– Несомненно. Но это наводит меня на определенные мысли.
– Не знаю, но ее мать водится с чужаками, – буркнул он. – Сам видел…
– Ладно. Тогда давай в людное место, иначе я… В общем, поедем куда-нибудь.
Люда, выслушав меня, кивнула. Очевидно, я сняла с нее чувство вины.
Ввалившись в комнату и бросив сумку у двери, первым делом устремилась к своим подопечным – а вдруг Кевин очнулся? Но чуда не произошло. Как будто кто-то включил стоп-кадр. Тут волк, едва слышно зарычав, заметался, и стало не до отвлеченных рассуждений. Я села на диван в изголовье, бережно придерживая голову Тео, опасаясь, что он потревожит рану. Он успокоился. Постепенно утопая в сгущавшихся в комнате сумерках, я так и уснула на диване, уложив голову волка к себе на колени.
В голове почему-то крутилось, что теперь светлый пуховик от крови не отстирать… а горячая струйка из разбитой скулы уже добралась до шерстяного шарфа. Это раздвоение не давало мне потерять остатки разума. Крошечные остатки мысли, фиксирующие действительность.