все пытается ему сказать что-то очень важное, а он никак не может понять, что именно. Он дернулся во сне, и приступ боли вернул его из полусна в полуявь: он открыл глаза и прищурился.
— Я культурный герой, — сказал он. — В общем-то, мы занимаемся той же самой херней, что и боги, только геморроя побольше, и никто нам за это не молится. Про нас вместо этого рассказывают истории, но только наравне с историями, в которых мы более или менее в шоколаде, рассказывают и такие, в которых мы просто в полном дерьме.
— Так и что это за место? — спросил Тень, пока они шли через парковку к приземистому, неказистому на вид зданию.
— Знаете, мне нужна моя комната. Спокойной ночи.
— Но ведь и вправду не может, — сказал Тень. — Что, разве не так?
— Она хочет быть по-настоящему живой. Мы можем ей помочь? Это вообще возможно?