Я скептично хмыкнула, как Никулин в «Бриллиантовой руке» на вопрос, понравилась ли ему кока-кола.
Мы оделись и вышли на улицу. Прошлись по аллее до выхода на центральный проспект города. Все еще оставаясь в тени заснеженных деревьев, остановились, и он, нежно улыбаясь, взял мои руки в свои.
Утром все пошло, как прежде. Внизу раздавались голоса. В незашторенные окна лился свет, а Кевин и Тео по-прежнему лежали неподвижно.
– Ты вздохнула, а потом застонала. Что с тобой?
Она кивнула, но села на пол возле дивана, встряхнув головой, и ее распущенные волосы взметнулись тяжелой бархатной волной. Я засмотрелся. Жаль, далеко от меня.
– Несомненно. Но это наводит меня на определенные мысли.