Гридь проскользнул в дверь, подбежал и склонился перед Святославом.
Юлиуш выскочил за дверь и стер с лица пот. Надел шапку и вышел во двор. Там ловко поймал за ухо пробегавшего отрока. Тот, ощутив железные пальцы, заверещал.
– Ты что, ладо? – Он обнял невесту за плечи.
– Ты же знаешь Григория! – засмеялся синеглазый. – С ромеями он ромей, с хузарами – хузарин, с немцами – немец. На всех языках говорит, к каждому подладиться может. Весь в батьку!
Млава перепробовала все. Было видно, что угощение ей нравится. Алексий был вне себя от радости. Наступил момент, когда гостья пресытилась. Глаза ее осоловели, пальцы перепачкались в сладкое. Млава пыталась их облизать, но Алексий подал чашу с водой. Млава омыла руки, вытерла их рушником и сложила на коленях.
Поворачиваюсь на бок и обнимаю жену. Она обрадованно жмется ближе.